Первый дом трудолюбия. "Рад, что я здесь. Живой".Истории постояльцев Дома трудолюбия "Ной". «Трудовой дом «Ной»» для бездомных
1 сентября 1895 был издан высочайший указ о домах трудолюбия и работных домах, а в начале 1896 члены Комитета Попечительства о домах трудолюбия и работных домах решили учредить подведомственное С.-Петербургское столичное попечительное общество о домах трудолюбия, которое осуществляло бы на месте цели Комитета, «оказывая нуждающимся срочную, по возможности недолговременную помощь, посредством предоставления им труда и приюта впредь до более прочного устройства их судьбы». Учредителями попечительства являлись гофмейстер т.с. А. С. Танеев, д.с.с. М. Н. Галкин-Враской, ген.-майор Н. В. Клейгельс, гр. Н. А. Ламздорф, д.с.с. В. А. Ратьков-Рожнов, бар. П. А. Корф, т.с. бар. О. О. Буксгевден, надв. сов. Б. М. Якунчиков, д.с.с. И. В. Рукавишников, кол. ас. бар. Н. Б. фон-Вольф и камергер с.с. М. В. Арцимович. Устав был утвержден Министерством внутренних дел 9 мая 1896 г.. 15 июня 1896 г. состоялось первое собрание членов общества, на котором в Правление были избраны В. А. Ратьков-Рожнов (товарищ председателя), М. В. Арцимович, В. Ф. Галле (казначей), О. И. Вендорф и В. Э. Эльснер (секретарь). Председателем Правления стал градоначальник Н. В. Клейгельс, и в дальнейшем этот пост занимали градоначальники: в 1904-1905 - И. А. Фуллон, в 1905-1906 - В. А. Дедюлин, в 1906-1907 - В. Ф. фон дер Лауниц, в 1907-1914 - Д. В. Драчевский, в 1914-1916 - кн. А. Н. Оболенский, в 1916-1917 - А. П. Балк.
Изначально общество располагало капиталом в 40 000 руб., назначенным из казны императрицей Александрой Федоровной, а также участком земли для постройки дома трудолюбия по наб. Обводного кан., 145, безвозмездно уступленным С.-Петербургским общественным управлением. Закладка 1-го дома трудолюбия С.-Петербургского столичного попечительного общества о домах трудолюбия состоялась 21 июля 1896 г., а открытие заведения - 9 февраля 1897 г. Здание было построено по проекту гражданского инженера А. А. Смирнова, постройкой руководил лично Н. В. Клейгельс. Попечителем заведения бессменно был В. Ф. Галле (в 1897 - ротмистр, в 1917 - ген.-майор).
В заведении, которое стало самым крупным такого рода в столице, были устроены мастерские разного профиля: швейная (ее посещали в основном женщины без навыков в рукоделиях; девочкам от 10 лет предоставлялось право обучаться шитью на швейных машинах под наблюдением закройщицы); обойная (с 1904 здесь принимались большие заказы по обивке мебели от казенных учреждений и частных лиц); столярная и токарная; ткацкая (здесь на станках под наблюдением опытного мастера выделывались цветные гардины, полотенца, скатерти и салфетки; изделия принимались в магазин общества «Помощь ручному труду» и другие магазины); живописи и малярных работ (вела работы по окраске изделий Дома трудолюбия, писанию вывесок и досок с надписями; в основном посещалась мальчиками, которые обучались под наблюдением мастера и затем находили работу в частных заведениях); слесарно-кузнечная (была устроена в 1900 в отдельном, специально приспособленном помещении; здесь, в частности, велись работы по изготовлению решеток для окон, кроватей для казарм, нагрудных панцирей и щитов, изобретенных полковником В. Ф. Галле и капитаном К. К. Задарновским, которые подарили заведению всю прибыль); мастерская для склеивания коробок для папирос и конвертов (основана в 1901; исполняла, в частности, заказы для папиросных фабрик «А. Н. Шапошников» и «А. Н. Богданова и К»); сапожная (здесь бесплатно чинили обувь для рабочих). В 1906 также по инициативе попечителя была открыта портновская мастерская для бесплатной починки платья и белья для интернатов заведения, а также приходящих чернорабочих. Непродолжительное время или с перерывами существовали мастерские по изготовлению: спасательных кругов; веревочных половиков и матов; ковриков и дорожек из суконных кромок и веревочных изделий; корзин из лучин для упаковки мелкого товара; чемоданов и портпледов; бамбуковой мебели; отливных металлических изделий; корзин из лозы и камышовых сидений к венской мебели. До 70% трудолюбцев посещало мастерскую для черных работ. Основным занятием здесь была щипка пеньки и изготовление швабр; кроме того, из числа чернорабочих формировались команды на городские стройки общественных и казенных зданий, на работы по сколке льда, уборке мусора, распилке дров и проч.
Работы в 1-м Доме трудолюбия начинались в 8 утра и заканчивались в 18 (зимой) или 20 часов (летом), утром и вечером посетителям выдавались 2 куска сахара, чай и полфунта ржаного хлеба; обед состоял из двух блюд без ограничения порций. С ноября 1897 были открыты религиозно-нравственные собеседования с народом, а также чтения, сопровождавшиеся «туманными картинами»; позднее также устраивались танцы. На Рождество и Пасху посетителям предоставлялись бесплатные обеды в общей столовой.
31 декабря 1899 открыли особое здание во дворе для дезинфекционной камеры с прачечной, построенное по плану В. Ф. Галле, а также бесплатный ночлежный приют на 52 человека. 1 января 1901 при заведении была открыта Посредническая контора для приискания мест призреваемым трудолюбцам, зарекомендовавшим себя отличным поведением и ревностным желанием трудиться. В 1903 при заведении была организована читальня для рабочих, интернов и служащих. Тогда же началось обучение детей и подростков одному из существующих в доме ремесел, а, кроме того, избранный из трудолюбцев учитель ежедневно по 2 часа обучал детей грамоте и основам наук.
При заведении имелся приемный покой с аптечкой, ежедневно приходил один из фельдшеров приемного покоя Нарвской части, не менее двух раз в неделю - врачи. Два раза в месяц каждому посетителю заведения выдавался бесплатный билет в баню. 3 ноября 1903 открылись дневные ясли для работниц на 20 детей до 7 лет, которым предоставлялся полный уход и стол. 15 июня 1904 в специально построенном ларьке была открыта успешная торговля изделиями Дома трудолюбия, чему способствовал редактор «Ведомостей С.-Петербургского градоначальства» М. Г. Кривошлык, ежедневно бесплатно помещавший публикации и объявления домов трудолюбия.
1-й Дом трудолюбия принимал участие в С.-Петербургской ремесленной выставке в Соляном городке (1899, серебряная медаль), Всероссийской кустарно-промышленной выставке в Таврическом дворце (1902, золотая медаль), 2-й Всероссийской кустарной выставке (1913, малая серебряная медаль) и др.
В 1908 во время эпидемии холеры у входа в 1-й Ночлежный дом был построен отдельный павильон для бесплатной раздачи кипятка и охлажденной воды с 6 до 24 часов. В 1913 было выдано свыше 50 000 чайников и до 300 000 кружек кипяченой воды.
В 1903 Комитет Попечительства о домах трудолюбия и работных домах выдал 29 773 руб. для перестройки здания 1-го дома трудолюбия и его надстройки 3-м и 4-м этажами, что было осуществлено по проекту гражданского инженера Л. П. Андреева. Освящение переустроенного дома, который мог вмещать до 400 человек, состоялось 2 ноября 1903. В дальнейшем 1-й дом трудолюбия посещало свыше 35 000 человек в год.
31 марта 1900 в ведение общества перешли дома трудолюбия Общества дешевых столовых и чайных и домов трудолюбия: в собственном здании по Гулярной (ныне - ул. Лизы Чайкиной) ул., 8 и в наемном здании - по Большеохтинскому пр., 52-5. Заведения получили названия соответственно 2-й и 3-й дома трудолюбия С.-Петербургского столичного попечительного общества о домах трудолюбия. В 1902 Комитетом по устройству ночлежных домов был построен и передан в ведение общества 1-й ночлежный дом на 900 человек (наб. Обводного кан., 145).
8 ноября 1903 общество открыло 4-й дом трудолюбия с ночлегом на 252 места в здании, переданном Комитетом по устройству Ночлежных домов (Ушаковская ул., ныне - ул. Зои Космодемьянской, 6). 26 апреля 1904 этому заведению было присвоено имя ген.-адъютанта Н. В. Клейгельса. В сентябре 1914 сюда были переведены столярная и слесарная мастерские 1-го дома трудолюбия. В 1915 4-й дом трудолюбия посетило 5 702 мужчины и 2 456 женщин. В ночлежном доме за год бывало свыше 85 000 мужчин и 5 600 женщин (1912). 23 декабря 1903 общество получило в полную собственность здание на Пороховском шоссе (ныне - шоссе Революции), 35, где был устроен 5-й дом трудолюбия под попечительством В. Ф. Галле с ночлегом. Однако это заведение оказалось маловостребованным, и с декабря 1906 здание сдавалось в аренду за 3 600 руб. в год С.-Петербургскому городскому общественному управлению под устройство отделения Больницы св. Николая Чудотворца.
С началом I Мировой войны, 15 августа 1914 было решено использовать 1-й Дом трудолюбия под госпиталь на 192 кровати, для чего единовременно на оборудование было выделено 8 000 руб., а на содержание - ежемесячно до 3 000 руб.; кроме того, ежемесячно поступало более 2 000 руб. от чинов Петроградской полиции и пожарной команды. В 1915 в одном из помещений 1-го ночлежного дома были оборудованы столярная, корзинная и сапожная мастерские для работ раненых воинов. В эти годы 1-й ночлежный дом и ночлежный дом 4-го дома трудолюбия неоднократно занимались призванными на войну запасными и беженцами, а двухэтажный каменный флигель и деревянный дом с мезонином 2-го дома трудолюбия были переданы под нужды Комитета о трудовой помощи.
Лит.: С.-Петербургское столичное попечительное общество о Домах трудолюбия за первые десять лет своего существования. 1896-1906 гг. СПб., 1908.
А моего Родена видели? А вот атлант, я сам его придумал, тут сверху можно будет свечку ставить - только глина еще не высохла...
Роден у Руслана - это мини-копия знаменитого "Мыслителя". Руслан в прошлом фрезеровщик. Учился в художественной школе. Это практически все, что он сообщил о себе. Остальное мы видели сами - как он на костылях брел к своему столику, видели сделанные им глиняные подсвечники, статуэтки, стаканчики для лампад...
Сан Саныч же рассказывает о себе охотно - как сел за воровство, как мотался между ночлежками, как попал к баптистам... А сам в это время шилом подтягивает тряпичные ленты в маленьком коврике,убирает дырки. По краю пойдет бахрома - и коврик можно и на табуретку, и под кастрюлю.
До того, как Игорь сломал шейку бедра и "прописался" в подъезде у Речного вокзала, он строил и ремонтировал квартиры, а тут, в "Ное", он и завхоз, и электрик, и кран-буксу при необходимости заменит, и тумбочку сколотит из старой мебели.
В мытищинском социальном доме из сети приютов для бездомных людей "Ной" - ужин: в столовой, размером с малогабаритную кухню, четыре человека доедают гречку с мясом, за стенкой маленькая душевая. "Вторая смена!" - кричит на весь этаж руководитель дома Екатерина. Мы с ней только что поднялись из подвала, где располагаются мастерские, склад вещей и продуктов.
Первый приют "Ноя" был открыт в 2011 г., сегодня в сети 10 рабочих и 6 социальных домов. В рабочих те, кого мы называем бомжами, работают и зарабатывают деньги на содержание социальных - населенных стариками, инвалидами, тяжелобольными, брошенными мамами с детьми, поступившими из больниц, подобранными на улицах. Бомжи в "Ное" содержат бомжей - и сами при этом зарабатывают.
Штраф и мат
Однажды во двор Никольского храма города Красногорска вошла женщина с ребенком и попросила на хлеб. Ей дали лопату, чтоб она расчистила снег во дворе, и когда за полтора часа работы ей дали 500 рублей, она начала кричать, что это издевательство и она пойдет жаловаться патриарху.
Создатель "Ноя" Емельян Сосинский, поработав на раздаче пожертвований в храмах, наслушался баек, насмотрелся на "несчастных" и перестал подавать нищим.
Я понял, что раздача еды, одежды, помощь в покупке "билетов домой" - ну, все известные способы помощи нищим и бездомным не оказывают им никакой помощи, - говорит Сосинский. - Всем без разбора раздаются еда, лекарства и одежда. Пьешь - пей дальше, бездельник - продолжай в том же духе, вот тебе еще одежда, чтобы ты ее загадил и пришел за новой.
Чтобы помочь этим людям, надо было резко менять среду их обитания. Емельян, человек активный, изучил, как живут приюты, и увидел, что они могут быть самоокупаемыми - даже если люди работают там подсобниками. Но работают.
На аренду и обустройство первого дома "Ноя" в 2011 году деньги в долг дала община храма Космы и Дамиана, и на одной из бесплатных кормежек Сосинский объявил, что приглашает к себе всех, кто готов "завязать" и начать трудиться. Вас обеспечат жильем, едой и всеми удобствами, со временем помогут с документами, говорил он, надо только работать и не пить. Откликнулись трое. Но к концу месяца все места в доме на Дмитровском были заняты. А через несколько лет приютов было уже больше десяти.
В каждом трудовом доме - это в основном арендованные коттеджи в ближнем Подмосковье - живут от 50 до 100 "людей улиц" (Емельян не любит слово "бомж"). После завтрака эти люди бригадами разъезжаются на работу, самую простую, неквалифицированную, в основном на стройки - таскать, ломать, копать, разбирать и т. д. Вечером ужин, душ. Работу ищет руководитель дома - через объявления, обзванивая диспетчеров строительных участков.
Половина зарплаты каждую неделю выдается на руки (в среднем 18 тысяч в месяц), вторая идет на аренду и коммуналку, продукты и лекарства и - на социальные дома. В общий котел идут и штрафы - за плохую работу, мат, пьянство (по возвращении с работы все проходят алкотестер), драки. За систематические нарушения могут выгнать и зарплаты лишить. Из "Ноя" можно уйти в любой момент, а остаться - на любой срок.
Продержавшимся "без залетов" месяц помогают с паспортами, подключая юриста и соцработника. За полгода обещают постоянную регистрацию - в собственном доме "Ноя" под Владимиром. Но полгода без срывов выдерживает лишь 2 процента, так что текучка тут приличная. Пополнение идет через соцпатрули, подбирающие бездомных, информация о "Ное" есть во всех полицейских участках, у соцработников больниц и храмов.
За 7 лет через "Ной" прошли около 8 тысяч человек.
Никакой халявы
Плетеный коврик стоит 150 рублей за штуку - их у "Ноя" берет Троице-Сергиева лавра. Так что Сан Саныч, хоть и житель соцдома, получает свои рубли, чтобы купить чего-то к чаю.
У нас принцип простой: сделал - получил, пусть и чисто символически, - говорит Екатерина. - Никакой "халявы".
Вся прибыль "Ноя" идет в развитие, Емельян в карман кладет только зарплату.
У меня цель не прибыль как таковая, - говорит он. - Мне достаточно, чтобы все бездомные поместились в наши дома.
Сегодня "Ною" трудно - в сети прибавилось еще 2 соцдома, и сейчас на борту "ковчега" 50 процентов работников и 50 - людей, денег не приносящих. Это нежизнеспособное сочетание, так не продержаться, нужны рабочие и благотворители.
"Ной" - структура не зависимая от государства, спасающая людей собственными силами, полагаясь на опыт отца Иоанна Кронштадтского, организовавшего в Кронштадте первый Дом Трудолюбия, на 3/4 сократившего число бездомных в городе. И потому Сосинский уверен, что популярный в народе вариант "сослать бомжей в Сибирь" - нерационален: они сопьются, сожгут все вокруг и вернутся в Москву. Посадить в тюрьмы - дорого. Лучше всего - самоокупаемые общины, где можно работать, зарабатывать и иметь возможность учиться. Общинам нужна поддержка полиции, рабочие места, госзаказ: "люди улиц" конкуренцию на рынке не выдержат- нет квалификации, здоровья, они могут только копать.
А евангельское "просящему у тебя дай", считает Емельян, это заповедь духовная, требующая "давать" только то, что человеку полезно.
Прямая речь
Емельян Сосинский:
Я был автоинструктором в Тушино, имел высокий рейтинг и зарабатывал до 120 тысяч. У меня было все: любимая жена, хорошая машина, доход, но жизнь теряла смысл. Я достиг всего и понял, что не хочу утром просыпаться, передо мной бетонный тупик. Искал, как бы умереть, чтоб не больно было. Полный атеист, в этой ситуации я впервые открыл книгу со словом "Бог", а в 2003-м впервые переступил порог храма, попытался стать верующим. Жена говорила, что мне тогда будто трепанацию сделали и поменяли мозги на сто процентов. Тогда же понял - если я христианин, то должен найти способ спасаться. По словам святых, путей спасения всего три: либо ты благотворитель, либо постник, либо молитвенник. Спасайся тем, что легче дается, а мне всегда нравилось работать с людьми, да и опыт педагогической работы я имел: в 80-е работал старшим пионервожатым, в 90-е - с трудными подростками.
Помощью бездомным занимаюсь с 2004 года.
Петр I, приступая к созданию городских магистратов,мыслил вменить им в обязанность учреждение сиротских домов, богаделен, больниц, работных и смирительных домов «для доставления работ и пропитания всем, могущим исправлять какие-либо работы».
Создаваемая Екатериной II система общественного призрения предусматривала открытие наряду с больницей и богадельней особые учреждения для трудоустройства безработных, нищих и бродяг. В соответствии с изданным в 1775 г. Учреждением для управления губерний вменялось в обязанность создавать работные и смирительные дома. В 1785 г. в Москве был создан смирительный дом. В отличие от работного дома, предназначавшегося по идее обеспечить трудом добровольцев, смирительный дом представлял собой колонию принудительного труда, куда интернировались лица за антиобщественное поведение.
Работный и смирительный дома вскоре слились и превратились в колонию принудительного труда, на основе которой в последующем образовалась тюрьма. С 1870 г. смирительный дом стал называться Московской городской исправительной тюрьмой.
В противовес им можно назвать возникновение домов трудолюбия, чья деятельность была
направлена на решения проблем безработных. Предназначение домов трудолюбия
состояло в предоставлении бедным возможности зарабатывать хлеб честным трудом - при содействии общества. Создавались эти учреждения как средство сокращения нищенства,предупреждения преступлений, часто совершаемых с голоду, и для содействия развитию народного труда". Чаще всего дома трудолюбия не имели „воспитательно-исправительного характера.
Основной причиной прихода в дом трудолюбия, по наблюдению Герье, была „пониженная трудоспособность"; помощь дома трудолюбия могла потребоваться, например, женщине с ребенком, пожилому человеку, обленившемуся, алкоголику или подростку.
В 1882 году в России открывается первый дом трудолюбия. Идея его основания тесна
связана с именем духовного пастыря - отца Иоанна Кронштадтского.
Сначала попечительство, не имея еще особого дома трудолюбия, принужденно
было довольствоваться, что составляло из нуждающихся в работе артели, которые нанимались поденно для «черных» работ. Собрав за год пожертвования для постройки дома трудолюбия, дом был открыт в 1882 году. Дом трудолюбия был рассчитан для мужчин, им предлагалось щипать пеньку. Дом зарекомендовал себя хорошо и только за один 1896 год он дал работу 21 876 людям.
в 1886 году возникает 1-й дом трудолюбия в Петербурге. Сначала материальное положение дома было необеспеченно, потому что найти хорошую работу для мужчин было сложно. И в 1892 году мужское отделение было закрыто. Этот дом призревал только женщин и девочек.
В 1886 году в Петербурге открывается еще один дом трудолюбия. В доме были устроены помещения для ночлега мужчин, только которые призревались домом. Параллельно с этим дом трудолюбия мог осуществить еще одну задачу и прекратить выдачу работающим заработной платы, которая должна идти на содержание призреваемых, а между тем часто уходит на выпивку и разгул. Теперь призреваемые никакой заработной платы не получают, а им только назначают небольшое вознаграждение.
В связи с продолжительным сроком пребывания в доме его призреваемые находили и тот
род работы, который ближе для них. Дом имел несколько мастерских: столярную, переплетную, картонажную, сапожную, портняжную, слесарную и другие. В доме проводилось обучение призреваемых по выбранной специальности.
Внутренний режим в довольно строг, но главными средствами к его поддержанию
служат скорее убеждение, чем наказание. Самым серьезным наказанием является удаление из Дома, а остальная лестница наказания состоит или в уменьшении вознаграждения, или в лишение определенных общих прав (пр. Права курить в течение определенного срока).
В 1896 г. при московском работном доме был основан женский Дом трудолюбия. При нем имелись мастерские, оборудованные швейными машинами, где приходящие женщины могли зарабатывать средства к существованию.
трудолюбия: „Кроме основной задачи - оказывать нуждающимся срочную,
недолговременную помощь посредством предоставления им труда и приюта - этого рода
учреждения имеют ряд других функций:- пропитание,обеспечение ночлегом,призрение детей рабочих,- приискание занятий.
В 1895 году было открыто Попечительство о Домах трудолюбия и работных домах,
позже (в 1906 году) переименованное в Попечительство о трудовой помощи. Оно помогало устройству и содержанию различных учреждений „трудовой помощи". Так как в Домах трудолюбия найти себе занятие мог любой желающий работать, то вводились
здесь ремесла, „не требующие никакого особого профессионального знания". Среди неквалифицированных работ встречались: щипка пакли, мочалы, пеньки; огородничество и садоводство; клейка пакетов; уборка помещения и уход за домом; колка и пиление дров; уборка улиц и площадей; переноска и перевозка грузов; чистка и щипка перьев. Для обладавших какой-либо квалификацией, в домах трудолюбия открывались мастерские.
Труд здесь оплачивался более скромно, чем это было бы на постоянном рабочем месте. В
постоянное место. В большинстве Домов посетители обеспечивались едой, а в некоторых
получали полный приют.
10329 02.01.2015
Личные взносы о. Иоанна Кронштадтского в пользу Дома трудолюбия ежегодно составляли 50-60 тысяч рублей
О Доме трудолюбия св. Иоанна Кронштадтского слышали все, но как он был устроен – знают немногие. Между тем, святой праведный Иоанн Кронштадтский – автор совершенно революционной для своего времени социальной технологии, и к его опыту уличные социальные работники апеллируют до сих пор.
Мещане БОМЖ
Кронштадт расположен на острове Котлин в Финском заливе, в 26 км от Санкт-Петербурга. Во второй половине XIX в. он был базой военно-морского флота и морским форпостом столицы. Жили в нем моряки и офицеры, члены их семей, различный торговый люд и, как кронштадтцы говорили тогда, «мещане»… Сегодня мы их называем лица «без определенного места жительства». Точнее, место административной ссылки – город Кронштадт – им было определено, а вот о жительстве никто не позаботился. Так и обитали они в землянках и полуразвалившихся домиках, покинутых благонадежными гражданами. Жили тесно – по сорок и пятьдесят человек вместе, в холоде, голоде и безысходной нужде. Летом они добывали хлеб поденной работой в порту и на стройках. Зимой, когда порт был закрыт льдом — попрошайничеством и воровством.
В 1855 г., после окончания семинарии, о. Иоанн Сергиев начал свое служение в Андреевском соборе Кронштадта. Молодой священник оказался едва ли не первым, кто обратил внимание на жителей кронштадских трущоб. Он навещал больных, покупал им лекарства и продукты, утешал их в горе и пытался направить на путь истинный. О. Иоанн тратил на бедняков все свои доходы, часто возвращаясь домой без пальто или сапог. Со временем он стал известен как выдающийся проповедник, чудотворец и молитвенник, по молитвам которого Господь подавал исцеление даже смертельно больным. Возможностей благотворить у него становилось все больше, и толпы нуждающихся вокруг него тоже росли. Постепенно он пришел к мысли, что, хотя благотворительность через милостыню тоже необходима, она часто развращает людей и лишает их стимула трудиться. Для того, чтобы помочь отверженным вновь стать уважаемыми членами общества, нужна трудовая помощь.
Классификация бедности
В 1872 г. в газете «Кронштадтский вестник» о. Иоанн опубликовал два воззвания, призывая жителей задуматься о причинах обилия нищих в Кронштадте и о возможных путях решения этой проблемы. Среди причин он приводил «бедность от рождения, бедность от сиротства, бедность от разных бедственных случаев — от пожара, от кражи, бедность от неспособности к труду по причине старости или болезни, или калечества, или по маловозрастности, бедность от потери места, бедность от лености, бедность от пристрастия к хмельным напиткам и, в наибольшей части случаев, от недостатка труда и oт недостатка средств, с которыми бы можно было взяться за труд: порядочной одежды, обуви, насущного хлеба, инструмента или орудия».
О. Иоанн призвал всех жителей города позаботиться о «приискании для нищих общего жилья, рабочего дома и ремесленного училища», чтобы общими усилиями, во-первых, помочь им, а во-вторых, помочь себе, потому что перспектива честного заработка может отвратить человека от преступления.
Многие горожане заинтересовались идеей, но нашлись и такие, кто утверждал, что работный дом – карательное заведение, и подобные опыты в прошлом успехом не увенчались. На это о. Иоанн возразил, что заведение получится непременно благотворительное: «Разве не доброе, не гуманное дело спасать людей от лености, праздности, апатии, тунеядства?»
Предшественники. Дома, «где дают работу»
Действительно, в прошлом уже бывали попытки приучить бродяг и нищих к труду.
Еще Стоглавый Собор Ивана Грозного постановил, что здоровые и трудоспособные нищие должны привлекаться к общественным работам. Со времени царя Алексея Михайловича не прекращались попытки искоренить нищенство через поимку и отправление попрошаек в «смирительные» или «работные» дома.
Впервые идея добровольных работных домов появилась в «Учреждении о губерниях» Екатерины II. Приказы общественного призрения должны были устраивать дома, «где дают работу, а по мере работы пищу, покров, одежду или деньги». Однако неизменно работные дома превращались в учреждения принудительного содержания. Например, московский работный дом, созданный при Екатерине II, сначала объединили со смирительным домом для «буйных ленивцев», а в 1879 г. преобразовали в городскую тюрьму, известную как «Матросская тишина».
Другой московский работный дом, созданный в 1839 г. для добровольно приходящих, не смог занять своих подопечных работой и превратился в «приют, где в праздности проводили время нищие, задержанные полицией на улицах Москвы».
Наиболее близкими по духу к идее о. Иоанна были проекты созданного в 1865 г. в Москве Общества поощрения трудолюбия, один из которых, «Муравейник», он упомянул в своем обращении к кронштадтцам. «Московским муравейником» называлось общество, которое помогало бедным москвичкам зарабатывать шитьем и вышиванием. Покровительницы общества вносили ежегодный взнос и обязались заказывать у подопечных хотя бы несколько предметов одежды в год.
Сквозь огонь
Усилиями о. Иоанна Сергиева, при поддержке военного прокурора барона О.О. Буксгевдена и вел. кн. Александры Иосифовны, в июне 1874 г. при Андреевском соборе, где служил о. Иоанн, было основано Попечительство св. Апостола Андрея Первозванного. О. Иоанн так говорил про это учреждение: «Церковное попечительство есть учреждение первых христиан времен апостольских, которые, по братской любви, так заботились друг о друге, что “не бяше нищ ни един из них” (Деян. 4, 34). Оно особенно необходимо у нас. Дай Бог, чтобы оно было и у нас в таком же духе единомыслия и любви». В создании попечительства принимали участие люди разных национальностей, разных вероисповеданий, разного достатка – от членов императорской фамилии до рядовых горожан.
В октябре 1874 г. в Кронштадте случился сильный пожар, от которого выгорела треть города. Многие горожане оказались без средств и без крова. Попечительство и комитет для сбора пожертвований в пользу погорельцев старались обеспечить пострадавших необходимыми вещами, но около 100 беднейших семей были вынуждены жить в землянках из-за недостатка в городе жилых домов. На часть пожертвований городская дума поручила Андреевскому попечительству построить для погорельцев деревянный дом. К началу января большая часть нуждающихся в квартирах уже смогла в него переехать, а в марте 1875 г. Андреевское попечительство под руководством о. Иоанна открыло в этом же доме бесплатное начальное народное училище.
Когда в 1881 г. был убит император Александр II, о. Иоанн предложил увековечить его память постройкой при Андреевском попечительстве Дома трудолюбия. К тому времени о. Иоанн был уже хорошо известен, и пожертвования стали приходить со всех концов страны.
Уже к декабрю 1881 г. большое каменное здание подвели под крышу и вчерне строительство было окончено. Но в декабре в одном из «веселых домов» по соседству вспыхнул пожар. Полицмейстер Кронштадта отказался принять своевременные меры, и в новом каменном здании Дома трудолюбия выгорело все внутреннее убранство, а деревянное здание первоначального дома Андреевского попечительства сгорело дотла.
Пожар привлек новые пожертвования, кроме того, за здания была выплачена страховая премия, и через год, 10 октября 1882 г., Дом трудолюбия открыл двери для кронштадтской бедноты. В 1886 г. при Доме трудолюбия была построена, а в 1890 г. — расширена и заново освящена, церковь св. благ. вел. кн. Александра Невского. В 1888 г. был построен трехэтажный каменный ночлежный приют, а в 1891 г. — четырехэтажный каменный Странноприимный дом.
Под одной крышей
Дом трудолюбия начался с пенькощипательной и картузной мастерских для мужчин. Это был труд, который не требовал подготовки, но мог сразу же предоставить заработок — небольшой, но достаточный для того, чтобы не умереть с голоду.
В пенькощипательной мастерской растрепывали старые корабельные канаты на волокна и плели из них новые шпагаты, канаты, гамаки и сети. Там же изготовляли тюфяки из мочал и волоса. В картузной мастерской клеили конверты, коробки и бумажные пакеты, которые в то время назывались картузами. Средний ежедневный заработок в мастерских составлял 19 коп.
Затем открылись народная столовая и ночлежный приют. Объединение мастерских, столовой и приюта под одной крышей стало первым примером комплексной трудовой помощи в России.
В народной столовой чашка щей или супа стоила 1 коп., гречневой или пшеничной каши – 2 коп., фунт обычного хлеба – 2,5 коп., обдирного, из муки лучшего качества – 3 и 4 коп., плитка чая — 1 коп. и три куска сахара тоже 1 коп. Горячий кипяток и кипяченую воду давали бесплатно. Столовая ежедневно отпускала 400-800 обедов, а в празничные дни в ней питались бесплатно несколько сотен человек.
Переночевать в ночлежном приюте можно было за 3 коп, каждую ночь 8 мужчин допускались бесплатно. С женщин плату не брали. В первые дни по Рождестве и Пасхе ночлег был бесплатным для всех.
Таким образом, на 15 копеек можно было переночевать, пообедать, и выпить утром и вечером чаю с хлебом.
Для женщин в скором времени тоже открылись мастерские – модного платья на заказ, белошвейная, вышивки и метки белья. Женщины, которые не имели никаких навыков, могли гладить или расчесывать пряжу. Когда оказалось, что для работы в мастерских большинство подопечных нужно было сначала научить кройке, шитью и вышиванию, следующим нововведением Дома стали вечерние курсы шитья и рукоделия.
В мужских и женских мастерских ежедневно работали 60-100 человек. Их изделия – обувь, одежда, мебель, скатерти и салфетки, предметы домашнего обихода – пользовались спросом на базарах и в лавках.
Чтобы помочь желающим поступить в услужение, при Доме трудолюбия открылось посредничество для найма прислуги.
В Доме трудолюбия помогали и православным, и инославным, не делая между ними никакого различия. Были инославные и среди членов попечительства: барон Отто Буксгевден, который собирал пожертвования в самом начале устройства попечительства, на протяжении многих лет помогал о. Иоанну Кронштадтскому в организации работы Дома трудолюбия и потом объездил половину России, рассказывая о кронштадтском и петербургском опытах, по вероисповеданию был лютеранином.
«Я буду принимать поздравления только в Доме трудолюбия»
Дом трудолюбия о. Иоанна Кронштадтского был первым в России центром, который одновременно занимался трудоустройством, учебно-воспитательной работой и благотворительностью.
Дом трудолюбия с часовней и домовой церковью
Учебные и просветительные заведения включали бесплатное народное училище (начальную школу) на 300 детей, столярную мастерскую для мальчиков на 60 человек, рисовальный класс на 30 детей с бесплатным обучением неимущих, мастерскую женского труда для 50 девочек, сапожную мастерскую для обучения мальчиков и детскую библиотеку, которая насчитывала более 3000 томов.
Для взрослых существовала воскресная школа на 200 человек с классами для разных уровней грамотности, проводились лекции на религиозные, исторические и литературные темы, был открыт бесплатный читальный зал и платная библиотека (30 копеек в месяц и залог 2 рубля).
При Доме трудолюбия работали книжная лавка с литературой для детей и взрослых, и небольшая типография, в которой издавались, главным образом, брошюры, составленные из трудов о. Иоанна.
Среди исключительно благотворительных учреждений Дома трудолюбия, помимо ночлежного дома на 108 человек, заново отстроенного в 1888 г., и народной столовой, работал сиротский приют на 50 человек с «убежищем» (детским садом) для детей работающих матерей и летней загородной дачей. Была открыта богадельня для нетрудоспособных женщин на 22 человека. Ее обитательницы, кроме бесплатного помещения, получали денежное пособие — 3 рубля в месяц. Через бесплатную амбулаторию Дома ежегодно проходили 2-3 тысячи человек.
Кроме того, по решению совета Андреевского попечительства, Дом трудолюбия мог выдать единовременное пособие от 1 до 20 рублей, на которое нуждающаяся женщина могла выкупить из заклада швейную машинку, а ограбленный или потерявший деньги путешественник мог купить билет в родной город. Общая сумма таких пособий составляла несколько тысяч рублей в год.
В двух домах Андреевского попечительства сдавались квартиры для нуждающихся за сниженную плату, совершенно бедные женщины и вдовы с детьми жили в них бесплатно.
В 1891 г., чтобы разместить приезжавших к о. Иоанну паломников, был построен Странноприимный дом с платным и бесплатным отделениями, который тоже входил в комплекс учреждений Дома трудолюбия.
О. Иоанн, несмотря на свою занятость, бывал в Доме трудолюбия очень часто, а перед его именинами кронштадтские газеты печатали такое объявление: «Честь имею довести до сведения моих почитателей - коих да почтит Бог - что я буду принимать поздравления с Днем Ангела 19 октября только в Доме трудолюбия. Настоятель Андреевского собора протоиерей Иоанн Сергиев». Личные взносы о. Иоанна в пользу Дома ежегодно составляли 50-60 тысяч рублей.
Безусловно, такая организация, как Дом трудолюбия, не могла существовать на самоокупаемости. На содержание Дома, помимо о. Иоанна, жертвовали его многочисленные почитатели, часть расходов покрывала прибыль от комнат, которые сдавались внаем — ежегодно к о. Иоанну в Кронштадт приезжало до 80 000 паломников.
Последователи
В 1886 г. барон О.О. Буксгевден открыл на средства лютеранских общин Петербурга Евангелический дом трудолюбия. Его отличием от Дома трудолюбия о. Иоанна была закрытость – подопечные не могли покидать его пределов, и то, что большинство служащих были из хорошо зарекомендовавших себя призреваемых.
В 1896 г. Буксгевден основал в Петербурге Дом трудолюбия для обедневших образованных женщин. При Доме открылись углубленные языковые курсы французского, немецкого, английского, итальянского и испанского языков с переводческим практикумом, редакторские курсы, курсы бухучета, курсы секретарского дела, машинописи, фальцовки и брошюровки печатных изделий, кройки и шитья по системе Базаровой, изящного рукоделия, живописи по стеклу, бархату и атласу и даже изготовления кукол. Уже через несколько месяцев после открытия там работали или учились более 50 женщин. Слушательницам, успешно окончившим секретарские или бухгалтерские курсы, администрация находила работу в банках или конторах.
Еще через три года открылся Дом трудолюбия для образованных мужчин, его подопечные составляли тексты, бухгалтерские отчеты, стенные таблицы и картограммы, переписывали тексты и переводили с иностранных языков. Из 200 человек, обратившихся за помощью в первые несколько месяцев, 133 были дворяне, 33 – мещане, и лишь остальные из крестьян и ремесленников.
С 1886 по 1898 г. барон Буксгевден, с рассказами о кронштадтском и петербургском опытах, посетил многие города европейской России, убеждая губернаторов, духовенство и именитых горожан создавать дома трудолюбия.
Словосочетание «дом трудолюбия » стало нарицательным для всех учреждений, которые предоставляли работу с организацией сбыта продукции или обучение с последующим трудоустройством, и давали возможность заработать, а не просить на насущные нужды. К началу XX в. таких учреждений было уже более ста. При них открывались ремесленные производства — сапожное, переплетное, столярное, хлебопекарное, швейные и вышивальные мастерские; изготовляли пакеты, курительные гильзы, рогожи, маты, матрацы, щетки, плели корзины и лапти. Особо нуждающимся предоставлялся кров и пища. Как правило, при домах трудолюбия существовали начальные школы для детей и воскресные школы с практическими курсами для взрослых. Многие из них открывали ясли для детей работающих женщин, приюты и амбулатории. Бюджеты их складывались из членских взносов, благотворительных пожертвований, выручки от продажи продукции и выполненных городских работ, благотворительных лотерей и концертов, кружечного сбора и дотаций государства.
В 1895 г. императрица Александра Федоровна учредила Попечительство о домах трудолюбия и работных домах. В Положении о Попечительстве говорилось, что его целью была «попытка более планомерного дальнейшего развития и урегулирования такой формы призрения, которая так или иначе уже фактически существовала».
Попечительство разработало единый устав и правила для обществ, организующих дома трудолюбия в России. В 1897-1917 г. оно издавало журнал «Трудовая помощь», выпускало литературу по организации занятости и устраивало ежегодный конкурс на лучшие исследования в области трудовой помощи.
После революции
После революции 1917 г. все дома трудолюбия в Советской России были закрыты «за ненадобностью», а помощь нуждающимся объявлена заботой исключительно советского государства.
Дом трудолюбия при Андреевском попечительстве был закрыт в 1920х гг. Храм при нем был разорен, его алтарная апсида разрушена, а звонница над третьим этажом здания снесена. Здания странноприимницы и дома Андреевского приходского попечительства стали жилыми домами. Улица, на которой стоят здания бывшего Дома трудолюбия, в 1909 г. была в честь о. Иоанна переименована из Медвежьей в Сергиевскую. В 1918 г. ее название изменили на улицу Зиновьева, а с 1933 г. она стала носить имя Фейгина, комсомольского вожака, погибшего в 1921 г. при подавлении Кронштадтского антисоветского восстания.
В 1940х гг. в здании Дома трудолюбия по адресу ул. Фейгина, 7/9 разместилась женская школа, а в 1975 г. в него переехало профессиональное училище №48, которое готовит поваров, кондитеров, автомехаников и парикмахеров. О прошлом напоминают лишь экспонаты из музея училища.
Кристина Петроченкова
Использованная литература:
1. Дом трудолюбия в Кронштадте. Энциклопедия Санкт-Петербурга. http://www.encspb.ru/article.php?kod=2809079597
2. Любомудрова М.М. Кронштадтский батюшка// Глинские чтения: http://www.glinskie.ru/common/mpublic.php?num=848
3. Отец Иоанн Кронштадтский//Кронштадтский вестник. -2005. – 30 сент.Попов И.В. Святыни Кронштадта. Дом трудолюбия. http://www.leushino.ru/conference/1-9.html
4. Спешилова О. Праведный Иоанн Кронштадтский в истории Кронштадта// http://www.rusk.ru/analitika/2007/11/13/pravednyj_ioann_kronshtadtskij_v_istorii_kronshtadta/
5. Сурский И.К. Отец Иоанн Кронштадтский. Т. 1-2. — М., 1994.
6. Тимофеевский Ф. А. Краткий исторический очерк двухсотлетия города Кронштадта. -Кронштадт., 1913. http://www.kronstadt.ru/books/history/tim_25.htm
7. Храпоничева Е.В. Дома трудолюбия. История создания в XIX веке работных домов и домов призрения// Московский журнал. -1999. — №9. – С.42-47.
Со времен крещения Руси раздача милостыни и странноприимничество считались непременной добродетелью каждого русского человека - от простолюдина до великого князя. Призрение нуждающихся вменялось в обязанность монастырям и приходам, которые должны были содержать богадельни и давать приют странникам и бездомным. В XVIII веке отношение к нищим, убогим, сиротам изменилось. Жизнь, перестроенная во многом на западный манер, породила филантропию, когда помощь оказывается из соображений абстрактного гуманизма, а не из любви к конкретному человеку.
На фото: Дом трудолюбия в Кронштадте.
Милосердие - вместо сострадания (1). Снисходительная благотворительность благополучных униженным и сирым будет существовать в обществе вплоть до революции.
В XIX веке разворачивается частная светская благотворительность: основываются богоугодные заведения, различные благотворительные общества, богадельни, приюты, дома призрения, ночлежные дома. Нуждающиеся трудоспособные мужчины и женщины в возрасте 20-45 лет могли надеяться только на небольшие денежные пособия и бесплатные обеды. Временную работу найти было не просто. Человек в лохмотьях, истощенный, без документов, но желающий честно трудиться, практически не имел шансов на получение места. Это ломало людей нравственно и физически. Они попадали на Хитров рынок, где становились профессиональными "стрелками". Вновь приучить таких людей трудиться, вернуть их обществу было непростой задачей.
Первый указ, в котором говорится о работном доме, куда следовало принудительно помещать "молодых ленивцев", получающих "пропитание работой", был дан императрицей Екатериной II московскому обер-полицмейстеру Архарову в 1775 году. В том же году "Учреждение о губерниях" поручает устройство работных домов вновь созданным приказам общественного призрения: "...в оных домах дают работу, а по мере работы пищу, покров, одежду или деньги... принимаются совершенно убогие, кои работать могут и сами добровольно приходят..."(2) Работный дом располагался по двум адресам: мужское отделение в помещении бывшего Карантинного дома за Сухаревой башней, женское - в упраздненном Андреевском монастыре. В 1785 году его объединили со смирительным домом для "буйных ленивцев". Получилось учреждение типа колонии принудительного труда, на базе которого в 1870 году возникла городская исправительная тюрьма, известная сегодня москвичам как "Матросская тишина". Работные дома были еще в Красноярске и Иркутске и просуществовали до 1853 года.
Росло также число нищих, но заведения, где им оказывали бы помощь, отсутствовали. Особенно неблагоприятной ситуация оказалась в Москве и Санкт-Петербурге, куда в поисках работы и пропитания, особенно в неурожайные годы, стекались толпы нуждающихся. В 1838 году был утвержден устав Московского комитета по разбору дел о просящих милостыню. В ведение комитета передали и Московский городской работный дом, учрежденный в 1837 году с целью предоставления заработка добровольно приходящим и принуждения к труду профессиональных нищих и праздношатающихся. Юсупов работный дом, как его называли в народе, находился в Большом Харитоньевском переулке, 22, напротив Юсуповского дворца. Здание в 1833 году было отдано внаймы правительству под приют для бедных. Здесь призревалось до 200 человек. Приют содержался на средства Приказа общественного призрения. Со временем число призреваемых возрастало. По решению попечительского комитета и благодаря пожертвованию купца Чижова Юсуповский дворец купили. В 1839 году он окончательно перешел в ведение города и стал работным домом.
Председатель попечительского комитета Нечаев, а по его примеру все члены комитета и служащие работного дома трудились без вознаграждения, делая собственные посильные вклады. Число призреваемых доходило до 600 человек, была открыта больница на 30 коек. В это же время Г.Лопухин пожертвовал работному дому свое имение - село Тихвино Московской губернии Бронницкого уезда (3).
Вновь поступающим давался испытательный срок. Через шесть месяцев их делили на два разряда: испытанных хорошего поведения и испытанных ненадежного поведения. Первые занимались работой по дому, получая по (4) копейки в сутки и половину цены за заказы. Ко вторым был приставлен караул, им поручались самые трудные работы и воспрещалось выходить из дома. Дети обучались грамоте и ремеслу.
К середине XIX века "великолепный чертог князя Юсупова, шумный, блестящий дом, в котором более 20 лет царили и своевольничали вкус, мода и роскошь, где гремела музыка по целым месяцам, давались причудливые балы, обеды, спектакли", стал крайне невзрачен, "одинаково громаден, мрачен и грустен"4. В трехэтажном здании размещались мужское, женское и "стариковское" отделения. В последнем содержали нетрудоспособных, требующих ухода. В больших залах койки и нары соседствовали с изразцовыми печами, статуями, колоннами. В Юсупов дом призреваемых чаще доставляла полиция, но были и доведенные до крайности добровольцы. Постепенно приток добровольцев практически прекратился. Заказов не поступало, домашние работы не оплачивались, призреваемые отказывались трудиться. Работный дом превратился в "приют, где в праздности проводили время нищие, задержанные полицией на улицах Москвы"(5). Проблема трудоустройства бедняков так и не была решена.
В 1865 году утверждается устав Общества поощрения трудолюбия, учредителями которого были А.Н.Стрекалова, С.Д.Мертваго, Е.Г.Торлецкая, С.С.Стрекалов, С.П.Яковлев, П.М.Хрущов. Председательницей выбрали А.Н.Стрекалову. С 1868 года Общество поощрения трудолюбия вошло в Ведомство Императорского Человеколюбивого общества. Открывались различные благотворительные учреждения, например "Московский муравейник" - общество для оказания временной помощи беднейшим жительницам Москвы. Члены "Муравейника" - "муравьи" - вносили в кассу не менее 1 рубля и в течение года должны были за свой счет изготовить не менее двух предметов одежды. Название "мураши" со временем закрепилось за работницами мастерских "Муравейника".
В феврале 1894 года на углу 3-й Тверской-Ямской и Глухого переулка открылся женский дом трудолюбия. Получить работу могли все желающие - в швейных мастерских или на дому. Постепенно образовался целый благотворительный комплекс: мастерские, народная чайная, пекарня (располагались в доме на углу 4-й Тверской-Ямской и Глухого переулка). Пекарня снабжала женщин качественным хлебом по доступной цене. Беднейшим работницам хлеб выдавался бесплатно. Пока матери работали, детишки находились под присмотром в яслях. Для грамотных девушек из бедных семей в 1897 году была организована школа портних и закройщиц. Заказы поступали регулярно, изготовленная продукция продавалась по дешевой цене в открытых складах. Это было первое московское благотворительное учреждение такого типа. В Петербурге же к тому времени существовало уже три дома трудолюбия и один - в Кронштадте на 130 человек, основанный в 1882 году на частные пожертвования отцом Иоанном Кронштадтским. Главной работой призреваемых Кронштадтского дома было щипание пеньки. Существовали модная и белошвейная мастерские для женщин и сапожная учебная для мальчиков.
Одним из самых страстных пропагандистов "трудовой благотворительности" в России был барон О.О.Буксгевден. Его стараниями к 1895 году были открыты дома трудолюбия в Вильне, Елабуге, Архангельске, Самаре, Чернигове, Витебске, Владимире, Калуге, Симбирске, Саратове, Смоленске и многих других городах Российской империи, в том числе названный Евангелическим второй дом трудолюбия в Петербурге, основанный на средства, собранные бароном среди лютеранского купечества. Все служащие Дома были из числа призреваемых, что позволило снизить расходы и увеличить количество рабочих мест. Учреждение было закрытое, то есть призреваемые в нем находились на полном содержании. "Опыт показал, что работающие не умели распоряжаться полученными деньгами и оставались в бедственном состоянии, что и побудило совет обеспечить их кровом и харчами. Ввиду этого, за исключением нескольких женатых стариков, всем, искавшим работы, ставилось условие, чтобы они жили в доме трудолюбия"(6).
Постепенно благотворители убедились в необходимости двух типов учреждений трудовой помощи для добровольцев: один - где человек получал бы только временную работу до приискания постоянной; другой - закрытый, предусматривающий изоляцию призреваемых от внешнего мира в воспитательных целях и, соответственно, - полное их содержание. В последнем случае о "самоокупаемости" не могло быть и речи, требовалась финансовая поддержка государства и частных благотворителей. Наиболее целесообразной формой учреждений второго типа представлялась земледельческая колония: "Человек, пришедший в лохмотьях искать работу, неспособен более к самостоятельному труду... Для такого индивидуума единственным спасением была бы рабочая колония вдали от города"(7). Человеку же, лишившемуся работы недавно, вполне мог помочь городской дом трудолюбия.
Практически все дома трудолюбия состояли на дотации у государства или частных благотворителей. Средняя доплата для покрытия расходов Дома составляла 20-26 копеек в день на человека. Приходили в основном люди неквалифицированные, их труд был низкооплачиваемым: щипание пеньки, изготовление бумажных мешков, конвертов, тюфяков из мочал и волоса, трепание пакли. Женщины шили, расчесывали пряжу, вязали. Более того, даже этим нехитрым ремеслам призреваемых зачастую приходилось сначала учить, что значительно увеличивало расходы. Некоторые из домов трудолюбия, как уже сказано, превращались попросту в дома призрения. Заработок чернорабочего в мастерских составлял от 5 до 15 копеек в день. Работы по уборке улиц и на свалках нечистот оплачивались дороже, но таких заказов на всех призреваемых не хватало.
Дом трудолюбия для образцовых женщин в Санкт - Петербурге. Был открыт в 1896 по инициативе О. О. Буксгевдена и при поддержке Попечительства о домах трудолюбия и работных домах (см. Попечительство о трудовой помощи), которое выделило на устройство 6 тыс. рублей. Первоначально располагался по адресу: Знаменская ул. (ныне ул. Восстания), 2, к 1910 переехал в Саперный пер., 16. Председателем Попечительного комитета в 1900-е был бар. О. О. Буксгевден, затем – В. А. Волкова, секретарем – Г. П. Сюзор.
Заведение предоставляло женщинам возможность интеллигентного труда и постоянный заработок «впредь до более прочного устройства их судьбы». Как правило, сюда обращались выпускницы средних учебных заведений, сироты, вдовы, дамы, покинутые мужьями, часто обремененные детьми или престарелыми родителями и не получавшие пенсий.
Существовали дома трудолюбия и для детей - в Херсоне, Ярославле, Яренске. Херсонское Общество вообще считало, что подобные учреждения необходимы в первую очередь именно "для подрастающего поколения, чтобы дать ему правильное воспитание с самого детства и искоренить развившееся в городе нищенство и попрошайничество детей. Менее необходимым представлялось пока устройство дома трудолюбия для взрослых ввиду весьма выгодных условий при приискании ими работы и достаточно высокой платы в течение почти всего года..."(8) В Ярославле в 1891 году местный Комитет призрения неимущих открыл картонажно-переплетную мастерскую для беднейших детей, чтобы отвлечь их от нищенства. При ней была дешевая столовая. За работу дети получали 5 - 8 копеек в день. Оставаться в Доме они могли от одного месяца до года. Детский труд еще менее, чем труд взрослых, окупал затраты по призрению.
Бюджеты домов трудолюбия складывались из членских взносов, добровольных пожертвований, выручки от продажи производимой продукции, платы за городские работы, средств, получаемых от благотворительных концертов, лотерей, кружечного сбора, а также из дотаций государства и Общества. "Смысл трудовой помощи не везде правильно усвоен местными руководителями домов трудолюбия. Есть существенное различие между трудовой помощью, которая оказывается человеку под условием действительного труда, и таковой помощью престарелому или ребенку. Труд, от них требуемый, не имеет реального характера. Бывает, что дом трудолюбия становится сам для себя целью, забывая, что он должен быть средством для другой высшей цели"(9).
До 1895 года в России было учреждено 52 дома трудолюбия. В 1895 году вышло положение о попечительстве под покровительством императрицы Александры Федоровны для содействия и оказания материальной помощи при открытии новых домов, а также для поддержания уже существующих. К 1898 году в России было уже 130 домов трудолюбия. Комитет попечительства с ноября 1897 года начинает издавать журнал "Трудовая помощь". Идея трудовой помощи прочно входит в общественное сознание: "Мы подаем кусок хлеба, который бедняк с озлоблением отталкивает, потому что остается без крова и без одежды и не может обойтись одним хлебом. Мы подаем нищему монету, чтобы отделаться от него, и сознаем, что мы собственно еще глубже вталкиваем его в нужду, так как он пропьет данную ему милостыню. Наконец мы даем одежду раздетому, но напрасно, ибо он возвращается к нам в таких же лохмотьях".
15-го мая 1895 года потомственная почетная гражданка С.Н.Горбова обратилась в городскую Думу с предложением устроить на свои средства женский дом трудолюбия имени М.А. и С.Н.Горбовых. Для строительства Дума выделила участок в Большом Харитоньевском переулке. Двухэтажное каменное здание, выходящее фасадом в переулок, было рассчитано на 100 работниц. Во втором этаже располагались две мастерские, где шили белье, в первом - квартиры служащих и народная столовая, переданная учредительницей в ведение города. Работницы получали обеды, состоящие из щей, каши и черного хлеба, по цене 5 копеек. Часто благотворителями жертвовались бесплатные обеды.
Женщины приходили в Дом сами или направлялись городскими попечительствами и Управой. В основном это были крестьянки и мещанки в возрасте от 20 до 40 лет, часто неграмотные (10). При поступлении каждой выдавалась расчетная книжка, предоставлялись швейная машина и шкаф для хранения незаконченной работы. В среднем здесь ежедневно работали 82 женщины. Заработную плату получали один раз в неделю - от 5 до 65 копеек в день. Из заработка вычитались стоимость материала, ниток, отчисления в пользу Дома. В 1899 году при Доме были оранизованы детские ясли. Сбыт продукции обеспечивался регулярными городскими заказами для различных богоугодных заведений. Например, в 1899 году от городской Управы поступил заказ на шитье белья для всех больниц Москвы.
В более сложных условиях находился городской работный дом, оказывающий трудовую помощь как добровольцам, так и доставляемым полицией. До 1893 года он находился в ведении имевшего весьма скудные средства Комитета для разбора и призрения просящих милостыню. Никаких работ здесь не производилось, призревались в основном нищие, приводимые полицией (число добровольцев было минимальным). Вскоре Комитет был упразднен, а подведомственные ему благотворительные учреждения передали в ведение Московского городского общественного управления. Постепенно дела стали налаживаться.
В 1895 году Дому предоставили работы на Спасской свалке нечистот, возродили переплетно-конвертную и корзинно-бельевую мастерские. П.М. и В.И.Третьяковы пожертвовали Дому две тысячи рублей. В 1897 году на добровольное призрение было принято уже 3358 человек. Непосредственно в Доме имели кров около 600 человек (11).
Направляемые на работы делились на два разряда: имеющих собственную добротную одежду и обувь и не имеющих таковых. Рабочие первого разряда составляли артель и выбирали старосту, который руководил работами и получал за это к ежедневному заработку прибавку до 10 копеек. Относящиеся ко второму разряду также формировали артель, но работали под присмотром надзирателя. Заработок составлял летом до 25 копеек в день, зимой - до 20 копеек. Добровольцы первого разряда получали на 5-10 копеек больше, чем второго. Последним выдавались одежда, обувь, белье - разумеется, весьма и весьма подержанные. Вот свидетельство С.П.Подъячева, описавшего свое пребывание в Доме в 1902 году: "Одежду выдавали старую, рваную, вонючую и грязную... Выдавали разно: одному попадал коротенький "этапный" полушубок, другому из толстого сукна не то пиджак, не то поддевка... Штаны тоже были разные: некоторые попадали из толстого сукна и довольно крепкие, другим какие-то синие, тонкие, как тряпка... На ноги мягкие, сделанные из шерстяных жгутов "чуни", точно такие, в каких бабы богомолки ходят весной к преп. Сергию..." (12) "Чуни" сплетались из старых тряпок и подшивались войлоком. Такую обувь надо было подвязывать ремнем или веревкой, которые не всегда выдавались, поэтому "чуни" пришивались рабочими к кальсонам. "Ноги рабочего постоянно зашиты как бы в мешке, и тогда приходится и спать в "чунях", и работать, и гулять с одного конца на другой", - замечает доктор Кедров (13). Он же пишет, что "многим рабочим приходится ходить на работу, повязавши голову платком, рваной шалью или шарфом, включительно до всякой попавшейся под руки грязной тряпки или сукна. Подпоясаны рабочие веревками и мочалой, завязок у белья нет. Верхняя одежда, в которой рабочие ходят на работу и на которой в то же время спят, расстилая на полу и прикрываясь на кровати, не только грязна, но почти всегда с рваными рукавами, воротниками, полами".
Со временем в Доме, рассчитанном на 200 человек, скопилось около 500 человек. С.Н.Горбова временно предоставила работному дому большую часть помещения дома трудолюбия. В 1897 году городское управление открыло отделение работного дома в Сокольниках на Ермаковской улице, дом 3, приобретя для этого усадьбу бывшей фабрики Борисовских. Двух- и трехэтажные корпуса вместили более 400 призреваемых. Сокольническое отделение постепенно расширялось, что со временем позволило принимать более 1000 человек, а также открыть мастерские - кузнечно-слесарную, сапожную, столярную, коробочную, корзинную.
В Московском работном доме были и доставленные полицией дети и подростки, которых в 1913 году перевели в заведение, получившее название приюта имени доктора Гааза. В детском отделении приюта воспитывались беспризорники в возрасте до 10 лет. Были здесь и ясли для детей рабочих дома трудолюбия и работного дома.
Один характерный штрих. "Спроси у любого, как, мол, сюда попал, - пишет в своем очерке С.П.Подъячев, - по пьяному делу... Все мы по пьяному делу... Просто мы уж очень слабы... к вину предвержены"(14). Или другое свидетельство: "Горе наше нас сюда гонит, а главная причина - слабость к винному делу... Я вот купец... На воле такие деньги заколачивал, а тут вот пятые сутки без делов и уйти нельзя, до гашника пропился. Бить нас надо кнутом, жучить, чтобы помнили..."(15)
Рабочий день начинался в 7 часов. Вставали в 5 часов утра. Перед работой получали чай с сахаром и черным хлебом в неограниченном количестве. "Пить утренний чай можно из глиняных кружек, которые хранятся у призреваемых под подушкой или на привязи у поясов"(16).
Однако, по воспоминаниям С.П.Подъячева и доктора Кедрова, "Утренний чай вследствие недостатка чайников и кружек для рабочих берется всегда с бою. Ввиду этого для заваривания чая из общего куба рабочие вместо чашек и стаканов приспособляют глиняные банки из-под цветов (из оранжереи), замазывая в них донышки хлебом или замазкой. Некоторые из рабочих ухитряются делать себе "кубки" для чая из обыкновенных бутылок. Бутылка разрезается на 2 части, горлышко закупоривается пробкой, и 2 "кубка" для чая готовы". В полдень рабочие получали обед: горячее и кашу с салом или постным маслом, вечером - такой же ужин. "Хлеб и "воробьев" (так называли небольшие кусочки мяса) выдавали у дверей столовой. Прежде чем попасть в столовую, приходилось долго ждать на морозе... На столе уже стояли и дымились чашки со щами - каждая на 8 человек - и лежали ложки, похожие скорее на деревенские чумички. Есть начинали, дожидаясь, когда соберется полный комплект, то есть когда будут заняты все столы..."(17) Рабочие, занятые вне Дома, брали с собой по куску черного хлеба и по 10 копеек денег, на которые они два раза пили чай, а по возвращении получали полный обед и чай. Общая продолжительность рабочего дня составляла 10-12 часов.
В праздничные и воскресные дни большая часть призреваемых отдыхала. В свободное от работы время желающие могли пользоваться библиотекой и брать книги в спальню, где неграмотным читали вслух. В воскресные дни также давали концерты в зале Сокольнического отделения. В центральном отделении был любительский хор. Желающие могли участвовать в драматических постановках. К примеру, в феврале 1902 года здесь поставили комедию Гоголя "Женитьба". Участвовали призреваемые и двое служащих работного дома. Большим успехом пользовалась постановка "Ревизора"(18).
В 1902 году оба учреждения трудовой помощи, находящиеся под одной крышей и имевшие общую администрацию, получили самостоятельный статус. К работному дому, кроме отбывающих наказание по приговору городского присутствия, были приписаны призреваемые детского отделения и отделения для подростков, неспособных к труду, а также хроники. Это улучшило быт и упростило процедуру приема добровольцев. Сначала они шли в сборное отделение, находившееся в Большом Харитоньевском переулке, где содержались не более двух суток. Все принятые шли в баню. "Процедура мытья продолжалась недолго, потому что торопили и подгоняли. Тем, которые вымылись и оделись, не позволялось оставаться в бане, а приказано было выходить на улицу и там ждать, когда выйдут остальные..."(19) Затем получали верхнюю одежду и "перегонялись" в Сокольники. Там сосредотачивались в основном рабочие-ремесленники, а чернорабочие жили в центральном отделении или в Таганском отделении (на Земляном валу, в доме Добагина и Храпунова-Нового). Наиболее крупные заказы на работу - уборку снега с путей - поступали от железных дорог. Основной проблемой по-прежнему оставалось обеспечение занятости, так как желающих поступить на призрение становилось все больше с каждым годом.
Еще один дом трудолюбия открылся в 1903 году на Садовой-Самотечной улице, в доме Каштановой (содержался Обществом трудовой помощи в Москве). В Доме работали 42 женщины. Существовали учреждения, помогающие в поисках работы. Начавшая функционировать в 1913 году Московская биржа труда имени Т.С.Морозова давала возможность рабочим и работодателям легко находить друг друга. Она была основана на пожертвования М.Ф.Морозовой и находилась при Ермаковском ночлежном доме на Каланчевской улице. Ежедневно здесь нанималось до 200-250 человек, в основном сельские рабочие. Работодатели приезжали из Ярославской, Тверской, Рязанской и других губерний. В двухэтажном каменном здании заключались трудовые договора. Услуги биржа предоставляла бесплатно.
Как видим, меры, предпринимаемые благотворительными обществами и правительством, были весьма продуманными и носили целенаправленный характер. Однако проблему нищеты и безработицы в целом они не решили. Эту проблему, усугубленную революцией и гражданской войной, предстояло решить России советской эпохи. Этой же проблемой сегодня вновь мучается Россия "постперестроечная"...
Примечания
1. Острецов В. Масонство, культура и русская история. М., 1998.
2. Сперанский С. Рабочие дома в России и заграницей. С.19.
3. Тихвинское имение, позже выведенное из общего управления работного дома, станет земледельческой колонией, где призреваемых было немного: работали в основном наемные работники, занимавшиеся вывозкой дров, обжигом кирпича, добычей камня, столярным делом.
4. Юсупов дом и призреваемые в нем // Современная летопись. 1863. ? 4.
5. Тюремный вестник. 1897. ? 8.
6. Герье В.И. Что такое дом трудолюбия // Трудовая помощь. 1897. ? 11.
7. Там же.
8. Там же.
9. Там же.
10. Городские учреждения Москвы, основанные на пожертвования. М., 1906.
11. Московский Городской Работный дом в его прошлом и настоящем. М., 1913.
12. Русское богатство. 1902. ? 9.
13. Медицинская беседа. 1900. ? 8.
14. Русское богатство. 1902. ? 8.
15. Там же.
16. Из жизни Московского работного дома. М., 1903.
17. Русское богатство. 1902. ? 9.
18. Известия московской городской думы. 1902. ? 2.
19. Русское богатство. 1902. ? 9.
Е. Храпоничева
Московский журнал N 9 - 1999 г.
