"Где тонко, там и рвется": основная идея произведения Ивана Тургенева, общее с народной поговоркой, мнения критиков. Иван тургенев - где тонко, там и рвется

Где тонко, там и рвется

Источники текста

Первая рукописная редакция, с полным текстом сказки Горского, запрещенной цензурой при сдаче комедии в печать. Черновой автограф, на 26 листах тетради (размер 222×181), исписанных с обеих сторон. Дата рукописи - июль 1848 г. Позднее на первом листе, над заголовком, вписано: «Посвящено Наталье Алексеевне Тучковой». В этой же рукописи карандашная запись 12 названий сцен и комедий, частью уже написанных, частью еще не законченных («Студент»), частью только задуманных (см. с. 526 наст. тома) и черновой вариант второй редакции сказки о трех женихах (л. 1 об.), датируемый 26 июня 1849 г. Автограф хранится в рукописном отделе ГПБ (ф. 795, № 19). См.: Государственная ордена Трудового Красного Знамени Публичная библиотека имени M. E. Салтыкова-Щедрина. Труды Отдела рукописей. Рукописи И. С. Тургенева. Описание. Л., 1953, с. 14.

Типографские гранки журнального текста комедии, скрепленные подписью цензора А. Л. Крылова (три больших наборных листа, по 8 страниц в каждом, кончающиеся репликой Веры: «В самом деле? Спасибо за откровенность» - с. 100 наст. тома). На первом листе типографская отметка: «Г-ну ценсору. Окт. 6». В тексте гранок несколько изменений, сделанных рукою цензора (см. о них ниже). Две последние гранки этого же набора, с поправками цензора и с его же отметкой от 12 октября 1848 г. о разрешении пьесы к печати, принадлежали до 1917 г. А. А. Александрову, но до нас не дошли. См. о них в «Каталоге выставки в память И. С. Тургенева в императорской Академии наук», 2-е изд., с исправлениями. Составили Ф. А. Витберг и Б. Л. Модзалевский. СПб., 1909, с. 40. Три же первые гранки хранятся в Музее И. С. Тургенева в Орле, куда перешли из архива О. В. Галаховой.

Совр, 1848, № 11. с. 5–38.

Беловой автограф второй редакции сказки о трех женихах, от слов «У одного барона» до «В этом я еще не успел собрать справок», на двух листах почтовой бумаги, вклеенных в оттиск первопечатного журнального текста комедии. Оттиск этот, хранящийся ныне в рукописном отделении ИРЛИ, ранее принадлежал Библиотеке императорских театров (инв. № 612). В печатном тексте - ряд отметок и сокращений режиссерского порядка. Печатный перечень действующих лиц дополнен от руки именами первых исполнителей пьесы на петербургской сцене 10 декабря 1851 г.

Писарская копия журнального текста комедии, дополненная сказкой Горского о трех женихах баронессы (по рукописи ИРЛИ) и представленная в театральную цензуру 29 ноября 1851 г. Копия на 50 листах, в переплете. Текст пьесы разбит на 28 явлений и испещрен цензурными и режиссерскими сокращениями. На первом листе отметка старшего театрального цензора А. Гедерштерна от 3 декабря 1851 г. о разрешении пьесы к постановке. Копия эта, хранившаяся в Библиотеке императорских театров (инв. № 611), ныне находится в Ленинградской театральной библиотеке им. А. В. Луначарского (№ 1063, шифр: II. 1. 94), см. ниже, с. 575–576.

Для легкого чтения, т. IV, с. 173–227.

Таблица исправлений и дополнений, сделанных Тургеневым в 1868 г. в тексте Для легкого чтения при подготовке издания 1869 г.; беловой автограф (ГИМ, фонд И. Е. Забелина, № 440, ед. хр. 1265, л. 169).

Т, Соч, 1869, ч. VII, с. 95–146.

Т, Соч, 1880, т. 10, с. 97–148.

Впервые комедия опубликована: Совр, 1848, № 11, с. 5–38, с посвящением Н. А. Тучковой. Подпись: Ив. Тургенев. Сказка Горского о трех женихах царевны, исключенная из журнального текста цензурой, заменена на с. 31-й двумя рядами точек. Перепечатано, с новым вариантом сказки: Для легкого чтения, т. IV, с. 173–227. Посвящение Н. А. Тучковой здесь отсутствовало и ни в одном переиздании комедии уже не повторялось. С небольшими сокращениями и исправлениями стилистического порядка вошла в Т, Соч, 1869. При подготовке этого издания Тургенев сделал на особом листе несколько поправок к тому тексту комедии, который был опубликован в 1857 г. в сборнике Для легкого чтения. Важнейшие из этих исправлений: с. 174 сборника - «видишь» исправлено на «увидишь»; с. 175 - «оглядывая» заменено «оглядывая его»; там же изъято слово «лучше»; с. 180 - после слова «привычному» добавлено «человеку»; с. 184 - после «он» добавлено «Вам что-нибудь сказал»; с. 187 - после «и» добавлено «говорит»; с. 192 - после «сказывал» добавлено «(Помолчав немного.) Какой у вас прекрасный дом!»; с. 194 - «брали» заменено «выбрали»; с. 205 - «говорю» заменено «поговорю»; с. 208 - «надо же» исправлено на «надо же знать»; с. 211 - после слов «Варвара Ивановна» добавлена ремарка «(входя)»; с. 218 - «видно» исправлено на «видно, что». Сверх того, устранено шесть опечаток во французских словах.

Текст комедии, установленный в 1869 г., перепечатывался во всех последующих изданиях сочинений Тургенева.

В настоящем издании комедия «Где тонко, там и рвется» печатается по последнему авторизованному тексту (Т, Соч, 1880, т. 10, с. 97–148), с устранением опечаток, отмеченных самим Тургеневым. Сверх того, устранены две опечатки, не замеченные Тургеневым в 1880 г. в репликах Горского: вместо ошибочного: «если его имения не пропадут с аукционного торгу» печатается: «если его имения не продадут с аукционного торгу» (с. 93, строки 40–41); вместо: «Не так. Не беспокойся, друг мой» - «Ну, так. Не беспокойся, друг мой» (с. 112, строки 11–12). Эти исправления сделаны по рукописи и тексту первых публикаций комедии.

Комедия «Где тонко, там и рвется» написана Тургеневым в Париже, в июле 1848 г. Время работы над этой пьесой, задержавшей окончание ранее задуманного «Нахлебника», документируется отметкой на заглавном листе ее чернового автографа: («Драматические очерки. Париж. Июль 1848 г.».

Первым упоминанием о новой пьесе является письмо Герцена из Парижа к его московским друзьям: «Тургенев, - сообщал он 5 августа 1848 г., - написал маленькую пьесу, очень милую, для театра, и пишет другую для Мих. Сем. <Щепкина>» (Герцен, т. 23, с. 90).

Н. А. Тучкова, которой была посвящена Тургеневым новая его пьеса, отмечает в своих воспоминаниях, что «Где тонко, там и рвется» было прочитано в доме ее отца во время пребывания А. А. Тучкова с дочерьми в Париже. Воспоминания Н. А. Тучковой свидетельствуют о большом внимании Тургенева к ней в эту пору, что подтверждается и письмом к ней H. П. Огарева, относящимся к началу января 1849 г.: «Сегодня прочел комедию Тургенева, - писал он. - Тут столько наблюдательности, таланта и грации, что я убежден в будущности этого человека. Он создаст что-нибудь важное для Руси. А потом он вас любит» (Рус Пропилеи, т. IV, с. 73).

«Третьего дня Анненков читал у нас вечером Вашу комедию „Где тонко, там и рвется“, - писал Н. А. Некрасов 12 сентября 1848 г. из Петербурга в Париж Тургеневу. - Без преувеличения скажу Вам, что вещицы более грациозной и художественной в русской нынешней литературе вряд ли отыскать. Хорошо выдумано и хорошо исполнено, - выдержано до последнего слова. Это мнение не одного меня, но всех, которые слушали эту комедию, а их было человек десять, - между прочим Дружинин, которого я знакомил с Анненковым. Заметил я (и все со мной тотчас согласились), что немного неловка сказка о куклах, ибо почтеннейшая публика может принять всё это место в самую ярыжную сторону и разразиться жеребячьим хохотом. Приведите себе на память это место, взгляните на него с этой точки, - может быть, Вы найдете это замечание достойным внимания и сочтете нужным заменить то место. С этой целию я и сообщаю Вам его <…> Если пришлете еще рассказов, то я напечатал бы комедию в 11 №, а рассказы все, сколько их будет, оставил бы на первый №. Напишите, как Вам хочется. Если комедию на 11 №, то поторопитесь с поправкой (разумеется если вздумаете сделать ее)» (Некрасов, т. X, с. 114–116).

Однако, прежде чем «почтеннейшая публика» могла откликнуться на «сказку» Горского, о некоторой двусмысленности которой предупреждал автора Некрасов, весь этот эпизод безоговорочно был изъят из печатного текста комедии цензурой: «Из комедии Вашей вымарали сказку, - писал Некрасов 17 декабря 1848 г. Тургеневу, - и я заменил это место точками, делать было нечего! Я старался отстоять, да напрасно» (там же, с. 121).

Из журнальной редакции комедии был полностью изъят не только текст сказки о трех женихах царевны, но и еще несколько мест, признанных цензором «Современника» недопустимыми в печати. В числе устраненных слов и строк были и такие, которые заостряли сатирические характеристики представителей правящего класса (например, ремарка «старый лизоблюд» в данных о капитане Чуханове на с. 78, слово «помещица» в упоминании о «крикливой помещице Марье Богдановне» на с. 96, некоторые существенные детали автопризнаний Горского (например, на с. 85: «Эта смешная осторожность, этот преувеличенный страх, не предполагает ли какую-то ребяческую веру в будущность и в жизнь») и даже отдельные слова (например, на с. 99 в реплике: «Но не требуйте, ради бога, той же самой смелости и свободы от человека темного и запутанного, как я» были изъяты слова «и свободы»). Характерно, что во всех позднейших перепечатках пьесы Тургенев не устранил навязанных ему в 1848 г. цензурой искажений начального текста.

К доработке текста «Где тонко, там и рвется» Тургенев возвратился, как свидетельствует рукопись комедии, в середине июня 1849 г., имея, вероятно, в виду возможную постановку пьесы на сцене. Оставив основной текст без изменений, он переделал только сказку Горского о трех женихах, учитывая цензурные требования. Точная дата нового варианта сказки определяется отметкой в рукописи первой редакции комедии (л. 20 об.) на полях первоначального варианта сказки: «NB. Смотри. Le 26 Juin 1849». Дата эта повторялась на том же листе еще дважды, причем один раз в форме «26 (14) J.», позволяющей установить время переработки по старому и новому стилю. Теми же чернилами и тем же пером на втором листе рукописи, оставшемся прежде незаполненным, набросана была Тургеневым вторая редакция сказки. Этот новый ее вариант существенно отличался от первоначальною, в котором речь шла не о баронессе, а о царевне, не о бароне, а о царе, не о двух женихах, отличавшихся своею одеждою («желтоватый» и «голубоватый»), а о трех, отличавшихся цветом своих волос (белокурый, русый и черноволосый). Развит был в новом варианте сказки мотив испытаний, предлагавшихся женихам царевной, и вовсе подверглись изъятию строки о куклах, неуместность которых отмечена была в письме Некрасова от 12 сентября 1848 г.

До нас дошел не только черновой автограф нового варианта сказки Горского (см. Т, ПСС и П, Сочинения, т. II, с. 326–328), но и беловой ее текст - на двух листках тонкой почтовой бумаги, вклеенных Тургеневым в оттиск первопечатного текста комедии (ИРЛИ, 4192, с. 39, л. 17 и 19). С этого сводного текста сделана была писарская копия пьесы, с режиссерской разбивкой ее на 28 явлений, представленная 29 ноября 1851 г. в театральную цензуру. К постановке комедия разрешена была 3 декабря 1851 г. с некоторыми дополнительными изменениями: в первом монологе Горского «генерал» заменен был «бароном», а вместо «пронюхивать» поставлено «узнавать». В реплике Горского: «Какая трогательная картина» и пр. (с. 111) «болван» заменен «глупцом». На следующей странице в строку: «Ведь я все-таки остаюсь церемониймейстером» перед последним словом вставлено «вашим». На с. 106 вычеркнуто: «А там давай бог ноги! Порядочный человек не должен позволить себе погрязнуть в этих пуховиках» (см.: Пыпин, Списки пьес Т, с. 204–205).

В театральной редакции комедии было сделано, кроме того, несколько режиссерских сокращений, а французские сентенции и диалоги переведены на русский язык. В этом же цензурно-театральном списке комедии сохранился режиссерский вариант ее концовки:

«Мухин(становясь на место с m-lle Bienaimé, на ухо Горскому). Хорошо, брат, хорошо. Но согласись…

Горский . Где тонко, там и рвется. Согласен! (Занавес.)»

Премьера комедии «Где тонко, там и рвется» состоялась 10 декабря 1851 г. в Петербурге в бенефис Н. В. Самойловой. Пьеса поставлена была в числе шести других одноактных комедий и водевилей в присутствии, видимо, самого Тургенева. К этому же времени относился и тот перечень исполнителей пьесы, который сделан был Тургеневым на первом листе ее черновой рукописи: «Сосницкая. В. Самойлова. M-lle J. Bras. Мартынов. Максимов. Каратыгин 2-й. Григорьев».

«Афиша чудесная, - писал под впечатлением этого спектакля известный водевилист и режиссер Н. И. Куликов 10 декабря 1851 г. - Шесть разных штук, спектакль кончился в 1-м часу… но увы… сбор был очень мал, в сравнении с прежними бенефисами. Лучше всех пьеса Тургенева „Где тонко, там и рвется“, комедия в одном действии. В. Самойлова и Максимов 1 превосходно выполнили свои роли. Хотя и нет в пьесе настоящей комедии по пошлым правилам драматургии, - зато сцены исполнены жизни, ума и чувства. Идея Онегина с Татьяной, - что, впрочем, на сцене еще ново» (Библиотека театра и искусства, 1913, кн. IV, с. 25).

Пьеса тем не менее успеха не имела и после еще двух представлений (12 и 16 декабря) была снята с репертуара (Вольф, Хроника. Ч. II. СПб., 1877, с. 170; СПб Вед, 1851, № 278, 282, 284).

Анонимный автор обзора «Петербургские театры в ноябре и декабре 1851 г.», характеризуя «Где тонко, там и рвется» как «прекрасную комедию», заключал свой детальный пересказ ее содержания следующими словами: «Судя по тому, что эта пьеса явилась на сцене года три после того, как была напечатана, можно заключить, что она писана не для сцены. В ней, в самом деле, очень мало сценического, очень мало того, что поражало бы всех, нравилось бы всем. В ней также есть много длиннот, очень занимательных и даже необходимых в чтении, но утомительных на сцене. Вот почему эта пьеса произвела сомнительное впечатление, несмотря на то, что была прекрасно разыграна. Г-жа Самойлова 2-я и г-н Максимов очень верно поняли свои роли и сумели с большим искусством передать их психологическую сторону» (Отеч Зап, 1852, № 1, отд. VIII, с. 60).

15 июня 1856 г. Некрасов обратился к Тургеневу с просьбой дать разрешение на перепечатку комедии «Где тонко, там и рвется» в издаваемой им серии Для легкого чтения (Некрасов, т. X, с. 278). В письмах от 4 и 10 июля того же года Тургенев выразил согласие на эту перепечатку, после чего пьеса его вошла в четвертый том издания Для легкого чтения.

В этом сборнике, разрешенном цензурой 13 сентября 1856 г., комедия «Где тонко, там и рвется» впервые появилась в печати с текстом сказки Горского о трех женихах баронессы, но не в том ее варианте, который был включен в театральную редакцию комедии в 1851 г., а с некоторыми новыми исправлениями стилистического порядка, которые перешли затем без всяких изменений в издание 1869 г.

Текст «Где тонко, там и рвется», опубликованный в сборнике Для легкого чтения в 1856 г., имел еще одну особенность: в нем отсутствовало посвящение пьесы Н. А. Тучковой, которая была уже в это время женою эмигранта Н. П. Огарева. Есть все основания предполагать, что снятие посвящения в данном случае объяснялось не волею автора, а цензурно-полицейскими требованиями, так как посвящение это отсутствовало и в отдельном издании комедии, выпущенном книгопродавцем Ф. Стелловским в 1861 г, без какого бы то ни было участия Тургенева. Текст этого издания, разрешенный цензурой 18 января 1861 г., представлял собою механическую перепечатку искаженного цензурой журнального текста комедии, со всеми его дефектами, даже с двумя рядами точек, заменившими в «Современнике» 1848 г. сказку Горского. В редакции 1856 г. комедия «Где тонко, там и рвется», с самыми незначительными сокращениями и исправлениями, вошла в издание «Сцен и комедий» 1869 г.

Особый литературно-театральный жанр, тематику и формы которого усвоил Тургенев в «Где тонко, там и рвется», был канонизирован в конце тридцатых - начале сороковых годов в «Драматических пословицах» («Proverbes dramatiques») Альфреда Мюссе. Характеристика пьес этого типа, данная на страницах «Современника» тотчас же после публикации «Где тонко, там и рвется», настолько искусно определяла специфические черты нового драматургического стиля, что, несмотря на отсутствие в этой анонимной статье (ее автором был, видимо, И. И. Панаев) прямых упоминаний о Тургеневе, ее можно рассматривать сейчас как первый историко-литературный комментарий к одной из популярнейших впоследствии «сцен и комедий».

«Г-н Мюссе создал еще новый род небольших драматических разговоров, которые он назвал пословицами (proverbe), потому что они действием своим выражают смысл, заключающийся в этих пословицах… Эти драматические пьески, печатавшиеся в „Revue des deux Mondes“, в первый раз появились на сцене петербургского французского театра (в 1842/1843 г.) и уже потом поставлены были в Париже на сцене Théâtre Français. В них нет почти сценического действия; главное достоинство их заключается в том неуловимо тонком и изящном светском разговоре, который может быть понят и передан только такими образованными артистами, каковы г-жа Аллан, Плесси и г-н Аллан. Пьески эти имели и на петербургской и на парижской сцене успех блистательный. У нас, к сожалению, до сих пор не существует светский разговорный язык, и потому передать в переводе драматические пословицы г. Мюссе очень трудно: они непременно должны утратить эту тонкость и этот свежий прозрачный колорит, которые составляют главное их достоинство. Переводить эти пословицы так же трудно, как, например, с художественною тонкостью скопировать какой-нибудь мастерской акварельный рисунок» (Совр, 1848, № 12, отд. II, с. 198–199).

После этой литературно-критической декларации ссылки на связь «пословиц» Мюссе с некоторыми из «сцен и комедий» становятся непременной принадлежностью всех критических разборов драматургии Тургенева. Никаких признаний в этом направлении самого автора «Где тонко, там и рвется» до сих пор неизвестно, но несколько строк одного из писем его к Полине Виардо, отражавших впечатления от игры г-жи Аллан на парижской сцене в «Caprice» Мюссе 27 ноября 1847 г., позволяют установить предысторию «Где тонко, там и рвется» и «Месяца в деревне»: «Кальдерон, - писал Тургенев 19 декабря 1847 г., - гений совершенно исключительный и мощный прежде всего. Мы же, слабые потомки могучих предков, можем стремиться к достижению лишь того, чтобы казаться грациозными в своей слабости. - Я думаю о „Caprice“ Мюссе, который продолжает производить здесь фурор».

Комедия «Где тонко, там и рвется» получила единодушную положительную оценку критики.

«Недавно напечатана была в „Современнике“, - писал П. В. Анненков в 1849 г. в „Заметках о русской литературе прошлого года“, - небольшая комедия г. Тургенева: „Где тонко, там и рвется“, открывающая новую сторону его таланта, именно живопись лиц в известном круге действователей, где не может быть ни сильных страстей, ни резких порывов, ни запутанных происшествий. Кто знает, как велик этот круг, тот поймет заслугу автора, умевшего отыскать содержание и занимательность там, где вошло в обыкновение предполагать отсутствие всех интересов. Такими чертами обрисовал он главное лицо комедии, скептическое до того, что оно не верит собственному чувству, и запутанное так, что из ложного понятия о независимости оно отказывается от счастия, которого само искало. Всякому случалось встретить подобный характер, гораздо труднейший для передачи, чем многие великолепные герои трагедий или многие нелепые герои комедий. Интрига, простая до крайности, в комедии г. Тургенева не теряет ни на минуту своей живости, а комические лица, которыми обставлена главная действующая чета, переданы, так скачать, с артистическою умеренностию» (Совр, 1849, № 1, отд. III, с. 20).

«Несколько месяцев тому назад, - развивал положения эти А. В. Дружинин, - автор „Записок охотника“ в маленькой пьеске „Где тонко, там и рвется“ доказал <…> что новая русская комедия может сделаться занимательною, если в нее ввести дельную мысль, наблюдательность и занимательный разговор» (Совр, 1849, № 10, отд. V, с. 288). Как «грациозную мастерскую этюду, предназначенную не для сцены и между тем вполне драматическую» - характеризовал «Где тонко, там и рвется» и анонимный рецензент «Отечественных записок» (1850, № 1, отд. V, с. 18).

Впечатления широкой театральной аудитории от новой пьесы Тургенева отражала эпиграмма П. А. Каратыгина:

Тургенев хоть у нас и славу заслужил,

На сцене же ему не слишком удается!

В комедии своей он так перетончил,

Что скажешь нехотя: где тонко, там и рвется.

Под впечатлением неуспеха пьесы в Петербурге Тургенев письмом от 6 (18) марта 1852 г. к С. В. Шумскому (см. с. 570) запретил ее постановку и в Москве. Запрет был снят только в конце года, когда Тургенев дал согласие на включение комедии «Где тонко, там и рвется» в число четырех произведений, идущих в бенефис С. В. Шумского. Спектакль состоялся 5 ноября 1852 г. и был повторен 11 ноября (Моск вед, 1852, № 133 и 135, 4 и 8 ноября). Роли исполняли: Веры Николаевны - А. П. Чистякова, Станицына - С. В. Васильев, Горского - И. В. Самарин, Мухина - Д. Т. Ленский, капитана Чуханова - М. С. Щепкин (Театр насл, с. 311). Несмотря на блестящий состав исполнителей, пьеса в репертуаре не удержалась.

Неудачей «Где тонко, там и рвется» на петербургской и московской сценах была облегчена критическая работа и принципиальных отрицателей «драматических пословиц» Мюссе и его русских продолжателей. «Авторы всех подобных произведений, - писал в 1859 г. А. Григорьев в статье „И. С. Тургенев и его деятельность“, - стремились к тонкости. Тонкость была повсюду: тонкость стана героинь, тонкость голландского белья, и т. д. - тонкость, одним словом, и притом такая, что стан, того и гляди, напомнит жердочку в народной песне:

Тонка-тонка - гнется, боюсь - переломится<…>

Кончались дела обыкновенно или мирно, сознанием героя и героини, что они могут позволить себе любить, из чего, ео ipso, выходило - за сценой, разумеется, и желанное заключение, - или трагически: герой и героиня расставались „в безмолвном и гордом страданьи“, пародируя трагическую тему Лермонтова… И этой жалкой моде, этому поветрию апатии и праздности, - поддался, скажете вы, талант Тургенева… Да, скажу я без запинки, и укажу прямо на „Провинциалку“ и на „Где тонко, там и рвется“. Пусть „Где тонко, там и рвется“, по истинной тонкости анализа, по прелести разговора, по множеству поэтических черт - стоит над всем этим дамским и кавалерским баловством столь же высоко, как пословицы Мюссе; пусть в „Провинциалке“ женское лицо очерчено хотя и слегка, но с мастерством истинного артиста <…>, но всё же эти произведения - жертва моде и какая-то женская прихоть автора „Записок охотника“, „Рудина“ и “Дворянского гнезда“».

Признание высоких литературных достижений Тургенева в «Где тонко, там и рвется» и утверждение комедии в репертуаре всех русских театров последовало лишь после воскрешения традиций тургеневских «сцен и комедий» в психологической драме конца XIX - начала XX в.

Первым развернутым ответом критикам, недооценивавшим комедию «Где тонко, там и рвется», явилась характеристика этой пьесы в статье Е. Цабеля (см.: Zabel, S. 156–157), основные положения которой были развиты в обзоре Л. Я. Гуревич «Комедии Тургенева на сцене Художественного театра» в 1912 г.: «„Где тонко, там и рвется“ - первая по времени вполне законченная пьеса Тургенева из русской жизни - вызывает, кажется, наиболее упреков в недостатке драматизма. В ней нет ни ярких характеров, ни глубоких чувств и вспышек страсти. Сложная, изменчивая, насквозь сознательная психология двух главных ее героев - Горского и Верочки - кажется даже с первого взгляда салонно-поверхностной, не затрагивающей никаких серьезных мотивов человеческого существования, не заключающей в себе никаких внутренне характерных конфликтов. Нет! это неверно, всмотритесь. В этой несмелой, но быстро сменяющейся в своих этапах борьбе двух человеческих душ, то приближающихся друг к другу, разгорячающихся, то смущенно отстраняющихся, затронуты коренные инстинкты мужской и женской природы. Он хочет владеть ею, покорить ее, не связывая себя, не отдавая ей безраздельно своей жизни. Она хочет отдать себя всецело, но с тем, чтобы и он полностью принадлежал ей <…> В беглых, играющих художественных намеках представлены здесь эти непримиримые, вековечные противоречия жизни».

О постановках комедии «Где тонко, там и рвется» на сцене Александрийского театра в Петербурге в 1891 и 1908 гг. и в Московском Художественном театре в 1912 г. см.: Бердников Г. П. Тургенев и театр. М., 1953, с. 588–589; Московский Художественный театр. 1898–1938. Библиография. Сост. А. А. Аганбекян. M.; Л: Изд. ВТО, 1939. с. 51–52.

Показывает ему «Journal des Débats». - «Le Journal des Débats» - газета, выходила в Париже в 1814–1864 гг.

…«мы получаем „Телеграф“». - Цитата из поэмы Пушкина «Граф Нулин» (1825), звучащая в реплике Горского очень иронически, как и в первоисточнике; «Московский телеграф» - двухнедельный литературно-критический журнал, с модными картинками, выходивший в 1825–1834 гг. под редакцией Н. А. Полевого.

…сама живет и жить дает другим. - Эта поэтическая формула вошла в русский язык после стихотворения Г. Р. Державина «На рождение царицы Гремиславы»: «Живи и жить давай другим, но только не за счет другого» (1798). В романе «Рудин» (1855) Тургенев отмечал: «Есть три разряда эгоистов: эгоисты, которые сами живут и жить дают другим; эгоисты, которые сами живут и не дают жить другим; наконец, эгоисты, которые и сами не живут и другим не дают».

…держится для этого на подножном корму разорившийся капитан в отставке. - Слова «на подножном корму», изъятые в 1848 г. из журнального текста цензурой, были восстановлены в Т, Соч, 1869, ч. VII.

Авось и в Сциллу не попаду и Харибду миную! - По древнегреческому мифу, Сцилла и Харибда - два чудовища, жившие на прибрежных скалах на расстоянии выстрела из лука друг от друга (Гомер, «Одиссея», 12 песня). Переносно: настигающая или грозящая опасность с двух сторон.

C’est Rastrelli… - Растрелли Бартоломео (1700–1771), итальянец по происхождению, русский зодчий XVIII столетия.

Сонату Клементи. - Клементи Муцио (1752–1832), английский музыкант, создатель классической формы фортепьянной сонаты.

Помните, я вам вчера читал Лермонтова - о том сердце, в котором - с враждой боролась любовь… - Речь идет о стихотворении М. Ю. Лермонтова «Оправдание» (1841).

…какой-нибудь морской рак во сто тысяч раз фантастичнее всех рассказов Гофмана… - Гофман Эрнст Теодор Амадей (1776–1822), немецкий писатель-романтик, в произведениях которого реальность нередко переплеталась с полупризрачными, фантастическими образами.

…отчего я готов, как школьник, накуролесить всем, всем на свете… - В рукописи Тургенева и в цензурных гранках журнального текста вместо «накуролесить» было «напакостить». Рукою цензора последнее слово было заменено словом «напроказить», но редакция «Современника», не согласившись с правкой цензора, заменила в журнальном тексте глагол «напакостить» - вариантом «накуролесить», который и сохранился во всех перепечатках комедии.

…точно в «Женитьбе» Гоголя… - Горский имеет в виду бегство Подколесина перед самым венцом («Женитьба», 1842, д. 2, явл. 21).

Хотите, я вам прочту вступление в естественную историю Бюффона? - Жорж-Луи Леклер, граф Бюффон (1707–1788), автор многотомной «Histoire naturelle générale et particulière», частично переведенной и на русский язык. См. также наст. изд., Сочинения, т. 1, с. 518.

…там есть вид Лаго-Маджиоре… - Имеется в виду живописное озеро на южном склоне Альп. В апреле-мае 1840 г. во время своего путешествия по Италии Тургенев побывал там. См. его письмо к А. П. Ефремову от 5(17) мая 1840 г.

Вот в чем вопрос. - Слова из монолога Гамлета «Быть или не быть, вот в чем вопрос» (У. Шекспир, «Гамлет», акт III, сцена 1).

Мне бы хотелось обнять весь мир… - Перефразировка слов Дон Гуана в «Каменном госте» Пушкина, сцена III, стих 130.

…решительны, как Фридрих Великий. - Фридрих II Великий (1712–1786) - прусский король, представитель так называемого «просвещенного абсолютизма»; с детства отличался храбростью и воинственностью духа, независимостью суждений.

…всё к лучшему в этом мире. - Усеченная цитата из «Кандида» Вольтера («Всё к лучшему в этом лучшем из миров»).

Welche Perle wart ich weg! - Цитата из трагедии Ф. Шиллера «Мария Стюарт» (1801), акт V, явл. 10.