«Диалог культур» как литературоведческий принцип изучения художественных произведений на культурологической основе. Литературоведение как наука. Методология литературоведения Структурный метод исследования в литературе

Одна из ключевых задач теории литературы состоит в определении и построении методологии исследования литературы как явления и объекта интереса литературоведения; а значит, пора приступить к рассмотрению методов изучения литературы. Эти методы, являющиеся принципами, способами и приёмами в исследовании своего актуального предмета, обуславливаются последним, в случае каждого метода своим (но не исключительно). Поэтому, говоря о методике изучения литературы, как в её совокупности, так и при рассмотрении частного метода, следует помнить его связь с своим изыскательным предметом. Нередко, когда метод - это совокупность его специфических предметов внутри объекта или основного предмета(ов) своей науки.

Биографический метод (создан Шарлем Сент-Бёвом) заключается в том, что исследование произведения акцентирует внимание на самом авторе, в частности, на его научной биографии. То есть, суть метода в том, чтобы научно соотнести факты биографии и творчество автора;
Художественный метод теории литературы изучает влияние художественного мышления автора в создаваемых им произведениях; то, как автор изображает что-либо через призму своего художественного восприятия, субъективное осмысление, создание по-своему на основании отражённого разумом. По сути, эта методика теории литературы изучает метод творческой деятельности, имеющий тот же эпитет;
Культурно-исторический метод изучения литературы, созданный Ипполитом Тэном, более интересуется историческими и культурными, например, национальными особенностями, которые влияют на создаваемый литературный продукт. То есть, этот подход предлагает акцентировать внимание на более системных, протяжённых в времени и крупных признаках, критериях, связях и предпосылках, говоря иначе - основательных. Сложно отрицать влияние своего времени, культуры и процессов в социуме, окружающем автора, на его творчество;
Сравнительно-исторический метод, кросскультурный или компаративистика (от латинского comparo - сравниваю) - методика изучения литературы, заключающаяся в сравнительном исследовании всех продуктов литературного процесса независимо от национальной, культурной или иной принадлежности автора. Достоинство в том, что исследуется большой объём разнообразных факторов, влияющих на литературный продукт;
Социологический или социально-исторический метод - основной подход социологии литературы, изучающий влияние социальных групп и классов на литературу, а также значение и влияние литературы в обществе, как одну из её функций - социальную. Предметами интереса внутри этого метода являются не только рода, виды, жанры литературы или темы, мотивы, изображаемые объекты, а также то, как взаимодействуют публика и автор. Последнее часто далеко не ограничивается созданием произведения с одной стороны и выбором ознакомляться с ним или нет, с другой. Также необходимо отметить, что социология литературы - междисциплинарная научная отрасль;
Метод литературной герменевтики состоит в интерпретации литературных произведений согласно рационально выстроенной системе научных знаний. Можно понять, что применяя этот метод с очерченной выше целью к продуктам субъективного производства, неизбежно столкнёшься с проблемой соотнесения системного научного знания, старающегося быть наиболее объективным, с частным опытом и его художественным воплощением различных субъектов литературного процесса (авторов). По мнению Эрика Хирша, являвшегося видным представителем исследователей недавнего прошлого, развивающих данный метод, он (метод) - это нахождение первоначального значения литературного произведения. Хирш уточнил содержание трёх направлений при интерпретации текста: метафизическое - поиск значения текста, следуя концепции историчности (объективное историческое исследование произведения), дескриптивное - описание значения текста как системы знаков, и нормативное - толкование значения текста, исходя из этических ориентиров исследователя, неизбежно. В виду последнего Эрик Хирш призывал отделить дескриптивное измерение, содержащее суть объективного исследования, от нормативного - представляющего её цель в субъективной форме;
Формальный метод изучения литературы акцентирует внимание на изучении имманентных, то есть присущих внутренне, свойств литературы; как заявил Роман Якобсон: предмет теории литературы не сама литература, а её литературность, то есть то, что делает произведение литературным. Здесь важно словесное искусство, сам текст, а не особенность отражения чего-либо (например, внутреннего мира автора или эпохи) в литературном продукте. Формалисты настаивают на необходимости уточнения науки литературоведения, акцентирования её внимания на тексте и только на нём, а не обстоятельствах и иных сопутствующих его созданию. Поэтому этот метод изучения литературы называется именно так, ибо он прибегает к исследованию только формы и приёмов текста, игнорируя прочее;
Структурный метод теории литературы изучает литературный продукт как системы, состоящие из отдельных элементов, соединённых связями и через них осуществляющих свои частные функции; то есть речь идёт о многообразии структур литературных произведений. Ранее упомянутый Роман Якобсон внёс вклад и в этот метод; последний, как и предыдущий, сформировался в лингвистике, а лишь затем распространил своё влияние в литературоведение. Необходимо отметить то, что структурализм преобразовался в постструктурализм из-за прихода к пониманию того, что значение структур и элементов, их составляющих, может бесконечно меняться, либо отсутствовать вообще, в зависимости от воспринимающего; вышесказанное означает для научной дисциплины непознаваемость предмета с использованием заданного метода.

Здесь перечислены и кратко раскрыты не все методы изучения литературы, но наиболее крупные и знаковые из них. Но сказанного достаточно для создания картины о теме, заявленной в заголовке статьи. А за более детальными и глубокими сведениями следует обратиться к соответствующей литературе, с схожими содержащейся информации размерами; либо к другим статьям по литературоведению по ссылке ниже.

февраль 4715

Основа бытия и мышления человека конца XX в. - диалог, полилог по самым главным, вечным проблемам бытия. Это всеобщий способ освоения духовно-ценностных основ жизни, форма поиска самого себя в мире общечеловеческих ценностей: истины, добра, красоты, любви, счастья. Это и способ познания мира, и способ "самовозделывания", самоосуществления, самоопределения. Человек должен научиться жить в условиях множества культур, типов сознаний, логик, точек зрения. Следуя современному пониманию диалога, можно утверждать, что осознанная жизнь есть участие в непрерывном диалоге бытия, предполагающее умение слушать и вопрошать, соглашаться и сомневаться, удивляться и восхищаться, спорить и убеждать.

В этой связи М. Бахтин писал: "Истина не рождается и не находится в голове отдельного человека, она рождается между людьми, совместно ищущими истину в процессе их диалогического общения" [Бахтин, 1979: 331]. В диалоге человек вкладывает в речь, в слово всего себя, и это слово "входит в диалогическую ткань человеческой жизни, мировой симпозиум" [Бахтин, 1979: 331]. Диалог всеобщ, он в самих средоточиях человеческого духа.

Диалогичность - это открытость сознания и поведения человека, его готовность к общению «на равных», это дар живого отклика на позиции, суждения, мнения других людей, а также способность вызывать живой отклик на собственные высказывания и действия.

В настоящее время в литературоведении понятие «диалога», введенное М.М.Бахтиным, тесно связывается с такими теоретическими терминами как поэтика, герменевтика, интерпретация, «диалог культур», «контекст понимания». Все обозначенные нами термины подразумевают функционирование литературы , когда словесно - художественные произведения рассматриваются в их отношении не только к автору, но и к читателю и читательской публике. «Диалог согласия» между ними возможен лишь при условии принципиального и продуктивного для интерпретации несовпадений позиций автора и читателя, когда при истолковании текста рождается новый смысл, преодолевается «чуждость чужого», одновременно появляется способность обогатиться опытом другого человека.

Понятие «диалога» тесно связано с теорией «диалога культур», разрабатываемой в настоящее время В. Библером в его концепции «школы диалога культур». Важно оговориться, что «диалог культур» понимается в двух значениях:

Во-первых, как способность оценивать факты культуры прошлого с позиций сегодняшнего дня . Бахтин утверждал, что ни сам Шекспир, ни его современники не знали того «великого Шекспира», которого мы теперь знаем, и что это не есть результат модернизации или искажения, а следствие того, что в его произведениях было и есть то, что ни сам он, ни его современники не могли осознанно воспринять и оценить в контексте культуры своей эпохи.

Литературное произведение живет во времени и диалог писателя с читателем-современником и с читателем, отделенным определенной временной дистанцией, бесспорно, отличается друг от друга, что дает возможность различных интерпретаций художественных произведений в разные исторические периоды, разного восприятия и истолкования отдельных культурных реалий. Такой подход не противоречит принятому в настоящее время в литературоведении единству историко-генетического и функционального изучения художественного произведения прошлого; он лишь предлагает акцентировать функциональный подход.

Не менее интересно и другое значение «диалога культур»: Каждый из нас нередко слышал фразу, что для лучшего понимания чужой культуры надо как бы переселиться в неё и, забыв свою, глядеть на мир глазами этой чужой культуры. Практика показывает, что это не так. Смысл одной культуры раскрывает свои глубины, соприкоснувшись с чужим смыслом: между ними как бы начинается диалог, который преодолевает замкнутость и односторонность этих культур. Мы ставим чужой культуре новые вопросы, каких она сама не ставила, мы ищем в ней ответы на наши вопросы, и чужая культура отвечает нам, открывая перед нами новые свои стороны. Важно, что при такой диалогической встрече двух культур они не смешиваются и не сливаются, сохраняют свое единство и открытую целостность, одновременно обогащаясь. Процесс «диалога культур» приложим к литературе. И сегодня данная проблема является наиболее актуальной и разрабатываемой. Литература - неотрывная часть культуры, её нельзя понять вне целостного контекста всей культуры данной эпохи. Её недопустимо отрывать от остальной культуры и, как это часто делается, непосредственно соотносить только с социально - экономическими факторами. Эти факторы воздействуют на культуру в её целом и только через неё и вместе с нею на литературу. На протяжении довольно длительного времени в литературоведении уделялось особое внимание вопросам специфики литературы (например, исследования А.А. Потебни и А.Н. Веселовского). При исследовании вопросов взаимосвязи и взаимозависимости различных областей культуры, часто забывали, что границы этих областей не абсолютны, что они в различные эпохи проводились по-разному, не учитывали, что наиболее напряженная и продуктивная жизнь культуры проходит на границах отдельных её областей, а не там и не тогда, когда эти области замыкаются в своей специфике.

В историко-культурных трудах обычно даются характеристики эпох, к которым относятся изучаемые литературные явления, но эти характеристики в большинстве случаев ничем не отличаются от тех, которые даются в общей истории, без дифференцированного анализа областей культуры и их взаимодействия с литературой. Литературный процесс эпохи, изучаемый в отрыве от глубокого анализа культуры, сводится к поверхностной борьбе литературных направлений. Могучие глубинные течения культуры (особенно низовые, народные), действительно определяющие творчество писателей, остаются нераскрытыми, а иногда и вовсе неизвестными исследователям. При таком подходе невозможно проникновение в глубину произведений и сама литература (особенно древнерусская литература и литература 18 века) начинает казаться каким - то мелким и несерьёзным процессом.

Литературоведческие работы М.М. Бахтина, Д.С. Лихачева, Ю.М. Лотмана при всем различии их методологии одинаково не отрывают литературу от культуры, стремятся понять литературные явления в дифференцированном единстве всей культуры эпохи. Следует подчеркнуть, что литература - явление слишком сложное и многогранное, а литературоведение ещё слишком молодо, чтобы можно было говорить о каком-то одном «единоспасающем» методе в литературоведении.

Важно осознать, что «диалог культур» предполагает не оценку (лучше или хуже), а определение своеобразия каждой из них путем их сопоставления. При этом выявляются, с одной стороны, общечеловеческое содержание каждой национальной культуры, с другой - характерные для каждой культуры «национальные картины мира». В итоге происходит требуемое расширение духовного, нравственного, эстетического опыта носителя определенной национальной культуры с иной культурой. Взгляд на родную литературу со стороны и отношение к неродной литературе как другой , а не чужой - вот два основных положения, которые смогут заставить нас и наших учеников пережить «чужое» как своё.

Каким же образом, происходит эффект идентификации, возникающий при сопоставлении родной культуры с неродной?

На наш взгляд, возможны два варианта:

1 вариант , это когда в чужой культуре читатель узнаёт знакомое, близкое, но в ином национальном облике. Этот вариант наиболее простой. Он требует, прежде всего, тщательного комментирования фактов и реалий другой культуры.

2-й вариант более сложный, требует особенно тактичного переключения, т.к. возникает ситуация, когда «чужое» не осознаётся, как «своё», читатель знакомится с новыми, непривычными для него нравственными представлениями, моральными устоями, иными эстетическими вкусами и симпатиями. В этом случае «чужое» воспринимается на уровне рассудка, но не на уровне чувства, либо, невзирая на несоответствие национальному идеалу, становится эмоционально близким, «своим». Происходит требуемое расширение нравственно - эстетического опыта читателя.

Итак, проблема соприкосновения двух различных национальных миров, их отталкивания и притяжения очень не проста. Диалог литератур помогает воспитать не просто национальную терпимость, а уважение к другому народу через его культуру. Пожалуй, более всего бахтинская теория диалога приемлема к преподаванию и изучению литературы. Не случайно В.С. Библер, разрабатывая свою концепцию «школы диалога культур», отвел особое место в системе культуры словесности, в сущности, выстраивая школьные предметные курсы вслед за логикой движения исторического развития литературы. Поэтому одной из задач данного раздела и будет рассмотрение проблемы изучения литературы в свете библеровской концепции «школы диалога культур». Нет необходимости перечислять основные идеи этой школы: они широко освещены в ряде работ В.С. Библера и его сподвижников, но все же его концепция пока не вошла широко в массовую практику школ. И это объясняется не только консерватизмом образовательных учреждений, но и современными социокультурными обстоятельствами, а также многими моментами в самой концепции, которые необходимо конкретизировать, уточнить и даже оспорить. В.С. Библер, отталкиваясь от бахтинского тезиса о том, что культуры не имеют "своей собственной территории" [Бахтин, 1979: 332], что "культура только в глазах другой культуры раскрывает себя полнее и глубже" [Бахтин, 1979: 332], рассматривает процесс обучения как организацию диалога культур, когда "высшие" достижения человеческого мышления, сознания, бытия вступают в диалогическое общение с предыдущими формами культуры (античности, средних веков, нового времени). При этом учебный процесс в «школе диалога культур» он выстраивает следующим образом: 1-2-е классы - исходный этап диалога, когда завязываются "узелки" понимания; 3-4-е классы - изучение античной культуры; 5-6-е классы - погружение в культуру Средневековья; 7-8-е классы - изучение культуры нового времени и диалог между нововременными классами и классами античными и средневековыми; 9-10-е классы - классы культуры современности; 11-й класс - класс специально диалогический. Здесь выпускники «школы диалога культур» организуют диалоги между классами, возрастами, культурами, намечают - вместе с преподавателями - основные темы и проблемы единых - для всей школы - дискуссий, придумывают темы и проблемы общения и совместной деятельности. Говоря о диалоге культур, В.С. Библер допускает диалог культур внутри каждой конкретной культуры, способность ее "смотреть на себя со стороны", быть, по словам М.М. Бахтина, "амбивалентной" [Бахтин, 1979: 333]. Это очень существенное дополнение к пониманию диалога культур, но оно также требует уточнения. Амбивалентность культуры является своего рода "внутренним двигателем" ее развития, но она ни в коем случае не сводится к каким-либо двум полюсам, а характеризуется множеством антиномий. В русской культуре и русском менталитете можно найти следующие антиномии - деспотизм, гипертрофия государства и анархизм, вольность; жестокость, склонность к насилию и доброта, человечность, мягкость; обрядоверие и искание правды; индивидуализм, обостренное сознание личности и безличный коллективизм; национализм, самохвальство и универсализм, всечеловечность; эсхатологически-мессианская религиозность и внешнее благочестие; искание Бога и воинствующее безбожие; смирение и наглость; рабство и бунт. Другой пример - наша отечественная культура. В ней можно выделить несколько модификаций: языческая Русь, Киевская Русь, Русь татарского периода, Московская Русь, императорская Россия, Россия советского и постсоветского периодов. Каждая модификация, в свою очередь, состоит из фаз и включает в себя отдельные гнезда, своеобразные очаги культуры. В истории древнерусской литературы Д.С. Лихачев в соответствии с движением исторического процесса и культуры выделяет следующие периоды: период монументального историзма (XI в. - нач. XII в.); эпического стиля (период начавшейся феодальной раздробленности: XII в. - первая четверть XIII в.); лироэпического стиля (период первых десятилетий монголо-татарского ига: середина XIII в. - середина XIV в.), литература эпохи русского Предвозрождения (вторая половина XIV в. - XV в.; его также называют периодом русского исихазма); период "второго монументализма" (XVI в.); литература переходного века (демократическая литература первой половины XVII в.; "стиль барокко" - литература второй половины XVII в.). Важнейшие культурные гнезда древнерусского периода составляет искусство Киева и Чернигова, Новгорода, Пскова, юго-западных земель Руси, Владимиро-Суздальской Руси XII - начала XIII в., Московской Руси (здесь уместно будет выделить такие периоды: искусство Московского княжества XIV - первой половины XV в., Московской Руси второй половины XV - начала XVI в., Московской Руси XVI в., Московской Руси XVII в.). Выделение разных модификаций, фаз культуры, культурных гнезд в рамках определенной культуры позволяет организовать "внутрикультурный" диалог. Этот диалог, как и диалог культур (т.е. "межкультурный" диалог), происходит в "пограничной зоне". В центре его - дефиниции в представлении о модели мира и человека, системе ценностей, своеобразии художественного стиля.

Организация данного вида диалога позволит перевести преподавание на новый качественный уровень, более концептуально и системно выстроить программу школьных курсов, представить культуру (в том числе и литературу) в динамике, развитии, нюансах. В связи с этим при разработке программ по мировой художественной культуре и литературе необходимо выбрать те произведения, которые бы наиболее ярко представляли эти периоды, фазы и культурные гнезда. Существующая же ныне практика давать представление об определенной культуре на материале одного - двух произведений постепенно должна быть изжита. И это в первую очередь относится к литературе времен Античности, Средневековья, Возрождения, Классицизма. Кроме подбора литературных текстов для организации диалога как внутри культуры, так и между культурами необходимо обращение к произведениям других искусств: архитектуры и скульптуры, живописи и графики, музыки, садово-паркового искусства, театра, кино и т.д. Разные искусства, взаимодополняя друг друга, создают образ определенной культурной эпохи, передают ее дух, ее эстетические и этические ценности. Конечно, поскольку разговор идет об изучении литературы, в центре внимания находятся литературные тексты, произведения же других искусств создают культурный контекст. Основной способ рассмотрения произведений разных искусств - интеграция, которая в отличие от межпредметных связей предполагает более концептуальную, глубинную связь. Диалог в культуре и диалог культур осуществляется при помощи текстов, являющих собой своеобразные высказывания, представления, концепции мира и его образы. Сами по себе тексты не могут организовывать диалог. Это пока паутина, переплетение "мертвых следов" (Р. Барт), оставленных в знаковом материале живыми речевыми процессами, связанными со смыслополаганием. Чтобы тексты порождали диалог, необходимо "воскресить" их в речевом акте, сознании реципиента. Так, "преобразившись в контексте другого сознания, но оставаясь идентичным себе в своей коммуникативной событийности" текст образует дискурс как взаимоналожение языка и речи, текста и его версии, квазитекста, который создается в сознании реципиента. На основании рецепции текста выстраивается еще один текст - его интерпретация. Задача педагога заключается в том, чтобы подобрать эти тексты, выстроить их в необходимой последовательности, системе, организовать коммуникативное событие как взаимодействие сознаний учащихся, автора, учителя. При этом тексты определяют структуру и логику программ литературных курсов, а также внутреннюю организацию уроков литературы, содержание дискурсов. Следует заметить, что на каждом конкретном уроке тексты не могут быть строго запрограммированы. Необходимость обращения к тем или иным текстам может возникнуть неожиданно, спонтанно в связи с логикой развития урока, отражая круг ассоциаций и культурный потенциал участников диалога. Здесь нет, как при простой передаче житейского или профессионального опыта, четкого деления на учителя и учеников. Диалог предполагает равноправные свободные сознания, обогащающие и созидающие друг друга.

Эти два вида диалога нередко осуществляются и в конкретном тексте, такие состояния общественно-политической и культурной жизни, которые, используя символическое название тургеневского романа, можно обозначить как ситуацию "накануне". То есть это переломные периоды в жизни народа, страны, мира, когда "старое" еще не ушло, а "новое" еще не наступило, когда в настоящем диалогизируют, взаимодополняя и взаимоотвергая друг друга, прошлое и будущее. Через это "настоящее", представляющее собой своеобразную нулевую отметку в качании маятника культуры, писатель рассматривает изменения в развитии, динамике мира и человека. Такие произведения вызывают, как правило, бурные литературные и общественные дискуссии. Среди подобных произведений XIX в. следует назвать "Грозу" А.Н. Островского, "Отцы и дети" И.С. Тургенева, "Кто виноват?" А.И. Герцена, "Люди 40-х годов" А.Ф. Писемского, романы И.А. Гончарова, пьесу "Вишневый сад" А.П. Чехова и многие другие. Перечисленные произведения отражают те явления, которые можно обозначить как социодинамику культуры, т.е. исследование процессов и явлений движения культуры "в зависимости от изменения, развития общества". Создатели этих произведений не просто фиксируют или иллюстрируют те или иные общественно-культурные явления, а проникают, "вживаются" в них, стремясь понять их ведущие проблемы, движение общественного и индивидуального сознания. Авторская позиция в таких произведениях настолько неоднозначна, что вызывает яростную критику как справа, так и слева (что имело место при появлении "Отцов и детей"). Поэтому с позиции социодинамики культуры верным способом избавления от стереотипов интерпретаций и оценок литературного произведения является его прочтение как текста культуры, отразившего столкновение и динамику разных точек зрения: социальных, политических, этических, эстетических, философских. При этом среди сопоставлений можно различать: внутритекстовые (сопоставление разных оценок текста читателями и критиками); интерпретационные (сопоставление разных интерпретаций текста на основе авторского инварианта? историко-генетический и историко-функциональный подходы); межтекстовые (сопоставление разных произведений изучаемого автора или разных авторов, между которыми возможно установить типологические связи); надтекстовые (сопоставление произведений разных искусств). Ко всем этим видам сопоставлений мы будем обращаться в ходе нашего исследования. Говоря о диалоге внутри литературного текста, можно выделить четыре вида диалога: а) диалог реплик, голосов героев; б) диалог смыслов, сущностей; в) диалог личностей (героев, героев и автора); г) диалог внутри сознания действующего персонажа, рассказчика, автора. Первый вид диалога - речевое взаимодействие, вербальное общение героев. За их репликами часто отсутствуют какие-либо жизненно важные смыслы. Это диалог ситуационный, он возникает спонтанно и заканчивается в рамках речевой ситуации.Второй вид диалога часто составляет суть конфликта произведения, он отражает семейно-бытовые, общественно-политические, нравственно-эстетические и философские коллизии, затронутые в тексте.

Диалог личностей. В основе этого диалога - коммуникация двух или нескольких личностей, каждую из которых можно обозначить как свободный, индивидуально-неповторимый, восходящий к трансцендентным смыслам субъект. У каждой такой личности может быть своя логика, своя точка зрения на мир и человека, своя система ценностей.

Диалог личностей может быть конструктивным и полемическим. Конструктивный диалог предполагает, в конечном счете, консенсус, согласие; полемический диалог свидетельствует о несовпадении позиций участников диалога, нередко даже о непримиримости их взглядов, мнений, логик. Диалогическое усвоение культуры позволяет личности воспринимать мир как целое, переживая, осмысляя, осознавая свою связь с настоящим, прошлым и будущим, свою принадлежность к целостности духовной культуры. Декларируя эти важные смыслы, необходимо особо остановиться на педагогической технологии диалога в культуре. Поскольку этой цели в исследовании посвящается отдельный раздел, то сейчас мы ограничимся лишь несколькими важными, на наш взгляд, методологическими установками. Как уже оговаривалось, диалог в силовом поле культуры - это не просто общение двух или нескольких субъектов между собой в единой знаковой системе, а событие с другими, сосуществование с ними как в данной культуре, так и в силовом поле культур. Задача учителя литературы заключается в том, чтобы организовать этот диалог посредством художественных текстов и удерживать диалогическую ситуацию на протяжении всего акта диалога, а главное - перенести его во внутренний диалог учащегося. Внутренний диалог происходит в сознании воспринимающего субъекта, который заключает в себе одновременно несколько сознаний, актуализируя их поочередно. В ходе диалога ему необходимо перевоплощаться, входить в "роли" героев, людей разных эпох, культур, сопоставлять их с собой, своим временем. Чтобы эпоха, культура предстали в своей ценностной сущности, реципиенту необходимо "примерять" на себя разные социальные роли: ученого, политика, историка, архитектора, поэта, художника и т.д. Диалогическая ситуация создается (и в этом главное отличие урока-диалога от обычного урока-беседы, на котором учитель знает наперед ответы на поставленные вопросы), исходя из реакции учащихся на сообщаемые или приобретенные факты, смыслы, ценности. Она, естественно, прогнозируется, моделируется педагогом, но никогда не может быть запрограммированной заранее, так как в этом случае обессмысливается сам диалог как свободное общение двух равноправных сознаний в силовом поле культуры, где смыслы не могут представлять некие отвердевшие образования, а всегда рождаются из рецепции, взаимодействия сознаний. Мастерство учителя заключается в умении создавать ситуации удивления, парадокса, поиска, желания кого-то выслушать и задать вопросы. В.С. Библер эти ситуации, в которых "завязываются узлы или точки удивления", называет загадками слова, числа, природы, момента истории, сознания, предметного орудия. Учитывая специфику изучения литературы как искусства слова, этот перечень можно легко продолжить: загадка имени, портрета, пейзажа, интерьера, исторического персонажа, Человека, Лица, Дома, Космоса и т.д. Все в конечном счете может быть загадкой, все, что имеет философский или бытийный смысл. При этом следует уточнить, что загадки - это побуждение к работе не только мысли, но и воображения, эмоциональной сферы (т.е. той стороны деятельности, которую связывают с рецептивно-эстетической). Достаточно полемичным в культурологической концепции преподавания литературы является вопрос о выстраивании культурного пространства школьника в каждом из учебных классов на протяжении всего его пребывания в школе. На этот счет в ныне действующих программах и учебниках существует множество противоречивых мнений. Так, в программе по литературе для 5-11-го классов под редакцией Т.Ф. Курдюмовой курс русской литературы в каждом классе включает отдельные произведения мировой литературы, которые хотя и не образуют стройной системы, но задают некий контекст для изучения отечественной литературы. В программе под редакцией А.Г. Кутузова этот контекст значительно шире, ее авторы проводят идею необходимости изучения литературного процесса (пропедевтический курс), начиная с 8-го класса. Кроме того, в программе имеется установка на изучение литературы в контексте культуры, хотя эта цель и не совсем убедительно отражена в ее структуре. Пожалуй, ярче всего идея культурологического подхода заявлена и реализовывается в программах под редакцией В.Г. Маранцмана и в особенности в его учебнике для учащихся 9-го класса, в которых литературные тексты рассматриваются как составная часть определенного исторического типа культуры. В средних классах в программах В.Г. Маранцмана и его авторского коллектива уделяется много внимания взаимодействию литературы с другими искусствами, а с 9-го класса начинается ступенчатое (в соответствии с историческими этапами развития культуры) вхождение в разные культурные контексты. Пусть эти контексты из-за малого количества часов, отведенных программой на изучение мировой литературы, не обеспечивают глубокой рецепции культуры, но все же они позволяют выходить на модели определенных исторических типов культуры и при тесном сотрудничестве уроков словесности с уроками МХК смогут обеспечить условия для выстраивания культурно-образовательного пространства школьников. Во всех упоминаемых программах прослеживается идея поэтапного, в соответствии с историческим развитием культуры, от древности до современности, выстраивания системы литературных курсов, хотя глубокого, диалогического проникновения в культуру они не предусматривают. Свою систему построения школьных курсов, в том числе и литературных, предложили разработчики «школы диалога культур». Они ее связывают с логикой развития обучаемого, считая, что "определенные возрастные этапы развития ребенка близки определенным "возрастам" культуры". Этот "биогенетический" подход к изучению литературы в контексте культуры аргументирован материалами исследования И.Е. Берлянд. Вместе с тем автор психологической концепции «школы диалога культур» утверждает, что каждый возраст, связанный со своеобразной организацией психики, сознания, мышления, не снимается в ходе последующего развития, а дополняется новыми образованиями, голосами, сознаниями, вступающими между собой в диалогические отношения, поэтому в полноценном сознании взрослого на правах самостоятельных диалогических голосов присутствует и сознание дошкольника, и подростка, и юноши... Это свойство психики человека было учтено разработчиками «школы диалога культур» для организации как специального диалогического класса (11-й класс), в котором в диалог вступают разные культуры в качестве разных "возрастов" человечества и разных "возрастных" сознаний, так и для диалога между классами, т.е. по их концепции, диалога разумов - "эйдетического", "причащающегося", "нововременного". Нетрудно заметить, что в основе логики построения литературных курсов с 3-го по 10-й класс в ШДК лежит принцип последовательности: одна культура следует за другой, выстраивая цивилизационную (на основе развития западного типа культуры) лестницу. В 11-м (специально диалогическом) классе - другой принцип - параллельности, когда одновременно, синхронно изучаются тексты, относящиеся к разным типам культур.

В своем исследовании мы предлагаем несколько иную структуру организации изучения литературы в рамках диалога культур: принцип линейности, последовательности и принцип концентризма, т.е. возвращения к раннее изученному на более высоком витке, что позволяет в целом сохранить структуру традиционного построения литературных курсов и вместе с тем организовать учебный процесс как восхождение от простого к сложному, от первоначальных сведений о художественном произведении как текстах культуры к проникновению, "вживанию" в культуру, постижению ее модели, ее ценностей и, следовательно, вечных ценностей бытия. Для характеристики сущности разных культур В.С. Библер использует понятие "тип разумения" и, как указывалось выше, дает свое обозначение разным историческим типам разумения. Однако в эстетике, культурологии и литературоведении (в работах М.М. Бахтина, В.М. Бернштейна, М.С. Кагана, Ю.М. Лотмана, Л.А. Закса) используется более интегральное и привычное понятие - художественное сознание. Оно, с одной стороны, понимается как полифункциональная деятельностная система, вырабатывающая и транслирующая универсальный и вместе с тем уникальный духовный опыт человечества, с другой стороны, как система, программирующая и регулирующая художественно-творческую и воспринимательскую деятельность в процессе художественного освоения мира и общения людей. В основе любого исторического типа культуры лежит определенный тип художественного сознания, отражающий сознание человека в единстве его интеллектуальных и чувственных сторон, а также и социальную психологию времени. Проникая в художественные тексты и постигая своеобразие художественного сознания культурной эпохи, воспринимающий искусство развивает свою художественно-эстетическую сферу, интериоризируя культуру. Эту художественно-эстетическую сферу можно представить в виде синтетической многоуровневой системы. Сформированность этих уровней характеризует в целом развитие "человека культуры", т.е. реципиента, живущего и созидающего в силовом поле культур. Первый уровень определяют общепсихические процессы и способности: эмоции, представления, воображение, мышление, память, внимание, воля и т.д.

Второй уровень составляют духовно-культурные и нравственно-эстетические процессы и способности: сопереживание, эмпатия, рефлексия, способность к перевоплощению и игре, имитации определенной деятельности, коммуникации. Этот уровень предполагает также сформированность у личности эстетического вкуса и эстетических потребностей, этических и эстетических идеалов. Третий уровень включает в себя сознательные и бессознательно-психоматические способности и процессы: "войти", "погрузиться" в художественный мир творца, "заразиться" его образами, ощутить всем своим существом (единством тела, души и духа) бытийность художественных явлений и свою связь с ним. Этот уровень отражает духовно-ценностное отношение человека к конкретному созданию искусства и его личностно-направленное интонирование, проявляющееся в художественном восприятии.

Четвертый уровень - уровень проникновения в художественную мироконцепцию исторического типа культуры или его отдельного явления. Это уровень сознания, содержащий универсальную "матрицу" читательского восприятия произведения искусства. Способность реципиента постичь художественную концепцию произведения характеризует интегративный уровень развития его личности. Его высшее проявление - постижение обобщенной образной модели мира и системы ценностей культуры и ее модификаций. Художественная модель мира - это своего рода прообраз, метасистема, через призму которой преломляется и по модели которой воссоздается художником (или реципиентом) культурный универсум. Художественная модель связана с языковой способностью, как творца, так и его сотворца (воспринимающего субъекта). Язык выступает своеобразным кодом культуры и проявляет себя в двух функциях. С одной стороны, он связан со способностью автора текста идеально моделировать художественную реальность, с другой, - со способностью воспринимающего раскодировать авторскую модель бытия и создать, как уже отмечалось выше, свой квазитекст о ней. Художественную концепцию мира уместно представить в виде трех интегративных структур: мироощущения (субъективно-ценностное, эмоциональное переживание мира), миропредставления (чувственное восприятие мира, способность воссоздавать его в воображении), миропонимания, установления причинно-следственных связей в мире, постижение его ценностей. Важнейшим свойством сознания на мироконцептуальном уровне является способность человека, воспринимающего произведение искусства, обнаруживать ассоциативную связь своей жизни с непрерывным рядом культурно-исторических обобщений. Реципиент замыкает на себя культуру, его мир соприкасается с бесконечностью мира культуры, в результате чего любое явление ощущается, переживается и осмысливается как частица Бытия, момент всеобщей жизни человечества. Человек культуры как бы живет в открытом, бесконечном мире. В нем появляется желание "примерить" на себя, "обжить" те или иные художественные миры или эпохи, мыслить их образами и картинами, "опрокидывать" свое повседневное бытие в Вечность, жить в веках и культурах. Потребность в духовно-ценностном осознании жизни проявляется в активном противостоянии субъекта культуры всему утилитарному, банальному, обыденному. Это бытие в культуре и отличается особой одухотворенностью, т.е. деятельностным отношением реципиента к миру, которое проявляется в потребности переживания, созерцания, осмысления, эстетической оценки, интерпретаций произведений искусства, в жажде высших ценностей, творческого освоения действительности.

Из потребителя разрозненных фактов "мозаичной" культуры учащийся в конечном счете, должен превратиться в живущего и созидающего в силовом поле культур. И его активное, творческое сознание будет формироваться в этом непрекращающемся диалоге в культуре и диалоге культур, являющемся сутью человеческой истории.

Таким образом, в области культуры вненаходимость - самый могучий рычаг понимания. Чужая культура только в глазах другой культуры раскрывает себя полнее и глубже. «Диалог культур», по определению М.М.Бахтина, с одной стороны, исключает абсолютизацию национального момента, что ведет к изоляции национальной культуры, с другой - позволяет любой культуре сохранять своё национальное своеобразие. Он помогает подчеркнуть значимость каждой культуры в независимости от наличия или отсутствия государственности у народа - носителя данной культуры, от его компактного или дисперсного проживания. Он предполагает взгляд на родную литературу со стороны. «Диалог культур» не оценивает высоту сопоставляемых культур, а определяет своеобразие каждой из них путем их сопоставления. При этом выявляются, с одной стороны, наднациональное содержание каждой национальной культуры, с другой - характерные для каждой культуры «национальные картины мира». В итоге происходит требуемое расширение духовного, нравственного, эстетического опыта носителя определенной национальной культуре при знакомстве с иной культурой.

Арендный блок

НАУЧНЫЕ МЕТОДЫ ЛИТЕРАТУРОВЕДЧЕСКОГО ИССЛЕДОВАНИЯ

Предложенная здесь краткая классификация современных литературоведческих методов достаточно условна, поскольку границы между различными методами рассмотрения художественного произведения подвижны, представители и даже основатели некоторых концепций со временем меняли свои позиции, некоторые подходы сосуществовали параллельно. Но, несмотря на некоторую теоретическую общность, наслоения и комбинации методологических идей, в представленных способах исследования художественного произведения обнаруживается преобладание одного методологического подхода, что и является главным критерием для различных направлений. В центре внимания исследователей различных литературных школ находится художественное произведение, его основные аспекты: авторский замысел, текст, читательское восприятие. В зависимости от того, какие аспекты литературного произведения находятся в центре внимания, выделяются следующие методологические концепции.

Биографический метод исследует прямые связи между литературными текстами и биографиями писателей. Основа метода представление о том, что автор произведения живой человек с неповторимой биографией, события которой влияют на его творчество, с собственными мыслями, чувствами, страхами, болезнями, живущий в «свое» время, что, естественно, определяет выбор тем и сюжетов его произведений. Биографический метод явился своего рода «приготовительной школой», повлиявшей на возникновение психологического подхода и фрейдизма (психоаналитического метода). Ключевые слова: биография, автор биографический, личность писателя, психология литературный портрет, автор субъект сознания.
Психологический подход ориентируется на изучение психологии автора как творца и на исследовании восприятия художественного произведения читателем. Ключевые слова: психология, восприятие, ощущение, внутренняя форма слова, язык.
Психоаналитический метод (либидо, сознательное/бессознательное, «эдипов комплекс», комплекс неполноценности, «оно», «сверх-Я», «Я», сгущение (сновидение), смещение («ошибочное» действие)) литературное произведение рассматривает как проявление психического склада автора, шире вообще художественное творчество как сублимированное символическое выражение изначальных психических импульсов и влечений, отвергнутых реальностью и воплощенных в фантазии. Если фрейдистский психоанализ нацелен на выявление биографической подоплеки художественной деятельности, то психоанализ Юнга (архетипический метод) исследует не индивидуальное, а национальное и общечеловеческое подсознание в его неизменных образных формулах архетипах. В центре здесь не личность творца, а сверхличностная внесознательная символика: самые общие внеисторические феномены пространства и времени (открытое / замкнутое, внутреннее / внешнее), физическая и биологическая субстанция (мужское / женское, молодое / старое), стихии.
Феноменологический подход предполагает выявление сознания автора через текст, описывает произведение вне контекста. Доминантная установка метода: любое произведение является отражением авторского сознания. Исследователь, чтобы понять автора как феномена, должен «вчувствоваться» в произведение. Ключевые слова: интенция, интенциональность, критика сознания, рефлексия, субъективная критика.

Методы, ориентированные на изучение формальных особенностей текста:

Формальный метод (морфологический (Эйхенбаум)) сосредоточен на изучении особенностей художественной формы. Для него характерно понимание литературы как системы, внимание к ее внутренним имманентным законам, стремление «отсечь» «автора» и «читателя». Формалисты стремились освободиться от идеологии, от традиции культурно-исторической и социологической школы изучать произведение как отражение эпохи и общественного сознания. Ключевые слова: прием, функция, конструкция, форма и материал, доминанта, литературность, система.
Структурный метод в анализе литературных произведений стремится выявить элементы их структуры, закономерности связи этих элементов, воссоздать общую модель. Его цель найти повествовательную модель, описать «грамматику» произведения. Понятие «литературное произведение» сменяется понятием «текст». С точки зрения структурной поэтики, идея текста не содержится в удачно подобранных цитатах, а выражается во всей художественной структуре. «План здания не замурован в стены, а реализован в пропорциях здания. План идея архитектора, структура ее реализация». Художественный текст это структура, все элементы которой на разных уровнях находятся в состоянии параллелизма и несут определенную смысловую нагрузку. Уровни текста отдельные слои, каждый из которых представляет собой систему и элемент такой системы является в свою очередь системой элементов более низкого уровня (три языковых уровня: фонетический, морфологический, синтаксический; три стиховых уровня: фоника, метрика, строфика; два содержательных уровня: сюжетно-композиционный (сюжет, фабула, пространство, время) и мировоззренческий (располагается «над» текстом и предполагает подключение к анализу автора и контекста). Ключевые слова: структура, связь, отношение, элемент, уровень, оппозиция, вариант/инвариант, парадигматика, синтагматика, минус-прием.

Методы, ориентированные на контекст литературный и культурно-исторический:

Культурно-исторический метод трактует литературу как запечатление духа народа в разные этапы его исторической жизни. Художественное произведение мыслится, в первую очередь, как документ эпохи. Ключевые слова: характер народа, дух народа, цивилизация, раса, среда, момент, литературный факт.
Сравнительный метод (компаративистика, диалог, «свое и чужое», рецепция, генезис, типология, «встречное течение») имеет общенаучное моделирующее значение, заключая в себе один из важнейших аспектов человеческого мышления вообще.
Сравнительно-исторический метод (историческая поэтика, сопоставление, повторяемость, воздействие, ряд, психологический параллелизм, сюжет). Основа метода принцип историзма, историко-типологическое сравнение, восприятие текста в рамках иноязычного культурного контекста.
Социологический метод связан с пониманием литературы как одной из форм общественного сознания. В произведении выделяются, прежде всего, исторические тенденции, социально обусловленные моменты, изображение действия экономических и политических законов, характеры, тесно связанные с «общественной атмосферой». Социологический метод «интересуется» не индивидуальным, а социально-типическим в литературе. Как известно, этот принцип обобщения социальных моментов называется типизацией. Ключевые слова: социально-исторический контекст (среда, фон), материальный мир, социальная типизация, теория отражения, классовый подход, социологическая поэтика.
Метод мифопоэтического анализа (миф, мифологема (мифологический мотив), мифопоэзия, мономиф, реконструкция мифа, текст-вариант, текст-продолжение). Основа мифокритической методологии представление о мифе как решающем факторе всей художественной продукции человечества. В произведении отыскивается столько структурных и содержательных элементов мифа (мифем, мифологем), что последние становятся определяющими для понимания и оценки данного произведения. Близок мифологической критике архетипический метод (коллективное бессознательное, архетип, архетипический мотив, инверсия), который основывается на теории глубинной психологии Юнга. Архетип основной элемент коллективного бессознательного. Ученые этого направления выявляют в произведении основные мотивы человеческого сознания, которые для всех эпох и всех языков являются общими. Эти архетипы служат прообразами, прототипами человеческого бессознательного, которые не изменяются и постоянно перерабатываются в литературе и искусстве.
Метод мотивного анализа (мотив, мотивная структура/«сетка», мотивный «узел», структура и семантика мотива, система лейтмотивов). Суть мотивного анализа состоит в том, что за единицу анализа берутся не традиционные термы - слова, предложения, - а мотивы, основным свойством которых является то, что они, будучи кросс-уровневыми единицами, повторяются, варьируясь и переплетаясь с другими мотивами, в тексте, создавая его неповторимую поэтику. Там, где в структурной поэтике постулируется жесткая иерархия уровней структуры текста, мотивный анализ утверждает, что никаких уровней вообще нет, мотивы пронизывают текст насквозь и структура текста напоминает вовсе не кристаллическую решетку (излюбленная метаформа лотмановского структурализма), но скорее запутанный клубок ниток.
Метод интертекстуального анализа
- интертекстуальность как соприсутствие в одном тексте двух или более текстов (цитата, аллюзия, ссылка, плагиат)
- паратекстуальность как отношение текста к своему заглавию, послесловию, эпиграфу
- метатекстуальность как комментирующая и часто критическая ссылка на свой претекст
- гипертекстуальность как осмеяние или пародирование одним текстом другого
- архитекстуальность, понимаемая как жанровая связь текстов

Предметы исследования перечисленных типов интертекстов соотносятся между собой по принципу «мат решки» - первый шаг - анализ самых мелких единиц-маркеров интертекстуальности цитат и аллюзий, их совокупность будет образовывать интертекстуальный подтекст, который, в свою очередь, соотносится с паратекстуальными элементами (заглавием, эпиграфом) и жанром, в котором написано произведение, и который, оно, наверное, пытается обновить. Анализ пародий предполагает сочетание элементов всех типов интертекстов. Это обусловлено вторичностью жанра пародии и соответственно ее принципиальной интертекстуальностью (иными словами, анализ пародии всегда анализ интертекста).

Методы, ориентированные на читателя:

Метод литературной герменевтики (интерпретация (толкование), смысл, предпонимание, понимание, «вживание», герменевтический круг). Универсальный метод в области гуманитарных наук. Предметом литературной герменевтики является интерпретация, понимание. Суть интерпретации состоит в том, чтобы из знаковой системы текста создать нечто большее, чем его физическое бытие, создать его значение. Инструментом интерпретации считается сознание воспринимающей произведение личности. В герменевтической интерпретации важна не только историческая реконструкция литературного текста и последовательное согласование нашего исторического контекста с контекстом литературного произведения, но и расширение осведомленности читателя, помощь в его более глубоком понимании себя. Попытку конкретизации герменевтических принципов представляет рецептивная эстетика.

Методы литературоведческого исследования. Методы, ориентированные на изучение автора, изучение формальных особенностей текста. Литературный и культурно-исторический контекст.

У нас самая большая информационная база в рунете, поэтому Вы всегда можете найти походите запросы

30 мая в Московском мультимедийное пресс-центре МИА «Россия сегодня» состоялась пресс-конференция на тему «Досрочные парламентские выборы на Украине: сформирует ли Зеленский однопартийное большинство?». В мероприятии приняли участие магистры направления «Современная международная журналистика» РУДН.
Конференцию открыл ведущий и главный редактор Украина.ру Искандер Хисамов. Первым выступил Артём Туров, член комитета Государственной Думы РФ по делам СНГ, евразийской интеграции и связям с соотечественниками. Он отметил высокий уровень доверия В. Зеленскому, а также сообщил, что никаких высказываний и программ в отношении России в ближайшее время ожидать не следует.

Следующим выступающим был украинский политолог Александр Дудчак. По его мнению, после посещения передовой Зеленский выступил с непопулярными для украинцев идеями, поскольку в его речи не звучали слова о мире. По реакции граждан Украины можно считать, что на партию «Слуга народа» возложены большие надежды, основой их идеологии выступает либертарианство, а такая концепция, по мнения спикера, ничего кроме обеднения не принесёт.
Далее ситуацию прокомментировал Владимир Корнилов, политолог и обозреватель МИА «Россия сегодня». По его словам, команда В. Зеленского будет стремиться свергнуть П. Порошенко. Он отметил, что западные послы и министры иностранных дел будут защищать Порошенко, поскольку давали ему свои гарантии. Отвечая на вопрос конференции, Корнилов сообщил, что «Слуга народа» не получит однопартийное большинство из-за проблем с мажоритарщиками.
Другой участник, Александр Васильев, историк и публицист упомянул, что в Новороссии, которая является пророссийским регионом, имеется два центра: Одесса и Харьков. Мэры этих городов очень популярны, поэтому «Партия мэров» будет занимать лидирующие позиции и проводить более радикальную пророссийскую политику.
Далее на конференции ведущий презентовал две книги журналиста и редактора интернет-издания «Украина.ру» Владислава Мальцева: «Феномен «АЗОВА»» и «Международные контакты полка «АЗОВ»».
Историк и координатор «Группы информации по преступлениям против личности» Максим Вилков рассказал о своей организации, которая занимается мониторингом преступлений против личности на территории Украины, По его словам, проблема, которую они наблюдают – «это возрождение неонацизма, которое происходит на Украине».
В заключении Искандер Хисамов привёл цитату о нацизме из книги Юваля Ной Харари «Краткая история будущего»: «Нацизм сыграл большую роль в формировании 20 века и, пожалуй, ещё большую роль сыграет в 21 веке». «Эта опасность может стать
По словам студентов, конференция была полезной для изучения политической ситуации на Украине и построения прогнозов.«Пока мы видим, что изменений ситуации в Новороссии нет, несмотря на высказывания Зеленского о мире, поэтому ожидать улучшения отношений между Россией и Украиной пока не следует», – высказался один из студентов. Больше всего ребят заинтересовал вопрос о неонацизме. Они уверены, если допустить первые ростки этой убийственной идеологии, то какова вероятность не повторить историю Второй мировой войны и Холокоста?

МЕТОДОЛО́ГИЯ ЛИТЕРАТУРОВЕ́ДЕНИЯ - теоретич. научная дисциплина, задача к-рой - разработка принципов построения науки о лит-ре (литературоведения ) и отд. ее разделов, изучение доступных им путей и методов исследования, оценка сравнит. эффективности и границ применения этих методов. Методология всякой науки определяется свойствами ее предмета: чтобы успешно исследовать литературу , нужно верно представлять себе ее назначение и специфику, законы ее развития, отношение к обществ. жизни, ее место в ряду др. явлений идеологии и культуры. Лишь познание реальных свойств и законов развития лит-ры помогает определить те методы, с помощью к-рых она может эффективно изучаться наукой.

Нек-рые сов. и заруб. ученые рассматривают М. л. как часть теории литературы . Однако возросшая в 20 в. роль вопросов методологии науч. познания вообще, методологии обществ. (гуманитарных) наук в особенности дает основание в наст. время рассматривать М. л. как особую отрасль лит-ведения, к-рая, опираясь на принципы общей методологии науч. знания, разрабатывает их применительно к своим особым проблемам, задачам и структуре.

Для становления методологии сов. лит-ведения основополагающее значение имела философия диалектич. и историч. материализма - диалектика, теория познания, марксистская наука об обществе и законах его развития. В трудах К. Маркса, Ф. Энгельса, В. И. Ленина содержатся образцы применения осн. идей марксистской философии, социологии, эстетики, теории борьбы классов к разрешению общих и частных вопросов лит. науки. Согласно учению классиков марксизма, возникновение лит-ры, ее развитие и прогресс, содержание и формы лит. творчества каждой эпохи, его характерное направление, господство в нем определенных видов и жанров обусловлено движением и изменением социально-экономич. основы общества и его классовой структуры, а преемственность лит. развития - общеисторич. преемственностью. При этом как всякое другое явление духовной культуры лит-ра имеет свои особые специфические качественные закономерности, к-рые не могут быть механически сведены к более общим закономерностям, управляющим развитием природы и об-ва (или к закономерностям, управляющим развитием других, смежных форм идеологии и культуры), и в свою очередь воздействует как на обществ. базис, так и на всю политич. и духовную жизнь общества. Поэтому познание всей сложной и разветвленной сети закономерностей развития лит-ры

требует от лит-ведения пользования наряду с общефилос. и общеисторич. методологией своими особыми методами и приемами исследования. Но специфические, внутренние закономерности развития лит-ры с т. з. марксизма не могут быть оторваны от общих закономерностей, управляющих развитием природы и общества; они являются более сложной, тонкой специфич. формой проявления последних. То же самое относится и к методам изучения лит-ры: поскольку внешние и внутр. закономерности развития лит-ры тесно и органически связаны между собой, представляя двуединое целое, постольку неправомерно отрывать друг от друга методы изучения отношения лит-ры к об-ву (и к внешней действительности вообще) от методов изучения ее специфич. внутренних законов и форм.

По Марксу, человеч. «сознание... никогда не может быть чем-либо иным, как осознанным бытием..., а бытие людей есть реальный процесс их жизни» (Маркс К. и Энгельс Ф., Об искусстве, т. 1, 1976, с. 82). Не только содержание человеч. мышления, но и те категории и формы, к-рыми оно пользуется, всегда являются более или менее сложным идеальным отражением и переработкой содержания и форм реальной действительности. Это относится и к области лит-ры, сущность любых содержат. и формальных категорий к-рой может быть понята и проанализирована до конца лишь путем обращения к обществ. жизни, на основе материалистич. теории отражения. По мысли Энгельса, «... надо исследовать в деталях условия существования различных общественных формаций...», чтобы «вывести из них соответствующие им... эстетические... воззрения» (там же, с. 92). При этом нужно иметь в виду, что «...материалистический метод превращается в свою противоположность, когда им пользуются не как руководящей нитью при историческом исследовании, а как готовым шаблоном, по которому кроят и перекраивают исторические факты» (там же, с. 111). Эти положения сохраняют значение и для лит-ведения, методология к-рого может строиться лишь на основе теоретич. обобщения реального историко-лит. материала и где всякие предвзятость и априоризм неизбежно ведут к абстракциям или к схематизму и упрощению.

В результате внутр. дифференциации науки о лит-ре в ней в ходе историч. развития закономерно образовался ряд более узких дисциплин - основных: теория литературы , история лит-ры, литературная критика , поэтика , сравнительное литературоведение (т. 9) и вспомогат.: стиховедение , текстология , (т. 9). В соответствии с этим М. л. подразделяется на общую , предмет к-рой осн., фундамент. проблемы лит-ведения как науки, и специальную , разрабатывающую вопросы о специфич. методах (и о рабочей методике) отд. литературоведч. дисциплин. Из этих двух первый раздел - определяющий, т. к. задачи спец. литературоведч. дисциплин и доступные им методы зависят от задач, принципов, общей методологии лит. науки.

К кругу проблем сов. М. л. относятся: 1) общие, принципиальные вопросы теории лит-ры - отношение лит-ры к действительности и к др. смежным областям культуры, проблема ее обусловленности обществ. жизнью и активной роли лит-ры в преобразовании действительности, преемственность и прогресс в развитии лит-ры, форма и содержание , традиции и новаторство , народность , партийность в литературе ; 2) вопросы методологии изучения литературного процесса (т. 9) в нац. и междунар. рамках; историч. стадиальности и типологии лит. развития (см. Всемирная литература , т. 9), сравнительно-историч. изучения лит-ры (см. Сравнительно-исторический метод ); междунар. литературных связей и влияний ; 3) методология изучения отд. произв., его содержания и формы (см. Анализ -

На рубеже 19-20 вв. представители марксистской критики П. Лафарг, Ф. Меринг, Г. В. Плеханов в борьбе с позитивистским и идеалистич. лит-ведением стремились обосновать необходимость применения к теории и истории лит-ры осн. идей материалистич. понимания истории и марксистской теории борьбы классов.

Характерная черта большинства совр. западных школ - стремление отделить друг от друга внутренние и внешние закономерности, управляющие развитием лит-ры, противопоставить первые вторым. Признавая порой, что внешние «слои» развития лит-ры испытывают влияние определенных «факторов» окружающей действительности, идеалистич. направления стремятся, как правило, доказать, что наиболее «тонкие», специфич. закономерности и слои лит-ры не могут быть объяснены воздействием об-ва, действительности и представляют собой проявление игры иррацион. творч. сил или внеобществ., грамматико-математич. и др. абстрактно-формальных закономерностей. Так, В. Кайзер (т. 9), Р. Уэллек и О. Уоррен, признавая, что лит-ра обращена внешними «слоями» к биографии творца худож. произв., к развитию общества, филос. идеям, социальной психологии, одновременно полагают, что влияние всех этих факторов не затрагивает наиболее сокровенного внутр. ядра лит-ры, к-рое трактуется ими преим. как «языковое» явление или как набор извечных символич. форм и шифров, отражающих вечную, вневременную сущность человека. (Ср. также амер. «новую критику ».) Многочисл. сторонники З. Фрейда и К. Г. Юнга стремятся свести все богатство содержания, многообразие исторически изменчивых форм и категорий лит-ры прошлого и настоящего к ограниченному числу неизменных и, в последнем счете, биологически обусловленных психологич. «комплексов» и архетипов (т. 9), берущих начало в личном или коллективном «бессознательном». Представители зап. структурализма в литературоведении (Р. Якобсон, Р. Барт), считая (в духе неопозитивизма и прагматизма) «ненаучными» и «субъективными»

попытки определения сущности лит-ры и объяснение ее развития движением обществ. жизни, сводят цель лит-ведения к внешнему формально-точному «описанию» структур различных, сменяющих друг друга лит. явлений и тех изменчивых критериев, к-рые будто бы сообщают им в глазах об-ва некую чисто условную «литературность».

В зап. критике распространено также принципиальное отрицание научности и объективности лит-ведения (обычно наряду с отрицанием общечеловеческого характера и общезначимости лит. ценностей вообще) или утверждение субъективизма и импрессионизма как методов лит. науки. Такая направленность лит. мысли связана с иррационалистич. течениями философии и иск-вом модернизма и авангардизма (т. 9). Преим. на иск-во авангардизма и неоавангардизма опираются разл. зап. варианты социологического метода в лит-ведении; для них характерны отождествление иск-ва и материального производства или иск-ва и политики, сведение критики к формам социальных манипуляций, вульгарно-материалистич. редукция духовной культуры к элементарным проявлениям человеч. природы (см., напр., Л. Гольдман , Г. Маркузе , «Новые левые » - все в т. 9).

В первые годы после Окт. революции проблемы М. л. в сов. России стали предметом ожесточенной научно-идеологич. борьбы и полемики; продолжали работать представители дореволюционных методологич. школ и направлений, в т. ч. компаративистских, культурно-историч., психологич., символистских, социологич. и др.; в теории лит-ры сохранялись интуитивистские, позитивистские, фрейдистские или эклектич. концепции, к-рые подвергались острой критике со стороны ученых, стремившихся применить учение марксизма к лит-ведению (см. раздел Литературоведение в СССР в ст. Литературоведение ).

Общий методологич. кризис бурж. лит-ведения выдвинул перед молодой сов. наукой о лит-ре задачу создания новой, более совершенной науч. методологии, но пути к ней оставались еще неясными для большинства ученых, принявших Окт. революцию. Отсюда - увлечение ряда молодых сов. ученых в кон. 1910-х - нач. 1920-х гг. «формальным методом » в лит-ведении (см. также ОПОЯЗ ), тесно связанным с футуризмом и лит. авангардизмом. Слагались и другие методы и направления: психологич. поэтика, психология творчества, формально-социологич. метод, историко-социологич. изучение читателя (прежде всего демократического).

Марксистские теоретики, выступая против идеалистич. концепций и «формализма», одновременно стремились построить марксистскую науку о лит-ре на основе учения историч. материализма. Однако лишь преодолев широко распространенный в то время схематизм в понимании обществ. развития, влияние методологии В. Ф. Переверзева и В. М. Фриче , сов. наука о лит-ре смогла в 30-е гг. заложить методологич. основы, обеспечивающие ее дальнейшее развитие в послевоен. годы. Особое значение имела теоретич. разработка эстетич. наследия Маркса, Энгельса, Ленина, начало к-рой положили А. В. Луначарский, а также М. А. Лифшиц и др. критики-марксисты.

В наст. время в СССР существуют два специализир. науч. центра по разработке вопросов М. л. - Отдел комплексных теоретич. исследований при (Москва, орган - сб-ки «Контекст») и Отдел теоретич. исследований при , Эстетика .

Лит. : Маркс К. и Энгельс Ф., Об иск-ве, т. 1-2, М., 1976; Ленин В. И., О лит-ре и иск-ве, 4 изд., М., 1969; Плеханов Г. В., Избр. философ. произв., т. 5, М., 1958; Луначарский А. В., Собр. соч., т. 7-8, М., 1967; Веселовский А. Н., О методе и задачах истории лит-ры как науки, в его кн.: Историч. поэтика, Л., 1940; Архангельский А. С., Введение в историю рус. лит-ры, т. 1, П., 1916; Перетц В. Н., Краткий очерк методологии истории рус. лит-ры, П., 1922; Верли М., Общее лит-ведение, М., 1957; Вопросы методологии лит-ведения, М. - Л., 1966; Трущенко Е. Ф., Обсуждение методологич. проблем лит-ведения, «Изв. АН СССР. ОЛЯ», 1967, в. 5; Поспелов Г. Н., Методологич. развитие сов. лит-ведения, в сб.: Сов. лит-ведение за 50 лет, М., 1967; Фридлендер Г., К. Маркс и Ф. Энгельс и вопросы лит-ры, 2 изд., М., 1968; Бушмин А. С., Методологич. вопросы литературоведч. исследований, Л., 1969; Мейлах Б. С., На рубеже науки и иск-ва, [Л.], 1971; Контекст. 1972-1977. Литературно-теоретич. исследования, [в. 1-6], М., 1973-78; Лифшиц М., К. Маркс. Иск-во и обществ. идеал, М., 1972; Лихачев Д. С., Развитие рус. лит-ры X-XVII вв. Эпохи и стили, Л., 1973; Храпченко М. Б., Творч. индивидуальность писателя и развитие лит-ры, 3 изд., М., 1975; Историко-лит. процесс. Проблемы и методы изучения, Л., 1974; Возникновение рус. науки о лит-ре, М., 1975; Академич. школы в рус. лит-ведении, М., 1975; Структурализм: «За» и «против», М., 1975; Вейман Р., История лит-ры и мифология, [пер. с нем.], М., 1975; Бахтин М., Вопросы лит-ры и эстетики, М., 1975; его же , К методологии лит-ведения, в сб.: Контекст. 1974, М., 1975; Elster E., Prinzipien der Literaturwissenschaft, Bd 1, B., 1897; Petersen J., Literaturgeschichte als Wissenschaft, Hdlb., 1914; Philosophie der Literaturwissenschaft, Hrsg. von E. Ermatinger, B., 1930; Oppel H., Die Literaturwissenschaft der Gegenwart, Stuttg., 1939; Wellek R., Warren A., Theory of literature, 3 ed., N. Y., 1963; Wehrli M., Allgemeine Literaturwissenschaft, Bern, 1951; Lunding E., Strömungen und Strebungen der modernen Literaturwissenschaft, Aarhus, 1952; Oppel H., Methodenlehre der Literaturwissenschaft, в сб.: Deutsche Philologie im Aufriss, 2 Aufl., Bd 1, B. - Münch., 1955; Frye N., Anatomy of criticism, Princeton (N. Y.), 1957; Wellek R., Concepts of criticism, New Haven, 1963; Štoll L., O tvar a strukturu v slovesném uměni, Praha, 1972; Kayser W., Das sprachliche Kunstwerk, 16 Aufl., Bern - Münch., 1973; Hermand J., Synthetisches Interpretieren. Zur Methodik der Literaturwissenschaft, Münch., 1968; Methoden der deutschen Literaturwissenschaft, Hrsg. von V. Žmegač, Fr./M., 1971; Pollmann L., Literaturwissenschaft und Methode, Bd 1-2, Fr./M., 1971; Literaturwissenschaft und Sozialwissenschaften. Grundlagen und Modellanalysen, Stuttg., 1971; Dialog und Kontroverse mit G. Lukács. Der Methodenstreit deutscher sozialistischer Schriftsteller, Lpz., 1975; Lukács G., Kunst und objektive Wahrheit, Lpz., 1977.