Летописьный список градоначальников (по роману М.Е. Салтыкова-Щедрина «История одного города»)

«История одного города» М.Е. Салтыкова-Щедрина явилась новаторским произведением не только по форме, но и по содержанию. Опираясь на исторические труды Карамзина, Пыпина и других историков, писатель выводит галерею правителей Глупова, воссоздаёт в их облике историю российского самодержавия с 1731 по 1826 год. При этом Салтыков-Щедрин не даёт точных датировок. Писателю важно было создать образ времени, раскрыть суть той или иной эпохи. Пародируя исторические теории и документы, автор повествует о зарождении государственности головотяпов, добровольно отказавшихся от свободы, «протакавших её».

Жители Глупова сознательно закабалили себя, переложив ответственность за свою судьбу на князя. Перед читателем чередой проходят градоначальники. Их образы даны по принципу градации: вначале летописец показывает, что они не лишены человеческих черт (Клементий, занимающийся макаронами, беглый грек Ламврокакис, бригадир Баклан, «происходивший по прямой линии от колокольни Ивана Великого, Пфейфер, ничего не совершивший за время своего правления). Но каждый следующий градоначальник теряет свою человеческую сущность. Одни из них превращаются в неодушевлённый механизм. Так произошло с Брудастым, внутри которого находился органчик, и майором Прыщом с фаршированной головой. Другие становятся страшнее механизма в своём стремлении искоренить всё живое. Таков в романе Угрюм-Бурчеев, бывший прохвост, разрушивший город.

В описи, предшествующей основному повествованию, летописец приводит полный список градоначальников Глупова, давая каждому из них яркую характеристику. При этом летописец отмечает, что претензии на власть каждого последующего градоначальника становятся неоправданны. Достаточно вспомнить череду правительниц Глупова. Ираидка Палеологова посягала на власть в связи с тем, что её муж когда-то был градоначальником. За ней следует Клемантинка де-Бурбон, которая ссылается на то, что её кавалер был когда-то правителем. Её смещает Амалия Карловна Штокфиш, бывшая помпадурша губернатора. Заканчивают эпоху смуты самозванки: Матрёнка-ноздря и Дунька-толстопятая. В подобной иносказательной форме Салтыков-Щедрин изобразил эпоху дворцовых переворотов XVIII века с участием Елизаветы Петровны, Екатерины и т.д.

Наиболее ярким образам градоначальников отводятся целые главы. Первая глава называется «Органчик». Она посвящена правлению Дементия Варламовича Брудастого. Этот градоначальник оказался жестоким обманщиком. Жители Глупова возлагали немалые надежды на него в процветании науки, торговли, искусств. Но с первого своего появления Брудастый предстал «молчаливым» и «угрюмым». Он немедленно стал «ловить и сечь» обывателей для поддержания своей власти. При этом он каждый раз произносил одно и то же: «Не потерплю! Запорю!». Таким образом подчёркивается механичность, автоматизм этого правителя. Он занят лишь написанием указов, позволяющих пороть обывателей. Свою волю он насаждает бессмысленным насилием. Неудивительно, что по городу распространились слухи о том, что это не человек, а механизм, кукла, которую сделал мастер Байбаков. Гротескно летописец изображает поломку органчика, который не устаёт произносить: «П… п... лю!». Безначалие в городе привело к смуте. Кульминацией главы является встреча двух органчиков. Оба являются самозванцами. Народ в конце «безмолвствует». Финал главы открыт. Он знаменует собой череду грядущих, ещё более жестоких правлений.

Не менее ярким представителем власти в Глупове явился бригадир Петр Петрович Фердыщенко, бывший деньщик князя Потёмкина. Ему посвящена глава «Голодный город». По своей простоте целых десять лет он ни во что не вмешивался. Но внезапно стал активным деятелем. Своей жестокостью он утолял алчность и любострастие. Пожары и голод свирепствовали в городе при этом градоначальнике. Власть развратила Фердыщенко, потому что он никогда не обладал моральными качествами, которые помогли бы ему противостоять этому. Подобно князю Потёмкину он совершает путешествие по своей вотчине. Она представляет собой выгон для скота со множеством навозных куч. Каждый раз его торжественно встречает толпа, состоящая из четырёх человек с тазами и бубнами. Единственное, что интересует Фердыщенко в этом путешествии, - это обеды, которые по случаю приезда устраивает «благодарный народ». Недаром на одном из обедов он умирает от обжорства.

Не менее колоритна фигура Василиска Бородавкина. Он показан в главе «Войны за просвещение». Он поставил себе цель изучить деяния предшественников. Этот градоначальник посчитал совершенно необходимым насаждение цивилизации в Глупове с помощью лаврового листа и горчицы. Тем самым он чуть было не уморил голодом всех жителей. Ради достижения своей бессмысленной цели он отправляется в поход на глуповцев. Так он хотел усмирить крестьян, не желавших повиноваться ему. Ради возникновения цивилизации Бородавкин создал вооружённый отряд из оловянных солдатиков и идет походом на Стрелецкую слободу. Идея его настолько жестока и бессмысленна, что даже оловянные солдатики наливаются кровью при виде разграбленных изб, растоптанных полей.

Поистине самым трагичным для Глупова стало правление Угрюм-Бурчеева – существа, лишь внешне похожего на человека (глава «Подтверждение покаяния, заключение»). Только ему летописец дает портретную характеристику, остальные градоначальники безлики. Особо автор обращает внимание на его «деревянное лицо», никогда не освящённое улыбкой. В прошлом это прохвост – уборщик нечистот. В своё время ради начальника он отрубил себе палец. Он постоянно давал себе команды, спал на голой земле. Во всех действиях этого градоначальника угадывалась страсть к уравниванию. В нём настолько глубоко коренилось желание повсеместно уничтожить жизнь, что он целиком разрушил старый город. Самое страшное, что он заставил глуповцев разрушать свои избы. Даже течение реки он хотел подчинить своей воле. Река здесь символизирует неистребимость жизни, которую ненавидит Угрюм-Бурчеев. Всеми средствами он пытается запрудить реку. Но «мрачному идиоту» не удалось добиться своей безумной цели. Жизнь нельзя остановить, она сильнее власти и разрушения. Река смыла преграду. Это означало победу жизни над произволом. В финале романа появляется символическая сила – «оно». Таинственное «оно» уносит Угрюм-Бурчеева и заставляет народ хотя бы на мгновение устыдиться своим жалким существованием. Скорее всего, «оно» олицетворяет стихийный крестьянский бунт, который будет иметь трагические последствия.

Таким образом, история города Глупова – это череда непрекращающегося бессмысленного насилия, единственного средства управления у ничтожных, бесчеловечных правителей.

«Историю одного города» Михаила Евграфовича Салтыкова-Щедрина современники называли «пасквилем на историю государства Российского». Эта книга сохраняет актуальность и в наше время, являясь, по сути, не беспощадным приговором «русской действительности», а безжалостной хирургической операцией, вскрывающей и врачующей «язвы» общества.

Из серии: Список школьной литературы 10-11 класс

* * *

компанией ЛитРес .

ОПИСЬ ГРАДОНАЧАЛЬНИКАМ, В РАЗНОЕ ВРЕМЯ В ГОРОД ГЛУПОВ ОТ ВЫШНЕГО НАЧАЛЬСТВА ПОСТАВЛЕННЫМ (1731–1826)

1) Клементий, Амадей Мануйлович. Вывезен из Италии Бироном, герцогом Курляндским, за искусную стряпню макарон; потом, будучи внезапно произведен в надлежащий чин, прислан градоначальником. Прибыв в Глупов, не только не оставил занятия макаронами, но даже многих усильно к тому принуждал, чем себя и воспрославил. За измену бит в 1734 году кнутом и, по вырвании ноздрей, сослан в Березов.

2) Ферапонтов, Фотий Петрович, бригадир. Бывый брадобрей оного же герцога Курляндского. Многократно делал походы против недоимщиков и столь был охоч до зрелищ, что никому без себя сечь не доверял. В 1738 году, быв в лесу, растерзан собаками.

3) Великанов, Иван Матвеевич. Обложил в свою пользу жителей данью по три копейки с души, предварительно утопив в реке экономии директора. Перебил в кровь многих капитан-исправников. В 1740 году, в царствование кроткия Елисавет, был уличен в любовной связи с Авдотьей Лопухиной, бит кнутом и, по урезании языка, сослан в заточение в чердынский острог.

4) Урус-Кугуш-Кильдибаев, Маныл Самылович, капитан-поручик из лейб-кампанцев. Отличался безумной отвагой и даже брал однажды приступом город Глупов. По доведении о сем до сведения, похвалы не получил и в 1745 году уволен с распубликованием.

5) Ламврокакис, беглый грек, без имени и отчества и даже без чина, пойманный графом Кирилою Разумовским в Нежине, на базаре. Торговал греческим мылом, губкою и орехами; сверх того, был сторонником классического образования. В 1756 году был найден в постели, заеденный клопами.

6) Баклан, Иван Матвеевич, бригадир. Был роста трех аршин и трех вершков и кичился тем, что происходит по прямой линии от Ивана Великого (известная в Москве колокольня). Переломлен пополам во время бури, свирепствовавшей в 1761 году.

7) Пфейфер, Богдан Богданович, гвардии сержант, голштинский выходец. Ничего не свершив, сменен в 1762 году за невежество.

8) Брудастый, Дементий Варламович. Назначен был впопыхах и имел в голове некоторое особливое устройство, за что и прозван был «Органчиком». Это не мешало ему, впрочем, привести в порядок недоимки, запущенные его предместником. Во время сего правления произошло пагубное безначалие, продолжавшееся семь дней, как о том будет повествуемо ниже.

9) Двоекуров, Семен Константинович, штатский советник и кавалер. Вымостил Большую и Дворянскую улицы, завел пивоварение и медоварение, ввел в употребление горчицу и лавровый лист, собрал недоимки, покровительствовал наукам и ходатайствовал о заведении в Глупове академии. Написал сочинение: «Жизнеописания замечательнейших обезьян». Будучи крепкого телосложения, имел после-довательно восемь амант. Супруга его, Лукерья Терентьевна, тоже была весьма снисходительна и тем много способствовала блеску сего правления. Умер в 1770 году своею смертью.

10) Маркиз де Санглот, Антон Протасьевич, французский выходец и друг Дидерота. Отличался легкомыслием и любил петь непристойные песни. Летал по воздуху в городском саду и чуть было не улетел совсем, как зацепился фалдами за шпиц, и оттуда с превеликим трудом снят. За эту затею уволен в 1772 году, а в следующем же году, не уныв духом, давал представления у Излера на минеральных водах.

11) Фердыщенко, Петр Петрович, бригадир. Бывший денщик князя Потемкина. При не весьма обширном уме был косноязычен. Недоимки запустил; любил есть буженину и гуся с капустой. Во время его градоначальствования город подвергся голоду и пожару. Умер в 1779 году от объедения.

12) Бородавкин, Василиск Семенович. Градоначальничество сие было самое продолжительное и самое блестящее. Предводительствовал в кампании против недоимщиков, причем спалил тридцать три деревни и с помощью сих мер взыскал недоимок два рубля с полтиною. Ввел в употребление игру ламуш и прованское масло; замостил базарную площадь и засадил березками улицу, ведущую к присутственным местам; вновь ходатайствовал о заведении в Глупове академии, но, получив отказ, построил съезжий дом. Умер в 1798 году на экзекуции, напутствуемый капитан-исправником.

13) Негодяев, Онуфрий Иванович, бывый гатчинский истопник. Размостил вымощенные предместниками его улицы и из добытого камня настроил монументов. Сменен в 1802 году за несогласие с Новосильцевым, Чарторыйским и Строгановым (знаменитый в свое время триумвират) насчет конституции, в чем его и оправдали последствия.

14) Микаладзе, князь, Ксаверий Георгиевич, черкашенин, потомок сладострастной княгини Тамары. Имел обольстительную наружность и был столь охоч до женского пола, что увеличил глуповское народонаселение почти вдвое. Оставил полезное по сему предмету руководство. Умер в 1814 году от истощения сил.

15) Беневоленский, Феофилакт Иринархович, статский советник, товарищ Сперанского по семинарии. Был мудр и оказывал склонность к законодательству. Предсказал гласные суды и земство. Имел любовную связь с купчихою Распоповою, у которой по субботам едал пироги с начинкой. В свободное от занятий время сочинял для городских попов проповеди и переводил с латинского сочинения Фомы Кемпийского. Вновь ввел в употребление, яко полезные, горчицу, лавровый лист и прованское масло. Первый обложил данью откуп, от коего и получал три тысячи рублей в год. В 1811 году за потворство Бонапарту был призван к ответу и сослан в заточение.

16) Прыщ, майор, Иван Пантелеич. Оказался с фаршированной головой, в чем и уличен местным предводителем дворянства.

17) Иванов, статский советник, Никодим Осипович. Был столь малого роста, что не мог вмещать пространных законов. Умер в 1819 году от натуги, усиливаясь постичь некоторый сенатский указ.

18) Дю-Шарио, виконт, Ангел Дорофеевич, французский выходец. Любил рядиться в женское платье и лакомился лягушками. По рассмотрении, оказался девицею. Выслан в 1821 году за границу.

19) Грустилов, Эраст Андреевич, статский советник. Друг Карамзина. Отличался нежностью и чувствительностью сердца, любил пить чай в городской роще и не мог без слез видеть, как токуют тетерева. Оставил после себя несколько сочинений идиллического содержания и умер от меланхолии в 1825 году. Дань с откупа возвысил до пяти тысяч рублей в год.

20) Угрюм-Бурчеев, бывый прохвост. Разрушил старый город и построил другой на новом месте.

21) Перехват-Залихватский, Архистратиг Стратилатович, майор. О сем умолчу. Въехал в Глупов на белом коне, сжег гимназию и упразднил науки.

* * *

Приведённый ознакомительный фрагмент книги История одного города (М. Е. Салтыков-Щедрин, 1869) предоставлен нашим книжным партнёром -

На языке — «государство», а в мыслях —
пирог с казенной начинкой.
М. Салтыков-Щедрин

В ряду сатирических произведений Салтыкова-Щедрина «Истории одного города» принадлежит особое место. По поводу этого блестящего произведения И. С. Тургенев говорил: «История одного города» свидетельствует о том, что Щедрин «знает свою родную страну лучше кого бы то ни было». И это действительно так. Невозможно понять историю России, не зная творчества Щедрина.

Роман построен по давней традиции написания книг об историческом прошлом: каждый период в жизни страны в исторической литературе обычно связан с именем очередного монарха и его царствованием. Вслед за блестящим сатирическим изложением «корени происхождения глуповцев» идет «опись градоначальников», каждый из которых вершил свою «историю». Затем писатель знакомит нас с «биографиями только замечательнейших» отцов города.

За «историческое время» существования города Глупова (описанный в летописи период охватывает 1731 — 1826 годы) в нем сменилось двадцать два градоначальника. Многие их свойства, отмеченные писателем, роднят их с реальными административными деятелями времен Бирона, Разумовского, Потёмкина, Сперанского. Более того, в их чертах есть много сходства с представителями правящей царской династии Романовых. Однако образы глуповских правителей все же остаются обобщенными, собирательными, обозначающими самовластных правителей на службе самодержавия. Все фигуры градоначальников, в разное время поставленных править городом Глуповым, очень колоритны.

Прыщ, майор, «въехав в Глупов на белом коне, сжег гимназию и упразднил науки». Страстью градоначальника Боневоленского было законотворчество. Его главное сочинение — «Устав о добропорядочном пирогов печении». В черепную коробку Брудастого был вмонтирован несложный механизм, способный выкрикивать два слова: «не потерплю» и «разорю». Столь примитивное устройство не помешало Брудастому, прозванному Органчиком, исправно выполнять обязанности градоначальника. Выяснилось же, что правит городом человек, у которого вместо головы пустой сосуд, совершенно случайно. Фигурой Брудастого Салтыков-Щедрин показывает: чтобы править городом Глуповым, вовсе не обязательно иметь голову. Мало того, она и не нужна, ибо может помешать исполнению функций градоначальника. А среди них главных всего две. Первая — насилие, физическая расправа над простым людом (в самом начале своего правления он «пересек уйму ямщиков»). Вторая — выколачивание недоимок. По своей чиновничьей карьере Салтыков-Щедрин хорошо знал административные порядки в царской России.

Сущность градоначальничества не зависит от индивидуальных свойств и черт характера того, кто посажен править городом. Ведь с кем бы из градоначальников мы ни столкнулись, каждый из них лишь очередной вариант Брудастого. Однообразие градоначальников не случайно. В трактате одного из правителей Глупова, Бородавкина, указано: «Необходимо дабы между градоначальниками царствовало единомыслие... Единомыслие градоначальническое неминуемо повлечет за собой единомыслие всеобщее». В другом трактате подчеркнуто, что главным во внешности градоначальника является мундир. А кто в мундире — неважно! Материал с сайта

Много правителей перевидал на своем веку Глупов, но наиболее зловещей фигурой среди них оказался Угрюм-Бурчеев, последний из описанных в летописи. Он превзошел всех предшественников своим безграничным идиотизмом и неиссякаемой энергией по претворению в жизнь своих идеалов. А идеалы Угрюм-Бурчеева можно назвать казарменными. Сам он, служа ранее в полку, выполнял функции туалетного уборщика и армейского палача. Приход подобных людей к гражданской власти Салтыков-Щедрин считает наиболее опасным. Античеловечность, бездушие Угрюм-Бурчеева поистине безграничны. Любое проявление жизни он готов смести с лица земли. Да в конце концов он и делает это не в мечтах, а на практике, приказав полностью разрушить старый Глупов, не оставив от него камня на камне, и построить новый — идеальную казарму. Мечта начальства о внедрении единомыслия нашла в замыслах Угрюм-Бурчеева свое полное и логическое завершение.

Салтыков-Щедрин обличает в «Истории одного города» монархический строй России. Однако сатира его направлена и на французский бонапартизм, и на милитаристический режим Бисмарка в Германии. В образе Угрюм-Бурчеева и его замыслах писатель гениально предвидел тоталитарные режимы XX века. Вот почему «История одного города» никогда не устареет.

Не нашли то, что искали? Воспользуйтесь поиском

На этой странице материал по темам:

• прыщ майор из истории одного города
• образ двух градоначальников в истории первого города
• все градоначальники города глупова
• реферат описание восковых фигур города глупова
• глуповский градоначальник

В начале «Истории одного города» помещена «Опись градоначальни-ков». Всего их было двадцать два, и каждому дана характеристика — предельно лако-ничная, но, вместе с тем, очень выразительная и смешная. Чего стоит, например, упоминание о том, что Амадей Мануйлович Клементий у себя на роди-не, в Италии, был известен искусной стряпней ма-карон (очевидно, большего для занятия должности градоначальника и не требовалось. Угодил, стало быть, какому-то вельможе своими макаронами). «При-быв в Глупов, не только не оставил занятия мака-ронами, но даже многих усильно к тому принуж-дал, чем себя и воспрославил».

А некий Ламврокакис, беглый грек, «без имени и отчества и даже без чина», был пойман графом Кириллою Разумовским в Нежине, на базаре, где торговал греческим мылом, губкою и орехами. Надо полагать, этого было достаточно, чтобы сделать Лам- врокакиса градоначальником.

Семен Константинович Двоекуров написал сочине-ние «Жизнеописания замечательнейших обезьян». Лю-бопытно было бы знать, каким образом он отличал обезьян замечательных от остальных? А Василиск Бородавкин «ходатайствовал о заведении в Глупове академии, но, получив отказ, построил съезжий дом» (т. е. обыкновенный полицейский участок).

Как бы внешне ни отличались градоначальники друг от друга, их объединяет одно: любое их дейст-вие направлено против народа. На первых же стра-ницах «Истории одного города» сказано: «Все они секут обывателей...» Впрочем, жестокость их нико-гда не приводила и не могла привести ни к каким позитивным результатам. Бородавкин, борясь с недо-имщиками (иными словами, с крестьянами, которые не платили своевременно налоги), сжег тридцать три деревни «и с помощью сих мер взыскал недоимок два рубля с полтиною». Фердыщенко, названный «фантастическим путешественником», вообще сжег весь город и уморил голодом тысячи глуповцев.

Изображая градоначальников, Щедрин неизменно подчеркивает их античеловеческую сущность. Даже характер их смерти вызывает впечатление зловеще- комическое: один был растерзан в лесу собаками, другого заели клопы, третий, отличавшийся очень высоким ростом, во время бури переломился попо-лам, четвертый умер от натуги, «усиливаясь пос-тичь некоторый сенатский указ».

Разумеется, во всем этом есть немалый элемент сатирического преувеличения, но надо принять во внимание, что писатель часто лишь доводит до ло-гического конца, заостряет, гиперболизирует то, что зафиксировано в народном творчестве. Порою он как бы материализует метафорические выражения, уже существующие в языке. Так, выражение «пустая го-лова» давало основание для создания образа градо-начальника, имеющего в голове маленький органчик (сегодня мы бы сказали: портативный магнитофон), который мог наигрывать только два романса: «Разо-рю!» и «Не потерплю!». Возникает возможность для обыгрывания гротескной ситуации: органчик требует ремонта и т. д. Вот еще один пример обыгрывания языковой («стершейся») метафоры. Приходилось ли вам когда-либо слышать выражение: кого-то на рабо-те «съели» (т. е. выгнали, заставили уйти)? Щедрин же возвращает этой привычной метафоре ее перво-начальное значение: у него градоначальник Прыщ был съеден в самом прямом смысле, потому что голова у него оказалась фаршированной. Материал с сайта

Объясняя необычный характер повествования в «Истории одного города», Щедрин писал: «...градо-начальник с фаршированной головой означает не человека с фаршированной головой, но именно гра-доначальника, распоряжающегося судьбами многих тысяч людей. Это даже и не смех, а трагическое положение». Когда некоторые критики обвиняли са-тирика в преувеличении и даже искажении действи-тельности, Салтыков-Щедрин отвечал: «Если б вместо слова «органчик» было бы поставлено слово «дурак», то рецензент, наверное, не нашел бы ничего неесте-ственного... Ведь не в том дело, что у Брудастого в голове оказался органчик, наигрывающий романсы «Не потерплю!» и «Разорю!», а в том, что есть лю-ди, которых все существование исчерпывается этими двумя романсами. Есть такие люди или нет?» Поэто-му писатель настойчиво напоминал, что он пишет не «историческую сатиру», а самую обыкновенную «сатиру, направленную против тех характеристичес-ких черт русской жизни, которые делают ее не совсем удобною».

Сатира - резкое высмеивание политических и социальных пороков. Сатира всегда направлена против общественных недостатков.

Идейный ученик Белинского, М. Г. Салтыков-Щедрин успешно воплотил эту идею в жизнь.

Михаил Евграфович Салтыков-Щедрин родился в 1826 году, а умер в 1889 году. Он состоял в кружке петрашевцев, за что в 1848 году был арестован. Все это, разумеется, нисколько не увеличило его симпатий к самодержавию. Салтыков-Щедрин написал множество сатирических произведений,*высмеивающих режим. Среди них особенно ярко выделяется «История одного города ».
Она была написана в 1869-1870 годах. В этом произведении Салтыков-Щедрин показывает историю одного провинциального города Глупова. За образец он берет «Повесть временных лет» и труды Ключевского и Соловьева: «Не хочу я, подобно Костомарову, серым волком рыскать по земли, ни, подобно Соловьеву, сизым орлом нырять под облакы...»
Во многом повествование напоминает историю Российского государства. Салтыков-Щедрин высмеивает глупость, невежество и самодурство Образы градоначальников .

В свое время наши предки, устав от междоусобной борьбы, пригласили на княжеский престол варяжского князя. Так же поступили и глуповцы. Однако князь оказался не настолько глупым, чтобы пасть так низко и править еще более глупыми глуповцами. Он прислал в город своего наместника. С тех пор на «престоле» города Глупова пошла сменяться череда правителей, которые могли. бы занять достойное место в кунсткамере. О событиях, этому предшествовавших, повествует зачин. Глуповцы пытались воплотить в жизнь те народные поговорки, которые характеризуют действия пустые и ни к какому результату не приводящие: «Волгу толокном месили, рака с колокольным звоном искали».

Вернемся же к нашим градоначальникам. Сам летописец дает им опись, будто это предметы.

Градоначальники, подобные Ламврокакису, моего внимания не заслуживают, так как автор уделил им мало места в своей летописи. Стоит только отметить явную аналогию между Клементием А. М. и Меншико-вым А. Д. Подобно летописцу, я начну с Органчика, он же Брудастый. Его прибытие похоже на прибытие гоголевского ревизора. Многие произведения Салтыкова-Щедрина похожи па повести Гоголя. Автор использует и аллегорию.

Приезд Брудастого огорчил глуповцев. Им хотелось начальника радостного, с улыбкой, Салтыков-Щедрин использует гротеск, то есть преувеличение. Возгласы: «Разорю!» и «Не потерплю!» - вполне можно принять за недостаток ума, комплекс неполноценности. Первые же попытки сблизиться с народом привели Органчика к срыву на нервной почве. В результате наступила почти полная потеря речи. Когда у Градоначальников появился двойник, власти обратили на это внимание. Прибыл чиновник, который усадил обоих Градоначальников в сосуды со спиртом. Путь в кунсткамеру был проложен.

В Глупов пришла новая беда: пагубное безначалие. За семь дней в городе сменилось шесть градова-
Чальниц. Последняя из них была съедена клопами (гротеск), а две другие загрызли друг друга в клетке (аллегория и фантазия). Наконец, в город прибыл Двоекуров.

Сие правление было самое доблестное. Поэтому автор устыдился высмеивать прототипа Петра I.

Следующий знаменательный Образ градоначальника Фердыщенко. Он был ласков со всеми и ни во что не вмешивался. Но Фердыщенку «смутил бес». Он свел в могилу Аленку и едва не сделал то же с Домашкой, за что на город обрушились бедствия (аллегория). Потом Фердыщенко вздумал путешествовать. Во время одного из этих путешествий он умер от объедания (гротеск, аллегория и фантазия).

Бородавкин - прототип Екатерины И. Здесь Салтыков-Щедрин проводит прямую параллель: сначала войны за просвещение, потом против просвещения.

Применяя фантазию, он описывает, как живые солдаты превратились в деревянных, которые потом не подчинились Фердыщенке.

Микаладзе - прототип Александра I. Здесь применяется гротеск: Микаладзе увеличил глуповское население почти вдвое, а затем умер от истощения сил. Нечто подобное было с Александром I, правда, не в столь крупных масштабах.

Беневоленский - прототип Сперанского и отчасти Александра П. Реформы последнего ведь тоже восторга не вызывали. Автор применяет гротеск, рассказывая о внедрении реформ. Как и Сперанский, Беневоленский был уличен в связи с Наполеоном и сослан.

Повесть о Прыще - наибольшая концентрация фантазии. Майор оказался с фаршированной головой, «в чем и уличен представителем местного дворянства».

Грустилов любил слушать токование тетеревов, будучи при этом большим проходимцем. Его сменил самый страшный из градональников - Угрюм-Бур-чеев. Ею фамилия рифмуется с фамилией Аракчеев не случайно. Он хотел построить одинаковые дома (военные поселения Аракчеева), но оказался не в силах противостоять природе. На этом История города Глупова заканчивается. Салтыков предвидит страшный конец и Российского государства, хотя до революции он не дожил.

Все произведение полно не только сатиры, но и живого юмора. Однако сатира была наиболее необходима в борьбе против режима. Салтыков-Щедрин показывает не только глупость Градоначальников , но и безволие граждан.

«История одного города » вечна, потому что вечна сатира. И теперь можно найти людей, похожих на героев «Истории».