Sonic Death: «Никто в здравом уме не будет пытаться создать сцену. Интервью с группой Sonic Death Есть любимый трек Бибера

Зачем вы собрали Sonic Death? Не могли исполнять музыку на стыке гаражной психоделии и панка в рамках Padla Bear Outfit?

Арсений: С Padla Bear Outfit мы зашли в тупик. Смена аранжировок, плавание по жанрам - постепенно это стало похоже не на поиск своего, а на полную потерю себя. К тому же сам я всегда мечтал играть песни живьем максимально приближенно к тому, как они записаны. Так появились Sonic Death.

Правда, что вы братья, а Никита недавно вернулся из армии?

Никита: Выдумки фанатов.

Где вы играли до встречи с Арсением?

Никита: В не слишком известной блэк-метал-группе, у нас не было записей и концертов.

А вам нравится группа Padla Bear Outfit?

Никита: Нет. Если ищете глубокие мысли, то читайте книги, а не слушайте рок.

На концертах вы будете исполнять песни Padla Bear Outfit или только новые?

Арсений: На концертах Sonic Death будут играть песни Sonic Death.

Сменив группу, вы хотите сменить и аудиторию?

Арсений: Да. Если раньше на наши концерты ходили люди, на мой взгляд, далекие от музыки, больше интересующиеся просто всем новым в культуре, то сейчас мы стараемся делать музыку для меломанов. Хотя процент тех, кто ходит на все подряд, все равно велик.

Sonic Death - так назывался один из альбомов Sonic Youth. Для вас важна эта аллюзия?

Арсений: Серьезно, есть такой альбом? Я только что узнал об этом от вас, мы не слушаем Sonic Youth. С названием Padla Bear Outfit было связано много всего пафосного, типа «лучшая новая русская группа», «сводный крестный племянник Гребенщикова»… А Sonic Death - очень стандартное, незаметное название, оно означает всего лишь конец эры звуков.

Padla Bear Outfit всегда были, что называется, в тренде. А Sonic Death играют модную музыку?

Арсений: Я не совсем понимаю, что такое тренд. Кто трендовей - Vivian Girls, Salem или Бритни Спирс? Мне кажется, есть новые группы, новые хорошие группы, новые хорошие группы, о которых пишут, старые хорошие группы, о которых все забыли, новые плохие группы и просто группы. А тренд - это как ярлык в магазине, чтобы покупателю было легче разобраться. Я не верю в глобальные веяния, которые влияют на умы музыкантов и заставляют их менять звук. Скорее музыканты должны направлять тренд силой своего таланта.

Сейчас вы стали петь про любовь: «вместе навсегда», «побудь со мной рядом, не уходи»… Почему вы решили использовать языковые клише группы «Руки вверх!»?

Арсений: Раньше я не хотел писать про события из своей жизни, зато обращался к бездонному источнику внутренних противоречий, который есть в каждом. Часто эти песни становились не совсем понятными даже мне. Возможно, какуюто часть в этом желании скрыться играли комплексы. Когда вы говорите, что мы поем песни про любовь, мне это нравится. В текстах мне сегодня близки красота и ясность. Безусловным плюсом я считаю их реалистичность. Каждый сюжет действительно происходил с нами, а мысли приходили именно в наши головы, а не в головы тех, кем нам хочется казаться.

С Padla Bear Outfit вы выпустили два студийных EP, все остальное, включая три релиза Sonic Death, записано в домашних условиях. «Сделай сам» - ваша идеология?

Арсений: Своими студийными записями я лично всегда был доволен меньше, чем домашними. Почему-то всегда так получалось, что после студии запись тебе как будто не принадлежит. Думаю, для неканонических жанров музыки время студий прошло, практически все можно делать дома.

Способна ли музыка влиять на социум? Ваше сердце требует перемен?

Арсений: Нет, я подрос и не жду перемен, так как понимаю, что их не будет. Музыка, вступающая в резонанс с политической ситуацией, мне неинтересна. На декабрьские митинги я не ходил, потому что это похоже на масс-маркет. А на «Марши несогласных» - было дело, но тогда, в 2008-м, это напоминало хотя бы секонд-хенд. Никита: Я не вижу смысла ходить на какие-то митинги, непонятно кем спланированные. На подобные акции можно сгонять, если есть желание огрести дубиной по хребту.

Поколение двадцатилетних принято обвинять в асоциальности и аполитизме. А вам близки культ детства, ностальгия и прочий чиллвейв?

Арсений: Чиллвейв - не-е-е-т! Детство у меня было сумбурное и несчастливое. Мне скоро тридцать, так что обвинения не ко мне.

У Sonic Death есть конкуренты?

Никита: «Пицца Хат».

Текст: Вадим Чернов
Фото: личный архив

Спустя три года и десяток релизов практически во всех актуальных жанрах, от антифолка до аудиокниги, лидер Padla Bear Outfit Арсений распустил коллектив, чтобы со своей новой группой Sonic Death впасть в неслыханную простоту. Накануне фестиваля «Главbeat» он рассказал Time Out о любви и поточном методе.

В том, что в отличие от Padla Bear Outfit Sonic Death - «это серьезная игра», Арсений и Cо убеждают всеми возможными способами

Как поклонники отреагировали на вашу новую группу? Не знаю, я не общаюсь с поклонниками Padla Bear Outfit.

Ваша музыка стилистически была весьма разнообразной. С будет то же самое? Padla Bear Outfit - это строго русский рок: именно этот жанр выходил в итоге после всех наших поисков, по-другому это сложно назвать. В Sonic Death мы стараемся делать музыку, приближенную к той, которую слушаем сами.

Разве вы не могли играть гаражный панк с прежней группой? Сам я всегда мечтал играть песни так, как они записаны. Но с Padla Bear Outfit мы зашли в тупик: плавание по всевозможным жанрам привело к тому, что это стало похоже не на поиск
своего, а на потерю себя. Последней записью стал EP SLOW, после которого группа перестала существовать. Мы придумали совершенно новую программу, но двигаться дальше оказалось невозможным. А с Sonic Death мы что записываем, то и играем на концертах.

Sonic Death - это принципиально дуэт? Нет, но сейчас да.

Есть мнение, что Рadla Bear Outfit - это было серьезно, а с Sonic Death вы решили поиграть. Относительно всего, что касалось Padla BearOutfit, можно прибавить «условно» или «так называемый». Sonic Death - это серьезная игра.

Но раньше вы считались певцом экзистенциального отчаяния, а сейчас стали петь про любовь в привычном понимании песен про любовь. Откуда все эти «выбери меня», «с тобой будет другой»? Относительно текстов - сегодня мне близка красота и ясность. Рефрены стали проще, их приятнее исполнять. Когда я пою «сегодня ты ушла одна», то вспоминаю действительную ситуацию из жизни, чувствую себя на своемместе. Все наши новые песни - о том, что происходит в жизни.

В песне «Змея» есть эффектные парадоксы: «Потерять - почти найти, / Отказать - почти спасти». Это что-то вроде вашего манифеста или философского кредо? М-м-м, мода - это что-то обжигающее, но в то же время холодное, нечто темное, но почти светлое, новое, но в то же время давно забытое. Манифесты пишут придурки, философия, кажется, тоже закончилась.

О Sonic Death стало известно в декабре, тем не менее вышло уже три релиза. Мы издали даже не все, что записали. Все релизы называются sessions, и их должна быть куча! Множество разноцветных квадратиков с латинскими буквами в интернете, обожаю это! Выпускать альбом мы не собираемся. Сборник сессий - возможно.

Вы однажды говорили, что творчество - это что-то вроде терапии творческим самовыражением. Какие проблемы вы преодолеваете, играя в Sonic Death? Терапия мне тогда нужна была, поскольку я был не в порядке. Сейчас мы стараемся не использовать музыку для решения собственных внутренних проблем. Все задачи, которые мы ставим, имеют отношение только к музыке.

А что такое Homecult Records? Наш лейбл, мать его! Посредством него мы как раз и будем решать интересующие нас задачи, связанные с музыкой.

Егор Летов неоднократно говорил, что рок без наркотиков - не рок. Sonic Death играют рок в его ортодоксальном понимании. Вам приходится изменять сознание? Нужно изменять себе. Например, захотел помыться - съешь пирожок. Я не принимаю наркотики, так как не позволяет здоровье - его еще не отменили. Но меня стимулирует мысль о том, что можно еще что-то сделать. Мне нравится, что я снова в начале пути.

На фестивале «Главbeat» вы выступаете вместе с

Rock Cult: Почему для такого многообразия идей у тебя столько разных коллективов?

Арсений : Наш барабанщик из Sonic Death не очень любит бренчалки, как он их называет. Так сложнее записывать концептуальный альбом, потому что если в альбоме будет бренчалка, то барабанщик будет напрягаться, что он играет то, что ему не нравится. Его ритм не будет подходить песне, и действительно, некоторым нашим песням достаточно двух ударов. Мы ничего не можем поделать, что нам нравится и навороченная музыка, и примитивная.

Rock Cult: Заявлено, что это последний тур Padla Bear Outfit. Как это понять?

Арсений : Может быть, последний вообще, может быть, последний с этой программой, может быть, последний с этим названием, может быть, последний по стране – решать слушателю.

Rock Cult: Как тебе кажется, каким тебя видят твои поклонники?

Арсений : Не знаю вообще. Я после каждого концерта смотрю фотографии в интернете, хэштеги, чтобы понять, какой я со стороны. У меня с этим проблемы, и я не могу представить себе, каким они меня видят. То есть, я не могу понять, на что они ходят, и что я им даю. Если бы я только знал, какой продукт они получают, то я только бы на эту кнопку и нажимал. А так – мне приходится дёргаться, потому что у меня самого меняются увлечения. Но я всегда люблю жену. Она у меня иногда грустит, но люблю я её всегда, и мы всегда вместе.

Rock Cult: Что из составляющего современного музыкального мира вы бы хотели высмеять?

Диана : Я думаю, что высмеять можно эстрадный вокал, он мне кажется отвратительным. Ещё заигрывания со всякого рода мемами. Это всё ненадолго появляется.

Арсений : Я считаю, что высмеять раскрашенных металлистов или панков с ирокезами – это нормально. Но по-доброму, попытаться в это поиграть. Мы все сейчас живём на помойке, настоящем кибер-панк мире, где все дороги разрушены, но зато у всех есть всякие девайсы. То есть, все живут в дерьме, но связаны со всем миром, где всё чисто и существуют стадионные группы и прочие «иконы», которых уже давно нет. Вести себя на маленькой клубной сцене, как на многотысячном стадионе – это смешно. Нельзя сказать, что я таким образом это высмеиваю, меня это романтично взгревает. Мне нравится представлять, что я в большой группе играю рок и всё такое. Но это нелепо в условиях маленького клуба среди людей, которые всё это уже видели. В принципе, это получается высмеивание–постмодернистский механизм. Но я очень боюсь пошлости. Она может легко мной овладеть, если я начну использовать общеупотребительные вещи.

Rock Cult: Padla Bear Outfit существует с 2009-го года, когда никто об андерграунде и слыхом у нас не слыхивал. Расскажи свои впечатления о становлении всех этих популярных сегодня российских андерграундных групп.

Арсений : Я не обращал особенного внимания на это. Как и сейчас, я не особенно варился в масштабных движухах. Но я помню дух страны. Казалось, что коммунизм построили, денег — куча, высокая цена на нефть. Было чувство, что границ больше нет, и никто не парился, а Москва и Питер были мировыми городами. Ощущалось, что наконец-то глобализация наступила для всех.

Rock Cult: А кого бы ты из этой тусовки выделил?

Арсений : Мне нравятся Slackers, Продавцы-Консультанты. Мы были на ГШ, я к ним очень плохо относился, судя по записям и видеоклипе, но на концерте у меня на сто восемьдесят градусов поменялось мнение, и я понял, что музыкально это очень круто. Я смотрел на гитариста и думал, как они смело взялись за такую тему, которая воздействует материально. Для меня это был прорыв, потому что я был плохо настроен и ждал провала, а оказалось наоборот. И это была приятная ошибка.

Rock Cult: Кто, по твоему мнению, самый недооценённый рок-герой?

Арсений : С этим сложно, потому что, получив признание, человек либо перестанет быть героем, либо уже мёртв. И смерть часто становится тем, что запечатывает эту историю и делает её героической. Дело в том, что я не знаю, по каким критериям судить. Судить по популярности не могу, всем же понятно, что популярность – отстой. Чем популярней группа, тем более примитивные люди на неё ходят. Вот у нас недооценена группа Hawkwind, а в Англии они повлияли на кого надо. А сегодня….Адам Грин! Я считаю, что сегодня он является самым недооценённым рок-героем. У него вышел альбом, а никто и не заметил.

Rock Cult: В таком случае, как ты считаешь, почему все так неистово любят мертвых знаменитостей?

Арсений : Мне кажется, что не все любят мёртвых, а просто все не любят жизнь! Жизнь не поддаётся заточению в компактную упаковку, из которой живой человек может вырваться. Он может сломать чужое представление о себе, у всех поменяется мнение о таком человеке, и они будут разочарованы. Живая футбольная команда может проиграть, у живого музыканта может выйти плохой альбом, и ты обломаешься. А мёртвые не кусаются, и можно успокоиться. Так что это не любовь к смерти, а нелюбовь к жизни.

Диана : А ещё, это так романтично, примерять на себя шкуру человека, который внезапно умер. И мог сделать что-нибудь ещё. Романтика мрачных подростков.

Rock Cult: Чем сегодня живут Sonic Death и Padla Bear Outfit?

Арсений : С Sonic Death мы сделали хороший последний альбом. Малышка, правда, считает, что там нужно было бас погромче сделать. Sonic Death для меня – хорошо запакованная и завершённая история. Padla Bear Outfit – мы раскрываем суть этой группы и начинаем разбираться, что это такое, чтобы сделать новый альбом. Мы едем в тур по стране вот с таким цирком, когда открывать нас будет Doris, потом Петя Чинават, потом PBO. И зная любовь нашей страны к панку, который качает, у нас культурная миссия – раздражать и вводить музло, которое не качает! Под это не потолкаешься, ни поорёшь. Панк всегда входил в диссонанс и что-то людям открывал. Главная цель – быть честными с самими собой и чтобы среда не мешала нашим ощущением и не ломала нас. Вот типа того.

«Каждый, кто следует за какой-то группой, всегда оказывается на порядок хуже ее».

Группа Sonic Death действительно выглядит так, будто только что вылезла из гаража. Передо мной за столиком в баре – два небритых патлатых парня, на одном из них – свитер и косуха, на другом – клетчатая рубашка и джинсовка. Арсений, не снимая темные очки, устало развалился на стуле. Данила кажется гораздо бодрее, хотя и не торопится начинать разговор…

Sonic Death собрались в 2011 году, чтобы играть нарочито сырой ретроградный рок. До этого Арсений был лидером Padla Bear Outfit, которую впоследствии сам распустил и отныне называет не иначе как «группой из трех слов». Gothic Session, «Первая кровь», Home Punk – в записях Sonic Death все время вертятся покоцанные гитары, топорные барабаны, простые тексты инфантильным голосом…

На днях DIG Records и Kostёr Records выпустили пластинку с синглами «Мягкий удар» и «Гибель мира». Это первый релиз на виниле как для московских лейблов, так и для питерцев Sonic Death. На этот раз явно слышны психоделические шестидесятые и тяжеловесные семидесятые. Modernrock решил узнать мотивы копания в старой музыке. Но не учел, что вопросы, начинающиеся с «почему», здесь не очень уместны…

Кто изначально был инициатором релиза, вы или ребята из DIG и Kostёr Records?

Арсений Морозов: Kostёr.

Компакт-диски, кассеты, теперь винил… Создается впечатление, что, выбирая очередной формат релиза, вы все больше углубляетесь в историю. Так ли это? Связано ли это с вашим движением в сторону олдскульного рока?

Данила (барабаны): Вообще, прикольно выпускаться на разных носителях…

Арсений: Да какая разница, чел. Ну да, это наш первый винил, и вся фигня. Что может стоять за такими вещами? Потом мы будем выпускаться на бобинах, затем – в нотных записях, после этого – на камнях…

В интервью вы не раз говорили о выходе того или материала Sonic Death как о новом этапе, переходе от одного стиля к другому. Насколько осмыслены эти переходы? Представляете ли вы сами, в каком русле развиваетесь и что будет дальше?

Арсений: Да, как и все. Но никто не будет рассказывать, что он будет делать дальше. Плыть по течению и держать в голове какой-то план – вещи, которые друг друга не исключают.

Вот вы записываетесь на студии, со звукорежиссером. У вас в голове есть какой-то план, у него есть свой план. Но получается в итоге то, что ни он, ни вы не задумывали. Как оценить такой результат? Да, ты планируешь нечто, но никогда не знаешь, что именно это будет…

Все это очень абстрактные вещи, чел. Не стоит о них говорить. Даня, что чувствует музыкант, когда выпускает пластинку?

Данила: Что касается последнего винила, мне все очень нравится. Вот как раз тот случай, когда получилось то, что никто не планировал, но это … [здорово].

Арсений: Я сегодня четыре часа занимался гитарой, которая будет длиться на записи тридцать секунд. А она, в итоге, не сохранилась…

Над чем ты работал?

Арсений: Над песней. Мы делаем альбом, чел. И сейчас вышли синглы с этого альбома. Написаны они были еще в прошлом году, но выпустить их получилось только сейчас.

С распада «группы и трех слов» прошло уже несколько лет. Успел ли ты за это время окончательно изжить то, что тебя не устраивало в этой группе?

Арсений: Что-то получилось изжить, что-то – нет. Просто тупо, когда люди постоянно орут на концертах: «Сеня, верни Padla! Давай “Супермаркет”!». Я не отрекаюсь от группы из трех слов, но для меня это пройденный этап.

В своем эссе по поводу выпуска пластинки Петр Чинават (сооснователь магазина DIG – Прим. ред.) заметил интересную вещь. Классический западный рок у нас любят мужчины среднего возраста, «в кепочках, с усами». При этом слушатели Sonic Death очень молоды. Представьте, что такой крошка-сын приходит к отцу, слушавшему в молодости Black Sabbath, и дает ему послушать «Мягкий удар», например. Как, по-вашему, мог бы отреагировать отец?

Данила: Отец скажет, что там не хватает баса.

Арсений: Да, сто пудов. Может, еще скажет, что соло маловавто… А вообще, мы ведь даже не хард-рок.

Так выглядит обложка пластинки «Мягкий удар» / «Гибель мира».

Сегодня молодые команды часто обыгрывают старые стили, а подчас и просто их копируют. Правда, это оказывается востребованным, причем на разных уровнях: в то время как Royal Blood выигрывают BRIT Awards…

Арсений: Кто-кто?

Ну, британцы такие. Они довольно популярны сейчас, в том числе благодаря New Musical Express. Или те же Thee Oh Sees варятся в котле калифорнийского андеграунда, но становятся там лидерами…

Арсений: Подождите. Все здесь знают Thee Oh Sees. Петя хотел даже привозить их. А вот первых я не знаю. Обычно то, что известно, – говно… Вот что я хочу сказать: ни рок умер, ни панк-рок не умерли – поп-музыка умерла. Когда она была по-настоящему популярна, в шестидесятых, она меняла мир.

Все остальные жанры существуют, и тот, кому нравится заниматься ими, будет это делать. А те, кто хочет узнать об этой музыке, узнают о ней. Так все и существует, и никто никуда не рвется. Эти миры не должны смешиваться.

А что меняет действительность сейчас?

Арсений: Ну, у каждого – свое. У кого-то – анальный секс…

Данила: Амфик, чувак.

А так Sonic Death играют живьем.

Прежде вы утверждали, что гаражной музыки у нас, по сути, нет, а независимая сцена во многом «выдумана». При этом сегодня вот вы выступаете вместе с Pale Crow, Mango Tweedlight Academy. До этого Sonic Death и «Фанни Каплан» делали каверы на песни друг друга. Меняется ли что-то в этом смысле? Есть ли в России музыканты, с которыми вы бы хотели поработать совместно?

Арсений: Нам не удается послушать многих из тех, с кем выступаем, включая зарубежных исполнителей: хватает дел и до, и после концертов.

Данила: Что касается каверов с «Фанни Каплан», меня привлек контраст. Круто, когда две абсолютно разные группы могут сделать что-то вместе. Нам не предлагают общие проекты – обычно мы сами предлагаем. Так было и с «Фанни Каплан»: мы затусили на одной вечеринке и там же договорились сделать сплит.

Вы однажды сказали: «В сцену ты либо вписываешься, либо ее создаешь»…

Арсений: Как говорят умные люди, фраза вырвана из контекста.

Ну, почему же. По-моему, неплохая мысль.

Арсений: Ну, фиг знает, чел. Петя, например, целую неделю занимался подготовкой этого концерта (презентация синглов вечером того же дня в клубе Powerhouse – Прим. ред.). Он очень хотел выпустить пластинку еще с 2011 года, когда мы играли с The Cavestompers. Я спросил его: «Петя, вот у тебя есть магазин. А что дальше?». Он ответил: «Я хочу запустить лейбл». В итоге, так и получилось.

Он не создает никакой сцены и никуда не вписывается. Когда человек делает что-то хорошее, он не отдает себе в этом отчет. А когда он думает, что делает что-то … [невероятное], он, как правило, … перед зеркалом [рисуется]. Поэтому все нормальные вещи происходят незаметно. Подожди, а в чем суть вопроса про сцену?

Когда ты создаешь сцену и становишься ее лидером…

Арсений: Ничего хуже быть не может. Каждый, кто следует за какой-то группой, всегда оказывается на порядок хуже ее. Мне кажется, никто в здравом уме не будет пытаться создать сцену. В этом проявляется какая-то неуверенность в себе. Люди делают хорошие вещи не потому, что хотят показать их другим, а потому, что не могут этого не делать.

То есть ты бы не хотел, чтобы другие группы подражали Sonic Death?

Арсений: Мне все равно, чел.

Данила: Была, по-моему, пара примеров.

Арсений: Я сам подражаю миллиону людей. Могу увидеть кого-то в метро и начать подражать. Все друг на друга влияют. Никто не уникален, никто не придумал ничего нового.

Свою аудиторию вы как-то определил как неформалов-консьюмеристов. Можете ли вы и себя в чем-то отнести к этому типу?

Арсений: Пусть Даня ответит на вопрос. Даня, что думаешь по этому поводу?

Даня: Все равно, что спросить, в каком стиле играет группа Boris. Они делают мультижанровое музло, сочетают самые разные стили, но настолько основательно работают с каждым из них, что не возникает никаких вопросов. Главное – не цепляться ни за какие ярлыки.

Sonic Death успели выступали в разных российских городах. Сложились ли впечатления от них в какие-то цельные образы? Например, такие: Калининград – это слэм в старинных казематах, а Самара – это интервью в блинной.

Арсений: Если есть настрой, то все города разные – если нет настроя, то все одинаковые. А вообще, у нас страна большая и неудобная, и пока едешь от одного города к другому, успеваешь проклясть все на свете.

У нас было два тура: один – на поезде, другой – на самолете, во Владивосток.

Во Владивосток (удивленно)?

Арсений (монотонно): Ну да, во Владивосток. Все там говорят на русском, хотя природа вокруг совсем необычная.

Больше года назад Арсений предрекал, что 2015 год станет для музыки прорывным: дескать это год Козы, а в год Козы прежде происходили и возрождение гаражного рока, и «революция цветов». Оправдывается ли прогноз?

Данила: Ну, фиг знает. Вроде много альбомов уже вышло.

Арсений: Но как-то нет сил их слушать…

Бывает ли так, что в пылу выступлений вы начинаете бояться своих фанатов?

Арсений: Да, постоянно. Когда меня трогают или когда кто-то выскакивает на сцену. Лучше этого не делать, ребята.

Кажется, Арсений долгое время не мог найти работу. Как дела с основным источником дохода теперь?

Арсений: У меня постоянно нет денег. А перебиваюсь я самыми грязными для себя способами. Я вечный должник и вечный мертвец.