Когда возникла древнерусская литература и с чем это связано? Поучения митрополитов. – Иларион. – Сочинения Феодосия. – Нестор Печерский

В этой статье мы рассмотрим особенности древнерусской литературы. Литература Древней Руси являлась прежде всего церковной . Ведь книжная культура на Руси появилась с принятием христианства. Центрами письменности становятся монастыри, и первые литературные памятники — это в основном сочинения религиозного характера. Так, одним из первых оригинальных (то есть не переводных, а написанных русским автором) произведений стало "Слово о Законе и Благодати" митрополита Илариона. Автор доказывает преимущество Благодати (с ней связан образ Иисуса Христа) перед Законом, который, по мнению проповедника, консервативен и национально ограничен.

Словесность создавалась не для развлечения, а для поучения . Рассматривая особенности древнерусской литературы, следует отметить ее поучительность. Она учит любить Бога и свою Русскую землю; она создает образы идеальных людей: святых, князей, верных жен.

Отметим одну, казалось бы, незначительную особенность древнерусской литературы: она была рукописной . Книги создавались в единственном экземпляре и лишь потом переписывались от руки, когда необходимо было сделать копию или первоначальный текст приходил в негодность от времени. Это придавало книге особую ценность, порождало уважительное к ней отношение. К тому же для древнерусского читателя все книги вели свое происхождение от главной — Священного Писания.

Поскольку литература Древней Руси была в основе религиозной, то в книге видели кладезь мудрости, учебник праведной жизни. Древнерусская литература — не художественная, в современном значении этого слова. Она всячески избегает вымысла и строго следует фактам. Автор не проявляет своей индивидуальности, скрывается за повествовательной формой. Он не стремится к оригинальности, для древнерусского литератора важнее удержаться в рамках традиции, не нарушить ее. Поэтому все жития похожи одно на другое, все жизнеописания князей или воинские повести составляются по общему плану, с соблюдением "правил". Когда «Повесть временных лет» рассказывает нам о смерти Олега от своего коня, это красивое поэтичное предание звучит как исторический документ, автор действительно верит, что все так и было.

Герой древнерусской литературы не обладает ни индивидуальностью, ни характером в нашем сегодняшнем представлении. Судьба человека находится в руках Бога. И одновременно его душа выступает ареной борьбы между добром и злом. Первое одержит победу лишь тогда, когда человек будет жить по нравственным правилам, данным раз и навсегда.

Конечно, в русских средневековых произведениях мы не найдем ни индивидуальных характеров, ни психологизма — не потому, что древнерусские писатели этого не умели. Точно так же иконописцы создавали плоскостные, а не объемные изображения не потому, что не могли написать «лучше», а потому, что перед ними стояли другие художественные задачи: лик Христа не может быть похож на обычное человеческое лицо. Икона — это знак святости, а не изображение святого.

Литература Древней Руси придерживается таких же эстетических принципов: она создает лики, а не лица , дает читателю образец правильного поведения , а не изображает характер человека. Владимир Мономах ведет себя как князь, Сергий Радонежский — как святой. Идеализация — один из ключевых принципов древнерусского искусства.

Древнерусская литература всячески избегает приземленности : она не описывает, а повествует. Причем автор повествует не от себя лично, он лишь передает то, что написано в священных книгах, то, что он прочитал, услышал или увидел. Ничего личного в этом повествовании быть не может: ни проявления чувств, ни индивидуальной манеры. («Слово о полку Игореве» в этом смысле — одно из немногих исключений.) Поэтому многие произведения русского средневековья анонимны , авторы и не предполагают такой нескромности — поставить свое имя. А древний читатель не может даже вообразить, что слово не от Бога. И если устами автора говорит Бог, то зачем ему имя, биография? Поэтому так скудны доступные нам сведения о древних авторах.

В то же время в древнерусской литературе рождается особый, национальный идеал красоты , запечатленный древними книжниками. Прежде всего это красота духовная, красота христианской души. В русской средневековой литературе, в отличие от западноевропейской той же эпохи, гораздо меньше представлен рыцарский идеал красоты — красоты оружия, доспехов, победного боя. Русский рыцарь (князь) ведет войну ради мира, а не ради славы. Война ради славы, наживы осуждается, и это хорошо видно в "Слове о полку Игореве". Мир оценивается как безусловное благо. Древнерусский идеал красоты предполагает широкий простор, необъятную, «украшенную» землю, а украшают ее храмы, ибо они и созданы специально для возвеличивания духа, а не для практических целей.

С темой красоты связано и отношение древнерусской словесности к устно-поэтическому творчеству, фольклору. С одной стороны, фольклор имел языческое происхождение, поэтому не вписывался в рамки нового, христианского мировоззрения. С другой — он не мог не проникнуть в литературу. Ведь письменным языком на Руси с самого начала был русский язык, а не латынь, как в Западной Европе, и непроходимой границы между книжным и устным словом не было. Народные представления о красоте и добре тоже в целом совпадали с христианскими, христианство почти беспрепятственно проникло в фольклор. Поэтому богатырский эпос (былины), начавший формироваться еще в языческую эпоху, представляет своих героев и как воинов-патриотов, и как защитников христианской веры, окруженной «погаными» язычниками. Так же легко, иногда почти неосознанно, используют древнерусские литераторы фольклорные образы и сюжеты.

Религиозная литература Руси быстро переросла узкоцерковные рамки и стала подлинно духовной литературой, создавшей целую систему жанров. Так, "Слово о Законе и Благодати" относится к жанру торжественной проповеди, произносимой в церкви, однако Иларион не только доказывает Благодать христианства, но и прославляет Русскую землю, соединяя религиозный пафос с патриотическим.

Жанр жития

Важнейшим для древнерусской литературы был жанр жития, жизнеописания святого. При этом преследовалась задача, рассказав о земной жизни канонизированного церковью святого, создать образ идеального человека в назидание всем людям.

В "Житии святых мучеников Бориса и Глеба " князь Глеб обращается к своим убийцам с просьбой пощадить его: «Не режьте колоса, еще не созревшего, наполненного молоком беззлобия! Не режьте лозы, не до конца возросшей, но плод несущей!» Покинутый дружиной Борис в шатре своем «плачется сокрушенным сердцем, а душою радостен»: ему страшна смерть и в то же время он сознает, что повторяет судьбу многих святых, принявших мученическую смерть за веру.

В "Житии Сергия Радонежского " рассказывается, что будущий святой в отрочестве с трудом постигал грамоту, отставал от своих сверстников в учении, что доставляло ему немало страданий; когда Сергий удалился в пустынь, к нему стал наведываться медведь, с которым отшельник делился своей скудной пищей, бывало, что святой отдавал зверю последний кусок хлеба.

В традициях жития в XVI веке была создана «Повесть о Петре и Февронии Муромских », но она уже резко расходилась с канонами (нормами, требованиями) жанра и поэтому не была включена в собрание житий «Великие Четьи-Минеи» рядом с другими жизнеописаниями. Петр и Феврония — реальные исторические лица, княжившие в Муроме в XIII веке, русские святые. У автора XVI столетия получилось не житие, а занимательная повесть, построенная на сказочных мотивах, прославляющая любовь и верность героев, а не только их христианские подвиги.

А «Житие протопопа Аввакума », написанное им самим в XVII веке, превратилось в яркое автобиографическое произведение, наполненное достоверными событиями и реальными людьми, живыми подробностями, чувствами и переживаниями героя-повествователя, за которыми встает яркий характер одного из духовных вождей старообрядчества.

Жанр поучения

Поскольку религиозная литература призвана была воспитать истинного христианина, одним из жанров стало поучение. Хотя это жанр церковный, близкий к проповеди, его использовали и в светской (мирской) литературе, поскольку представления тогдашних людей о правильной, праведной жизни не расходились с церковными. Вам известно "Поучение Владимира Мономаха ", написанное им около 1117 года «сидя на санях» (незадолго до смерти) и адресованное детям.

Перед нами предстает идеальный древнерусский князь. Он заботится о благе государства и каждого своего подданного, руководствуясь христианской моралью. Другая забота князя — о церкви. Всю жизнь земную следует рассматривать как труд по спасению души. Это и труд милосердия и доброты, и ратный труд, и умственный. Трудолюбие — главная добродетель в жизни Мономаха. Он совершил восемьдесят три больших похода, подписал двадцать мирных договоров, изучил пять языков, сам делал то, что делали его слуги и дружинники.

Летописи

Значительная, если не самая большая, часть древнерусской литературы — произведения исторических жанров, вошедшие в состав летописей. Первая русская летопись — "Повесть временных лет " создана в начале XII века. Ее значение чрезвычайно велико: она явилась доказательством права Руси на государственную самостоятельность, независимость. Но если недавние события летописцы могли записать "по былинам сего времени", достоверно, то события дохристианской истории приходилось восстанавливать по устным источникам: преданиям, легендам, поговоркам, географическим названиям. Поэтому составители летописи обращаются к фольклору. Таковы сказания о смерти Олега, о мести Ольги древлянам, о белгородском киселе и т. д.

Уже в "Повести временных лет" проявились две важнейшие особенности древнерусской литературы: патриотизм и связь с фольклором. Тесно переплетены книжно-христианские и фольклорноязыческие традиции в «Слове о полку Игореве».

Элементы вымысла и сатиры

Конечно, древнерусская литература не была неизменной на протяжении всех семи веков. Мы видели, что со временем она становилась более светской, усиливались элементы вымысла, все чаще в литературу, особенно в XVI—XVII веках, проникали сатирические мотивы. Таковы, например, "Повесть о Горе-Злочастии ", показывающая, до каких бед может довести человека ослушание, желание "жити, как ему любо", а не как учат старшие, и "Повесть о Ерше Ершовиче ", высмеивающая так называемый "воеводский суд" в традициях народной сказки.

Но в целом можно говорить о литературе Древней Руси как о едином явлении, со своими сквозными, прошедшими через 700 лет идеями и мотивами, со своими общими эстетическими принципами, с устойчивой системой жанров.

В конце X века, возникла литература Древней Руси, литература, на основе которой развилась литература трёх братских народов - русская, украинская и белорусская. Древнерусская литература возникла вместе с принятием христианства и первоначально была призвана обслуживать потребности церкви: обеспечивать церковный обряд, распространять сведения по истории христианства, воспитывать общества в духе христианства. Этими задачами определялась и жанровая система литературы, и особенности её развития.

Принятие христианства имело значительные последствия для развития книжности и литературы Древней Руси.

Древнерусская литература формировалась на основе единой литературы южных и восточных славян, возникшей под влиянием византийской и древнеболгарской культуры.

Болгарским и византийским священникам, которые приехали на Русь, и их русским ученикам потребовалось переводить и переписывать книги, которые были необходимы для богослужения. А некоторые книги, привезённые из Болгарии, не переводились, читались на Руси без перевода, так как была близость древнерусского и древнеболгарского языков. На Русь были привезены богослужебные книги, жития святых, памятники красноречия, хроники, сборники изречений, исторические и историко-бытовые повести. Христианизация на Руси потребовала перестройки мировоззрения, книги об истории человеческого рода, о предках славян были отвергнуты, и русские книжники нуждались в сочинениях, которые излагали бы христианские представления о всемирной истории, о явлениях природы.

Хотя потребность в книгах у христианского государства была очень велика, возможности для удовлетворения этой потребности были очень ограничены: на Руси было мало умелых писцов, а сам процесс письма был очень длителен, а материал, на котором писались первые книги, - пергамент - был весьма дорогим. Поэтому книги писались только для богатых людей - князей, бояров и церкви.

Но до принятия христианства на Руси была известна славянская письменность. Она находила применение в дипломатических (грамоты, договора) и юридических документах, была также перепись между грамотными людьми.

До возникновения литературы существовали речевые жанры фольклора: эпические сказания, мифологические легенды, сказки, обрядовая поэзия, плачи, лирика. Большую роль в становлении национальной русской литературы сыграл фольклор. Известны легенды о сказочных героях, о богатырях, об основаниях древних столиц о Кие, Щеке, Хориве. Также существовала ораторская речь: князья выступали перед воинами, произносили речь на пирах.

Но литература началась не с записей фольклора, хотя он продолжал существовать и развиваться с литературой ещё долгое время. Для возникновения литературы нужны были особые причины.

Стимулом для возникновения древнерусской литературы явилось принятия христианства, когда возникла необходимость познакомить Русь со священным писанием, с историей церкви, с всемирной историей, с житием святых. Без богослужебных книг не могли существовать строившиеся церкви. А также возникла необходимость перевести с греческого и болгарского оригиналов и распространить большое количество текстов. Именно это и явилось толчком для создания литературы. Литература должна была оставаться чисто церковной, культовой, тем более что светские жанры существовали в устной форме. Но на самом деле всё было иначе. Во-первых, библейские рассказы о сотворении мира содержали много научных сведений о земле, животном мире, устройстве человеческого тела, истории государства то есть не имели никакого отношения к христианской идеологии. Во-вторых, вне культовой литературы оказались летопись, бытовые повести, такие шедевры как “Слова о полку Игореве”, “Поучение” Владимира Мономаха, “Моление” Даниила Заточника.

То есть функции литературы в момент её возникновения и в течение всей истории - различаются.

Принятие христианства способствовало быстрому развитию литературы только в течение двух столетий, в дальнейшем церковь всеми силами тормозит развитию литературы.

И всё же литература Руси была посвящена мировоззренческим вопросам. Жанровая система отражала мировоззрение, типичное для христианских государств. “Древнерусскую литературу можно рассматривать как литературу одной темы и одного сюжета. Этот сюжет - мировая история, и эта тема - смысл человеческой жизни” - так в своей работе Д. Лихачёв сформулировал черты литературы древнейшего периода русской истории.

Нет сомнений в том, что Крещение Руси было событием огромной исторической важности не только в политическом и социальном отношении, но и в культурном. История древнерусской культуры началась после принятия Русью христианства, и дата Крещения Руси 988год становится начальной точкой отсчёта национально-исторического развития России.

Начиная с Крещения Руси, русская культура то и дело становилась перед сложным, драматическим, трагическим выбором своего пути. С точки зрения культурологии важно не только датировать, но и документировать то или иное историческое событие.

1.2 Периоды истории древней литературы.

История древнерусской литературы не может не рассматриваться в отрыве от истории самого русского народа и Русского государства. Семь столетий (XI-XVIIIвв.), в течении которых развивалась древнерусская литература, насыщены значительными событиями в исторической жизни русского народа. Литература Древней Руси - свидетельство жизни. Сама история установило несколько периодов истории литературы.

Первый период - это литература древнерусского государства, период единства литературы. Он длится век (XI и начало XII вв.). Это век формирования исторического стиля литературы. Литература этого периода развивается в двух центрах: на юге Киева и на севере Новгорода. Характерной чертой литературы первого периода является руководящая роль Киева, как культурного центра всей Русской земли. Киев является важнейшим экономическим звеном на мировом торговом пути. К этому периоду относится “Повести временных лет”.

Второй период, середина XII в. - первая треть XIII в. Это период появление новых литературных центров: Владимира Залесского и Суздаля, Ростова и Смоленска, Галича и Владимира Волынского. В это период возникают местные темы в литературе, появляются разные жанры. Это период начало феодальной раздробленности.

Далее наступает короткий период монголо-татарского нашествия. В этот период создаются повести “Слова о погибели Русской земли”, “Житие Александра Невского”. В это период в литературе рассматривается одна тема, тема вторжения монголо-татарских войск на Русь. Этот период считается самым коротким, но и самым ярким.

Следующий период, конец XIV в. и первая половина XV в., это период патриотического подъема в литературе, период летописания и исторического повествования. Этот век совпадает с экономическим и культурным возрождением Русской земли перед и после Куликовской битвы 1380г. В середине XV в. в литературе появляются новые явления: переводная литература, возникают “Повесть о Дракуле”, “Повесть о Басарге”. Все эти периоды, с XIII в. по XV в. можно объединить в один период и определить как период феодальной раздробленности и объединение Северо - Восточной Руси. Так как литература второго периода начинается с захвата Крестоносцами (1204 г.) Константинополя, и когда основная роль Киева уже закончилась и из единой древнерусской народности складывается три братских народа: русский, украинский и белорусский.

Третий период - это период литературы Русского централизованного государства XIV - XVII вв. Когда государство играет активную роль в международных отношениях своего времени, а также отражает дальнейший рост Русского централизованного государства. И с XVII в. начинается новый период русской истории. .

Древнерусская литература

включает в себя произведения XI-XVII вв., причем не только собственно литературные, но и исторические (летописи), описания путешествий (хожения), поучения, жития, послания и т.д. Во всех этих памятниках имеются элементы художественного творчества и эмоционального отражения жизни. Подавляющее большинство произведений не сохранило своих авторов. Общий характер стиля - монументальный историзм.

Персоналии: Иларион, Симон и Поликарп, Нестор, Кирилл Туровский

Пример: "Слово о полку Игореве"

"Русской литературе без малого тысяча лет. Это одна из самых древних литератур Европы. Она древнее, чем литературы французская, английская, немецкая. Ее начало восходит ко второй половине X в. Из этого великого тысячелетия более семисот лет принадлежит периоду, который принято называть "древней русской литературой".

Перед нами литература, которая возвышается над своими семью веками как единое грандиозное целое, как одно колоссальное произведение, поражающее нас подчинением одной теме, единым борением идей, контрастами, вступающими в неповторимые сочетания... Древнерусскую литературу можно рассматривать как литературу одной темы и одного сюжета. Этот сюжет - мировая история, и эта тема - смысл человеческой жизни" (Д.С. Лихачев).

Терминологический словарь-тезаурус по литературоведению. От аллегории до ямба. - М.: Флинта, Наука . Н.Ю. Русова . 2004 .

Смотреть что такое "древнерусская литература" в других словарях:

Древнерусская литература - Древнерусская литература: Древнерусская литература X XI веков Древнерусская литература XII века Древнерусская литература XIII века Древнерусская литература XIV века Древнерусская литература XV века Русская литература (раздел древнерусская… … Википедия

Древнерусская литература X-XI веков - У этого термина существуют и другие значения, см. Древнерусская литература. Содержание 1 Письменность, фольклор и литература X века 2 Литература XI века … Википедия

Древнерусская литература XV века - У этого термина существуют и другие значения, см. Древнерусская литература. Содержание 1 Оригинальные произведения 1.1 1400 е годы 1.2 1410 е годы … Википедия

Древнерусская литература XIV века - У этого термина существуют и другие значения, см. Древнерусская литература. Содержание 1 Оригинальные произведения 1.1 Первая четверть XIV века … Википедия

Древнерусская литература XIII века

Древнерусская литература XII века - У этого термина существуют и другие значения, см. Древнерусская литература. Содержание 1 Оригинальные произведения 2 Переводные произведения … Википедия

Древнерусская литература X–XI веков - Содержание 1 Письменность, фольклор и литература X века 2 Литература XI века 3 Переводные памятники XI века … Википедия

РУССКАЯ ЛИТЕРАТУРА. Древнерусская литература - Древнерусская литература (конец XXVII вв.), как и другие средневековые литературы, не выделялась из совокупности остальных памятников письменности, носившей преимущественно «прикладной» деловой и познавательный характер: церковно… … Литературный энциклопедический словарь

ЛИТЕРАТУРА - (фр. litterature, от littera буква). Словесность, письменность, совокупность письменных и устных памятников слова, принадлежащих известному народу. Словарь иностранных слов, вошедших в состав русского языка. Чудинов А.Н., 1910. ЛИТЕРАТУРА вообще… … Словарь иностранных слов русского языка

ЛИТЕРАТУРА - ЛИТЕРАТУРА, литературы, жен. (лат. litteratura). 1. Вся совокупность письменных и печатных произведений того или другого народа, эпохи или всего человечества в целом; письменность, в отличие от устной словесности. Древнерусская литература. 2.… … Толковый словарь Ушакова

Книги

Древнерусская литература , Демин С.А.. Книга является учебным пособием, содержащим широкий анализ древнерусских литературных памятников, посвященных русской литературе XI нач. XVIII веков. Основу сборника составляют работы…

Историю древнерусской словесности XI-XIII столетий часто рассматривают как первую главу в истории современной русской литературы. И действи-тельно, образы из летописей или «Слова о полку Игореве» прочно занимают свое место в фонде отечественной культуры — достаточно вспомнить пушкин-скую «Песнь о вещем Олеге» или оперу «Князь Игорь» Бородина. Однако важно пони-мать, что образы эти происходят из мира, существенно отличавшегося от нашего по своим ценностным установкам. Осознание этой разницы — первый шаг к пониманию всех произведений культуры Древней Руси.

Основное отличие древнерусской словесности от современной художественной литературы состоит в предназначении. Задача художественной литературы — поднимать читателя над обыденным миром. В книгах «интеллектуальных» и «сложных» это делается с помощью неожиданной формы и многопланового содержания; в тех, что «попроще», нас ожидает лихо закрученный сюжет с неочевидной развязкой, а некоторым мас-те-рам удается сочетать и то и дру-гое. Утверждения критиков XIX века, буд-то искусство непременно должно быть «полезным», сегодня кажутся глубоко устаревшими. И даже об обязательной еще недавно «партийности» литера-туры вроде бы наконец разрешили забыть.

Совсем другое дело — книжная культура русского Средневековья. Книги и вообще письменность появились на Руси после Крещения, так что их состав и содержание определялись прежде всего потребностями Церкви. А в глазах Церкви искусство ради искусства было делом опасным, ведь такое искусство способно притягивать внимание — а значит, и помогать дьяволу, который обязательно вос-пользуется случаем отвлечь людей от молитвы и каким-нибудь хитрым спосо-бом ввергнуть души человеческие в соблазн. Дабы этого не допу-стить, некото-рые популяр-ные формы народных развлечений — например, пло-щадные коме-дии — были прямо запрещены церковными канонами (при этом именно пло-щадная комедия — одна из тех форм искусства, от которых про-изо-шел совре-менный театр). Конечно, реализовать такие суровые запреты было непросто: «трубы, скоморохи, гусли и русалии» продолжали, как признавали древнерусские проповедники, «переманивать» народ от Бога. В то же вре-мя упоминания скоморохов в источниках домонгольской поры единичны, а при-меры их твор-чества, восходящие к столь ранним временам, нам и вовсе неиз-вестны. Та сло-весность Древней Руси, с которой имеет дело современный чита-тель, — сло-весность сугубо религиозная, а ее основная задача — приносить душевную пользу. Браться за перо имеет смысл лишь постольку, поскольку результат твоего творчества поспособствует спасению души.

Такая целевая установка вовсе не исключала изящества слога. Напротив, боже-ственные истины столь сложны и блистательны, что излагать их «простым» языком невозможно, и даже искусного писателя эта задача способна поставить в тупик. Автор «Сказания о [святых князьях] Борисе и Глебе», обращаясь к героям своего сочинения, признается:

«Не знаю, как вас похвалить, и что сказать, не понимаю и не могу при-думать. Я бы назвал вас ангелами, которые быстро приходят к скорбя-щим, но вы во плоти жили на земле среди людей. Я бы именовал вас людьми, но вы превосходите разум человеческий чудесами своими и помощью слабым. Я бы провозгласил вас цесарями или князьями, но ведь вы показали больше смирения, чем самый простой и смирен-ный из людей, и именно за это допущены на небеса в райские жилища…» Здесь и далее цитаты приводятся в переводе Дмитрия Добровольского.

Иначе говоря, ни одно определение само по себе не способно передать величия жертвы, кото-рую принесли князья-мученики, а значит, надо найти таких опреде-лений как можно больше — вдруг, как станут говорить много позже, количе-ство перей-дет в качество и на пересечении множества смысловых полей все-таки про-явится что-то отдаленно похожее на описываемый объект?

Мысли выражались с помощью сложных многоплановых сравнений. К при-меру, обра-щаясь к своему князю, автор рубежа XII-XIII веков Даниил Заточник последо-вательно сопоставляет себя с «бледной травой, выросшей между сте-на-ми», ягненком, младенцем и «птицей небесной» — общее здесь то, что все они зави-сят от милости свыше, которой добивается от своего адресата и сам Даниил. Человечество можно было уподобить храму премудрости Божьей, который держится на семи столпах, по одному на каждый из семи Вселенских соборов. Сами книги образно именовались реками, которые поят Вселенную. Важней-шим умением древнерусского книжника был подбор синонимов — чем больше, тем лучше. Например, говоря о Крещении Руси, можно было ска-зать, что рус-ские люди «приблизились к Богу», «отвергли дьявола», «осу-дили службу сатане», «оплевали беса», «познали Бога истинного» и т. д. А осо-бенно хорошо, если все найденные обороты удастся соединить в одном пред-ложении. Понятно, что предложение от этого разрастется и чи-тать его станет неудобно. Но и предметы, о которых идет речь, не обязаны быть доступ-ными. «Трудно-про-ходимые книги» — вот как определяется христиан-ская литература в одной из древнейших русских рукописей, «Изборнике» князя Святослава 1073 года.

Закономерно спросить: как стремление говорить сложным языком о сложных материях сочеталось с одним из ключевых постулатов христианской веры — с убеждением в слабости и греховности человека? Как вообще слабый и греш-ный человек может писать о божественных истинах? Очевидное противоречие снималось за счет того, что сложные обороты и многоплановые образы древне-русской книжности редко когда были оригинальным изобретением местных сочинителей.

К моменту Крещения не было редкостью и знание иностранных языков, осо-бенно греческого. В результате древнерусская словесность могла опираться как мини-мум на достижения византийской литературы, а та, в свою оче-редь, соединяла античную риторику с богатой образностью Священного Писа-ния. То есть по большому счету к услугам киевского, новгородского или, скажем, рос-тов-ского книжника был весь тысячелетний опыт иудеохристианской циви-ли-зации — требовалось лишь подбирать подходящие к случаю образцы. Если надо было рассказать о благород-ном князе-воителе (например, об Алек-сандре Нев-ском), то использовались приемы, опробованные предшест-вен-ни-ка-ми при опи-сании великих воинов древности — Гедеона или Александра Маке-дон-ского. Если речь заходила о преступнике, то и тут предшествующая лите-ратура давала весьма представительный набор образцов, от Каина до им-пера-торов-тиранов. При этом многие из авторов «образцовых» сочинений почитались Церковью в качестве святых, что давало некую дополнительную гарантию уместности и точно-сти заимствований — а заодно избавляло тех, кто пользо-вался находками пред-шественников, от переживаний по поводу собственной греховности. Понятно, что такой творческий метод ограничивает свободу литературного экспери-мента и расходится с тем, как принято писать сейчас. Но для культуры рели-гиозной, пронизанной идеей человеческой греховности, именно строгое следо-вание освященным традицией образцам оказалось наибо-лее подходящим. Если ты подвержен дьявольским соблазнам, то лучше ничего не изобретать.

Такими были, если угодно, «теоретические основы» древнерусской словес-ности. Обратимся к наиболее важным произведениям, созданным на Руси в XI-XIII веках.

Первым в этом ряду следует, несомненно, назвать «Слово о законе и бла-го-дати», принадлежащее перу Илариона, митрополита Киевского в 1051-1055 го-дах. Видимо, «Слово» было написано еще до поставления Илариона на кафед-ру: автор называет в числе живых супругу князя Ярослава Мудрого Ирину-Ингигерду, которая умерла еще в 1050 году. С другой стороны, Иларион упоминает о киевской церкви Благовещения на Золотых воротах, построенной около 1037 года, а значит, и «Слово» было написано после 1037 года. Ничего точнее об обстоятельствах создания данного памятника сказать не удается. Биография Илариона также известна очень плохо. Впрочем, содержание «Слова» красноречиво само по себе.

Произведение состоит из трех частей. Сначала Иларион рассказывает читателю о том, как человечество узнавало о пути спасения и обретения вечной жизни: сначала это происходило через Ветхий Завет, который Иларион называет «За-ко-ном», а потом через Новый — «Благодать». При этом автор уделяет особое вни-мание двуединой богочеловеческой природе Христа, объясняя этот слож-ный догмат с помощью длинного (почти два десятка элементов!) ряда парных про-тивопоставлений:

«…как человек [Христос] постился 40 дней и взалкал, но как Бог побе-дил искусителя, как человек пришел на свадьбу в Кане Галилейской, но как Бог превратил воду в вино, как человек спал в лодке и как Бог остановил ветер и волны (и они послушали его)…»

Затем сообщается, что Русь, хоть и была страной язычников, теперь тоже приобщилась к благодати христиан-ства. Это дает повод для нового ряда противопоставлений:

«Будучи варварами, мы назвались людьми Божьими, и будучи врагами, назвались сыновьями, и уже не по-иу дейски осуждаем, но по-хрис- ти-ански благословляем, и не ду-маем, как бы распять [Христа], но Распятому поклоняемся…»

Наконец, Иларион возносит хвалу «великому кагану нашей земли Владимиру» за Крещение Руси. В этой последней части всячески подчеркивается, что Русь — самостоятельное и мощ-ное государство, которое «ведомо и слышимо всем концам земли», а также что Владимир пришел ко Хри-сту сам, не слышав апостоль-ской проповеди и не видев твори-мых проповед-никами чудес. Визан-тия (откуда на Русь прибывали и священни-ки, и церков-ные мастера, и книги) упоминается лишь однажды. Такой своеоб-разный па-трио-тизм становится особенно примеча-тельным, если учесть, что именно на время составления «Слова» — 1040-е годы — пришелся очеред-ной военный конфликт Руси и Византии. Да и сам Иларион был поставлен в митро-политы собором епис-копов, без благословения константинополь-ского патри-арха, которому тогда подчинялась Русская цер-ковь. В итоге ученые часто гово-рят об антивизантий-ской направленности «Слова о законе и благода-ти». Но еще более примечате-лен исторический кругозор автора: от момента Креще-ния Руси до составления «Слова» прошло от силы лет шестьдесят, а мест-ные книжники уже могли, как мы видим, строить масштабные схемы всемирной исто-рии, охваты-вающие времена от Авраама до Ярослава Мудрого включительно. Иначе говоря, хоть Иларион и акцентирует самосто-ятельность древнерусской культуры, сам текст сочиненного им «Слова» ярко свидетельствует о том, насколько основа-тельно Киевская Русь включилась в мировой культурный контекст.

Еще одним знаменитым книжником XI века был Нестор. Обычно Нестора знают как «летописца» — по эпитету, которым его наградили благодарные продол-жатели несколько столетий спустя. Но между древнейшими летописями и сочи-нениями, подписанными именем Нестора, есть ряд противоречий, поэтому современная наука говорит об участии Нестора в летописном деле с осторожностью. Однако не вызывает сомнений вклад Нестора в древнерус-скую агиографию, то есть в написание житий святых.

Первым свершением Нестора на поприще агиографии было написание «Чтения о житии и погублении блаженных страстотерпцев Бориса и Глеба». История кня-зей Бориса и Глеба восходит к событиям 1015 года, когда сыновья крести-теля Руси Владимира Святославича, едва дождавшись смерти отца, устроили крова-вую борьбу за власть. Как именно развивалась эта междоусобица — вопрос слож-ный. Однако сравнительно рано сформировалось представление о том, что двое из наследников — Борис Ростовский и Глеб Муромский — в схватке не уча--ствовали и даже не стали сопротивляться подосланным к ним убийцам, лишь бы не «поднимать руку на брата». А в 1072 году почитание двух князей было дополнительно закреплено благодаря чудесному обретению их благо-уханных мощей. Судя по всему, примерно в это же время появился и древней-ший вариант сказания о гибели Бориса и Глеба, примечательный пространной и картинной сценой убийства князя Бориса: движимые яростью убийцы напра-вляют на Бориса копья, но тут действие неожиданно замирает, и обреченный князь произносит длинную и патетическую молитву. Очевидно, что на самом деле все было не так, но предсмертные рассуждения Бориса о смерти как избавлении от соблазнов этого света производят на читателя неизгладимое впечатление. Нестор избавил сказание от некоторых сюжетных неувязок, объ-единил историю гибели князей с рассказом о чудесах от их остан-ков, а кроме того, снабдил сказание историческим предисловием, начав его, ни много ни ма---ло, от грехопадения Адама. Результат такой обработки впечат-ляет ме-ньше первоначального сказания, действие уже не так динамично, а образы — суше. В то же время под пером Нестора гибель Бориса и Глеба из частного эпи-зода местной политики превратилась в событие мирового уровня, а русские святые — в небесных покровителей всех христиан.

«Сподобившись чести» повествовать о жизни и смерти князей-мучеников, Нестор, по его собственным словам, «заставил себя обратиться к другому рассказу» и «покусился написать» о святом Феодосии Печерском. Феодосий происходил из состоятельной семьи и мог бы стать наследником большого имения, но с детства отличался религиозностью и в конце концов сбежал в Киев, чтобы вступить в монастырь. В XI веке монастырей на Руси было немно-го; тот, куда приняли Феодосия, представлял собой простую пещеру, выкопанную в крутом берегу Днепра. Однако за несколько десятилетий эта скромная обитель превратилась в центр монашеской жизни на Руси, а Феодо-сий (к этому времени уже игумен) стал признанным лидером аске-тического движения. Биография Феодосия и история становления Киево-Печерского монастыря насыщены драматическими эпизодами: монахи не раз вступали в открытое столкновение с сильными мира сего. Однако Нестору удалось примирить традиционную форму жития с достоверностью и психо-логической точностью в изложении конфликтных ситуаций.

Подобное же сочетание следования литературным традициям с виртуозными описаниями реальных житейских конфликтов представляет и древнерусская летопись. Летопись — это не обычный «памятник словесности». У нее была специальная задача — найти место Руси в общем замысле Провидения отно-сительно истории человечества. Поэтому летописный рассказ начинается с повествования о том, какие вообще народы есть на земле и откуда взялись славяне, а закончиться не может по определению: концом летописного дела мог стать только конец истории как таковой, или, другими словами, Страш-ный суд. Понятно, что написать такой труд одному человеку не под силу. Но каж-дый следующий книжник мог редактировать то, что досталось ему от предшественников, а когда накопленный материал заканчивался — попол-нять летописный текст описанием тех событий, очевидцем которых был он сам. Когда один летописец отходил от дел, эстафету перенимал другой, и так постепенно, поколение за поколением, летописи разрастались из срав-ни-тельно небольшого повествования о «начале Русской земли» в пространные историче-ские полотна, охватывавшие события от Всемирного потопа до ныне правящего князя.

Первый из этих так называемых летописных сводов был создан в Киеве не позже 30-х годов XI века, а в начале XII века очередное расширение и дора-ботка того же в основе своей текста привели к возникновению сочинения, кото--рое сегодня издают под названием Повесть временных лет. Когда именно появилось это заглавие — в начале XII века или раньше, — сказать трудно. Но по сути оно однозначно указывает на религиозный смысл летопис-ного труда: «временами» и «летами», или «временными летами» в славянском переводе книги Деяний апостольских называется установленный Богом срок Страшного суда. И раз об этих последних годах существования мира уже пишет-ся «повесть», то, значит, и второе пришествие случится со дня на день и мы должны быть к нему готовы.

Специфическое видение задачи собственного труда рано привело летописцев к весьма «антихудожественному» методу организации материала: за редчай-шими исключениями события фиксировались в строго хронологическом порядке, по отдельным «главам», посвященным происшествиям одного года и начинающимся стандартным заголовком «В лето такое-то » (в науке принято называть эти «главы» годовыми статьями). Читать такой текст неудобно: заголовки очередных статей прерывают рассказ на самом интересном месте, и даже непосредственные причина и следствие могут оказаться разнесены по разным статьям и разбиты сообщениями о совсем других событиях и про-цессах. Пове-ст-вователю тоже трудно: его возможности развивать сюжет и рас-крывать харак-теры действующих лиц поневоле ограничены одним годом. Однако логика божественного замысла все равно не может быть доступна рядовому чело-веку, так что для средневекового сознания сетка дат оставалась почти единст-венным наглядным ориентиром в событийной стихии.

Некоторые летописные известия предельно лаконичны («Перенесены святые в церковь Святой Богоро-дицы» или «Князь Ярослав пошел войной на Литву»). Другие (например, рас-сказ о похи-ще-нии и ослеплении князя Василька Рости-славича в 1097 году) пред--ставляют собой развернутые повествования с яркими персонажами и пол--ными драма-тизма сценами. И далеко не всегда авторы лояльны к дейст-вующей власти: на летописных страницах упоминаются и просчеты князей, и злоупо-требления бояр, и церковные «мятежи». В начале XII века критиче-ский тон летописцев несколько поослаб, всесторонний взгляд на события уступил место восхвале-нию правящих князей. Впрочем, на Руси существовало несколько лето-писных традиций: кроме Киева (где летописание зародилось), свои летописцы были в Новгороде, Владимиро-Суздальском кня-жестве, а так-же на Волыни и в Галиц-кой земле. В итоге перед современными исследовате-лями развора-чивается подробная и многоплановая картина политической жизни русских земель.

Политический взлет Руси, которым ознаменовался XI век, быстро сменился эпохой раздробленности. Однако с точки зрения словесности новый истори-ческий период был не менее интересным, чем предыдущий. На вторую поло-вину XII века пришлось творчество знаменитого сочинителя церковных гимнов и поучений Кирилла Туровского. Его «Слово о слепце и хромце» представляет собой изощренную притчу о природе греха. А на рубеже XII и XIII веков во Вла-димирской земле появилась не менее изощренная похвала могуществу велико-княжеской власти — «Слово» (в другой версии — «Моление») Даниила Заточ-ника, о котором уже был случай сказать выше. Впрочем, самым известным и наиболее востребованным у современного читателя остается другой знаме-нитый памятник этого времени — «Слово о полку Игореве».

«Слово о полку Игореве» очень своеобычно. Его сюжет построен не вокруг фигуры какого-нибудь святого и не вокруг явленного свыше чуда, и даже не вокруг героически выигранной битвы, а вокруг неудачного похода князя новгород-северского Игоря Святославича против степных кочевников- в 1185 году. Текст открывается рассказом о выступлении русских войск в степь и о том, что начало экспедиции сопровождалось зловещим знаком — солнечным затмением. Затем следует описание двух сражений: одно развора-чивается для русских войск успешно, а второе заканчивается разгромом, после которого князья-предводители во главе с Игорем попадают в плен. Потом действие переносится на Русь, и читатель оказывается сперва в Киеве, на совете киевского князя Святослава с боярами, а затем в Путивле, где на городской стене плачет о пропавшем Игоре его супруга — Ярославна. Заканчивается «Слово» сообщением о побеге Игоря из половецкого плена: к радости Руси и окрестных стран, князь триумфально возвращается в Киев.

Описывая все эти события, автор «Слова» активно пользуется весьма слож-ными метафорами («Тут кровавого вина не хватило, тут кончили пир храбрые русичи: сватов напоили, а сами полегли за землю Русскую»); упоминаются нехристианские боги и мифологические существа: Див, ветры — Стрибожьи внуки, «великий Хорс» и т. п. Авторская оценка и тем более христианская мораль практи-чески полностью скрыты за этим причудливым словесным узором.

Можно было бы подумать, что перед нами воинский эпос, подобный, скажем, старофранцузской «Песне о Роланде». Но важнейший признак эпоса — это сти-хотворная форма с четким размером, а ее в «Слове о полку Игореве» вы-явить не удается. Кроме того, наряду с «языческой», или «народной», в образ-но-сти «Слова» представлена и христианская, книжная составляющая. Так, чтобы по-ка-зать разорение Русской земли от княжеских междоусобиц, автор описыва-ет стаи птиц, которые поедают трупы:

«Тогда на Русской земле редко слышался клич пахаря, зато часто вороны каркали, деля трупы, и галки разго-варивали на своем языке, собираясь на поживу».

В библейских проро-чествах также встречается упоминание о трупах, которые станут пищей птицам, когда Бог отвернется от Израиля за его грехи. Примеча-тельно и то, что рассу-ждения князя Святослава перед боярами (самим автором опре-деленные как «золотое слово») посвящены не столько необходимости сража-ться с врага-ми Руси, сколько гордыне тех, кто делает это не вовремя:

«О, мои племянники, Игорь и Всеволод! Рано вы начали Половецкую землю мечами рубить и себе славу добывать. Бесчестно вы победили, бесчестно кровь пога-ных пролили. Ваши храбрые сердца выкованы из жесто-кого булата и закалены дерзостью. Что же вы натворили на мои серебряные седины!»

Иначе говоря, темой «Сло-ва» оказы-вается не только воинская доблесть, но и дерзость княже-ских по-мыс--лов. А это уже преимущественно книжный, христианский по своей сути мотив.

Необычность композиции и образности сыграла со «Словом о полку Игореве» злую шутку. Странное произведение не пользовалось популярностью среди читателей и переписчиков. До Нового времени дошла только одна его руко-пись, найденная любителями древностей в конце XVIII века и опубликованная в 1800 году. И когда эта рукопись погибла во время известного московского пожара 1812 года, скептически настроенные исследователи получили возмож-ность утверждать, что «Слово» — это поздняя подделка, которую недобросо-вестные издатели из тех или иных побуждений выдали за памятник XII века. Современная наука : язык «Слова» очень близок к языку подлинных памятников XII столетия; фальси-фика-тору времен Екатерины II было бы не под силу так хорошо воспроизвести грам-матику и лексику древнерусского языка — особенно те его черты, которые стали понятны лишь в наши дни. В то же время само возникновение спора о проис-хождении «Слова» наглядно свидетельствует о необычности этого памятника для древнерусской книжности домонгольской поры.

До нас дошли далеко не все произведения древнерусской словесности XI-XIII ве-ков. Книги сочиняли, переписывали, читали и хранили прежде всего в горо-дах, а города строились в основном из дерева, часто горели, и в пламени этих пожаров гибли библиотеки. Кроме того, крупные города и богатые мона-стыри были привлекательной целью для захватчиков — именно поэтому силь-ным ударом по словесности стало ордынское нашествие середины XIII века. Однако многое сохранилось, и не в последнюю очередь благодаря усердию следую-щих поколений. С точки зрения книжников XIV-XVII веков, сло-вес-ность до-монгольской поры, следовавшая византийским образцам, сама превратилась в освященный временем пример для подражания, а написанное великими пред-шественниками следовало хранить и распространять. И хотя оригиналы большинства произведений XI-XIII веков до нас не дошли, благо-даря копиям, сделанным с них в последующие столетия, современные иссле-дователи имеют весьма детальное представление о том, как начиналась древне-русская литера-тура.

Для своей работы я выбрал тему “Древнерусская литература, как выдающееся явление культуры”. В библиотеке я нашёл небольшое количество литературы об этом периоде. Но, просматривая книги по древнерусской литературе, я узнал много нового для себя, а также обратил внимание на то, что литературой этого периода интересовались многие известные люди, учёные, академики. Древнерусская литература занимает семь веков (период XI-XVIIIвв.), а это очень большой период. Я же расскажу о небольшом периоде XI-начало XIII века. Я узнал, что древнерусской книжностью интересовался Пётр I, он даже издал указ о собирании по монастырям и церквам различных рукописей на пергаменте и бумаге. По личному указанию царя была изготовлена копия Радзивиловской летописи. Сподвижник Петра I историк В.Н. Татищев продолжил собирание рукописей и летописей. Я узнал о многих других учёных, которые свою жизнь посвятили изучению древнерусской литературы. Это такие учёные как: Румянцев, Строев, Буслаев, Пынин, Орлов, Шахматов, Лихачёв и другие. Но они не только занимались изучением, они собирали рукописи, пытались изучать их и доводить до людей, писать и опубликовывать свои труды.

Я узнал, что русская литература X-XVII вв. развивалась в своеобразных условиях. Она была рукописной. А книгопечатание почти не изменило способы распространения литературных сочинений. До XVII века все произведения распространялись путём переписки. Я также узнал, что писцы, которые переписывали, вносили свои поправки, изменения, сокращали рукописи, или добавляли своё к написанному.

Познание, изучение прошлого – это очень ответственно, нам дороги героические страницы истории.

В своей работе я рассмотрю вопрос возникновение древнерусской литературы, который поможет узнать исторические условия и причины её возникновения. Зная это, я попытаюсь объяснить её жанровую систему, расскажу о сложных взаимоотношениях литературы с церковью. Немного коснусь письменности, расскажу о славянской азбуки и школах грамотности. Также на примере “Повесть временных лет” и “Слова о полку Игореве” расскажу о героических страницах в литературе, об идеях, которые нашли своё выражение в описаниях героической борьбы русских людей с иноземными захватчиками, о взглядах писателей того времени, об их мудрости и оптимизме. Расскажу о разнообразии жанров древнерусской литературы, о периодизации истории, широком кругозоре писателей и читателей. А также о высоком мастерстве древнерусских писателей, об особенностях поэтики литературы.

Без знания этого – нельзя правильно оценить уровень литературы русского средневековья. В древнерусской литературе не было вымыслов: её героями были исторические лица (князья, цари, церковные служители, герои-воины), а предметом изображения были действительные события (битвы, сражения).

А в заключение своей работы опишу мир древнерусской литературы. Где выделена главная мысль, что литература была средством познания и средством воспитания человека. Литература – это искусство слова, она обогащает эстетический опыт человека, помогает человеку познать самого себя, раскрывает причины человеческих поступков и слов. На героических примерах этой литературы мы учимся быть правдивыми, смелыми, быть послушными, уважать старших.

На земле существовало и существует множество народов, каждый из которых обладает своей особой и неповторимой культурой.

Глава 1. Древнерусская литература, как часть культуры.

1.1 Возникновение древнерусской литературы.

В конце X века, возникла литература Древней Руси, литература, на основе которой развилась литература трёх братских народов – русская, украинская и белорусская. Древнерусская литература возникла вместе с принятием христианства и первоначально была призвана обслуживать потребности церкви: обеспечивать церковный обряд, распространять сведения по истории христианства, воспитывать общества в духе христианства. Этими задачами определялась и жанровая система литературы, и особенности её развития.

Принятие христианства имело значительные последствия для развития книжности и литературы Древней Руси.

Хотя потребность в книгах у христианского государства была очень велика, возможности для удовлетворения этой потребности были очень ограничены: на Руси было мало умелых писцов, а сам процесс письма был очень длителен, а материал, на котором писались первые книги, - пергамент – был весьма дорогим. Поэтому книги писались только для богатых людей – князей, бояров и церкви.

То есть функции литературы в момент её возникновения и в течение всей истории - различаются.

И всё же литература Руси была посвящена мировоззренческим вопросам. Жанровая система отражала мировоззрение, типичное для христианских государств. “Древнерусскую литературу можно рассматривать как литературу одной темы и одного сюжета. Этот сюжет – мировая история, и эта тема – смысл человеческой жизни” - так в своей работе Д. Лихачёв сформулировал черты литературы древнейшего периода русской истории.

1.2 Периоды истории древней литературы.

История древнерусской литературы не может не рассматриваться в отрыве от истории самого русского народа и Русского государства. Семь столетий (XI-XVIIIвв.), в течении которых развивалась древнерусская литература, насыщены значительными событиями в исторической жизни русского народа. Литература Древней Руси – свидетельство жизни. Сама история установило несколько периодов истории литературы.

Первый период – это литература древнерусского государства, период единства литературы. Он длится век (XI и начало XII вв.). Это век формирования исторического стиля литературы. Литература этого периода развивается в двух центрах: на юге Киева и на севере Новгорода. Характерной чертой литературы первого периода является руководящая роль Киева, как культурного центра всей Русской земли. Киев является важнейшим экономическим звеном на мировом торговом пути. К этому периоду относится “Повести временных лет”.

Второй период, середина XII в. – первая треть XIII в. Это период появление новых литературных центров: Владимира Залесского и Суздаля, Ростова и Смоленска, Галича и Владимира Волынского. В это период возникают местные темы в литературе, появляются разные жанры. Это период начало феодальной раздробленности.