Специфика конфликта и система образов трагедии еврипида "медея". Медея один из самых трагических образов женщины

«Проблема страдающей личности в творчестве Еврипида. Анализ «Медея» 1. Некоторые моменты биографии автора. Особенности его творчества. Актуальность проблемы. Последователи Еврипида. Чем недоволен Еврипид. Рассуждения поэта. Общая характеристика и место в историко-литературном контексте. История разработки темы в литературоведческих кругах. 2. Образ Медеи. Сопоставление мифа о Медее с трагедией Еврипида.Сходства, различия. 3. Анализ содержания трагедии: цитаты, факты, примеры. Сравнение трагедии Еврипида с иными фактами о Медее, дошедшими до нас. В чем несовпадения? Для чего Еврипид модифицировал сюжет? 4. Основная идея текста. Изменен ли образ Медеи? Показать динамику характеров, колебания и страдания персонажей в трагедии. 5. Основные выводы по проведенной работе. 6. Список использованной литературы. Еврипид (также Эврипид, греч. Εριπ ίδης , лат. Euripides, 480 - 406 до н. э.) - древнегреческий драматург, представитель новой аттической трагедии, в которой преобладает психология над идеей божественного рока. Великий драматург родился на Саламине, в день знаменитой победы греков над персами в морском сражении, 23 сентября 480 до н. э от Мнесарха и Клейто.

Родители оказались на Саламине в числе других афинян, бежавших от войска персидского царя Ксеркса.

Точная привязка дня рождения Еврипида к победе является приукрашением, которое часто встречается в рассказах античных авторов о великих.

Так в Суде сообщается, что мать Еврипида зачала его в то время, когда Ксеркс вторгся в Европу (май, 480 до н. э.), из чего следует, что в сентябре он родиться никак не мог. Надпись на Паросском мраморе определяет год рождения драматурга как 486 до н. э причем в этой летописи греческой жизни имя драматурга упоминается 3 раза - чаще, чем имя любого царя. По другим свидетельствам дата рождения может быть отнесена к 481 до н. э. Отец Еврипида был уважаемым и, судя по всему, богатым человеком, мать Клейто занималась продажей овощей.

В детстве Еврипид серьёзно занимался гимнастикой, даже выиграл соревнования среди мальчиков и хотел было попасть на Олимпийские игры, но был отвергнут по молодости. Потом занимался рисованием, без особого, впрочем, успеха. Затем начал брать уроки в ораторском искусстве и литературе у Продика и Анаксагора и уроки философии у Сократа.Еврипид собирал книги в библиотеку, а вскоре сам стал писать.

Первая пьеса, «Пелиад», вышла на сцену в 455 до н. э но тогда автор не победил из-за ссоры с судьями. Первый приз за мастерство Еврипид завоевал в 441 до н. э. и с тех пор вплоть до смерти создавал свои творения. Общественная активность драматурга проявилась в том, что он участвовал в посольстве в Сиракузы на Сицилии, видимо поддерживая цели посольства авторитетом писателя, признанного всей Элладой.Семейная жизнь Еврипида складывалась неудачно.

От первой жены, Хлоирины, имел 3-х сыновей, но развелся с ней из-за её супружеской неверности, написав пьесу «Ипполит», где высмеивал сексуальные отношения. Вторая жена, Мелитта, оказалась не лучше первой. Еврипид снискал славу женоненавистника, что давало повод шутить над ним мастеру комедии Аристофану. В 408 до н. э. великий драматург принял решение покинуть Афины, приняв приглашение македонского царя Архелая. Неизвестно точно, что повлияло на решение Еврипида.Историки склоняются к мысли, что основной причиной явилась если и не травля, то обида ранимой творческой личности на сограждан за непризнание заслуг.

Дело в том, что из 92 пьес (75 согласно другому источнику) только 4 были отмечены призами на театральных состязаниях при жизни автора, и одна пьеса посмертно.А до наших дней дошли лишь 19. Еврипид критиковал демагогов, политических ораторов и восхвалял сельских тружеников; ориентировался на патриотические идеалы героической эпохи Перикла, когда торжествовало народовластие.

Новаторство и реализм Еврипида не сразу нашли признание у зрителей. Его трагический пафос высмеял Аристофан в своей комедии «Лягушки». Сюжеты трагедий Еврипида в основном мифологические, но действующие лица выписаны им реалистично, с чертами положительными и отрицательными, подчас противоречивыми. После смерти великого драматурга его произведения становились все более популярными.Они оказали влияние на римских авторов, а также на развитие драматургии в Европе.

И не удивительно, ведь герои Еврипида очень жизненны, реплики точны, умны и остроумны, а поступки порой неожиданны, как это нередко бывает в действительности. Афиняне испросили разрешения захоронить драматурга в родном городе, но Архелай пожелал оставить могилу Еврипида в своей столице, Пелле. Софокл, узнав о смерти драматурга, заставил актёров играть пьесу с непокрытыми головами.Афины поставили в театре статую Еврипида, воздав ему почести после смерти. Плутарх рассказывает легенду ("Ликург"): в гробницу Еврипида ударила молния, великое знамение, которого удостоился из знаменитых людей ещё только Ликург.

Новые силы еврипидовской драмы - гражданский реализм, риторика и философия.Отражение философских проблем в своем творчестве принесло Еврипиду прозвание «философа на сцене». Его творчество предполагает определенную образовательную атмосферу и общество, к которому оно и обращается, и наоборот - что эта поэзия впервые помогает пробиться рвущейся на свет новой форме человека, и ставит у него перед глазами идеальное отражение его сущности, в котором он испытывает потребность для своего оправдания, может быть, более, чем когда бы то ни было. Обуржуазивание жизни для времени Еврипида означает примерно то же самое, что для нас пролетаризация, на которую она иногда становится похожа, когда на сцене вместо трагического героя древности появляется нищий бродяга.

Именно против этого унижения высокой поэзии восставали соперники Еврипида.Кризис афинского полиса, резко обострившийся в период Пелопоннесской войны, нашел разностороннее отражением в трагедиях Еврипида.

Нарастающие индивидуалистические тенденции в обществе, отражавшиеся в теоретической сфере в стремлении софистов видеть в человеке «меру всех вещей» (Протагор)в области художественного творчества проявляются во все более пристальном внимании в отдельному человеку, его индивидуальности, к миру его чувств.В драмах Еврипида трагический конфликт развертывается как конфликт противоположных чувств в душе героя, как конфликт психологический.

Впервые психология человека получает развернутое художественное воплощение.Еврипид изображал людей такими, каковы они на самом деле, отказывался от софокловской идеализации и героизации, стремясь показать подлинную действительность, не скрывая ее недостатков (В своей комедии «Лягушки» Аристофан осуждает Еврипида за стремление показать в театре темные стороны жизни). В трагедиях Еврипида легко распознаваема склонность к изображению особенно острых и трагических ситуаций и конфликтов, к трагической патетике, за то что Аристотель называл его «трагичнейшим из поэтов». В то же время изображаемые конфликты в то же время принимают черты бытовых, происходящих в сфере чисто личных отношений.

Развитие бытового элемента приводит к противоречию между мифологической формой и содержанием трагедии, приобретающей черты бытовой драмы.В некоторых поздних трагедиях Еврипида («Ион», «Елена») появляются моменты предвосхищающие новый тип драматического произведения новой аттической комедии.

Трагедии Еврипида, откликаясь на важнейшие события политической и духовной жизни Афин, приобретали порой чисто публицистический характер: рассуждения об общественных проблемах иногда лишь внешне связаны с изображаемым сюжетом.В трагедиях Еврипида звучит критика традиционного мировоззрения: религии, взглядов на положение женщин и рабов, на политическое устройство общества: отмечая многие недостатки афинской демократии, Еврипид высказывается в поддержку демократического строя, осуждает единовластие(тиранию). В нескольких трагедиях («Троянки», «Гекуба») он протестует против захватнических войн, трагической их бессмыслицы, приносящей человеку лишь страдания. Причем эти страдания лишены нравственного смысла, приводящего к познанию истины, как это было в трагедиях Эсхила («страданье учит»). Некоторые персонажи его трагедий отражают общественные настроения кризисной для Афин эпохи – стремление уйти от общественной жизни, искать идеальное в своем внутреннем мире, в общении с природой.

Но в его же трагедиях модно встретить героические образы, отражающие гражданский пафос и патриотизм поэта.

В художественном отношении трагедия Еврипида знаменует кризис жанра героической трагедии.Об этом свидетельствует несоответствие мифологической формы приобретающему бытовую окраску содержанию, падение роли хора, превращающегося из основного структурного элемента трагедии в элемент необязательный, утрачивающий органические связи с целым, поскольку центр тяжести перемещается на актера(изображение внутреннего мира героя приводит в трагедии Еврипида к появлению наряду с монологом еще и монодии (сольной музыкальной арии). Трагедия Еврипида прокладывает путь к драме нового времени с ее углубленным интересом к внутреннему миру человека, изображаемому во всей его противоречивости.

В трагедии "Медея" политическая и духовная свобода индивидуума растет, проблемы человеческого общества и тех связей, на которых оно основывается, становятся все яснее, человеческое Я заявляет о своих правах, когда чувствует, что его стесняют узы, кажущееся ему искусственными. С помощью убеждения и средств разума оно ищет себе поблажек и выходов.

Брак становится предметом дискуссий. Взаимоотношения полов - в течение столетий noli me tangere конвенциональности - выводятся на свет Божий и становятся достоянием публики: это борьба, как и все в природе.Разве право сильного не царит здесь, как и повсюду на земле? И вот поэт обнаруживает в предании о Ясоне, оставляющем Медею, страсти сегодняшнего дня, и заключает в эту оболочку проблемы, о которых сказание и не подозревает, но которые оно может сделать актуальными для современности с великолепной пластичностью.

Тогдашние афинские женщины вовсе не были Медеями, они были для этой роли или слишком забитыми, или слишком утонченными.А потому отчаянная дикарка, которая убивает своих детей, чтобы уязвить супруга-предателя и порвать всяческую с ним связь, оказалась удобным случаем для поэта, чтобы изобразить стихийное в женской душе, не стесняясь при этом греческими нравами.

Ясон, безупречный герой в восприятии всей Греции, хотя вовсе не прирожденный супруг, становится трусливым оппортунистом. Он действует не в силу страсти, а из холодного расчета. Однако он должен быть таким, чтобы сделать убийцу собственных детей древнего сказания трагической фигурой.Все участие поэта на ее стороне, - частично потому, что и вообще он считает женскую судьбу достойной жалости и потому рассматривает ее не в свете мифа, ослепленного героическим блеском мужской доблести, которую ценят только по подвигам и славе; но прежде всего поэт сознательно хочет сделать из Медеи героиню мещанской трагедии брака, которая нередко разыгрывалась в тогдашних Афинах, хотя и не в столь экстремальных формах.

Ее первооткрыватель - Еврипид. В конфликте безграничного мужского эгоизма и безграничной женской страсти " Медея" - подлинная драма своего времени.Потому обе стороны разыгрывают ее в мещанском духе, именно так спорят, порицают и резонируют.

Ясон весь проникнут мудростью и великодушием, Медея философствует об общественном положении женщины, о бесчестящем гнете полового влечения к чужому мужчине, за которым она должна следовать и которого она к тому же должна покупать богатым приданым, и заявляет, что деторождение гораздо опаснее и требует большей смелости, чем воинские подвиги. Трагедию Еврипида не без основания называли дискуссионным клубом всех движений его эпохи.

Ничто сильнее не доказывает проблематичность всех вещей для сознания этого поколения, чем это разложение всей жизни и всего предания в дискуссиях и философствовании, в котором принимают участия все возрасты и сословия, от царя до прислуги. Образ Медеи манил многих творцов разных видов искусства: художников, композиторов и писателей (в основном драматургов), причем, кочуя из произведения в произведение, этот образ претерпевал существенные изменения.Актриса Мария Каллас в роли Медеи Медея – это фигура безумной, неистовой страсти.

В греческой, а затем и в римской литературе она являет собой тип ведуньи (а потом и злой волшебницы). Существуют две главные трагедии, посвященные Медее: греческая – Еврипида, римская – Сенеки. Еврипид не ограничился одним эпизодом легенды; в своей трагедии он собрал все перипетии долгой жизни Медеи, вплоть до заключительного кризиса. Легенда такова: Ясон был сыном царя Иолка; он жил на Фессалийском побережье.Его дядя Пелий отнял трон у его отца Иолка, а Ясона послал искать Золотое руно, охранявшееся драконом, в Колхиду, на дальние берега Черного моря, надеясь, что он не вернется. Ясон отплыл на корабле аргонавтов, миновал скалы Симплега-ды и прибыл в Колхиду, во владения царя Ээта. У Ээта бьша дочь Медея. Ее дедом был сам Гелиос-солнце.

Цирцея, сестра царя, тетка Медеи, также была волшебницей(у Гомера она превращает мужчин в свиней, львов и волков) ее любил Улисс. Он провел с нею сладостный месяц, и она родила от него сына Телегона (который впоследствии основал Тускул, где жил Цицерон и где умерла в родах его дочь Теренция). Увидев Ясона, сходящего с корабля на берег, Медея с первого взгляда полюбила его, безумно и навечно. «Она пристально смотрит на него. Она не отрывает взгляда от его лица. Ей чудится, в объявшем ее безумии, что это черты не смертного, а бога. Она не в силах отвести от него глаза» (Овидий, «Метаморфозы», VII, 86). Тогда царь дает Ясону поручения, которые невозможно выполнить.

И всякий раз Медея спасает его от смерти, помогая расправиться с огнедышащими быками, помогая сеять зубы дракона на поле Ареса, из которых рождаются воины, которые тотчас берутся за оружие.

Так, благодаря Медее, Ясон получает Золотое руно. В тот момент, когда корабль готовится к отплытию, аргонавтам угрожает брат Медеи, Аскилт, и она убивает его. Она всходит на корабль; она отдалась Ясону в «порыве лихорадочного желания». Ясон обещал жениться на ней. Он возвратился в Фессалию, но Пелий отказался вернуть ему отцовский трон. Тогда Медея убедила Пелия окунуться в чан с кипящей водой, чтобы вернуть себе молодость, и он сварился заживо.

Убийство Пелия заставило Медею и Ясона бежать из Иолка. Они обосновались в Коринфе, у царя Креонта. Царь Креонт предложил Ясону жениться на его дочери. Ясон согласился, ибо она была гречанкой, и изгнал Медею-чужестранку. Медея глядит на двух своих детей, рожденных от Ясона, когда они еще любили друг друга.Ради него она предала отца, убила юного брата и погубила Пелия. Она подарила ему двоих сыновей, и вот теперь он ее отвергает.

Гнев душит Медею. Она входит в комнату сыновей. Одного из них зовут Мермер, другого – Ферет. Она говорит их рабу-педагогу: «Иди, приготовь для них то, что им нужно на каждый день», – зная, что вещи эти отправятся вместе с ними в подземное обиталище – могилу. Она смотрит на детей. Сейчас она их убьет. Вот он – миг живописи.На фреске в доме Диоскуров мальчики играют в кости под присмотром раба-педагога.

Медея стоит справа. Длинная, в складках, туника ниспадает от плеч к ногам. Правая рука нащупывает рукоятку кинжала, зажатого в левой. Взгляд ее прикован к детям, которые поглощены своей игрой со всем пылом и беззаботностью их возраста. Один стоит, скрестив ноги и слегка опираясь на кубической формы стол, второй сидит на том же столе. Руки обоих протянуты к костям, которыми они сами вскоре станут. Ярость Медеи спокойна.Это та самая неподвижность, то самое пугающее молчание, что служат предвестниками взрыва безумия.

На фреске в доме Ясона дети, напротив, встречаются взглядами с матерью. Раб смотрит на Мермера и Ферета. Поведению и взгляду Медеи есть два возможных объяснения.Либо, сосредоточившись мыслями на предстоящем деянии, она колеблется между двумя противоречивыми чувствами – жалостью и местью(в ней борются мать и женщина, страх перед задуманным и яростное стремление к этому двойному детоубийству), либо же в ней, замершей перед свершением этого кровавого акта, бушует неодолимый гнев, неодолимая жажда свирепого возмездия.

Первая трактовка - из области психологии. Вторая не имеет отношения к психологии, она физиологична, трагична. Это единственно возможная интерпретация, ибо она объясняет текст, запечатленный на фресках. Ибо это – интерпретация Еврипида. «Медея» Еврипида описывает разрыв цивилизованной связи в силу страсти женщины к мужчине.Любовь превращается в ненависть, неистовое вожделение к любовнику оборачивается смертоносной яростью к семье.

Страсть – это болезнь. В безумии душа поддается неистовому порыву. Ныряльщик, прыгнувший в воду, уже не может остановить свое падение. Даже бег – и тот является «безумием» движения: бегущий человек не в силах остановиться и замереть в единый миг. Аристотель говорил: люди, бросающие камни, не могут вернуть их назад.Цицерон в «Туску-ланских беседах» (IV, 18) писал: «Человек, бросившийся (praecipi-taverit) с вершины Левкадского мыса в море, не сможет остановиться на полпути к воде, даже если захочет». Praecipitatio – это падение головой вниз в бездну. В своем трактате «О гневе» (I, 7) Сенека Младший повторяет этот образ Цицерона – образ человека, падающего в пропасть, – и комментирует этот «смертельный прыжок» следующим образом: бросившийся вниз не только неспособен вернуться назад, но он «неспособен не попасть туда, куда мог бы не бросаться». Медея – женщина, которая бросается в пропасть.

Другого выхода нет и быть не может.Здесь речь не идет о корнелевском тяжком колебании, о столкновении психологических мотивов.

Подобно растению или животному, безумие проходит три стадии – зарождение, цветение и смерть. Безумие – это рост; оно рождается и растет, оно становится неодолимым, оно стремится к своему концу, счастливому или несчастливому. Фреска наглядно выражает самый знаменитый стих античности, вложенный в уста Медеи: «Я понимаю, на какое злодеяние осмелилась.Но мой thymos (жизненная сила, libido) сильнее, чем мои bouleumata (вещи, которых я хочу)». Медея видит, на что она решилась; она видит, что волна желания захлестнула ее разум и грозит все унести с собой.

Момент, запечатленный на фреске, нельзя назвать психологическим: героиня не разрывается между безумием и разумом. Момент этот трагичен: Медея беспомощна перед потоком, который через миг увлечет ее к действию.Момент настолько не психологичен, что Еврипид сопровождает его чисто физиологическим объяснением: все несчастье происходит от того, что внутренности Медеи – ее мозг, сердце и печень – воспалены.

Именно так и говорит кормилица: «Что же ей делать, когда все естество ее воспалено (megalosplangchnos), когда несчастье терзает ее, не давая покоя (dyskatapaustos)?» Еврипид описывает все признаки тяжкого расстройства, постигшего Медею: она больше не ест, избегает общества людей, дети внушают ей ужас, она плачет, не переставая, или упорно смотрит вниз, под ноги, или же взгляд ее наливается злобой, как у разъяренного быка, она глуха к человеческой речи и внимает словам близких не более, чем скала – «шуму морских волн». «Медея» Сенеки еще точнее.

Его пьеса не только концентрирует все действие, на римский манер, на финальном моменте, но идет дальше: в конце трагедии Медея объявляет, что вспорет себе чрево кинжалом, дабы убедиться, что в нем не растет третье дитя от Ясона. Таким трагическим приемом показывается, какова причина ее ярости (воспаленные внутренности), какова причина ее любви (вожделение, неуемная плотская страсть, которую она доказала своими предыдущими поступками) и, наконец, каковы плоды этой страсти (ребенок во чреве). Великолепны два стиха, передающие это состояние («Медея», 1012 и 1013): «In matre si quod pignus etiamnunc latet, scrutabor ense viscera et ferro extraham» (Если еще один залог любви остался скрытым во чреве матери, я рассеку это чрево кинжалом и выброшу зародыш прочь). Медея вновь и вновь перебирает три причины своего несчастья, которые будут разрастаться в ее смятенной душе до тех пор, пока не приведут к акту убийства.

Этим актом ее «внутренности» отомстят ее лону, погубив плоды, извергнутые ею на свет Божий, – маленького Мермера и маленького Ферета.

Медея Сенеки сможет наконец сказать: «Medea nunc sum» (Отныне я – Медея) и объяснит это так: «Saevit infelix amor» (Несчастливая любовь порождает безумие). Индивидуальный конфликт между тем, чего желает человек, и тем, чего он хочет, отсутствует.Но существует естественный океан, прорывающий плотину и возносящий все тела, изображенные на фреске, на гребень растущей волны неистовства. «Я не знаю, что моя одичалая душа решила в глубине меня» (Nescio quid ferox decrevit animus intus). Каков взгляд Медеи? Неподвижный, застывший взгляд предшествует буре, взрыву, во время которого впавший в неистовство человек словно галлюцинирует, но не видит совершаемого им действия, совершаемого преступления, не видит даже и собственной галлюцинации.

Его взгляд оцепенело устремлен в пространство.Он видит нечто иное. Цицерон использует поразительное выражение, когда говорит, что у помраченного рассудка «все окна завешены» («Тускуланские беседы», I, 146). После этого взрыва взгляд проясняется до такой степени, что, например, герой Эдип вырывает себе глаза: окна его рассудка, широко распахнувшись, явили ему содеянное.

Безумие само исцеляется в акте безумия, стоит лишь безумцу признать в совершенном деянии свою руку. Акт бешенства – это не что иное, как высшая, кульминационная точка, за которой следуют спад и умиротворение.

Свершив убийство детей, Медея бежит в Афины. Там она вступает в брак с Эгеем и рождает ему сына Меда, которого любит так горячо, что помогает ему убить Перса, чтобы завладеть его царством. Сравним древнюю Медею с современной. Старинные фрески описывают сконцентрированное созревание, в котором нет ровно ничего драматического: они показывают миг, подводящий итог этой трагедии, и ни в коем случае не раскрывают ее конец. В нашу эпоху Медею написал Делакруа.В 1855 году Теофиль Готье познакомился с картиной, сформулировал ее эстетику и самым решительным образом противопоставил ее (как бы он ни утверждал обратное) духу античной живописи: «Разъяренная Медея Делакруа написана с пылом, энтузиазмом и щедростью красок, которые одобрил бы сам Рубенс.

Жест львицы, собирающей возле себя детенышей, которым Медея удерживает напуганных детей, – великолепное изобретение художника.Ее лицо, наполовину скрытое тенью, напоминает о змеином выражении. Не походя на головы мраморных или глиняных изваяний, оно выглядит, тем не менее, поистине античным.

Ее дети, напуганные, плачущие, не понимая, что происходит, но угадывая, что их ждет что-то ужасное, рвутся прочь из-под руки матери, уже сжимающей кинжал. От судорожных стараний высвободиться их коротенькие туники задрались, обнажив детские тела свежих розовых тонов, которые составляют резкий контраст с синеватой, опять-таки змеиной бледностью матери». Итак, в Париже важны жесты, в Риме – взгляды.В Париже дети волнуются, плачут, сопротивляются.

В Риме они играют, полностью поглощенные этим занятием. В Париже ситуацию выражает истеричная Медея. В Риме Медея, погруженная в мстительную ярость, больше размышляет о ней, чем действует. В Париже изображен сам акт убийства. В Риме – момент, ему предшествующий. И не только один этот предшествующий миг, но и весь текст Еврипида в целом сконцентрирован в одном мгновении, которое замерло, не говоря о том, чем собирается стать.В Париже – эффектный оперный вопль.

В Риме – пугающее безмолвие (obstupefactus). Римляне увидели прекрасный сюжет именно в этом жутком размышлении Медеи, оскорбленной Ясоном и напуганной собственным неотвратимым стремлением убить Мермера и Ферета в тот самый миг, когда они играют. Весь античный мир восхищался Медеей, написанной Тимомахом. Цезарь счел картину столь прекрасной, что купил ее, оплатив золотом.Весь античный мир в один голос превозносил глаза Медеи. Этот взгляд и впрямь истинное чудо. Веки воспалены. Гнев подчеркнут нахмуренными бровями.

Жалость – в блеснувшей влаге.Авзоний писал: «В картине, написанной Тимомахом, угроза выражается в слезах, в руке поблескивает кинжал, еще не обагренный кровью ее сыновей…Кисть Тимомаха причиняет боль так же, как кинжал, что сжимает в левой руке Медея, встретившаяся взглядом с Мермером и Феретом». Апулей также создал свою Медею. Эта удивительная Медея, отделяющая смерть детей от мщения, связывает сцену первого соития с рождением еще более конкретным образом, чем внутренности, вспоротые кинжалом Медеи в пьесе Сенеки.

Рассмотрим же образ Медеи в одноименной трагедии Еврипида: Аристотель считал непозволительным для поэта менять существо мифа и как пример такого сохранения зерна сказания приводил “Медею”. Из разных вариантов мифа о Медее Еврипид выбирает тот, в котором она наиболее жестока: скрываясь от преследования отца, Медея убивает младшего брата Аспирта и разбрасывает куски его тела, чтобы отец задержался их собрать; Медея убивает собственных детей; Медея, а не Ясон справляется с драконом.

Медея Еврипида пошла на все ради Ясона, на самые страшные преступления, причем в трагедии она не так могущественна, какой была в некоторых мифах (по одному мифу она дочь царя Колхиды Ээта и океаниды Идии, внучка Гелиоса и племянница Цирцеи, а по другому - мать Медеи - покровительница волшебниц Геката, а Цирцея - сестра). Еврипид выбирает тот миф, который объясняет первопричину краха семьи Медеи и Ясона: Эрот, по просьбе Афины и Геры, внушил Медее страстную любовь к Ясону, но любовь ее была безответной и женился он на ней только потому, что дал обещание, в обмен на ее помощь.

Т.е. со стороны Ясона это был брак по расчету, поэтому-то ему было так легко отказаться от Медеи и детей ради царского престола Коринфа.Открывает трагедию монолог кормилицы, где та кратко обрисовывает ситуацию (Аристотель считал пролог “Медеи” образцом пролога трагедии): И не пришлось бы ей теперь в Коринфе Убежища искать с детьми и мужем. Пусть гражданам успела угодить Она в изгнанье, оставалась мужу Покорною женой… …удел Медеи стал иной. Ее не любят, И нежное глубоко страждет сердце.

Ясен детей с супругою в обмен На новое отдать решился ложе, Он на царевне женится – увы! Оскорблена Медея, и своих Остановить она не хочет воплей. О характере Медеи мы узнаем очень многое уже с первого монолога кормилицы: От пищи отказавшись, ночь и день Отдавши мукам тело, сердцу таять В слезах дает царица с той поры, Как злая весть обиды поселилась В ее душе. …Несчастие открыло цену ей Утраченной отчизны.

Дети даже Ей стали ненавистны, и на них Глядеть не может мать. Мне страшно, как бы Шальная мысль какая не пришла Ей в голову.Обид не переносит Тяжелый ум, и такова Медея. Таким образом сразу обозначается личность главной героини трагедии: умная, дерзкая, с сильная характером, не привыкшая прощать, безмерно любящая и доведенная до отчаяния предательством единственного близкого человека, ради которого пожертвовала столь многим, женщина. Зная свою госпожу, кормилица боится, сколько бед она может сотворить из мести: Да, грозен гнев Медеи: не легко Ее врагу достанется победа.

Кормилица чувствует угрозу жизни детям Медеи и Ясона. Медея еще стенает за сценой, а мы уже ясно ее себе представляем, как она стенает и зовет в свидетелей Ясоновой расплаты богов. Страдания Медеи безмерны: Лаской ничьей, ни единого друга Лаской она не согрета.Она призывает смерть, не в силах стерпеть обиду и проклинает себя за то, что связалась клятвой с недостойным мужем, вместе с Ясоном она потеряла смысл жизни: О, ужас! О, ужас! О, пусть небесный Перун Прожжет мне череп О, жить зачем мне еще? Увы мне! Увы! Ты, смерть, развяжи Мне жизни узлы - я ее ненавижу Медея описывает незавидную социальное положение римлянки того времени и женскую долю, которая не может ни вызвать сострадания.

Во многом данная проблема не потеряла своей актуальности и на сегодняшний день: Нас, женщин, нет несчастней.За мужей Мы платим - и не дешево.

А купишь, Так он тебе хозяин, а не раб. И первого второе горе больше. А главное - берешь ведь наобум: Порочен он иль честен, как узнаешь. А между тем уйди - тебе ж позор, И удалить супруга ты не смеешь. И вот жене, вступая в новый мир, Где чужды ей и нравы и законы, Приходится гадать, с каким она Постель созданьем делит. И завиден Удел жены, коли супруг ярмо Свое несет покорно. Смерть иначе.Ведь муж, когда очаг ему постыл, На стороне любовью сердце тешит, У них друзья и сверстники, а нам В глаза глядеть приходится постылым.

Но говорят, что за мужьями мы, Как за стеной, а им, мол, копья нужны. Какая ложь! Три раза под щитом Охотней бы стояла я, чем раз Один родить. Страдания Медеи усиливаются, когда к ней приходит царь Креонт, требующий от нее, чтобы она немедленно с детьми убиралась из города, он боится, что волшебница Медея причинит зло его дочери.Отвечая ему, Медея очень точно себя описывает, объясняя причины плохого отношения к ней людей: Умна Медея - этим ненавистна Она одним, другие же, как ты, Опасною ее считают дерзость.

Медея просит Креонта разрешить ей остаться вместе с детьми в городе хотя бы на сутки, потому что у нее нет ни средств, ни друзей, которые бы их приютили.Будучи человеком достаточно мягким, Креонт соглашается, не подозревая, что один день нужен Медее для того, что расправиться с ним и его дочерью, ибо она «хитра и чар немало ум ее постиг». Убийство Креонта и царевны Медея задумывает хладнокровно, совершенно не сомневаясь в правильности выбранного решения: Чтобы отца, и дочь, и мужа с нею Мы в трупы обратили ненавистных Немало есть и способов Какой Я выберу, сама еще не знаю: Чертог поджечь невестин или медь Им острую должна вогнать я в печень Единственное, что ее смущает это то, что “по дороге до спальни” или “за делом” она может быть “захвачена и злодеям достаться на глумленье” Не изменять пути прямому нам, И, благо он испытан яд на сцену Так, решено Медея расчетлива, логична и последовательна в своих планах и мыслях: Ну, я убила их А дальше что ж? Где город тот и друг, который двери Нам распахнет и, приютив, за нас Поручится? Такого нет Терпенье ж Еще хоть ненадолго.

Если стен Передо мной откроется защита, На тайную стезю убийства молча Ступлю тотчас.

За дело же! Медея, все искусство Ты призови на помощь каждый шаг Обдумать ты должна до мелочей Иди на самое ужасное! Ты, сердце, Теперь покажешь силу. Словесный поединок с Ясоном Медея выигрывает блестяще: Что ты не муж, не воин хуже, злее Нельзя уж быть, чем ты для нас, и к нам Ты все-таки приходишь Тут не смелость Отвага ли нужна, чтобы, друзьям Так навредив, в глаза смотреть? Иначе У нас зовут такой недуг - бесстыдство… Да, гордиться Могу я верным мужем, это так И славою счастливый младожен Покроется не бледной, если, точно, Извергнута из города, одна И с беззащитными детьми, скитаясь, И с нищими та, что спасла его, Пойдет дивить людей своим несчастьем.

О Зевс, о бог, коль ты для злата мог Поддельного открыть приметы людям, Так отчего ж не выжег ты клейма На подлеце, чтобы в глаза бросалось Медея вспоминает все, что для него сделала, она выставляет его совершеннейшим ничтожеством и подлецом: Детей моих отец, Ты брак затеял новый.

Пусть бы семя Твое бесплодно было, жажду ложа Я поняла бы нового А где ж? Где клятвы те священные? А Ясон в ответ открыто признается, что в браке с коринфской царевной ищет материальную выгоду, но чтобы оправдаться, он говорит, что делает это, чтобы “поднять детей чрез братьев их”. Медея же понимает, что Ясон не хотел оставаться женатым на варварской царевне.

Изгнаннику какой удел счастливей Пригрезиться мог даже, чем союз С царевною …Женился Я, чтоб себя устроить, чтоб нужды Не видеть нам - по опыту я знаю, Что бедного чуждается и друг. Твоих же я хотел достойно рода Поднять детей, на счастие себе, Чрез братьев их, которые родятся.Медея резко отличается от эллинки, и даже после жизни с Ясоном среди греков, ее характер ничуть не изменился: она горячая, страстная, эмоциональная, движимая чувствами и инстинктами, гордая, резкая, несдержанная и безмерная.

Медея безмерна во всем: в любви, ненависти, мести. Именно из-за этого ее не понимают другие персонажи трагедии (Медея о себе говорит: “О, я во многом, верно, от людей и многих отличаюсь ”), именно поэтому трагедия не была оценена современниками Еврипида (ей была присуждено третье место). Рожденная для другой жизни, Медея возмущается условиями несвободы, в которых живут эллинские жены, которые не знают, за кого выходят замуж, за порочного или честного, и каковы страдания тех, кому не повезло. Истинного трагизма образ Медеи достигает тогда, когда вместе с невестой и царем она замышляет убить детей.

Найдя будущий приют у Эгея, Медея продумывает план убийства: она мирится с мужем и упрашивает его уговорить царевну оставить мальчиков в Коринфе; вместе с детьми во дворец она отправляет пропитанные ядом пеплос и диадему.И тут начинаются самые тяжкие мучения Медеи: материнский инстинкт борется с жаждой мести, ненависть - с любовью, долг - со страстью. Медея четырежды меняет свое решение: сначала она хочет убить детей, с тем чтобы уничтожить род Ясона: Я Должна убить детей.

И их не вырвет У нас никто. Сама Ясонов с корнем Я вырву дом. Эта женщина тщеславна и бесконечно горда: Ни слабою, ни жалкою, наверно, В устах людей я не останусь; нас Не назовут и терпеливой; нрава Иного я: на злобу я двумя, А на любовь двойною отвечаю.Все в мире дети славы таковы.

Но когда Медея разыгрывает сцену примирения с Ясоном, она немного начинает верить в это сама и, выведя к нему детей, обняв их, понимает, что не способна их убить: Жалкая душа! Ты, кажется, готова плакать, дрожью Объята ты. Но представив себе, как ее мальчики будут расти без нее, как они вырастут, женятся, а она не будет в этом участвовать и не увидит их счастья (т.е. она зря мучилась, давая им жизнь, надеясь, что они поддержат ее в старости и достойно похоронят), Медея решает забрать сыновей с собой в Афины. Пожалуй, именно в этом фрагменте заметнее всего эгоизм Медеи: она не задумывается о том, что лучше для ее детей, жить или умереть, остаться в городе или скитаться с ней, ею движут только собственные чувства и собственные желания. Оставить детей у себя она хочет потому, что в изгнании они будут ей “усладой”. Но это решение ничуть не облегчает ее мучений, отправляя сыновей во дворец с ядом, она говорит: “Уходите, скорее уходите Силы нет глядеть на вас. Раздавлена я мукой ”. Все меняет пришедший вестник, поведавший, что после гибели царевны и ее отца, к дому Медеи спешат разгневанные коринфяне с целью убить ее и ее детей. Больше Медея не сомневается.

Теперь это убийство во спасение, убийство из милосердия, ибо приспешники Креонта или разъяренная толпа могут просто растерзать ни в чем не повинных детей: …Я сейчас Прикончу их и уберусь отсюда, Иначе сделает другая и моей Враждебнее рука, но то же; жребий Им умереть теперь.

Пускай же мать Сама его и выполнит.

Что не видать врагам моих детей, Покинутых Медеей на глумленье. Нет больше трагического противоречия, образ Медеи опять обретает цельность. Финал трагедии очень ярок: Медея появляется в колеснице, запряженной драконами, который прислал ей Гелиос. С ней трупы ее детей.Происходит ее последний диалог с Ясоном, который несколько меняет характер драмы: обвинения против Медеи справедливы, действительно может показаться, что если сердце у Скиллы, она добрее, чем Медея, жестокость ее не знает границ, но и все доводы Медеи тоже представляются правдоподобными: виноват Ясон, их убил его грех, а ревность женщины дает ей право на любые поступки: Медея Виновника несчастий знают боги Ясон И колдовство проклятое твое. Медея Ты можешь ненавидеть.

Только молча Не плачь еще: рано - Ты старость оплачешь.Ясон Любимые дети! Медея Для матери, не для тебя. Эта твердая женщина верна себе до конца: даже к мертвым детям не дает она прикоснуться бывшему мужу, несмотря на все его мольбы.

Трагедия несет в себе ощущение абсурда бытия: в мире нет справедливости, нет границы между добром и злом, нет меры, нет правды, нет счастья. Медея заставляет усомниться в самых высших ценностях, в существовании богов (она призывает к их помощи, но они никак ей не помогают), во взгляде на мир. Каково же отношение самого автора к Медее? Еврипид не вносит нравоучений, не настаивает на принципах морали. Он просто изображает людские судьбы.А читатель уж сам делает выбор, кому из героев симпатизировать, на чью сторону встать.

Авторская позиция проявляется лишь в выборе мифов (в них Медея больше сделала для Ясона), композиции трагедии (Медее, ее плачам, монологам, мучениям отдана большая часть драмы) и системе персонажей (Креонт показан слабым, но жестоким человеком, царевна - соперница Медеи - есть только в пересказах других героев, хор - на стороне Медеи, а Ясон жалок и меркантилен). Медея - несомненный центр произведения, вокруг нее вращается мир трагедии, она сосредотачивает на себе все эмоционально-психологическое содержание драмы. Волей-неволей начинаешь ей сопереживать, ее метания вызывают ответную бурю чувств.

Кажется, что сам Еврипид был заворожен образом этой удивительной внутренней силой женщины. Список использованной литературы: 1. Еврипид. – «Медея», Ипполит, Вакханки СПб.: Азбука, 1999 2. Мифы народов мира М.: Советская энциклопедия, 1988 3. Гончарова, Т.В Жизнь замечательных людей. Еврипид.М.: Молодая гвардия, 1984 4. Кожухова М.С Литературная критика о творческой манере Еврипида в книге "Вопросы античной литературы и классической филологии" М.: Молодая гвардия, 1966 5. Античная литература.

Греция. Антология. Ч.1 М Высшая школа, 1989 6. Античная литература. Греция. Антология. Ч.2 М Высшая школа, 1989 7. История античной литературы. Древняя Греция. М «Флинта», «Наука», 2002.

Что будем делать с полученным материалом:

Если этот материал оказался полезным для Вас, Вы можете сохранить его на свою страничку в социальных сетях:

«Медея» — трагедия Еврипида. Поставлена в 431 г. до н.э. В ее основе миф, которому с тех пор суждено было стать одним из самых популярных (не только в античности) сюжетов. Это было уже второе обращение поэта к образу колхской волшебницы: он дебютировал трагедией «Пелиады», посвященной другому эпизоду мифа о Медее: фессалийскому, коварному обману дочерей Пелия, которые убили своего отца в надежде вернуть ему молодость. Тематика «Медеи» Еврипида — не произведшая, впрочем, впечатления на тогдашнюю афинскую публику — совершенно иная: трагедия посвящена раскрытию предельных страстей женской души.

Коринфский эпизод мифа о Медее, до того игравший роль местного предания, поэт серьезно трансформировал для своих целей: традиционная версия, согласно которой дети были убиты не самой матерью, а коринфянами, мстящими за гибель царя и царевны, не позволяла достичь такой глубины психологического проникновения: для этого Еврипиду нужна была виновная — и тяжко виновная героиня. При этом из действия устранены все брутальные подробности, свойственные римской литературе: как верно отметил И.Ф. Анненский, «руководимый высшим смыслом, поэт дал нам в этой трагедии minimum непосредственного ужаса и грязи действия, чтобы тем сильнее заставить почувствовать всю его страшную цену». Вопреки высказываемым позднее мнениям, главная героиня порывиста и импульсивна, а не расчетливо-коварна (что ярко проявляется уже в прологе, где ее душевное состояние описывает кормилица, а также и в знаменитом эпизоде, где она рассуждает об общих для женщин несчастьях): ее решение одновременно и тайно вынашивается, и подвергается сильному воздействию обстоятельств.

Медее в трагедии Еврипида противопоставлен Ясон, выведенный как софист и циник с хорошо подвешенным языком, искусный в защите заведомо морально слабых позиций. Бросая Медею, он сохраняет добродетель подлости: он не желает ей лично зла и готов позаботиться, насколько это от него зависит, о ней и детях, и предлагает ей деньги на дорогу. В его устах прежнее поведение предстает как благодеяние — он ведь избавил ее от прозябания в варварской стране и дал возможность истинной славы на единственной цивилизованной земле — в Элладе, и, кроме того, у нее нет и заслуг перед ним, поскольку все это сделала Афродита. Эта реплика тем сильнее поражает Медею, что она ясно видит теперь свою ошибку в оценке любимого. Однако после встречи с Эгеем, который обещал ей убежище, она находит в себе силы для притворства ради мести. И, когда это осуществляется, она скрывается на колеснице своего деда, Гелиоса, запряженной драконами. И.Ф. Анненский так сформулировал смысл ее образа: «Ее мучит не Эрос, а Эриния, и Медея отнюдь не брошенная любовница, которая оплакивает утраченные радости брака».

Трагедия — как и ее центральный образ — была очень популярна в античности. «Медея» Аполлония Родосского контрастна героине Еврипида. Энний приспособил трагедию — сейчас трудно адекватно судить о характере перевода — для римской сцены. Овидий испытывает исключительное пристрастие к этому образу. Медея становится героиней «Аргонавтики» Г. Валерия Флакка. Еврипиду подражает и Сенека, полностью меняя колорит и атмосферу, и из новых поэтов — П. Корнель и Ф. Грилльпарцер. Один из ее образов (Язон называет Медею «львицей, а не женщиной, более дикой, чем тирренская Сцилла») стал общим местом античной поэзии. Романтическая филология начиная с братьев Шлегелей отнеслась к трагедии сурово. А.-В. Шлегель писал: «Как только она выступает на сцену, поэт заботится о том, чтобы с помощью банальных рассуждений <...> расхолодить нас». Еще строже оценка С.П. Шевырева. Для того, чтобы «Медея» Еврипида вновь обрела популярность, потребовалась атмосфера декаданса рубежа XIX — XX вв.

Такой же семейной драмой явилась трагедия "Медея", поставленная в 431 г. и получившая третий приз, то есть провалившаяся, при первой постановке. Впоследствии она была признана одним из лучших произведений Еврипида. Сюжет "Медеи" взят из мифа о походе аргонавтов. Некогда герой Фрикс, спасаясь от козней злой мачехи, на волшебном баране переплыл море и попал в Колхиду, где принес барана в жертву богам за свое спасение, а его золотую шерсть (руно) повесил в священной роще под охраной неусыпного дракона. Царь фессалийского города Иолка Пелий, отнявший власть у своего брата и стремившийся освободиться от всех законных претендентов, послал племянника Ясона добыть и привезти обратно в Элладу золотое руно. Ясон собрал около полусотни могучих героев, они вместе построили корабль, назвали его "Арго" и отплыли в Колхиду. Царь Колхиды Эет не пожелал отдать аргонавтам руно, а предложил Ясону исполнить несколько его поручений, надеясь на то, что герой погибнет, не сумев их выполнить. Ясону пришла на помощь дочь Эета, волшебница Медея. Она научила героя, как укротить огнедышащих меднокопытных быков, как вспахать на них поле и засеять его зубами дракона, а затем победить страшных гигантов, выросших из посеянных в землю зубов. Когда же Эет отказался от своего обещания и решил погубить аргонавтов, Медея предупредила Ясона, помогла ему похитить руно и вместе с аргонавтами бежала из Колхиды в Элладу. Тут она спасла Ясона от коварного Пелия. Однако после насильственной смерти последнего Ясону и Медее пришлось покинуть Иолк и искать убежище в городе Коринфе. В Коринфе Ясон оставил Медею и женился на дочери коринфского царя. Медея отравила новую жену Ясона и ее отца, а жители Коринфа убили малолетних сыновей Медеи, чтобы отомстить за смерть их царя, в Коринфе показывали как местную достопримечательность могилы убитых детей Ясона и Медеи.

Местом действия трагедии "Медея" является город Коринф.

Выступающая в прологе кормилица рассказывает, что Ясон недавно покинул свою прежнюю семью и Медея вне себя от горя и гнева. Кормилица хорошо знает свою госпожу и страшится ее необузданного нрава:

Да, грозен гнев Медеи, нелегко
Ее врагу достанется победа

Не ревность и не любовь терзают Медею. Ее трагедия - трагедия обманутого доверия. Об этом она сама рассказывает коринфским женщинам, составляющим хор трагедии:

Нежданное обрушилось несчастье.
Раздавлена я им и умереть
Хотела бы - дыханье мука мне!
Все, что имела я, слилось в одном,
И это был мой муж, и я узнала,
Что этот муж - последний из людей.

Сознание полного одиночества усиливает страдания Медеи. В сцене встречи Медеи с Ясоном Еврипид показывает, что Медея не ошиблась в горькой оценке своего бывшего мужа. Ясон - расчетливый и лживый эгоист. Он уже прошел софистическую школу, преисполнен веры в себя и в свою власть над Медеей. Он приходит убедить Медею в том, что вступил в новый брак, только ради нее и детей. Поэтому он искренне огорчен, возмущен и полон негодования, услыхав, что Медея не признает его благодеяния:

Но доброты не ценит
Надменная моей - и ей же хуже.

После разговора с Ясоном Медея твердо решает отомстить ему. Она не знает только, какую выбрать месть. По античным представлениям, человек,- лишенный потомства, считался отверженным богами и людьми, так как дети являлись гарантией бессмертия для родителей, и прежде всего для отца. Медея хочет убить жену Ясона, чтобы лишить его будущих законных детей, но одновременно она приходит к мысли, что ее удар будет более сильным, если погибнут те дети, которые уже есть у Ясона. Однако ей трудно решиться на такое преступление, так как она - мать мальчиков и страстно их любит. Поэтому Медея принимает первое решение и посылает во дворец отравленные подарки для жены Ясона, и та, прикоснувшись к ним, умирает в страшных мучениях. Погибает также коринфский царь, тщетно пытаясь спасти дочь. Медея узнает о катастрофе во дворце и слышит, что разъяренная толпа ищет ее сыновей, с которыми она переслала во дворец свои дары. С этим известием оканчиваются все колебания Медеи, она понимает, что дети уже обречены, и сама убивает их, разрешая новым преступлением все свои сомнения и страдания. Со смертью детей несчастная и измученная женщина уступает место жестокой бесчеловечной волшебнице, злорадно глумящейся над поверженным врагом.

Современники обвиняли Еврипида в том, что он, якобы подкупленный коринфянами, переделал миф, чтобы переложить на Медею ответственность за преступление их далеких предков. Нам неизвестно, нашел ли Еврипид эту версию мифа в каком-нибудь источнике или выдумал ее сам в поисках жизненного правдоподобия. Но, сделав свою героиню детоубийцей, он подвел логический итог борьбы страстей и тех противоречивых чувств, во власти которых оказалась его Медея. Древние критики Еврипида, к которым восходит большинство примечаний в средневековых рукописях еврипидовских трагедий, считали неправдоподобным поведение Медеи, которая убивала своих детей и в то же время искренне их оплакивала. Отсюда берет начало утверждение о двойственном характере Медеи, проникшее даже в современное литературоведение и оказавшее влияние на оценку образа Медеи. До Еврипида внутренний мир человека и его психология не были объектами художественного изображения. Поэтому новаторство поэта очень долго смущало многих, включая Аристотеля. Современным исследователям часто казался странным финал трагедии, где Медея издевалась над морально уничтоженным Ясоном и отказывала ему даже в последнем прощании с мертвыми сыновьями. Стоя на волшебной колеснице бога солнца Гелиоса, она предсказывала установление культа своих детей в Коринфе. И все же финал, несмотря на его кажущуюся изолированность, составляет единое целое со всей трагедией. В эпилоге Еврипид показал торжество мрачных сил, под действием которых преобразилась несчастная страдающая женщина и превратилась в страшное демоническое существо.

Отправить свою хорошую работу в базу знаний просто. Используйте форму, расположенную ниже

хорошую работу на сайт">

Студенты, аспиранты, молодые ученые, использующие базу знаний в своей учебе и работе, будут вам очень благодарны.

Размещено на http://www.allbest.ru/

Специфика конфликта и система образов трагедии Еврипида «Медея»

Сабитова Айгуль Миннегалиевна

кандидат филологических наук, старший преподаватель кафедры русского языка и литературы Елабужского института Казанского Приволжского федерального университета, г. Елабуга, Россия

Митрофанова Анжелика Дмитриевна

бакалавр 1 курса факультета филологии и истории Елабужского института Казанского Приволжского федерального университета, г. Елабуга, Россия, [email protected]

Аннотация: Медея" - одно из самых волнующих и глубоко драматичных произведений античности, которое и по сей день продолжает вызывать активные споры среди современников. Одним из самых противоречивых и спорных персонажей трагедии является главная героиня, дочь колхидского царя, Медея. Автор трагедии - Еврипид, выступивший в ней, как глубокий психолог, обратился не просто к внешнему конфликту в трагедии, не просто к характеристике героини-детоубийцы, но и раскрыл природу внутренних противоречий в душе Медеи, став на позицию сострадания по отношению к главной героине. В данной статье рассматривается проблема интерпретации автором конфликта трагедии и детальной характеристики образной системы произведения. Основное внимание в работе уделяется анализу поступков главных героев в срезе литературно-художественной и психологической интерпретаций.

Ключевые слова: трагедия, конфликт, образ, природа, интерпретация

еврипид медея конфликт

The specificity of the conflict and the system of images in the tragedy of Euripides “Medea”

Sabitova Aigul Minnegalievna

PhD in Philology, Associate professor at the Department of Russian language and literature of Yelabuga Institute of Kazan Volga Federal University, Yelabuga, Russia

Mitrofanova Angelika Dmitryevna

bachelor of the first year of study of the faculty of Philology and history of Yelabuga Institute of Kazan Volga Federal University, Yelabuga, Russia, [email protected]

Abstract: "Medea " is one of the most exciting and deeply dramatic works of antiquity, which to this day continues to cause active disputes among contemporaries. One of the most controversial and contentious characters in the tragedy is the main character, the daughter of the Colchian king, Medea. Euripides speaks in tragedy as a deep psychologist. He refers not to the external conflict in the tragedy, not to the characterization of the heroine-a child murderer, but also reveals the nature of the internal contradictions in the soul of Medea. Euripides takes a position of compassion towards the main character. The article deals with the problem of the interpretation of the tragedy by the author of the conflict and detailed characteristics of the figurative system of the work. The main attention is paid to the analysis of the actions of the main characters in the section of literary, artistic and psychological interpretations.

Keywords: tragedy, conflict, image, nature, interpretation

Изучением данной темы занимались многие отечественные исследователи, в их числе Кожухов М.С. «Вопросы античной литературы и классической филологии», Орбинский Р. В. «Еврипид и его значение в истории греческой трагедии», Котелов Н. П. «Эврипид и значение его «драмы» в истории литературы».

Научная новизна нашей работы заключается в том, что главная героиня трагедии Еврипида рассматривается и как жертва собственных чувств, и как убийца своих детей. Актуальность нашего исследования кроется в тематике трагедии Еврипида «Медея», поскольку автор, раскрывая тему личного счастья и долга на примере Медеи и Ясона, также освещает актуальный для всех времён и народов вопрос о семейных взаимоотношениях: настоящих чувствах между супругами, взаимопонимании и ответственности друг перед другом за своих детей. Именно разработка Еврипидом злободневности этой проблемы помогает нам лучше понять психологию человеческих отношений внутри семьи. Практическая значимость кроется в возможности использования материалов данной работы для подготовки и проведения учителями-словесниками внеклассных уроков по литературе.

К образу Медеи писатели и поэты обращались на всём протяжении истории литературы: в античности - Еврипид, Сенека, Овидий, в эпоху Возрождения - Д. Чосер, в XVIII веке - П. Корнель, в XX и XXI веках - Ж. Ануй, К. Вольф, Л. Улицкая.

Трагедия Еврипида «Медея» была представлена публике в 438 году до нашей эры. В ней изображена женщина, претерпевшая множество испытаний ради своего возлюбленного, аргонавта Ясона. Ради него она сбежала от отца, колхидского царя Ээта, сына Гелиоса, помогла выкрасть «золотое руно», совершила преступление - убийство родного брата Абсирта, а части его тела разбросала, чтобы выиграть время для побега. Тяжкий грех убийства лежит на Медее, но она готова всё отдать за любовь Ясона. Но так ли крепки слова клятвы, связавшие Медею и Ясона?

В трагедии она является многогранным персонажем, так как читатель, впервые видя Медею, осуждает героиню и сочувствует ей одновременно. Эта двойственность ощущений возникает из-за того, что она ради возможного будущего с возлюбленным решается на бесчеловечные, жестокие поступки. Гонимая врагами молодая супружеская пара прибывает в Коринф, где правит Креонт. Аргонавт сватается к дочери коринфского царя Главке, желая породниться с царским родом, обрести надёжную защиту и власть. Когда Медея узнаёт о предстоящей свадьбе, то её сердце наполняется неистовым гневом. Она желает понять: почему так жестоко поступил тот, кому она подарила свою любовь. Ясон уходит от прямого ответа и утверждает, что все его действия направлены на обеспечение будущего их совместных детей. Медея ему не верит. «Эта сцена «состязания в речах» раскрывает всю пропасть между безудержной страстностью Медеи и мелочной расчётливости Ясона».

«Но в заботах,

Как верный друг, я устали не знаю.

Я хлопочу о вас, чтобы нужды

Не испытать жене моей и детям,

Без денег не остаться.

Мало ль зол

Увидишь на чужбине…»

«О, я во многом, верно, от людей

И многих отличаюсь. Наказанью

Я высшему подвергла бы того,

Кто говорить умеет, коль при этом

Он оскорбляет правду. Языком

Искусным величаясь, человек

Такой всегда оденет зло прилично…

Под маской же на что он не дерзнет?

Но есть изъян и в мудрости, увы!..

Ты, например, и тонкою и хитрой

Раскинул сетью речь, а поразить

Нам ничего тебя не стоит.

Честный. Уговорил бы близких и потом

Вступал бы в брак, а ты сперва женился…»

Подсознательно Медея не желает причинять боли своему мужу, но его эгоизм, нелюбовь к родной супруге, вынуждают её страдать, стенать от боли. Наконец она решается на убийство. Она планирует свою месть с особой изощрённостью. Она мстит и той, что «отнимает» у нее любимого мужа и отца её детей, и тому, кто решился предать любовь. Не раздумывая, поражённая ненавистью женщина, убивает царя Креонта и его дочь с помощью яда. Это показывает её жестокость к врагам:

«Вестник:

«Но зрелище внезапно изменилось

В ужасную картину. И с ее

Ланит сбежала краска, видим…

Царевна зашаталась, задрожали

У ней колени, и едва-едва…

Чтоб не упасть, могла дойти до кресла…

…Зрачки из глаз исчезли, а в лице

Не стало ни кровинки,…

Тут началась ужасная: он хочет

Подняться на колени, а мертвец

Его к себе влечет. Усилья ж только

У старца клочья мяса отдирают…

Попытки все слабее, гаснет царь

И испускает дух, не властен больше

Сопротивляться муке. Так они

Там и лежат - старик и дочь»

Конфликт этой трагедии кроется не только в полярности мнений, не только в совершённом преступлении и последовавшем наказании. Двойственна и сама природа Медеи: любящая и ненавидящая, кроткая и жестокая, она мечется между справедливостью и любовью. Кульминацией конфликта является убийство Медеей собственных детей, когда внутри неё борется чувство любви к детям и чувство ненависти к Ясону. Принимая решение умертвить детей, она желает «лишить будущего» Ясона - не просто наказать его за предательство, а заставить до конца дней страдать, страдать от понимания причастности к смерти детей и от осознания безысходности свершившегося. «Медея, вопреки нормам полисной этики, идёт на преступление. Она считает, что человек может поступать так, как ему диктуют его личные стремления. Это своего рода преломление в житейской практике софистической теории, что «человек есть мера всех вещей», теории, несомненно, осуждаемой Еврипидом». Ей нелегко даётся это решение, она словно подписывает приговор не только Ясону, но и себе:

«Чужая вам,

Я буду дни влачить.

И никогда уж,

Сменивши жизнь иною, вам меня,

Которая носила вас, не видеть…

Глазами этими»

«Возьму детей…

Безумно покупать

Ясоновы страдания своими

И по двойной цене… О, никогда…

Тот план забыт… Забыт… Конечно… Только

Что ж я себе готовлю? А враги?»

В итоге чувство ярости, желание отмщения за жестокое предательство побеждает. И Медея решается на страшное преступление. Она убивает своих детей:

«Корифей:

«Детей твоих, детей их мать убила»

Такова специфика конфликта трагедии Еврипида. Ему присуще реальное отражение эмоций настоящих людей. Насыщенная и разносторонняя система образов героев вызывает у читателей довольно неоднозначное впечатление: кто-то порицает Медею или Ясона, а кто-то сопереживает им обоим. Но суть произведения кроется в вечной теме долга и любви, которой Еврипид отводит центральное место, тем самым обозначая злободневность этой проблемы не только для свей эпохи, но и на все времена.

Список литературы

1. Античная литература: учебн. для вузов. - М.: Просвещение, 1973. - 439 с.

2. История античной литературы: учебн. для вузов. - М.: Высшая школа, 1983. - 464 с.

3. Перевод с древнегреческого языка Иннокентия Анненского «Еврипид. Трагедия «Медея». - М.: Библиотека античной литературы, 1969. - 637 с.

4. Трагедии Еврипида: [Электронный ресурс]. URL: https://studfiles.net (Дата обращения: 18.04.18).

5. Трагедия Еврипида «Медея». Концепция личностей в ней: [Электронный ресурс]. URL: https://studopedia.org (Дата обращения: 18.04.18).

Размещено на Allbest.ru

...

Подобные документы

Краткая биография Еврипида, анализ творческой деятельности. Основные произведения древнегреческого драматурга: "Гераклиды", "Просительницы", "Финикиянки", "Андромаха". "Медея" как непревзойденная трагедия во всей мировой литературе, ее особенности.

презентация , добавлен 10.11.2012


Знакомство с новыми страницами жизни и творчества Пушкина. Сравнение судеб великих людей и характеров главных героев трагедии "Моцарт и Сальери". Отражение судьбы автора в произведении. Разъяснение главной идеи трагедии и роли художественной детали.

презентация , добавлен 31.10.2011


Сюжет и история создания трагедии У. Шекспира "Гамлет". Трагедия "Гамлет" в оценке критиков. Интерпретация трагедии в различные культурно-исторические эпохи. Переводы на русский язык. Трагедия на сцене и в кино, на зарубежных и российской сценах.

дипломная работа , добавлен 28.01.2009


Анализ любовной трагедии "Андромаха" французского классика драматургии ХVII века Жана Расина с точки зрения психологических проблем возникновения системы "мнимых" конфликтов в подсознании персонажей и невозможности им перейти к их окончательному решению.

реферат , добавлен 14.04.2015


Анализ процесса становления жанра трагедии в русской литературе 18 в., влияние на него творчества трагиков. Основы жанровой типологии трагедии и комедии. Структура и особенности поэтики, стилистики, пространственной организации трагедийных произведений.

курсовая работа , добавлен 23.02.2010


В трагедии Эсхила "Прикованный Прометей" изображена борьба и смена политических и моральных систем, заложена "идея непримиримого конфликта между свободой и необходимостью, титаническими притязаниями и железными оковами, наложенными на нее судьбой".

курсовая работа , добавлен 21.05.2010


Эсхил - древнегреческий драматург, отец европейской трагедии. Краткая биография, периоды творчества: юношеский - выработка собственного трагического стиля; новый период - "царь" аттической сцены; заключительный - поэтическая эволюция жанра трагедии.

презентация , добавлен 28.05.2013


Короткий нарис життя, особистісного та творчого становлення відомого древньогрецького поета-трагіка Еврипіда. Світогляд Еврипіда та його творчий шлях. Сюжет п’єси Еврипіда "Медея", її головна ідея та значення, місце та роль в світовій літературі.

реферат , добавлен 16.11.2011


Литературный анализ произведения Пушкина "Скупой рыцарь". Сюжетная картина трагедии "Пир во время чумы". Отражение борьбы добра и зла, смерти и бессмертия, любви и дружбы в очерке "Моцарт и Сальери". Освещение любовной страсти в трагедии "Каменный гость".

контрольная работа , добавлен 04.12.2011


Тема трагически прерванной любви в трагедии. Сюжет "Ромео и Джульетты". Обличие нескончаемых междоусобных распрей как основная тема шекспировской трагедии. "Ромео и Джульетта" В. Шекспира как одно из прекраснейших произведений мировой литературы.

Одной из которых является Медея. Краткое содержание этой трагедии углубит вас в атмосферу Античной Греции и расскажет о сложностях человеческих взаимоотношений и людских пороках.

Философия Еврипида

Древнегреческий драматург Еврипид утверждал, что человек мудрее богов, поэтому одним из первых решается на критическое отношение к жителям Олимпа. Любая сверхъестественная сила, как он считал, является плодом людской фантазии.

Еврипид пишет свою известную трагедию под названием "Медея", отзывы о которой до сих пор очень неоднозначны. Главная заслуга автора - изобразить не идеального человека, а порочного, который страдает и совершает страшные преступления. Персонажи в пьесе отрицательные. События развиваются таким образом, что на первый план выходят человеческие страдания.

Действующие лица. Отрывки из биографии

У Еврипида героями трагедий могли быть боги, полубоги или простые смертные. Медея - внучка бога солнца Гелиоса, дочь царя Ээта и океаниды Идии, чьи родители - Океан и Тифида. Любопытно, что в трагедии волшебница не в состоянии исправить ситуацию без кровавой расправы, ведь если бы она наказала Ясона и его невесту без вмешательства детей, конец был бы менее трагичным. Однако Медея становится человекоподобной носительницей пороков.

Главные герои прожили в браке двенадцать лет и породили на свет двух мальчиков - Мермера и Ферета. Их женитьба была организована с участием волшебной силы: боги насылают на Медею любовные чары и она помогает Ясону и аргонавтам раздобыть золотое руно. В благодарность герой женится на ней. Ясон хоть и не был богом, но происходил из знатного рода и приходился сыном царя Эсона, правителя города Иолка.

После встречи с Ясоном Медея сразу проявляет свою жестокость: она бежит из Колхиды вместе с ним и, чтобы задержать разгневанного Ээта, убивает своего брата Апсирта, который был ее путником. Куски тела была разбросаны на морском берегу -из-за этой жестокости, которую проявила Медея, отзывы об этой легенде очень неоднозначные.

Главка - дочь коринфского короля Креонта. По словам Ясона, он женится на ней не из большой любви, а для того, чтобы обеспечить своим сыновьям счастливое будущее. Породнившись с королевскими наследниками, мальчики в дальнейшем могли бы жить среди знатных людей.

"Медея": краткое содержание трагедии Еврипида

Царь Коринфа предлагает Ясону взять в жену его дочь Главку, на что он отвечает согласием. Поступки его жены Медеи иногда начинают пугать героя, и он не прочь оставить ее на произвол судьбы. Разъяренная женщина называет бывшего супруга неблагодарным, ведь именно с ее помощью он добыл золотое руно и вернул себе былую славу. Однако Ясон говорит, что перед ней он свой долг совершил. Он подарил ей двух сыновей, и теперь может доживать жизнь так, как ему самому угодно. Быть может, эта позиция покажется непонятной женщинам, поэтому о трагедии "Медея" отзывы о Ясоне могут быть отрицательными.

Коринфский царь изгоняет Медею, но та пытается отомстить неблагодарному мужу и решается на отчаянный поступок - убить детей, чтобы Ясон погиб от отчаяния. Злодейка подговаривает своих мальчиков отнести Главке свадебный подарок - отравленную корону, которая вмиг разъедает лицо прекрасной царицы. Отчаянный отец, решившийся спасти дочь, погибает вслед за ней. Медея обрекает своих детей на смерть: разгневанные коринфяне разорвали бы их на части, поэтому несчастная мать сама решается их убить и даже не позволяет Ясону с ними проститься.

О главной героине

Медея не способна мириться с унижением, поэтому она начинает и ищет способ мщения. Она не сразу принимает решение убить детей, но воспитатель мальчишек мгновенно догадывается о ее планах. К Медее является Креонт - отец будущей жены Ясона приказывает уйти ей из Коринфа вместе со своими отпрысками.

Окончательное решение об убийстве она принимает после встречи с бездетным афинским царем Эгеем. Она понимает, как страдает мужчина без потомства, поэтому решает отнять у своего мужа самое дорогое. Медея и Ясон были когда-то счастливой супружеской парой, пока не наступил роковой день, в который предводитель аргонавтов не принял свое суровое решение. Главная героиня думает о том, чтобы ей покинуть город одной - Эгей предлагает ей убежище, но жажда мести гораздо сильнее: с помощью своих малюток она хочет отомстить сопернице. Согласно мифу, детей Медеи убивали жители Коринфа, а Еврипид изменил концовку и изобразил, будто несчастная мать сама берет на себя этот грех и успокаивает себя тем, что мальчики умерли менее страшной смертью. В пьесе Медея четырежды меняет свое решение - в этом и проявляется исключительное психологическое мастерство Еврипида, который показывает сложность человеческой натуры.

Суд над Медеей или как была наказана героиня

Современники Еврипида критиковали трагедию "Медея", отзывы чаще всего были нелестными. Главным противником был Аристофан, который считает, что женщина не имела права убить своих детей. Если бы греческие комедианты и трагики судили героиню, обвинения были бы следующими:

Известно всем, что даже самая последняя изменница,

Хранит и бережет свое дитя,

И готова броситься за него в пасть грозному зверю.

Но внучка Гелиоса, обвиняемая Медея,

Свой гнев считает выше жизни

Своих малюток - двух сыновей.

Она убила сразу четырех:

Коринф царя лишился и наследницы его

И неродившихся ее Ясоновых потомков.

Убийство - грех страшнейший,

Убить одновременно четырех,

И сломать жизнь пятому

Ради собственного удовлетворения-

Решение, скорее, сумасшедших,

Нежели разумных, поэтому понести

Суровое наказание должна Медея.

Дальнейшая судьба Медеи

Несмотря на совершенные кровавые преступления, убийца не понесла казни и скрылась в далеких краях. В Афинах она вышла замуж за Эгея и родила ему сына Меда. Вскоре их дом навещает Тесей, известный своей борьбой с быком Минотавром. Медея желает убить гостя, но Эгей вовремя узнает в нем своего сына и делает так, чтобы их страну покинула злодейка Медея. Краткое изложение не рассказывает о дальнейшей судьбе героини, но об этом повествуют другие произведения.

На острове блаженных изгнанница становится женой Ахилла. Волшебница проживает долгую жизнь, которая и приходится для нее самым страшным наказанием. Она постоянно живет в изгнании, мучается от одной мысли о совершенном злодеянии, все ее презирают. Быть может, это наказание страшнее смерти - такова участь внучки Гелиоса.