Что включает в себя адыгский этикет. Адыгский этикет: нэмыс мужчины. посвящённая Году культуры РФ

План – конспект классного часа в 7 "Б" классе.

Тема урока: «Основные понятия адыгского этикета».

Цель урока : познакомить учащихся с основными понятиями адыгского этикета, с возникновением и формированием данных этикетных норм, приобщить к единой адыгской культуре.

План урока.

1.Народы, объединенные общим самоназванием «адыгэ» - кабардинцы, адыгейцы, черкесы. Общность происхождения, территории, языка, обычаев, традиций. Причины сегодняшней территориальной разделенности.

2.Сохранение единой адыгской культуры.

3.Адыги за рубежом.

4.Понятия «Адыгэ хабзэ», «адыгэ нэмыс», «адыгагъэ», адыгское поведение и другие.

Оборудования.

Диск «Нормы адыгского этикета».

Компьютер с проектором.

Ход урока.

Учитель . Дорогие ребята! Сегодня у нас необычный урок. Мы с вами познакомимся с нашими предками. У вас, наверное, возник вопрос – «Мы разве не знакомы с ними»? Опережая ваш вопрос, отвечу – не совсем. Может быть вы и знаете, кто такие адыги, но, наверное, не знаете, что некоторые из них живут за границей, не знаете об их культуре, о традициях. Узнаете и о таком понятии, как «Адыгский этикет». Но вначале я хотела бы заслушать ваши сообщения, взятые из словарей об адыгах.

(Заранее учитель распределил небольшие доклады учащимся об адыгах, их происхождении, культуре).

Учащиеся читают свои сообщения.

1 ученик:

Ады?ги (Черкесы), самоназвание адыгэ) - народ, разделенный в России на адыгейцев, кабардинцев, черкесов и шапсугов. Общая численность в России (750.000~ чел. по переписи 2002). Проживают также в Турции, Сирии, Иордании, странах Европы, США, в других странах Передней Азии. Черкесская диаспора насчитывает, по разным оценкам, от 5 до 7 млн. человек. Говорят на черкесском языке, входящим в абхазо-адыгскую языковую группу и имеющим два литературных диалекта - западный (адыгейский) и восточный (кабардино-черкесский).

В советское время Черкесский (Адыгский) народ, имеющий единое самоназвание (Адыгэ) и говорящий на одном языке (Адыгэбзэ), был искусственно разделен на четыре народа – «кабардинцев», «адыгейцев», «шапсугов» и черкесов. Название «черкесы» осталось только за черкесами Карачаево-Черкесии.

Черкесы так и не получили единую автономию, оказавшись на своей родине в шести субъектах Федерации (Адыгея, Кабардино-Балкария, Карачаево-Черкесия, Краснодарский край, Северная Осетия, Ставропольский край). В трех из них (Адыгея, Кабардино-Балкария и Карачаево-Черкесия) черкесы являются «титульными» народами.

Черкесы (адыги) КЧР - это черкесские субэтносы бесленеевцы и кабардинцы; в Адыгее и Краснодарском крае - абадзехи, бжедуги, кемиргоевцы, шапсуги, кабардинцы, в КБР - кабардинцы.

2 ученик:

Происхождение

Предки адыгов (зихи, керкеты, меоты и др.) известны в северо-восточном Причерноморье со II тыс. до н. э. В разные эпохи, у разных народов у адыгов было много имен. Живший в XV в. на Кавказе генуэзец Георгий Интериано в своих воспоминаниях «Жизнь зиков, именуемых черкасами» писал, что Зихами зовутся они на греческом и латинском языках, татары и турки зовут их черкасами, и на их собственном наречии имя им адыги. В (древне-) русских источниках были известны под именем касогов (давние соседи адыгов, осетины до сих пор называют кабарду и черкесию кæсæг, а их самих соответственно кæсгон,). В XIII в. распространяется монгольское название черкесы. В XIV-XV вв. часть адыгов заняла земли в окрестностях Пятигорья, когда после разорения Золотой орды войсками Тамерлана, к ним присоединяется ещё одна волна адыгских племен с запада, став этнической основой кабардинцев. В XVIII в. часть кабардинцев переселилась в бассейн рек Большой Зеленчук и Малый Зеленчук, где составила основу черкесов КЧР. Таким образом, в разное время адыги населяли бо?льшую часть территории Западного Кавказа - Черкесию (современный Краснодарский край к югу от реки Кубань, Кабардино-Балкарская, Карачаево-Черкесская республики и Адыгея).

Кроме России адыги живут также во многих странах мира, главным образом на Ближнем и Среднем Востоке, где обычно называются черкесами и включают группы абазин, абхазов, осетин, чеченцев и других выходцев с Кавказа. За рубежом адыги расселены компактными группами: в Турции, Иордании, Иране, Ираке, Ливане, Сирии. Общая численность адыгов оценивается более чем в миллион человек, из них свыше 750 тысяч человек - в России. Адыги говорят на адыгейском и кабардино-черкесском языках, исповедуют ислам суннитского толка.

3 ученик:

Культура

В фольклоре основное место занимают нартские сказания (нарт пшинатль), героические и исторические песни, песни-плачи о героях (гъыбзэ). Многообразие трудовых песен обусловлено разными формами хозяйства (песни пахарей, косарей, погонщиков волов при молотьбе, чесальщиц шерсти, песни при прополке и очистке кукурузы, аробные, мельничные, кузнечные, пастушьи песни и наигрыши).

Обрядовый фольклор включает песни-обращения к покровителям леса; песни вызывания дождя; новогодние поздравительные песни; ритуальные наигрыши, сопровождающие поиск утонувшего или погибшего под лавиной; песни-обращения к божеству грома, сопровождающие похороны, пострадавшего от молнии; песни семейные (свадебные, колыбельные, песни-укачивания одряхлевших стариков), врачевательные (песни-заговоры от оспы, от ран); песни-благопожелания (хохы).

Музыкальные инструменты: смычковый шикlэпщын, щипковый апепшин, духовой къамыл, или бжами, деревянная трещетка пхъапшина. Со 2-й пол. 19 в. широко распространилась гармоника. Традиционный музыкальный фольклор сохранился во многом благодаря странствующим музыкантам джэгуакlо гъыбзау, особенно популярным у адыгейцев.

Слово учителя:

Дорогие ребята! Сегодня я познакомлю вас с таким понятием, как «Адыгэ хабзэ». Он считается одним из самых основных признаков адыгского этнического самосознания. Но те, которые переводят адыгэ хабзэ как обычное адыгское право, сильно сужают не только его семантическое значение, но и духовное, нравственное начало. В широком смысле адыгэ хабзэ представляло собой целый спектр социальных норм во всех без исключения областях жизненной деятельности, начиная от простейших житейских правил и кончая обязательными принципами правовой регуляции. Это свод неписаных обычно правовых норм, правил поведения, нравственных положений, определяющих необходимые позитивные качества личности в адыгском обществе. Об адыгэ хабзэ трудно рассказывать словами. Его надо почувствовать. Об этом свидетельствует и пословица: "Хабзэр бзэгупэк1э зэрахьэркъым" (букв.: хабзэ не носят на кончике языка, т.е. о нем не говорят, его соблюдают).

Складывалось адыгэ хабзэ в течение многих веков, и, в силу этого, естественно, сохранило следы различных исторических формации: первобытности, раннеклассового общества, военно-феодального быта и др. этим, видимо, и объясняется такой широкий диапазон социально-нравственных проблем взаимоотношений, охватываемых адыгэ хабзэ. И трудно даже сказать, что в нем самое главное: то ли многообразие правил и законов, регулирующих поступки человека в обществе, то ли психологически точно выверенный вариант поведения для той или иной ситуации, то ли естественность манеры поведения или же мастерское соблюдение простыми адыгами этих тонкостей.

Составной частью адыгэ хабзэ являлись адыгагъэ или адыгэ нэмыс, которые в совокупности обусловливали такие важнейшие нравственные категории, как честь, добропорядочность, честность, правдивость, стыд, умение вести себя в обществе, чуткость, внимательность, уважение к старшим, к лицам противоположного пола и т.д. Когда говорят о любом из этих человеческих качеств, как будто все понятно. Взять хотя бы уважение к старшим. Что оно из себя представляло? В системе адыгэ хабзэ уважение - это, в первую очередь внимательное отношение к другому, умение ставить себя на его место, проявление своих лучших качеств по отношению к нему. Внешне уважение к старшим проявлялось в следующем. Когда два адыга шли или ехали верхом на лошади, старший всегда находился справа. Если их было трое, то ему полагалось быть посередине, самый младший занимал правую от него сторону, а средний по возрасту - левую. Таким же образом они усаживались за стол. Идущего впереди старшего никогда не окликали. Его догоняли и, пристроившись слева и поздоровавшись, спрашивали о том, о чем хотели спросить. В разговоре старшего никогда не перебивали. При его появлении все везде и всегда вставали. Вставали не только в честь старшего, но и в честь гостей, женщин, соседей, незнакомых, не только у себя дома, но и у чужих, в поле, на сенокосе и т.д., не только тогда, когда сидели на земле, но и когда находились верхом на лошади (приподнимались на стременах или спешивались). Сыновья и дочери, ставшие уже родителями, не садились в присутствии отца; о том чтобы лежать при нем, нечего было и говорить. В этой связи интересно одно предание. Как известно, в прошлом детей знати адыгов воспитывали в "чужом доме", у аталыка, и они росли с рождения до совершеннолетия, не видя своих родителей.

Один такой воспитанник был тяжело ранен. Перед смертью он попросил, чтобы хотя бы один раз ему показали родного отца. Об этом сообщили последнему, и он приехал в дом, где лежал умирающий сын. Адыгэ хабзэ не позволяло, как уже сказано, ни сидеть, ни лежать при отце. Поэтому раненный встал при помощи других с постели и встретил своего отца, как и надлежало, стоя. Он стоял, друзья поддерживали его, а отец сидел и смотрел на умирающего сына. Но недолго это продолжалось. Отец встал и сказал: "Я не насмотрелся на своего несчастного сына, но все я вынужден уйти, ибо стоять ему тяжело, а лечь при мне он не смеет". Отец ушел, а сын тут же упал и умер. Наверное, это жестоко в современном нашем понимании, но таковы были требования адыгэ хабзэ, таково было понятие о чести. А когда речь идет о чести, достоинстве, адыги говорят: "Напэм и пэ псэр ихуэ", что примерно означает: "честь дороже жизни". Когда старший садился или спешивался с лошади, молодые люди брали его лошадь под уздцы и за правое стремя. Примечательно, что то же самое мог проделать и старший, если на лошадь садился молодой человек. В данном случае старшинство признавалось за тем, кто садился на лошадь.

Если младшие отлучались, то они обязательно отпрашивались у старшего. При возвращении же первым делом наведывались к старшему. Признаком воспитанности было также, когда родственники, соседи просто так заходили к старшему и справлялись о его здоровье, рассказывали ему новости, спрашивали совета. Старшему не переходили дорогу, особенно женщины. Западногерманский этнограф А.Ландманн, которая много занималась изучением жизни и быта, турецких адыгов (черкесов), приводит такой любопытный пример. Отец взял свою взрослую дочь в Анкару впервые. Вышли они из автобуса. Отец, думая, что дочь идет за ним, затерялся в толпе, а дочь, пропуская всех старших, отстала от него. И когда отец, обнаружив, что дочери с ним нет, вернулся, он ее застал на том же месте, где они сошли с автобуса.

Ни одно торжественное событие не проходило без старшего, без тамады. При этом свадьба, свадебный стол были не только местом, где играли, танцевали, наедались, напивались. Она была своеобразной школой, где старший учил молодежь, всех присутствующих обычаям и традициям народа. Согласно обычаям, старший перед самым началом торжеств просил всех быть благоразумными, сдержанными, чтобы не омрачить радость семьи, у которой свадьба, "забыть на время вражду, если вражда существовала между кем-либо из присутствующих". И, естественно, его нарушение осуждалось всеми. Т.о., уважение к старшему опиралось не на силу его власти, а на его авторитет, на его справедливость, учтивость, сдержанность, находчивость, на то, насколько он хорошо знает адыгэ хабзэ. Невозможно перечислить все знаки внимания, через которые проявлялось уважение к старшему. Его имя не произносили женщины и молодые люди, при нем не говорили о жене, муже и детях, при нем не позволяли себе развязную речь, не говоря уже о нецензурных выражениях. За столом раньше тамады никто не начинал есть. Однако кушать переставали чуть позже него. Это касалось и гостья, чтобы дать ему наесться, не стесняясь.

Если старый человек выполнял какую-то работу, молодые люди (знакомые или незнакомые) обязаны были ему помочь. Одиноких стариков, женщин, немощных людей всегда забирали к себе родственники, соседи. За ними ухаживали, следили, их на ночь одних не оставляли в комнате. Все это требовало адыгэ хабзэ от адыгов. О значении хабзэ говорят пословицы: "Тот, кому кажется хабзэ угодничеством, лишает себя и половины того, что заслуживает", "Участь, не знающего адыгэ хабзэ - позор", "Не знающий хабзэ ведет безобразно".

Старшинство определялось главным образом по возрасту. Старший всегда был вышестоящим между братьями, друзьями. Однако, во время походов, наездничества, полевых работ, старшинство зависело не только от прожитых лет, но и от умения организовать людей, от мужества, храбрости, знания дела и т.д. Как можно заметить, уважение к старшим было одним из главных компонентов адыгэ хабзэ, а последнее - составной частью самосознания всех адыгов. Таких устойчивых фразеологизмов в сочетании с понятием "адыгский" в языке адыгов очень много: адыгэ нэмыс (адыгское достоинство, вежливость, репутация, стыд), адыгэ напэ (адыгская совесть, честь), адыгэ псалъэ (адыгское слово) и т.д. То же самое наблюдается и в области материальной культуры: адыгэ унэ (адыгский дом), адыгэ фащэ (адыгский национальный костюм), адыгэ жьэгу (адыгский очаг). Их очень много. Причем адыгэ унэ (адыгский дом) означает не только строение, жилье, но гостеприимство, приветливость, удобство и т.д., точно также, как и адыгэ фащэ (адыгский костюм) понимается не только как утилитарная часть культуры жизнеобеспечения, но и как красота, изящество и пр.

Дорогие ребята! На одном уроке невозможно охватить весь свод правил адыгского этикета. Но мы будем на наших классных часах продолжать знакомиться и приобщаться к этим правилам. А сейчас давайте посмотрим фильм о нормах адыгского этикета. Дома попросите ваших бабушек и дедушек рассказать вам, что такое «адыгэ хабзэ». Уверен, что вы узнаете много интересного.

Адыги (самоназвание адыгэ, иноназвание черкесы) относятся к абхазо-адыгской языковой семье, в состав которой входят пять языков: абхазский, абазинский, кабардинский, адыгейский, и убыхский (ныне мертвый язык, т.к. недавно скончался последний убых). Согласно переписи населения 2010 года численность адыгов в России около 714 845 человек (адыгейцы- 124 835 человек, кабардинцы - 516 826 человек, черкесы - 73 184 человек); проживают они в основном в Кабардино-Балкарской Республике, Карачаево-Черкесской Республике, Республике Адыгея и Краснодарском крае. По всему миру в настоящее время, согласно данным представителей адыгской диаспоры, проживают около 7,5 млн. адыгов , переселившихся из России в разное время, в основном в годы Кавказской войны (1753-1864 годы) . Все эти народы принадлежат к автохтонным народам Северного Кавказа и имеют этноним «адыгэ», иноназвание «черкесы».

Название адыгской этики адыгагъэ буквально переводится как «адыгство «. Адыгская этика адыгагъэ наряду со сводом правил поведения адыга, с моральным кодексом Адыгэ Хабзэ являются основной составляющей базовой личности адыга. «Нет в тебе адыгства»- это обращение к современному кабардинцу или черкесу крайне унизительно и формулирует отход от традиционных норм этики. Стать адыгом - значит овладеть основами адыгской этики и кодексом поведения. Адыгагъэ является нравственным императивом национальной этики, и переводится как человечность, что «показывает ориентированность этнической этики на общечеловеческие ценности» . Основное содержание адыгагьэ раскрыто в работе «Адыгская этика» известнейшего кабардинского ученого Б.Х. Бгажнокова . По мнению автора работы, «принципы и установки адыгства (человечность, почтительность, мудрость, мужество, честь и др.) формировались и оттачивались в тесном взаимодействии с другими народами Кавказа и, в свою очередь, оказывали на них обратное, неизменно прогрессивное влияние. Адыгская этика является эталоном общекавказской нравственной философии» .

Основными, базовыми нормами адыгской этики, которые Б.Х. Бгажноков называет «пять постоянств», являются человечность, почтительность, разум, мужество, честь. Человечность (ц1ыхугъэ ) является главнейшим, господствующим принципом адыгства , играя роль определяющей ценности. В понятие «человечность» входят: эмпатия, сострадание к людям, готовность оказать им помощь, благодарность за оказанную помощь, чуткость, деликатность, и вытекающие из этой моральной нормы обычаи: гостеприимство, уважение к страшим.

Постоянство «почтительность» (нэмыс) - это воспитанность, скромность, деликатность, хорошие манеры. Разум (акъыл ) - это основа нравственности; нарушать адыгэ хабзэ «нецелесообразно, нерационально, неразумно» . Мужество (л1ыгъэ ) в контексте адыгэ хабзэ - это не только и не столько воинское мужество, и храбрость, сколько справедливость, деликатность, толерантность, способность переносить физические и душевные страдания, неудачи. Кроме того, большого мужества требует само неукоснительное соблюдение адыгской этики и этикета. Честь (напэ) - «лицо» человека, тесно связано с такими понятиями как «совесть», «стыд».

Составной частью общеадыгской этики являлся кодекс профессиональных воинов-рыцарей {уэркъ) - уэркъыгъэ - и рыцарско- дворянский этикет - уэркъ хабзэ. Эта этико-этикетная система строится на тех же принципах, что и общеадыгская этика, но рыцари должны были соблюдать все это в наивысшей степени: честь, доблесть, мужество, изысканность манер, обходительность. Именно поэтому черкесы на Кавказе считались эталоном благородства, воспитанности, элегантности.

Само слово «хабзэ» состоит из двух элементов: хэ - «публика», «общество» и бзэ - «механизм», «способ действия», «язык». «Хабзэ - универсальный способ и механизм производства и воспроизводства общественных связей и отношений» . То есть фактически хабзэ - это нормы социотипического поведения, принятые в адыгском обществе, являющиеся поведенческим эталоном. А адыгство (адыгагъэ ) - это система ценностей, на которых базируются нормы социотипического поведения.

Итак, рассмотрим подробнее характеристику основных составляющих адыгства. Человечность (ц1ыхугьэ ) Б.Х. Бгажноков определяет, как систему «позитивных, объединяющих чувств и реакций» , в основе которых лежит любовь, сострадание и понимание. Важным аспектом человечности является то, что благодеяние приносит огромную пользу самому человеку, который его совершает: духовно облагораживает и обогащает. «Совершая доброе дело, оказываешь услугу самому себе» - гласит народная мудрость.

Человечность основывается на эмпатии, в структуру которой входят нравственное внимание, нравственная память и нравственное понимание. По мнению Б.Х. Бгажнокова, «нравственное внимание предполагает стремление выявить переживания другого человека, чтобы этически грамотно отреагировать на них» . Нравственное воспоминание, являясь продолжением нравственного внимания, отбирает и воспроизводит тот материал, который связан с интересами другого человека, позволяя вовремя прийти на помощь, проявить заботу, участие с одной стороны, с другой стороны хранить память о добром отношении других людей.

Почтительность (нэмыс) - происходит от греческого слова «намус»- честь, совесть, репутация, доброе имя. Характеризуя отношения людей, основанных на уважении, любви, взаимопонимании, говорят: «В основе их отношений лежит нэмыс». Интересно, что слово «нэмыс» используется, также, как и у многих других народов, для обозначения этики и морали в целом в значении этикет/воспитанность. Нэмыс является тем щитом, который ограждает любого человека от непочтительного, неуважительного отношения. Вместе с тем, соблюдение почтительности к окружающим - необходимое условие благополучия человека: «Тот, кто почтителен, тот и счастлив».

Разум (акьыл ) в системе адыгской этики - это разум нравственный, социальный, который позволяет отличить добро от зла, моральное от аморального . В определенном смысле это особая адыгская ментальность. Это и критичное отношение к себе, оберегающее человека от забывчивости и заносчивости; чувство меры. «В дозах, превышающих меру, и лекарство яд» - гласит адыгская мудрость.

Мужество (л1ыгъэ) в адыгской этике представлено самым широким кругом нравственных понятий: это с одной стороны храбрость, решительность, стойкость, а с другой стороны - щедрость, человечность, справедливость, деликатность, снисходительность. Поэтому если проявление храбрости лишено нравственной основы, оно не является проявлением мужества. С мужеством связаны понятия чести и бесчестия, и высокая значимость общественного мнения, так называемой «публичной идентичности» . По мнению Б.Х. Бгажнокова, это «известный конформизм, основанный на желании быть и слыть мужественным, чтобы удовлетворить ожидания группы, добиться таким образом признания и авторитета» . Таким образом, мы вновь имеем дело с общественным мнением, являющимся важнейшим фактором регуляции поведения человека.

Необходимо обратить внимание, что в системе адыгства мужество никак не связано с агрессией и гневом: «из всех добродетелей самая лучшая и счастливая - сдержанность в гневе». Адыгское мужество - это прежде всего доблесть, стойкость, выносливость, сдержанность в гневе, мужество-благородство. Девизом мужества является афоризм: «Пусть не дарует мне судьба (удача) того, что я не заслужил своим мужеством» . Мужество - это стойкость, самообладание и выдержка, которые контролируют такие неприглядные внутренние порывы человека как малодушие, страх, отчаяние, страсть и др. Мужество - это еще и дипломатичность, снисходительность, умение прощать. Оно тесно связано с благородством.

Понятие «честь» (напэ ) в адыгской этике связано с понятиями «совесть» и «репутация». С ними тесно связана категория лица как «орган» чести и совести : «Мое лицо потеряно» - реагируют адыги на отклонение от принципов адыгской этики. Поскольку честь и достоинство в адыгском обществе имеют наивысшую цену, действия, направленные на дискредитацию личности приравниваются к посягательствам на человеческую жизнь. Честь - это также уместность, красота и гармония.

Анализируя честь как категорию адыгской этики, Б.Бгажноков вводит понятия интраидентичности («мое лицо») и интеридентичности («наше лицо»). Лицо есть совесть человека как внутренняя оценка своего поведения и стыд как «социальное чувство, являющееся проекцией коллективного мнения - социального морального кода» . Так как адыгская культура, как и другие культуры Северного Кавказа, относится к коллективистическим культурам, то крайне актуальной для человека является А/ы-идентичность. Моральная идентичность адыга ассоциируется с его этнической идентичностью.

С. Ляушева выделяет следующие структурные части «ады- гагьэ» :

1) мировоззренческие, в том числе нравственные, религиозные и эстетические представления, основывающиеся на космизации и сакрализации родовых и этногенетических связей и исходящие из священного этнического хронотопа - «земли предков». По мнению автора, это и миропонимание, и миросозерцание, и мирочувствование, и мироотно- шение.

«2) этические нормы, правила поведения, институционализированные в «адыгэ хабзэ»;

3) художественное выражение и трансляция этнического хронотопа в символике народного творчества, в эпосе «Нарты», в языке и фольклоре;
4) религиозные ритуалы и действия, воспринятые из мировых религий, но переосмысленные и подчиненные священному хронотопу;
5) правовые нормы, определяющие внутренние и внешние законы жизни адыгского общества (например, адат)» .

Адыгство выполняет следующие функции: мировоззренческую, аксиологическую, коммуникативную, регулятивную, интегративную. При этом как специалисты, так и рядовые представители адыгского этноса подчеркивают, что адыгство - это живая изменяющая система, для которой свойственны «одной стороны, верность традиции, а с другой - требование изменений, в соответствии с изменяющимися условиями. Это, на первый взгляд, противоречивое «единство противоположностей» обеспечивает как традиционность, так и актуальность мировоззрения и мировосприятия. Поэтому систему Хабза иногда сравнивают с тысячелетним деревом, имеющим прочную основу, и вместе с тем, постоянно обновляющиеся, растущие ветви» . О современности и актуальности следования адыгэ хабзэ свидетельствует и тот факт, что хабзэ называют «идеологией успеха», требующей такого подхода, который обеспечит «наилучший результат в любом деле» . Этот тезис выглядит очень современно и направлен на стремящуюся к успешности молодую аудиторию.

С адыгством тесно связаны базовые ценности адыгской культуры: готовность прийти на помощь, чуткость, искусство понимания, предупредительность, чувство меры, страх нарушать нормы морали, деликатность и такт, а также способность пожертвовать собой ради нуждающегося .

А вот как определили основные принципы адыгской этики наши респонденты:

Человечность, почтительность, мужество, честь, разум.
Гуманизм.
Уважение к старшим.
Ответственность.
Гордость.
Гостеприимство.
Забота о других, поддержка.

Как видно из приведенных примеров, ответы респонденты совпадают с мнением специалистов.

Реализация адыгства в поведении происходит путем соблюдения норм адыгского этикета: адыгэ немые , адыгэ хабзэ, адыгэ шъэн- хабзэ. Адыгэ Хабзэ является не только моральным кодексом, но и этикетом адыгов, так как этикетные принципы соединяются с правовыми нормами. Он охватывает три типа социальных норм: коммуникативнобытовые (этикетные), обрядово-церемониальные, юридические .

В центре этикетных норм находятся такие как почитание старших, женщин, гостя, детей. Самоуважение, скромность и сдержанность являются непременным компонентом этикета.

Основными целями воспитания детей кабардинские респонденты назвали: Научить их быть человечными (каб, муж.); Воспитать в них патриотизм, уважение к старшим, милосердие, приучить к вере (каб., жен.); Уважение, честность, скромность, честолюбие (каб., жен.); Уважение к другим (каб.,муж.); Привить любовь к своему языку, традициям, научить относиться к окружающим с должным уважением (каб., жен.); Научить детей не лгать, быть дружелюбными, обучать их религии (каб., жен.).

На основе общеадыгского морального кодекса формируются кодексы отдельных семей. Так, например, нам удалось проанализировать современный Кодекс жизни кабардинского рода Ируговых (предоставленный Б.С. Ируговым, главой рода, проживающим в Москве). Кодекс, в частности, гласит: «...настоящим свидетельствуем свое уважение нашим предкам и нашим будущим потомкам, нашим близким и дальним родственникам, законам страны проживания, национальным обычаям, религиозным канонам, и совершенно осознанно и добровольно принимаем на себя обязательства, провозглашенные настоящим кодексом». Основными обязательствами, провозглашенными кодексом, являются: уважение друг друга, взаимопомощь, преумножение благополучия семьи и рода, равноправие в сочетании с уважением к старшим, сочувствие, забота и ответственность. Подробно описана процедура добровольного подписания Кодекса жизни и отказа от его выполнения.

Воспитание детей и молодежи в русле базовых понятий адыгства происходит как в семье, так и в образовательных учреждениях всех ступеней в рамках национально-регионального компонента. В республиках (Адыгее, Кабардино-Балкарии и Карачаево-Черкесии) издаются учебные пособия по народной этике и этикету , нормам Адыгэ Хабзэ. В образовательных учреждениях организуются музеи и уголки народной культуры, факультативно ведутся уроки этики и этикета. Большая работа по воспитанию в русле национальных традиций проводится в рамках изучения родного языка и литературы. Сами педагоги ключевыми нормами Адыгэ Хабзэ, которые можно формировать у современных детей, считают сдержанность, уважение к старшим, непрекосло- вие, взвешенность, наличие определенного этикета поведения при взаимоотношениях между мужчинами и женщинами . Огромным уважением пользуется преподаватель черкесского языка и литературы гимназии №5 г. Черкесска, заслуженный учитель Карачаево-Черкесской Республики Кукля Джамбековна Киржинова . Она - автор элективного курса «Адыгский этикет как часть мировой культуры». »В кабинете черкесского языка ею собран и систематизирован уникальный материал по истории и культуре народов КЧР, создан этнографический музей с государственным статусом, где работает организованная ею же Народная студия, которая развивает художественные, эстетические способности детей средствами родного языка» .

Тема адыгской этики и основанных на ней нормах адыгского поведения воспевается в современной адыгской поэзии. Так, например Ю.А.Гедыгушев в газете «Адыги Ставрополья» формулирует свое видение «Кодекса поведения современного адыга:

Желать другим того, что желаешь себе,

Всегда быть справедливым,

Быть терпеливым во всех отношениях,

Прощать, быть великодушным, не искать недостатков у других, Уметь сдерживать гнев,

Уметь держать данное слово, выполнять договоренности, Оставаться на праведном пути,

Быть доверительным,

Быть таким, каким выглядишь, и выглядеть таким, какой есть,

К младшим - с любовью, к старшим - с уважением.

Сторониться гордыни и быть скромным,

Сторониться скупости, алчности и быть щедрым,

Быть внимательным в сохранении данного Аллахом здоровья, Проводить свободное время в благих делах .

Анализ представленного текста показывает, что отраженные в нем моральные ценности - это ценности общечеловеческие, универсальные, равным образом светские и религиозные, православные и мусульманские. Несмотря на то, что важнейшим источником норм морали и нравственности адыгов является ислам (об этом свидетельствуют и ответы наших респондентов), тем не менее, по оценкам специалистов, «в современных общеобразовательных школах уроки об исламе, в т.ч. и о моральных нормах ислама, проводятся редко и осторожно. В прежние годы в школах... преподавался «исламский этикет»... Но позднее он было отменен из-за появившегося «ваххабитского» движения» . Пропаганда исламских ценностей не особо популярна среди адыгской молодежи, которая считает, что соблюдение религиозного образа жизни весьма затруднительно и связано с целым рядом непосильных для современного человека ограничений. Кроме того, исламская идеология в адыгской национальной среде часто воспринимается как конкурентная по отношению к национально-традиционной. Против укрепления исламской морали выступают национальные лидеры (т.н. хабзисты ), в адыгском обществе ведется достаточно напряженная дискуссия между последователями Хабзе и ислама , иногда имеющая весьма драматические последствия. Так, председатель телестудии «Черкесск» И.Х. Гашоков отмечает, что «черкесам ислам не нужен» . В этой связи интересно мнение Б.Х. Бгажнокова о том, что адыгагьэ даровано людям Аллахом, чтобы соблюдающих законы адыгагьэ вознаградить раем . При этом молодые сторонники Адыгэ Хабзэ не ассоциируют его с исламом, считая самостоятельной морально-этической системой, возвращая черкесов к исконной религии - монотеизму с почитанием Единого бога Тхьа . По мнению одного из молодых лидеров черкесского национального движения, «хабзизм в черкесской среде победит. Потому что Хабзэ является частью и главным идентификатором самоопределения Черкеса. Другое дело одни Хабзэ воспринимают некой философской этической нормой, дополняющий, например, ислам, а другие религиозно-философской этической, законченной идеологией"«.

О взаимоотношениях шариата и адыгэ хабзэ свидетельствют результаты опросов. Так, опрос, проведенный среди адыгов, проживающих в Адыгее 2 , показал, что «40% респондентов считает, что нормы ислама и адыгства в основном совпадают и еще 6% - что они совпадают полностью. Лишь 14% опрошенных считают, что традиционная нормативно-культурная система адыгов главнее, и около 8% опрошенных сочло, что «ислам выше традиционной культуры.. Большинство опрошенных (56%) указало, что для них нормы адыгэ хабзэ предпочтительнее. Около 30% сочло, что адыгэ хабзэ совместим с шариатом. Однако 6% считают, что шариат предпочтительнее» 3 .

Какие же принципы адыгской этики и этикета отразились в чертах характера, которые наши респонденты назвали как позитивные? Честь, человечность, мужество - вот одни из самых часто называемых респондентами положительных качеств. Интересно, что они воспринимаются в качестве положительного абсолюта, эталона; к ним не были названы отрицательные пары-антонимы. Т.е. современный адыг даже не может допустить, чтобы у представителя своего народа отсутствовали честь, человечность и мужество, у этих качеств не нашлось качеств-антонимов.

Основные черты характера адыгов

Таблица 7

Позитивные черты характера	Негативные черты характера
Терпимость, толерантность
Сдержанность, скромность, аскетизм, стеснительность	чрезмерная гордость, высокомерие, горды- ня/мания вели- чия/самомнение/кичливость/заносчивость; Эгоизм, самолюбие, самовлюбленность / слишком высокое самомнение/ эгоцен- тризм/самовосхищение/завышенная само- оценка/бахвальство
Этика, вежливость, воспитанность/ воспитание	Грубость, оскорбления, хамство/разговор матом у парней, хотя встречается и у деву- шек/сквернословие; Вспыльчивость, воинственность, конфликтность /горячая кровь /горячая голова, горячая кровь

1 Отрывок из интервью.
2 http://valerytishkov.ru/engine/documents/document2040.doc дата обращения 14.03.16)
3 http://valerytishkov.ru/engine/documents/document2040.doc дата обращения 14.03.16)

Сострадание, доброта, отзывчивость/ сочувствие к другим	Разобщенность / каждый сам за себя / нет сплоченности/индивидуализм крайний
Верность (верность долгу и слову), преданность / хозяин своего слова	Предательство, подлость; Лживость, обман, вранье
Патриотизм, любовь к Родине/ гордость за свою националь- ность/любовь к своему наро- ду/преданность своему наро- ду/готовность защитить свою семью и Родину	Национализм / нетолерантность/неуважение к другим национальностям/нацизм
Благодушие, добродушие, доброжелательность, миролюбие, радушие, дружелюбие	Агрессивность, жестокость, злость, нена- висть/желчь

Уважение к старшим, стойкость духа (сила духа), неуступчивость, принципиальность, прямота /устойчивость/непреклонность (у мужчин); смелость, храбрость, отвага; сохранение традиций / верность традициям / соблюдение обычаев/ уважение к обычаям/стремление соответствовать адатам/верность своей культуре; гостеприимство; порядочность, нравственность; терпение были названы нашими респондентами в качестве абсолютных положительных качеств. Как и в ответах респондентов других этнических групп, в ответах черкесов отразился положительный автостереотип; отрицательных черт характера было названо очень мало.

Исследователи отмечают, что старшее поколение адыгов соблюдает основные нормы Адыгэ Хабзэ: уважение к старшим, уважение к родителям, скромность. Частично сохраняются также обычаи избегания: так, например, у адыгейцев муж не встречается с родственниками жены; не принято ласкать или напротив, наказывать детей в присутствии старших родственников . Однако молодежь в большей степени подвержена глобализации и в своем поведении ориентируется на западную модель.

В психологическом контексте важно отметить еще и тот факт, что традиционная этика, по мнению самих адыгов, - это культура стыда: общественное мнение удерживает человека от дурных поступков . «Адыгство держится на мужестве, чести, стыде»; «Если в человеке нет скромности и стыда, то, следовательно, в нем нет и адыгства» - мнения самих адыгов .

Таким образом, нормы традиционной этики и этикета наряду с нормами ислама, а также традициями и обычаями регулируют социо- типическое поведение представителей северокавказских этносов. Нередко эти правовые и этические системы дополняют другу друга; в определённых случаях вступают в противоречие. С целью выяснения характера отношений между различными системами, регулирующими социотипическое поведение наших респондентов, мы задали им следующий вопрос: «Как Вы считаете, чем должно, прежде всего, регулироваться ваше поведение в настоящее время (расставьте цифры от 1 до 5 в порядке повышения значимости: 1 - наименее важное, 5 - самое важное):

Законами шариата;
Общегосударственными законами;
Национальными обычаями и традициями;
Нормами национальной этики;
Нормами и требованиями своего рода/тейпа 1 (тайпа 2).

Ответы на этот вопрос можно увидеть в таблице № 8.

Таблица 8

Распределение ответов на вопрос «Чем должно, прежде всего, регулироваться ваше поведение в настоящее время» (представлены средние значения в баллах)

Этническая	Законами шариата	Общегосударственными законами	Национальными обычаями и традициями	Нормами национальной эгики	Нормами и требованиями своего рода/ гейна



Карачаевцы
Балкарцы

1 Современный ингушский тейп - это кровнородственное объединение, в котором соблюдаются принципы экзогамии, т.е. запрет на вступление в брак с представителями своего тейпа.
2 Чеченский тайп - «это нс классический род, а братство - ассоциация родственных и не родственных (социальных) групп, объединенных едиными социальными, экономическими интересами и мифологическим родством». По Натасв С.А. Тайп как форма социальной организации // Чеченцы / отв. рсд. Л.Т. Соловьева, В.А. Тишков, З.И. Хасбулатова; Ин-т этнологии и антропологии им. Н.Н. Миклухо-Маклая РАН; Комплексный научно-исследовательский ин-т им. Х.И. Ибрагимова РАН. - М. : Наука, 2012. С. 288- 289.

В ответах на вопрос четко отразился полиюридизм, сложившийся как механизм регуляции общественного поведения на Северном Кавказе. Полиюридизм (правовой плюрализм) - такая правовая ситуация, когда параллельно действуют нормы обычного права (адаты), законы шариата и система современного российского законодательства 1 . Специфика общественной жизни северокавказских народов такова, что различные правовые системы дополняют друг друга. Факты юридического плюрализма не являются уникальной чертой современного российского Кавказа; они в той или иной степени наличествуют в Японии, США, Швейцарии, Франции. Для народов мира, исповедующих ислам, эта ситуация тоже является достаточно распространенной.

Из табл.8 видно, что в различных группах респондентов баллы распределились по-разному. Законами шариата предпочитают руководствоваться ингуши и представители карачаево-балкарского этноса. Наивысший балл по предпочтениям традиций поставили чеченцы, адыги и ингуши. Ориентируются на свой род в большей степени адыги и балкарцы. В этих обществах понятие рода связано не только с понятием родства, сколько с родовитостью, проистекающей из сословных различий, исторически сложившихся в обществах Северо-Западного Кавказа. Высокая статистическая достоверность различий обнаружена по предпочтению законов шариата (р=0,000) и общегосударственных законов (р=0,003) между адыгами и ингушами, по предпочтению традиций и обычаев между карачаевцами и чеченцами (р=0,01), балкарцами и чеченцами (р=0,009), по нормам и требованиям своего тайпа/рода между балкарцами и чеченцами (р=0,001), адыгами и чеченцами (р=0,000), адыгами и ингушами (р=0,003).

Ранговая структура регуляторов поведения респондентов

Таблица 9

Место в ранговой структуре				Карачаевцы	Балкарцы
		Традиции	Традиции
	Традиции		Нормы этики	Традиции	Традиции
	Нормы этики	Нормы этики		Гос. законы
		Гос. законы	Гос. законы Шариат	Нормы этики	Нормы этики
	Гос. законы				Гос. законы

Детальный анализ регуляторов поведения позволил выстроить ранговую структуру регуляторов социотипического поведения (см. табл.9). Законы шариата оказались на первом месте у ингушей и представителей карачаево-балкарского этноса, а традиции и обычаи - у адыгов и чеченцев. Примечательно, что у адыгов законы шариата оказались на последнем месте, что свидетельствует, как было показано выше, о невысоком уровне религиозности адыгского общества. Важнейшими регуляторами социального поведения для адыгов наряду с традициями и обычаями являются нормы адыгской этики Адыгэ Хабзэ. У вайнахов, карачаевцев и балкарцев тесно переплетаются в единое целое религиозные и традиционные общественные нормы.

Итак, проведенное исследование, направленное на изучение основных источников духовно-нравственного воспитания в культурах Северного Кавказа, показало, что основными источниками духовно-нравственного воспитания в культурах Северного Кавказа являются ислам и традиционные моральные кодексы - этнические этические системы, в которых отражаются ценности культуры, ее нравственные идеалы. Моральные нормы и ценности, отраженные в национальном фольклоре и литературе, до недавнего времени имели неписанный характер. В настоящее время моральные кодексы народов Кавказа отражены в соответствующих изданиях, подготовленных учеными на основе глубокого анализа этических норм и ценностей, фольклора и литературы.

Духовно-нравственное воспитание большинства народов Северного Кавказа строится на религиозной основе и базируется на моральных и ценностных нормах ислама. При этом существуют особенности взаимоотношений народных этических кодексов с религиозной системой ислама; так, в частности в адыгском обществе некоторые приверженцы адыгской этики отрицают ее связь с исламом, считая самостоятельным философско-этическим учением Хабзэ, частью которого является традиционная религия черкесов - монотеизм со стройной системой почитания Единого бога Тхьа 1 . В этических системах других народов (чеченцев, ингушей, карачаевцев и балкарцев) этическая система базируется на нормах ислама и тесно с ними связана.

Об этом мало кто знает - читай обязательно

Любой народ, проживающий на Кавказе, по своему самобытен и неповторим. Они глубоко ценят, поддерживают и соблюдают многие законы и традиции, которые формировались веками. Существуют особые свадебные ритуалы, правила похорон, на Кавказе принято почитать старших и прислушиваться к их советам, уважать и ценить женщин. Детям с детства прививают самые ценные качества человека. Вот и в приеме гостя существует особый этикет и порядок подачи пищи, а в обычные дни Адыги стараются не только соблюдать меру в приеме пищи, но и придерживаться национального распорядка ее приема. Вот об этих особенностях мы и поговорим ниже.

За накрытым столом адыги проводили значительную часть своего досуга. Народная поговорка гласит, что время, проведенное за столом, в общий объем жизни не входит и является как бы жизненным «резервом». Итальянский путешественник Дж. Интериано писал: «Черкесы выпивают во славу Божью, во имя святых, во здравие родителей, в честь погибших друзей, в память каких-либо замечательных подвигов и делают это с большой торжественностью и почтением, словно совершая священнодействие».

Что касается традиционного застольного этикета адыгов, то это пример одного из самых сложных и детально разработанных этикетов подобного рода. Особое место занимают в нем строгие нормы обращения с пищей, прежде всего – мясной, правила её подачи и распределения. Блюда подаются на стол с учетом статуса и возраста собравшихся: сначала старшему из гостей, затем старшему из хозяев и так далее.

Также имеет значение, какие именно части, например, баранины или курицы, подаются тому или иному участнику застолья. При этом распределение частей на более и менее престижные имеет региональные различия. Так, у адыгов Кабардино-Балкарии самой престижной частью курицы считается желудок, Карачаево-Черкесии – грудинка, Адыгеи – крыло. Если взять в качестве соответствующего примера баранину, то самая почетная её часть – правая половина головы барана. Кабардинский историк Б.Х. Бгажноков приводит случай, когда некий пожилой адыг, будучи в гостях, заметил, что ему подали левую часть бараньей головы, и возмутился: «Я не левый, я пришел сюда правым, принесите мне правую часть головы барана!». Незадачливым хозяевам пришлось резать еще одного барана, а гостям – терпеливо ждать, пока принесут «правильное» блюдо.

Адыгейская кухня. Распорядок приема пищи.

Адыги, как и все народы, соблюдали определенный порядок приема пищи в течение дня. Распорядок дня соблюдался во многом потому, что пищу, как правило, готовили только на один раз – непосредственно перед едой. Даже в наше время холодильников и микроволновых печей врачи-диетологи рекомендуют поступать именно так. Если же в течение дня нужно было перекусить, то для этого всегда имелись кисломолочные продукты, калмыцкий чай, выпечка, мед и орехи.

На завтрак обычно подавалась легкая, небольшая по объему, но калорийная пища: калмыцкий чай, пышки, свежий или жареный адыгейский сыр, яичница. Обед состоял преимущественно из мясных блюд и птицы, которые подавались с соусом щипс, хлебом, овощами, кислым молоком, фруктовыми напитками. На ужин иногда подавали мясные блюда, но чаще – молочные, крупяные и мучные, а также сладости, мед и чай.

В настоящее время, особенно в городах, на завтрак подают стандартный набор из чая, кофе и бутербродов. На обед и ужин готовят различные блюда, именно национальные – нечасто. Выпечка типа щелям и гуубат – покупная, обычно неплохого качества. При наличии исходного сырья готовится калмыцкий чай. Кисломолочные продукты привозятся из аулов и воспринимаются почти как деликатесы. Большой редкостью стал бахсым (буза) – легкий хмельной напиток из пшена или кукурузы.

По материалам книги Р.Г. Джамирзе: "Адыгейская кухня. Традиции и современность"
Сайт книги:

Адыгэ нэмыс, адыгэ хабзэ устанавливают строго определенные нормы поведения как относительно хозяев, всех членов семьи, так и самого гостя. Начиная с появления гостя во дворе хозяина у коновязи до самых его проводов все было подробно расписано: как приветствовать гостя, как пригласить его в дом, в кунацкую, как проводить в комнату и посадить, какое место ему предложить за столом, на какие темы вести разговор при госте, какие вопросы позволительно задавать ему, как его занимать (веселить, развлекать) после застолья, как проводить на ночной отдых, кто и как обхаживает его одежду, его лошадь (быков) и т. д.

Все это ориентировалось на то, чтобы гостю было удобно/приятно и интересно в доме хозяев. При этом человек усердствовал не для того, чтобы проявить себя, а для того-, чтобы через свой поступок выразить лучшие традиционные качества народа. Ибо при нарушении или не вполне качественном исполнении обычаев предков общественное мнение было беспощадным. Несмываемым позором для себя, семьи, членов фамилии считалось отказать гостю в приеме или же не суметь защитить его честь. Такой адыг компрометировал весь свой род и даже все село. Семья, оказавшаяся неспособной исполнить свой долг гостеприимства, подвергалась насмешкам, осуждению и игнорировалась соседями, знакомыми, с нею не рекомендовали вступать в родственные отношения. Мысль, о том, что скажут о ней гости по возвращении к себе, преследовала и направляла хозяина. Днем и ночью он хлопотал возле гостя, старался быть при нем неотлучно, лишь оставлял его на короткое время, чтобы узнать, накормлены ли лошади приезжих. Все делалось из убеждения, что он исполняет завет отцов и долг гостеприимства. И при этом немаловажную роль играл факт, общепринятый в народе, что уважение хозяина семьи и самой семьи зависело от того, насколько часто ее посещали гости.

Гостеприимство – социальный обычай, в разной степени свойственный всем народам. Адыгами тот обычай воспринимался как одна из величайших человеческих добродетелей, что отметили все иностранные ученые, которые когда-либо побывали в стране адыгов. В частности, уже известный читателю Джорджио Интериано в XV веке отмечал, что у адыгов «в обычае «гостеприимство и с величайшим радушием принимать всякого». Джиованни Лукка в XVII веке писал об адыгах, что «нет в мире народа добрее или радушнее принимающего иностранцев». «Гостеприимство,– отмечал два столетия спустя К. Ф. Сталь, – есть одна из важнейших добродетелей черкесов...» «Память прежнего гостеприимства сохранилась в преданиях... Несмотря на все бедствия и политические перевороты, эта добродетель не ослабела и поныне», – писал в первой половине XIX века Ш. Ногмов. Однако так было до поры до времени. Гостеприимство, как и все другие компоненты традиционно-бытовой культуры адыгов с изменениями социально-экономических условий жизни народа трансформировалось понемногу, приспосабливаясь к новым условиям. Но об этом позже. А пока продолжим наш рассказ о гостеприимстве адыгов, обратившем в прошлом на себя доброе внимание ученых, писателей.

Гарданов В. К. пишет: «Право совершенно незнакомого человека останавливаться в качестве гостя в любом доме и безусловная обязанность хозяина оказать ему самый радушный прием и представить все необходимое – вот что прежде всего характеризовало обычай гостеприимства у адыгов».

«В Черкесии, – отмечал Хан-Гирей, – путник, томимый голодом, жаждою и усталостью, везде обретает гостеприимный кров: хозяин дома, где он остановился, встречает его радушно и, не будучи с ним вовсе знаком, прилагает все возможное старание его успокоить, даже не спрашивая, кто он таков, откуда и зачем едет, доставляет ему все нужное».

«Гостеприимство развито было между черкесами в самой широкой степени и составляло одну из важнейших добродетелей этого народа, – писал Дубровин. – Гость был священною особою для хозяина, который обязывался угостить, охранять его от оскорблений и готов был пожертвовать для него жизнью, даже и в том случае, если бы он был преступник или кровный его враг». И далее: «...Каждый путешествующий черкес останавливался там, где его застигала ночь, но предпочитал остановиться у знакомого, и притом человека достаточно такого, которому не было бы слишком обременительно угостить приезжего.

Хозяин, заслышав издали о приезде гостя, спешил к нему навстречу и держал стремя, когда тот слезал с лошади. В глазах каждого черкеса не было таких поступков и услуги, которые могли бы унизить хозяина перед гостем, как бы велика ни была разница в их общественном положении. Едва только гость слезал с лошади, как хозяин прежде всего снимал с него ружье и вводил в кунацкую, указывая там место, обложенное коврами и подушками, в самом почетном углу комнаты. Здесь снимали с приезжего все остальное оружие, которое ими развешивалось в кунацкой или относилось в дом хозяина. Последнее обстоятельство имело у черкесов двоякое значение: или что хозяин брал, по дружбе, на себя всю ответственность за безопасность гостя в своем доме или что, не зная его, не очень ему доверял.

Усевшись на почетном месте, приезжий, как водится у черкесов, проводил некоторое время в глубоком молчании. Хозяин и гость, если они были незнакомы, рассматривали друг друга с большим вниманием. Промолчав несколько мгновений, приезжий осведомлялся о здоровье хозяина, но считал неприличным расспрашивать о жене и детях. С другой стороны, черкесы считали нарушением правил гостеприимства закидывать гостя вопросами: откуда он приехал, куда и зачем едет, гость, если желал, мог сохранить полное инкогнито. Хозяин спрашивал его о здоровье только тогда, если приезжий ему был знаком, в противном случае делал этот вопрос не ранее того, как гость объявлял свое имя. В промежуток времени, до ужина – считалось неприличным оставлять гостя одного, и поэтому к нему являлись один за другим соседи хозяина с приветствиями. Почин всякого дела шел от гостя. Он начинал разговор и просил присутствующих садиться, те сначала отказывались, считая неприличным сидеть в присутствии гостя, но потом старшие по летам уступали вторичной просьбе и садились, а младшие стоя размещались вокруг комнаты. Во время разговора, по обычаю, гость обращался исключительно к почтенным лицам или старшим по летам, и мало-помалу разговор делался общим. Общественные интересы страны, внутренние происшествия, сведения о мире или войне, подвиги какого-нибудь князя, приход судов к черкесским берегам и другие предметы, заслуживающие внимания, составляли содержание разговора и были единственным источником, из которого черпались все черкесские новости и сведения.

В разговоре соблюдалось самое тонкое приличие, придающее черкесам при общении между собой вид благородства или благопристойности. Появление прислуги или сыновей хозяина, или его соседей с умывальницей и тазом, для омовения рук, служило знаком того, что ужин готов. Вслед за умыванием вносились в кунакскую небольшие столики о трех ножках. Столики эти известны у черкесов под названием анэ (Iэнэ).

Черкесы были всегда чрезвычайно умерены в пище: ели мало и редко, особенно во время походов и передвижений. «Печали желудка, – говорит пословица,– легко забываются, а не скоро – лишь муки сердечные». Кушанье подавалось чисто и опрятно. Молоко черкесы ели деревянными ложками, говяжий отвар или бульон пили из деревянных чашек, а все остальное ели руками. Зарезанный для гостя баран варился в котле целиком, за исключением головы, ног и печени, и, окруженный этими принадлежностями, приправленными рассолом, подавался на одном из столов. Следующее блюдо состояло также из отварной баранины, разрезанной на куски, между которыми становилась каменная чашка с шипсом – кислым молоком, приправленным чесноком, перцем, солью; в этот рассол туземцы макали баранину. Затем по порядку и достоинству следовали четлибжь – курица с приправою лука, перца, масла; на стол клали пасту... За четлибже – опять кислое молоко, с кусками отварной бараньей головы, ватрушки с творогом, пирожки из творога, плов, шашлык, жареная баранина с медом, рассыпное просо со сметаной, сладкие пирожки. В конце обеда приносили котел с очень вкусным супом, который наливался в деревянные чашки с ушками и подавался гостям. Вино, пиво, буза или арак и, наконец, кумыс составляли принадлежность каждого обеда. Число блюд, смотря по значению гостя и состоянию хозяина, бывало иногда весьма значительно. Так, в 1827 году Натухайский старшина Дешеноко-Темирок, угощая посетившего его английского сераскира Гассана-пашу, подал ему за обедом сто двадцать блюд. За ужин садились по достоинству и значению; лета играли в этом деле весьма важную роль. Лета в общежитии черкесов ставились всегда выше всякого звания; молодой человек самого высокого происхождения обязан был встать перед каждым стариком, не спрашивая его имени и оказывая уважение его седине, уступить ему почетное место, которое в приеме черкесов имело весьма большое значение.

Когда старший прекращал еду, то все, сидевшие с ним за одним столом, также переставали есть, и стол передавался второстепенным посетителям, а от них переходил дальше, пока не опустеет совершенно, потому что черкес не сберегал на другой день того, что было однажды приготовлено и подано. Чего не съедали гости, то выносилось из кунакской и раздавалось на дворе толпе детей и зевак, сбегавшихся на каждое подобное угощение. После ужина подметали и приносили снова умывальницу и на этот раз подавали небольшой кусочек мыла на особом блюдечке. Пожелав гостю спокойствия, все удалялись, кроме хозяина, который оставался тут до тех пор, пока гость не просил его также успокоиться.

Приезжий засыпал с полной уверенностью, что лошади его накормлены; что им дана подстилка, или что они пасутся под надзором особо назначенного на этот раз пастуха... что хозяйка дома встанет рано, до рассвета, чтобы успеть приготовить самые разнообразные блюда и как можно лучше угостит приезжего... При отъезде хозяин и гость пили шесибжь – застремянную чашу. Гость выходил во двор; лошади его и его свиты были оседланы и выведены из конюшни; каждую из лошадей держал особый человек и подавал стремя. Если гость приехал издалека, то ему оказывался еще больший почет: тогда хозяин, не довольствуясь прощанием в доме, садился также на лошадь, провожал несколько верст и возвращался домой только после нескольких долгих убеждений и просьб со стороны гостя».

Созданию гостю наибольшего удобства и покоя предназначено было наличие у адыгов специального гостевого дома – хьэщIэщ (букв.: место для гостя), известного в переводной литературе под названием кунацкой. ХьэщIэщ строился в наиболее удобном месте усадьбы, т. е. вдали от жилища хозяев, ближе к воротам. Рядом с гостевым домом располагалась обязательно конюшня или коновязь. Если гость приехал на коне, то он мог о нем не беспокоиться. Все, что необходимо, сделают хозяева: расседлают лошадь, накормят, напоят, отведут на огороженное пастбище, а в непогоду будут содержать в специальном помещении. В адыгской семье принято было все лучшее приберегать для гостей. Вот и кунацкая – хьэщIэщ представляла собой самое уютное помещение, обставленное лучшей частью имущества хозяев. Здесь обязательны были столы – треноги, называемые адыгами «Iэнэ», кровать с набором чистого постельного белья, ковры, циновки. А на стенках развешивались оружие, музыкальные инструменты. Так, старший приветствовал гостя, младшие занимались конем или быками с арбой, женщины – хозяйственными делами. Если гость оказывался старше возрастом, хозяин занимал левую сторону, сопровождая его в кунацкую. Приглашая гостя в хьэщIэщ, хозяин указывал правой рукой направление и, шагая несколько впереди, шел как бы боком. У самого входа хозяин замедлял шаг, пропуская гостя вперед. А гость должен был зайти с правой ноги, тем самым символизируя принос счастья в этот дом. Если среди приехавших гостей были и женщины, то для их встречи, наряду с мужчинами, выходили и женщины, которые приветствовали друг друга обниманием трехкратным: сначала за правое плечо, затем за левое и завершалось правым плечом. Интересно, почему приветствие обнимания начиналось с правого плеча и заканчивалось правым? Случайное ли это совпадение? Оказывается, нет. Вспомним, какое значение в адыгском этикете придавалось словам – правый – левый, обозначающим в языке противоположные стороны: ижь – правая сторона, сэмэгу – левая сторона. Издавна установилось, что у адыгов правая сторона считается более уважаемой, почетной, удобной. Исходя из этого, определялось место старшего «ЖьантIэ». Гостя сажают справа от старшего хозяина дома или его представителя – одного из старших рода. Если два человека идут (или едут) вместе, то старший из них по адыгскому этикету должен стоять справа, а младший – слева, на полкорпуса отставая от старшего. Занимать место рядом (на одном уровне) со старшим при ходьбе или езде на лошади считалось нескромностью, даже бахвальством, а опережать старшего хотя бы на полкорпуса – признаком плохого воспитания. В данном случае помимо престижности правой стороны присутствует и престижность находящегося впереди («Япэм ит»). Таким образом, при подобном порядке следования в пути считается, что старшему сполна оказывается почет и уважение, если младший стоит слева и несколько отстает. Женщин, независимо от их возраста, ставили по правую сторону, тем самым подчеркивая уважение к ним.

Принимать что-либо от старшего или передавать ему следовало только правой рукой. Протягивание старшему левой руки считалось признаком неуважения старшего, а стало быть плохого воспитания. Входя в дом, правой ногой переступают порог дома (это якобы приносит счастье). А если кто-то переступает порог дома левой ногой, это приравнивается к недоброжелательному отношению к этому дому, к людям, живущим в этом доме. Поэтому обряд «унэишэ» (ввод невесты в дом) в числе других традиционных обрядных требований (постелить свежую баранью шкуру на пороге, осыпать невесту орехами, зерном (просом, фасолью), монетами, конфетами – «къепхъых», помазать губы невесты медом со сливочным маслом – «IурыцIэлъ», выстрелить по очажной трубе (в момент переступления порога невестой) предусматривает, чтобы молодая обязательно переступила порог правой ногой.

Во время праздников, торжественных обедов на стол перед самым старшим (тхьэмадэ) кладут правую половину головы мелкого рогатого скота, зарезанного по данному поводу. Левую же половину не только не ставят на стол, но и даже запрещается выносить из дому. Желая кому-нибудь удачи в определенном деле, ему говорят: Iуэхум Iэ ижь тхьэм ухуищI (букв.: чтобы бог повернул к делу правой рукой). Так же, желая подчеркнуть чье-либо неумение трудиться, неприспособленность к труду, адыги говорят: «Ар Iуэхум хуэсэмэгущ».

Кстати, к адыгскому этикету имеет отношение и левая нога. До сегодняшнего дня существует адыгский обычай, согласно которому всадник – вестник горя (щыхьэкIуэ шу) спешивается так, чтобы он встал на землю сначала левой ногой. Поэтому выражение «сэмэгумкIэ къысхуепсыхащ» (спешился с левой ноги) означает: «Он прибыл ко мне с сообщением о смерти кого-то». Верхового вестника горя узнавали в пути по тому, как он держал повод правой рукой, а плеть – левой. Нормой считают спешивание, когда всадник сначала снимает со стремени свою правую ногу, переносит ее с правой стороны лошади на левую (при этом левая нога остается в стремени) и становится на землю сначала правой ногой, затем левую ногу освобождает от стремени и становится слева от лошади.

Вестник же горя спешивается на правую сторону лошади и ставит сначала на землю свою левую ногу. При обычной езде повод держат левой рукой, а плеть – правой. Предпочтение правой стороны у адыгов распространялось и на различные поверья. Так, они считали, что если правая ладонь чешется (Iэгу ижьыр шхэмэ), ожидается прибавка, получишь деньги, подарок, а если же левая ладонь чешется (Iэ сэмэгур шхэмэ), то ожидается потеря, расходы, ущерб. Если правая сторона лица чешется или правый глаз дергается (НэкIу ижьыр шхэмэ, е напщIэ ижьыр хэлъэтмэ), это предвещало радостные события. Если левая сторона лица чешется или левый глаз дергается (нэкIу сэмэгур шхэмэ, е напщIэ сэмэгур хэлъэтмэ), то не миновать слез, горя. Если правое ухо звенит (тхьэкIумэ ижьыр вуумэ), услышишь радостную весть, а если левое ухо звенит (тхьэкIумэ сэмэмэгур вуумэ), ожидается дурная весть, неприятное известие и т. д.

Даже детей учили в старину обувать сначала правую ногу, затем уже левую, а снимать обувь начинали с левой ноги.

Адыги, заметив, что ребенок становится левшой, предупреждали его несколько раз. Если словесные предупреждения оказывались малоэффективными, они били его по левой руке, когда тот вместо правой руки протягивал левую. Если это не помогало, они ранили ножом не очень глубоко один из пальцев левой руки и завязывали его левую кисть и держали в таком виде до тех пор, пока ребенок не привыкал брать предметы правой рукой, есть правой рукой. Так постепенно приучали его правую руку к более активной работе.

Символическое восприятие адыгами слов правый – левый нашло свое отражение и в их религиозных воззрениях. Так, они утверждали, что согласно Корану у каждого человека на правом плече сидит ангел и записывает все его добрые дела, а на левом плече сидит другой ангел и записывает все его недобрые дела, чтобы на страшном суде все взвесить, что им сделано. На одну чашу весов положат недоброе, на другую – доброе. Если доброе перевесит – пойдешь в рай, недоброе перевесит – пойдешь в ад и т. п. Помещение добрых дел на правой стороне, а злых – на левой, встречающееся в иудейской, христианской, мусульманской и других религиях, уходит корнями к древнейшей космогонии, признававшей в мире вечно противоположных, противоборствующих начал добра и зла и отражает дуалистическое представление древних людей о мироздании.

Адыгэ нэмыс предписывал специальные правила тактичного поведения как хозяев, так и гостей во время встречи – приветствия. Они предусматривали очередность приветствия с учетом возраста, пола. Первым здоровался идущий. Здоровался со старшим мужского пола. С женщинами: здоровались после мужчин. Обменивались рукопожатиями, причем ладонями, а не кончиками пальцев. Признаком невоспитанности или плохого воспитания считалось пристально смотреть в глаза здоровающемуся. («И нэр ирищIу, и нэм щIэплъыхьу».) Полагалось слегка опустить глаза и лишь время от времени поднимать их, разговаривая с гостем или старшим по возрасту. При встрече близких знакомых, подчеркивая свое расположение друг к другу, протянутую для приветствия руку каждый пожимал двумя руками и некоторое время не отнимал рук. Все это сопровождалось соответствующими речевыми этикетными формулами типа: Уузыншэм! ФIэхъус! Сэлам! Сыт ухуэдэ (тхьэм жиIэм), Дауэ ущыт? Сыт уи узыншагъэ? («Здравствуй!», «С прибытием!», «Салам!», «Как живешь (благодаря богу)?», «Как живешь?», «Как здоровье?») и т. д. Незнакомого гостя приветствовали пожатием правой руки. Причем сила пожатия тоже оговаривалась. Рекомендовалось умеренно, средне пожать руку незнакомого человека (гостя). Совсем не пожимать протянутую руку, а слегка прикоснуться к ней, расценивалось как какой-то нежелательный признак. Всю силу вложить в рукопожатие – тоже считалось неприличным. Такое же положение с объятием (обниманием), с выражением своих эмоций по поводу встречи. В осанке, в походке, в позе, в жестикуляции должно было постоянно присутствовать чувство меры, соответствующее возрасту, полу, росту, комплекции. Прибывшему гостю оказывались самые различные знаки внимания и уважения. Так, проводив его в хьэщIэщ, ему помогали снять верхнюю одежду, оружие и усаживали на почетное место. При желании он мог сохранить полное инкогнито, а спрашивать, кто он, откуда и куда держит путь считалось неприличным. Гостя можно было расспросить лишь по истечении трех дней. И тогда хозяин не позволял себе касаться тем, неприятных гостю или задавать двусмысленные вопросы. В процессе разговора не перебивали, не переспрашивали, не задавали уточняющих вопросов, не спорили с ними, даже если они были не правы или в чем-то ошибались. Гостя надо было уметь слушать внимательно и заинтересованно. При госте не допускалось переговариваться на непонятном языке. Не случайно англичанин Джемс Белл писал: «По всему тому, что я видел, я смотрю на черкесов в массе как на самый вежливый от природы народ, который я когда-либо знал или о котором я когда-нибудь читал». Умение хозяев вести беседу, занять гостя, а также способность со стороны гостя достойно поддержать начавшийся разговор, продолжить его – считалось хорошим тоном поведения.

В доме, где остановился гость, должен царить покой и порядок: в присутствии гостей не прибирали комнату, не подметали, не суетились. Угощения в честь гостя готовились так, чтобы это было незаметно для него. В доме говорили спокойно, без нервозности, пререканий, старались ходить потише, не топать ногами. За детьми организовывался надзор, чтобы те не допускали излишние шалости. Лучшая постель, лучшая пища, лучшее место за столом – для гостя. Снохи семьи, а если их не было, младшие дочери помогали гостям умываться и почистить одежду. Джиованни Лукка вспоминал, что в адыгском доме не только заботились о чистоте одежды, но и были очень внимательны. И он в восторге восклицал: «Нет в мире народа добрее этого или радушнее принимающего иностранцев». «...Что это за фигура – гость? Откуда взялся и чего ему не сидится на месте?» – полушутя вопрошает А. Мальсагов. Он склонен считать, что обычай гостеприимства способен взвалить на себя какие-то социально-значимые нагрузки в смысле взаимоузнавания народов страны и духовного взаимообогащения друг друга. И мы разделяем его точку зрения, ибо уверены, что взаимоузнавание народов обязательно послужит их взаимообогащению, сближению, взаимоуважению и дружбе, а это гарантия их расцвета, мира, согласия между ними.

Начнем с главного субъекта этикета – с мужчины – адыгэлI. Как он должен был выглядеть в плане адыгэ нэмыс, адыгэ хабзэ, чего от него требовал адыгский этикет.

Прежде всего нам хотелось бы напомнить читателю, что у адыгов традиционно воспитателем мальчиков был мужчина, а воспитанием девочек занимались женщины. Уже это говорит о серьезном отношении народа к воспитанию молодого поколения, чего, к сожалению, не скажешь о нашем подходе к воспитанию, когда воспитанием занимаются в общем-то все, но конкретно – никто. Разве может женщина в мальчике воспитать мужской характер? Или, как можно ожидать, что мужчина-воспитатель способен сформировать в девочках женственность, обаятельность, грацию?! Словом, уровень воспитанности нашего общества (в котором без словаря не понять, что означают рыцарство, галантность и просто интеллигентность, а такие черты женского характера, как женственность, обаятельность, скромность, стыдливость воспринимаются как умаляющие достоинство настоящей женщины) как ничто другое свидетельствует о глубоком кризисе отечественной педагогики. Затронутаятгроблема способна дать материал на многотомный труд. Мы всего лишь собираемся систематизировать имеющиеся представления о нравственном кодексе адыгов.

Мы хотели бы заметить, что адыгские племена придавали исключительно важное значение внешнему виду – опрятности, подтянутости, стройности тела. Наличие жировых запасов – считалось признаком, достойным плебея, а не аристократа. В понимании адыгов физическое здоровье ничего не значило без нравственного. Телесная красота богом дана, ее нельзя ставить в заслугу человеку. Человек прежде всего красив делами своими, нравственным поведением. Поэтому настоящий человек, человек, достойный подражания, это тот, который живет своим трудом, беспрестанно трудится, чтобы совершенствовать свое тело и дух.

Адыгэ нэмыс охватывает все аспекты жизни и деятельности мужчины. Так, согласно адыгэ нэмыс мужчина-гражданин должен быть патриотом своей родины, своего народа и всем своим существом быть готовым служить им в первую очередь. И в качестве гражданина он должен обладать мужеством, стойкостью духа, решительностью, находчивостью, чувством верности долгу, ответственности, быть готовым на самопожертвование.
История сохранила и передала нам красоту, мужество, доблесть адыгских мужчин, их преданность Родине и постоянную, непреходящую озабоченность судьбой народа, чей этикет – адыгэ нэмыс, шагнул далеко за пределы народа-создателя и привлек внимание культурной части населения Европы.

Адыгский мужчина – адыгэлI был ответственным прежде всего за судьбу своего народа. Личные планы у него никогда ие выступали впереди общественных. По-другому и не мыслился образ адыгэлI. Видимо; этим объясняется лексическое - значение этого слова. АдыгэлI – адыгский мужчина, мужчина, представляющий собой адыгов, их типичный представитель. Но это не говорит о том, что каждого мужчину в адыгском роде можно было назвать «адыгэлI». Такое название заслуживали немногие, сохраняющие все лучшее, что есть в традициях народа. Высшей похвалой была формула: «Нэсауэ адыгэлIщ ар» – «Настоящий адыгский мужчина». Остальных называли «цIыхухъу» – «мужчина». Каждый цIыхухъу чувствовал себя в любом возрасте адыгэл! и стремился к тому, чтобы его так называли, совершенствовал себя в знании и в строгом следовании в своих поступках предписаниям «адыгэ нэмыс».

Определенный интерес представляет слово «ЛIыгъэ»– мужество. Оно не только обозначает мужество, но и указывает, что данное качество (героизм, выдержка, стойкость и т. п.) есть природное свойство мужчин. Поэтому, если даже женщина проявила героизм, отвагу, выдержку или обнаружила большой ум, широту души, все равно это называют лIыгъэ, это означает: проявила себя как лучший мужчина. Обидно за женщин, но в языке нет слова для женского подвига! Однако это, по сути, мы видим и в других языках... Главный отличительный признак женщин – женственность. Когда в роду достаточно мужчин, женщинам не приходилось забывать о женственности и брать на себя государственные задачи. Их назначение было в том, чтобы быть всегда красивыми, обаятельными, всегда радовать взор окружающих, являться предметом гордости для родителей, братьев, предметом любви детей и мужей. Мужские достоинства никак не украшали женщину. У древних греков, говорят, даже ум не поощрялся у женщин. Может быть в шутку?! Древнегреческим философам приписывают слова: «Мыслящие женщины также противны, как красящиеся мужчины». У адыгов с ними очень много общего. В истории известны единичные случаи, когда женщина попадала в исключительные ситуации, требующие от нее выдержки, стойкости духа, иногда даже геройства (Лашин и др.). Но наука говорит, что лексический фонд языка на случайности не реагирует.

В качестве отца самый главный показатель адыгэлI – это то, каких детей он воспитал, как ведет себя его жена, какие у них в семье взаимоотношения, какова оценка его семьи у людей, посещающих его дом, у соседей (хьэблэ – околоток). Как вписывается его семья в круг людей, носящих ту же фамилию, в общество? (предмет гордости или так себе). Классик адыгской советской литературы Керашев Т. М. в своем романе «Одинокий всадник» дает нам описание одной семьи: «...До отца дошли слухи о героических подвигах сына, совершенных им в то время, когда его родина оказалась в опасности. Без сомнения, отцу"это известие доставило удовольствие, но он никакого вида не подал (внешне ничем не выразил). Сын, хотя и совсем молод, это понял и правильно себя повел, ему показалось неприличным, недостойным мужчины похвастаться перед отцом своими героическими подвигами.

Но однажды, после очередной победы на играх, он ие выдержал и рассказал, что победил всех по всем видам игр. Отец незамедлительно дал ему понять: «Тот, кто восторгается малым геройством, тот никогда не достигнет большого». Далее Керашев рассказывает о воспитывающем поведении отца по отношению к сыновьям: «Отец этих трех сыновей был лучшим образцом адыгского мужчины. Он не бывал к ним излишне жестким (не проявлял излишнюю жестокость), не затевал с ними частых ссор, не кричал на них. Ничего не заставлял делать через силу. Когда они предлагали что-нибудь стоящее, он хотя отец, прислушивался к ним. Но не давал им ему в глаза заглядывать. Лишнего не говоря, зная себе цену, с умом разговаривая» (т. е. разговор с сыновьями глубоко продумывался и взвешивался во всех аспектах. Поэтому слова его имели значение. – Р. М.). Выражение «не давал им ему и глаза заглядывать» – означает: не допускал панибратства. Со стороны сыновей замечалось: помимо сыновней любви все трое испытывали к нему глубокое уважение и оказывали большое человеческое почтение. Хотя дети взрослели, в семье не возникало никаких недоразумений по поводу их воспитания.

Отец, умирая, завещал сыновьям, чтобы те знали, что об их фамилии люди должны упоминать только в связи с человечностью, порядочностью и героизмом (т. е. человечность, порядочность, героизм во имя спасения родины – должны были стать отличительными признаками его сыновей, которые должны их передать следующим поколениям). В борьбе за свободу народа адыги не знали отступления, адыг мог отдавать свою жизнь за свой народ. Болтливость, хвастливость со стороны детей не допускались. Хорошие манеры, проявленные детьми в обществе, считались естественными, само собой разумеющимися и не заслуживающими особой похвалы. Так и должно быть. Это не тема для разговора и с соседями.
Мужчина – муж. В данном качестве самое главное – отношение к жене, нравственная чистоплотность, верность семье, чувство долга перед ней. Он глава семьи, защитник чести жены. Честь и достоинство всей семьи и на его совести, ответственности. В этом качестве от него требуется: человечность, порядочность, честность, благородство, чуткость, трудолюбие, скромность, искренность, правдивость, высокая культура чувств и культура поведения.

АдыгэлI никогда на людях не говорит о своей жене (не ругает, не хвалит, никакой информации о ней не сообщает). И ей без надобности не объясняется в любви. Лучшая демонстрация чувств – это его дела, поступки, млпсры обращения. А если жена, в силу плохого воспитания, не оправдывает мужа, подводит его, унижая себя и семью, и тогда муж не должен на нее руку поднимать и сквернословить в ее адрес. Настоящий мужчина в адыгском понимании оставляет такую жену, не входя с ней ни в материальные, ни в моральные объяснения.
Мужчина – сын своих родителей. В данном случае – главный показатель его человеческих качеств – это моральное и материальное состояние родителей, если они живы. Чуткое и внимательное отношение к их нуждам, к их состоянию здоровья, повседневная забота о них только возвысит его, как сына, в глазах окружающих. Этим самым он подаст живой пример должного отношения к родителям и своим собственным детям. Так передается из поколения в поколение уважение к старшим в семье и забота о них. У адыгов не бывало одиноких и беспомощных, брошенных на попечение государства стариков, старух и детей-сирот. Хотя люди не могли не лишиться своих близких – закон природы общий для всех – но всегда для них находились другие, близкие, бравшие на себя дальнейшую заботу о них. Уважающий себя род (фамилия) не допускал, чтобы старец или малец, носящие их фамилию, оказался на улицу выброшенным, заброшенным, забытым или отданным на попечение общественности. Это было бы позором всему роду.

Личные отношения сына с отцом строились исключительно на основе глубокого уважения к отцу, почитания его (ни в коем случае не страха, не слепого подчинения, как некоторые пытаются представить истоки этих отношений).

Так, сын не садился за один стол с отцом во время обеда или в гостях. Его место за молодежным столом. Сын не повышал голоса на кого-либо в присутствии родителей. Это было неприлично. Громко не выражал свою волю, чувства. Во всем соблюдались такт и чувство меры. Старшие рассказывают случай, когда сын, смертельно раненный, усилием воли заставлял себя не стонать в присутствии отца. Хотя весь его вид говорил о том, что у него силы на исходе. Показывая отцу выдержку и стойкость духа, он пытался говорить с ним спокойно. Отец, поняв состояние сына, поспешил уйти от него. Может быть, для современной молодежи требуется объяснить эту ситуацию. Условия жизни другие, характеры другие. Наверняка сегодня в аналогичной ситуации и отец, и сын поведут себя по-другому. Однако, чтобы правильно понять и достаточно оценить выдержку, великодушие, проявленные в описанной ситуации отцом и сыном друг к другу, родство их душ, необходимо знать всю логику и психологию их нравственного кодекса. Несведущему может показаться все это черствостью, отчуждением душ и с той, и с другой стороны. Хочется все-таки раскрыть, в чем заключалось их великодушие друг к другу. Сын, во-первых, демонстрировал перед отцом стойкость духа, выдержку, тем самым говоря отцу, что он достаточно воспитан, достоин своего отца, что отцу не пришлось бы краснеть за такого сына. Во-вторых, он знал, что отец итак его жалеет, зная его состояние, а, если он будет стонать, кричать или взывать о помощи, тем самым он сделает еще больнее отцу, вдобавок огорчит отсутсвием выдержки. Адыги говорят: «Умирать тоже надо уметь с достоинством». Что касается отца, его поспешный уход тоже объясняется двумя причинами. Первая – пока он находился у сына, тот, превозмогая боль, не стонал, а это очень больно.

Вторая – отцу невыносимо тяжело без слез прощаться о умирающим сыном, а слезы он не мог себе позволить в присутствии сына. Это расценивалось как слабость духа. Поэтому, возможно, он вышел от него, уединился и дал нолю слезам. Мужчине простительно плакать на людях только по поводу смерти родной матери. В остальных случаях его слез никто не должен видеть. Таков мужской характер. Но это вовсе не говорит о жестокости его, черствости его души или еще о чем-то подобном. Напротив, адыгские мужчины отличались чуткостью, нежностью, необыкновенной галантностью в сочетании с мужеством и т. д. Словом, ничто человеческое и им не чуждо было. Но то, что считалось слабостью духа или недостойным мужчины в их представлении, они старались не демонстрировать. Обладая исключительным тактом, чувством меры, необыкновенной выдержкой, они это умели.

Каноны «адыгэ нэмыс» также распространяются и на мужскую дружбу, которая характеризуется определениями: «самая прочная», «самая, глубокая», «самая верная». Если мужчина в дружбе ненадежен, то он не может быть уважаем в обществе. Надежный друг, по меркам тех далеких времен, это такой же близкий человек, как родной брат, только не по крови, а по духу. Это человек, с которым делят поровну все радости и все горести, все трудности, все прелести жизни. Друг всегда скажет правду, какой бы неприятной она ни была. Друг постарается понять любое твое настроение, объяснит любой твой поступок.

Ради друга принято было быть готовым на все, вплоть до смерти. Погибнуть, спасая друга, великая честь. Такая дружба распространялась и на семьи дружащих, особенно на их сыновей. После смерти кого-либо из друзей, оставшийся в живых до конца своей жизни брал под свою опеку семью умершего или погибшего друга. Особенное внимание уделял воспитанию его сыновей. «Адыгэ нэмыс» строго регламентировал и отношения младших к друзьям старшего, которые приравнивались к самым уважаемым членам семьи или рода.

Бытующее сегодня в речи адыгов «къысхуэгъэгъу!» – (извини! прости!) не свойственно адыгскому этикету вообще, оно привнесено из русского и употребляется в основном молодежью. Кстати, надо заметить, в устах адыгского мужчины это слово звучит не вполне естественно и придает ему не ожидаемый эффект галантности, а какой-то неприятный, не свойственный известному характеру оттенок. Дело не в том, что адыги не имели смелости признавать свои ошибки и заблуждения. Видимо, такое впечатление имеет психологическое объяснение, связанное с историей этикета. Слово «къысхуэгъэгъу!» в глагольной лексике кабардино-черкесского языка имеет иное назначение в общении (чем обращение у русских: извините, скажите, который час). Оно употребляется в ситуациях, когда кто-то кого-то нечаянно обидел или мог обидеть. В таком случае говорят: «Кхъы1э къысхуэгъэгъу» («Пожалуйста, извини»). Или: «Тхьэм щхьэкIэ къысхуэгъэгъу, уи жагъуэ сщIыну сыхуеякъым» («Ради бога, извини, я не хотел, не собирался тебя обидеть»). Тому, что глагол «къысхуэгъэгъу» не пользуется в речи адыгов широкой популярностью, вероятно, способствует требование этикета, выраженное, в частности, в форме народной поговорки: «Гупсыси псалъэ, зыплъыхьи тIыс!». (Буквально: Прежде чем сказать, подумай, прежде чем садиться, оглянись вокруг»). Этикет не одобряет слов и действий, не обдуманных основательно, не одобряет опрометчивых поступков, за которые впоследствии приходится краснеть, испытывать чувство неловкости, стыда, возникает необходимость извиняться. А если приходится ошибаться, то гораздо достойнее принять на себя ответственность во всей полноте, чем извиняться. К таким поступкам адыги относили высказывания не по теме, не по адресу, не в тон, не вовремя. Неэтично также садиться раньше старшего или же на место, обычно отводимое в обществе для старшего и т. д. А когда думаешь, как требуется, всегда можно безошибочно сориентироваться: что сказать, кому сказать и следует ли вообще подавать голос. Точно так же и с требованием оглядеться (посмотреть, есть ли кто-нибудь постарше тебя). Оглядеться несложно, но зато не попадешь в неловкое положение, не вызовешь никаких нареканий, напротив, прослывешь человеком воспитанным, культурным. А это, согласитесь, всегда приятно. Хотя надо стремиться «не слыть» культурным человеком, а быть им. Словом, надо знать свое место в обществе, свою оценку. Нигде не быть непрошеным гостем. Нэмыс во всем: и в одежде, и в разговоре, и в походке, и в осанке, и во всем поведении. Знать, куда идешь, насколько ты там нужен, клк следует себя вести, когда и как надо уходить. Еще и еще раз чувство меры!
Особо следует сказать о требованиях адыгэ нэмыс в отношениях мужчины к женщине. Неизвестно, что тому ви-поП, по многие думают, что адыги держат женщину в «ежовых рукавицах», в «черном теле», что женщина в семье бессловесна и бесправна и до предела закабалена. Может быть, отчасти их настраивал на такое мнение обычай адыгской семьи, согласно которому молодые женщины до определенного срока не виделись, не разговаривали со старшими в семье мужа. Но ведь затем, по истечении принятого срока в честь нее накрывался праздничный стол, ей покупались дорогие подарки, и она становилась полноправным членом семьи. Или на такие мысли наводил тот безоговорочный факт, что в адыгской семье глава семьи – муж. А жена все свои обязанности, определенные ей природой, выполняет беспрекословно. И не позволяет себе по отношению к мужу никаких грубостей, сквернословия и т. п., как многие другие женщины. Видимо, надо объяснить, что адыгская женщина не ругает мужа скверными словами в голос не потому, что она его боится, а потому, что она себя уважает по-своему. Ей не пристало так изъясняться с мужем. Она считает, что женщина, несмотря ни на какую эмансипацию, от природы должна быть женственной, обаятельной, кроткой, даже, если хотите, слабой, хрупкой... она никогда не соперничает с мужем в силе и во всем другом, что должно быть свойственно только мужчине. Адыги говорят: «ФIым къимыхьыр Iейм къихьынкъым» – «Чего не добьешься добром, того и злом не добьешься». К сожалению, сегодня жизнь преподносит нашей молодежи немало примеров прямо антиэтикетного характера.

Поэтому, когда наши дети по центральному телевидению смотрят русскую народную сказку, в которой старуха, держа черпак, с грубыми окриками набрасывается на мужа, это требует объяснения, соответствующего адыгскому этикету.

Все, изучавшие когда-либо жизнь и быт адыгов, отмечали большую свободу девушек до замужества. Наша история не знает ни паранджи, ни другого средства особого притеснения девушек, женщин в семье или в обществе. У каждого народа своя культура, свои правила поведения, свои представления о приличном и неприличном. Напомним современному читателю ряд этикетных правил, непосредственно указывающих на исключительно уважительное отношение мужчин к женщинам, бытовавших в адыгском народе в сравнительно недавнем прошлом. Прежде всего было общепринятым явлением, что при появлении женщины мужчины вставали, переставали разговаривать и стояли в ожидании, пока она с ними поздоровается. (Она первая протягивала руку для пожатия.)

Уровень воспитанности мужчины в народе определялся по его культуре отношения к женщине. Благовоспитанный мужчина не мог себе позволить подъехать к женщине на лошади. Он должен был остановиться поодаль, спешиться, подойти к женщине и, держа лошадь за уздечку, поздороваться, проводить ее хотя бы несколько шагов и только убедившись, что она не нуждается в его помощи, он мог продолжить свой путь. Пеший мужчина проходил мимо встречной женщины, уступая ей правую сторону. Объяснялось это тем, что на левой стороне мужчина носил кинжал или саблю, считалось неприличным демонстрировать перед женщиной вооружение. Уважение к женщине было настолько велико, что самый плохо воспитанный мужчина не решался осквернять ее слух грубым словом, расстроить ее чувства недостойным поведением. А в присутствии женщины не ругались, не ссорились, не курили, не дрались. Появление женщины и ее обращение предотвращало любой горячности споры и дуэли. Все недоразумения разрешались в ее честь мирным путем. Если мужчина, кем-то преследуемый, зная, что его наверняка убьют, прятался в комнате женщины, то это было верное спасение. Там его никто не мог побеспокоить. Но мужчины, считая это унизительным для себя, прибегали к этому лишь в случае абсолютной безвыходности.

Адыгэ нэмыс обязывал мужчину тщательно приводить себя в порядок перед встречей с женщиной: считалось неприличным выйти к женщине (к соседке, к знакомой) в майке или в незастегнутой до ворот рубашке, небритым, непричесанным, с босыми ногами или в шлепанцах на босу ногу и т. д.

В кабардино-черкесском языке сохранилось выражение: «Щхьэр псом, пыIэ щыщIэркъым» («Если голова цела, шапка найдется»). Как всякое художественное афористическое выражение, оно имеет не только прямое, автологическое, содержание, но используется в переносном значении, которое можно сформулировать так: если есть главное, остальное приложится. Как бы высоко ни ставил народный этикет женщину, но главным в доме, в общине, в обществе все же признавался мужчина. Подчеркивая это, обычаи требовали от мужчины строжайшего требовательного отношения к себе. Он выполнял всю самую тяжелую работу – пахал, сеял, пас и растил скот, охотился, защищал родину, Женщине полагалось заниматься только домашними делами, при этом,– исключая тяжелые.

Вернемся, однако, к поговорке «Щхьэр псом, пыIэ щыщIэркъым» – «Если голова, цела, шапка найдется». Слово «пыIэ» («шапка») в ней полисемантично и имеет переносные значения. Прежде всего надо сказать, что у многих кавказских народов существует особое почитание головы, а с головы это отношение распространяется и на головной убор. Шапку мужчины выделяют из всей одежды, оказывая ей внимание, соответствующее статусу ее владельца. Если шапку снимают, то кладут на достойное место. Всякое пренебрежительное отношение к шапке является знаком пренебрежения к хозяину. Потеря шапки в играх или поединке – позор. В исключительных случаях наличие шапки приравнивается к присутствию самого ее хозяина. Шапку, как и оружие, адыги никогда не дарили.

Конечно же, это всего лишь условности, и за ними нет прямого материального выражения. Но у каждого народа сном духовные ценности, свои обычаи и традиции. И если они в чем-то различаются, то следует с уважением относиться к условностям любого другого народа. По этому поводу нпюмнпается интересный случай. ...В больничной палате смотрели по телевизору какой-то фильм на военную тему. Вдруг на экране кадр: солдаты веселятся. Один на гармошке играет. Заходит к ним генерал, выходит в круг, приглашает одного из солдат с возгласом: «Эх, удаль..!» – бросает шапку на пол и пускается в пляс. Это был соответствующий художественный прием автора произведения, чтобы подчеркнуть простоту, народность характера данного генерала, его душевную близость к солдатам. Вопрос одного из присутствующих вернул нас к разнице в этикета у русского и адыгского народов. Он спросил: «Что необходимо учитывать переводчику с одного языка на другой, недостаточно ли для перевода хорошего знания языков?» Только что увиденный кадр из фильма говорил нам, что для перевода художественного произведения, кроме хорошего знания языков, совершенно необходимо знание обычаев, нравов, традиций, культуры того народа, на язык которого переводится данный текст. Еще одно переносное значение слова «пыIэ» – «жена». Есть у адыгов традиционное благопожелание молодожену: «Уи пыIэм и хъер улъагъу!» («Пусть ты увидишь добро от твоей шапки»). Видимо, этим подчеркивается значение жены: она такая же хранительница и воплощение достоинства мужчины. Социальная активность адыгских мужчин многообразно запечатлена в речевом этикете адыгов, который сохраняет ряд чисто мужских речевых формул приветствия: так, например, путника приветствовали: «Гъуэгужь апщий» – сокращенное «ГъуэгуфI уижьэ апщи», что означало: «В добрый путь да отправишься!» На это путник отвечал формулой: «Упсэу апщи!» («Да будешь жив!»).

Пахаря приветствовали: «Бов, апщи!» (Бэ увэ, куэд увэ!) - означает: «Чтобы ты много вспахал» (а значит, долго жил и был здоров). Ответ: «Упсэу апщи!» Выполняющего какую-нибудь работу приветствовали: «IуэхуфIохъу апщи!» (Уи Iуэхур фIы ухъу апщи!) – означает: «Чтобы работа, которую ты выполняешь, дала хороший результат, увенчалась успехом». Ответ: «Упсэу апщий!» или «Уи Гуэху фIы ирикIуэ!» – «Чтобы добро прошло через твои дела». Тех, кто молотил на току, приветствовали: «Хьэм бов апщи!», что означало: «Да будет ток полный урожая!» Ответ гласил: «Упсэу! Уи Iуэху фIы ирикIуэ!» Работающих в поле приветствовали: «Шхошх апщи!» Ответ был: «Упсэу, апщи!» и т. д. Поясним трудное для перевода слово «апщий». Оно встречается только в сочетании с другими словами в благопожелательных формулах как показатель высокого стиля. Не будучи специалистом в области языкознания, можно только строить свои робкие предположения. Думается, в этом слове корень – пщ – имеет родство со словом «пщы», у которого отмечается целая гамма значений: князь, повелитель, хозяин, свекор, старший мужчина в семье (а исторически исходными, как полагают ученые, были значения «владыка», «хозяин», «бог»)». Судя по этим наблюдениям, можно согласиться с тем, что корень– пщ – исконно означал престижное, предпочтительное, желательное явление, о чем пишут Б. X. Бгажноков, А. И. Аб-доков, А. М. Гутов.
Одно из самых категоричных требований «адыгэ нэ-мыс»– это единство слова и дела у мужчины и вообще у любого человека. Дать слово и не выполнить его ни в какие нравственные рамки не вписывалось. Такого человека не воспринимали всерьез, говорили, что на него нельзя надеяться и положиться в трудную минуту. Поэтому высшая оценка этикета звучала так: «Нэсауэ щIалэщ, адыгэлIщ», «Зы пыIэмрэ зы хьэлымрэ иту, жиIам тебгъуэтэжу». «Настоящий (истинный, воспитанный) парень, адыг своего мнения и своих нравов не меняет, слово с делом сходятся».