Как жили рабы на галерах. Особенности укомплектования галер гребцами. Какие виды галер существовали в старину

1. Гребцы на галерах - первые каторжники.

Наказание тяжелым трудом причудливо переплетается с историей флота, военного дела, промышленности - и рабства . Фактически, заключение, как наказание, представляет собой форму порабощения, а принуждение к неоплаченному тяжелому труду только увеличивает это подобие. Потому в истории рабство и использование труда заключенных отчасти перекрываются.

Что интересно, наказание тяжелым трудом и термин каторга возникли в в области, в которой в рабовладельческих обществах использовался свободный труд.

Слово каторга происходит от греческого κατεργων — катергон, галера. Гребцы античных галер были не только свободными людьми, сама эта работа считалась почетной, гребец был важной частью экипажа галеры, как боевой единицы, он был атлетом и воином. Я как-то писал о чрезвычайно высоком качестве античных гребцов в статье « ».

Рабы привлекались в качестве гребцов лишь в условиях больших войн и в этом случае их стимулировали обещанием освобождения и платной работы.

Рис. 1 « The “ R é ale ” returning to port », автор неизвестен - ф ранцузская галера, o коло. 1694

Только в позднем средневековье рабы и заключенные начинают все больше использоваться в качестве гребцов, потому что развивается галерный флот. Так, турки и берберы использовали христианских рабов и пленных, как гребцов. В частности, рабом на турецкой галере побывал известный Иван Болотников, освобожденный венецианцами. У средиземноморских государств - в Венецианской империи, Испании, Франции на галеры начали ссылать преступников (сначала только во время войны, но потом постоянно).

Начало каторжному труду на галерах положили, вероятно, венецианцы еще в 15 веке, хотя там поначалу и предпочитали свободных людей, потому что их можно было вооружить в случае конфликта. Тут они следовали образцам византийской постановки дела.

Наполнение штата гребцов осужденными преступниками было применено и в Испании во времена правления Фердинанда и Изабеллы (1479-1504), а именно, осужденные были связаны с деятельностью инквизиции, направленной против тайных иудеев и других еретиков. Казни, в сравнении с каторгой на галерах, были растратой ценного материала, так что применение каторги было экономической мерой. Каторжников, кстати, брили наголо.

Кроме того, на веслах использовались невольники: мавры (арабы), турки, негры и даже индейцы — ирокезы. Невольников отличали по пряди, оставляемой специально, то есть рабы оказывались более высокоранговой группой. Были и свободные гребцы, их плата составляла в 1538 году один дукат в месяц, а в 1571 уже 8 дукатов, включая 2 дуката на одежду.

Потому суды оказывали королевской власти важную услугу, ссылая на галеры практически всех преступников-мужчин, даже и с небольшими сроками. Более того. С 1539 года все безработные цыгане в возрасте от двадцати до пятидесяти лет наказывались ссылкой на галеры на 6 лет. С 1552 года бродяжничество наказывалось - в первый раз 4 годами галер, второй раз 8 годами, третий - пожизненным сроком.

Первые свидетельства применения той же практики во Франции относятся к 1532 году, хотя первый соответствующий законодательный акт вошел в архитектонику Орлеанскую лишь в 1561 году. В 1564 году Карл IX запретил посылку на галеры для сроков менее десяти лет. Одними из первых каторжников, что интересно, были гугеноты, то есть, опять же, вероотступники (рис. 2).

Рис. 2. Мемориальная доска в честь 3500 гугенотов, пострадавших за веру на марсельских галерах и в тюрьме замка Иф

И в других странах отправка на галеры часто касалась протестантов. Так, в 1540 году по приказу астрийского императора Фердинанда 90 анабаптистов были взяты из тюрьмы Фалкенштейн в Австрии и отправлены на галеры дожа Венеции, Андреа Дориа. По пути они бежали. Двадцать были пойманы снова и закончили свою жизнь на галерах.

Речь, в конце концов, идет о сотнях тысяч гребцов-каторжников. Например, в морской битве при Лепанто (1571) сошлись силы Османской империи и Священного союза, представленные в основном галерным флотом, соответственно, 88 и 85 тыс. человек. Около четверти или трети сил должны были представлять гребцы. После победы Священного союза были освобождены 12 тыс. рабов-галерников, а 10 тыс. погибли вместе со своими кораблями.

Вначале будто бы гребцы гребли обнаженными, что вело, конечно, к простудам. «… с XVI столетия (они) начали получать простейшую одежду, состоявшую из полотняной рубашки и штанов для лета; зимой им давались шерстяные штаны и плащ, а при очень сильным холодах еще шерстяное одеяло и, кроме того, красный колпак. Пища их состояла из хлеба (30 унций) и бобовой похлебки; при этом от них требовалась напряженная работа, до 10 и даже до 20 часов на веслах. Кто греб недостаточно сильно, того били плетью, для чего на носу, в середине судна и на корме стояло по два-три комита (comitu ). Если с кем-нибудь из них от голода, усталости или боли делалось дурно, его без дальних разговоров бросали, как мертвого, за борт; при попытке вырваться на свободу, или оказать сопротивление, особые часовые, специально приставленные для того, тотчас же пристреливали или зарубали их».

Изображение гребца на галере, принадлежащее 16 веку, можно найти у Караччи (рис. 3)

Рис. 3 , Аннибал Караччи. Набросок галерного гребца, около 1585 года

Бедствия галерников привлекли внимание милосердного св. Венсана (1581 - 1660) , одного из основателей современной благотворительности и помощи заключенным (рис. 4), который помогал им.

Рис. 4 Св. Венсан подает милостыню галерникам - современный витраж в Daughters of Charity Chapel at the University of Missouri - Saint Louis

Характерно, что начало использования каторжников вне гребли на галерах все же было связано с ней: это были работы на берегу в доках, при погрузке, в арсеналах. Но тут еще не было признаков новой системы, которая появилась довольно скоро.

2. Развитие идеи каторги и первый каторжный лагерь.

Рис. 5. Ртутная шахта в Альмадене, Испания.

Экономическая необходимость способствовала появлению нового типа каторжного труда - в шахте. Первые шахтеры-каторжники появились на разработках ртутных пород в испанской Альмадене (Ruth Pike Penal Servitude in Early Modern Spain ) - рис. 5

Тут уже можно видеть определенную преемственность с античностью - в этих же местах добывали ртуть древние римляне, используя для добычи наказанных преступников - такие принудительные работы назывались ad metalla (рис. 6)

Рис. 6. Реконструкция облика античного шахтера в Альмадене. Похоже, вероятно, выглядели и шахтеры-каторжники, отличаясь лишь кандалами.

Но в Испании нужда в ртути была теперь особенно огромной, ведь ртуть использовалась далее для добычи серебра. И тут возникла проблема - большая смертность относительно дорогостоящих вольнонаемных шахтеров, а также и широко применяемых африканских рабов. Рабы, кстати, использовались второсортные, непокорные, склонные к бунту и насилию. Об этом говорят цены - 30-80 дукатов за раба, тогда как нормальная цена была тогда 100 дукатов.

Руководство шахт, а ими было семейство банкиров и горнозаводчиков Фуггеров (Fugger) из Аугсбурга, организовывавших добычу серебра для Испании в Мексике, Чили и Перу, попросило короля в 1559 году о выделении для работ заключенных - forzados.

Поначалу король отказывал, но, когда добыча ртути перестала достигать необходимых уровней, выделил 30 человек, и тут, в Альмадене, в конце февраля 1566 года был организован первый в мире каторжный лагерь, сухопутное воплощение галерного трюма. Кормили тут лучше, чем на галере, и даже давали вино, мясо, яйца, но это в попытках продлить «срок эксплуатации» каторжника. Каторжники позволили добиться заметного увеличения добычи ртути. В 1565 году, за год до введения forzados , шахты Альмадена произвели 100 тонн ртути, семь лет спустя уже 210 тонн, и в 1594 производство ртути достигло 350 тонн. Примерно 40% каторжников не доживали до освобождения, да и пережившие были больными людьми.

Любопытно, что в этом раннем и очень скромном образчике немецкого концлагеря существовала община заключенных, со своими законами, сбором денег «в общак», «гревом» для больных или наказанных администрацией членов братства.

Система использования преступников применялась также в колониях Испании - рабы и преступники использовались на серебряных рудниках и для строительства укреплений. Сведений об этом, к сожалению, не так много. Несколько сотен людей находилось в 17 веке в Картагене, и в 1670 году каторжный лагерь на острове Санта-Катарина (Провиденс) был захвачен буканьерами.

Известно, к примеру, что укрепления Гаваны и Сан-Хуана (Пуэрто-Рико) строили ссыльные из Испании. В 1763-65 гг. их было там 4198.

Многие слышали такое слово «галера». Откуда оно пришло, какие известны виды галер, что такое особенное было у этих судов, что их строили даже в Давайте найдем ответы на все эти вопросы.

Что такое галера?

Этим словом именуется особый тип морского судна, на котором в качестве движущей силы использовались весла. При этом у галер также были паруса, обычно треугольной формы.

Особой популярностью такие корабли пользовались у пиратов и военных моряков. В то время, как для торговли чаще использовались другие виды судов.

Этимология слова «галера»

Впервые название «галера» зафиксировано у греков. У них такие корабли именовались словом γαλέη, которое позже дало начало латинскому термину galea.

После римлян это название попало практически во все европейские языки, где и сохранилось и по сей день. Благодаря какому из них термин «галера» попал в российский язык неизвестно. Судя по написанию, после латыни, оно было заимствовано итальянским (galera), а после либо через польский (galera), либо через немецкий (Galeere), либо через французский (galère) попало в русский.

Однозначно известно, что это существительное не могло быть заимствовано из английского языка, поскольку в нем оно утратило букву «р» - превратившись в galley, что не могло не отразиться на русском написании.

Немного об истории галер

Что такое галера, а также происхождение данного термина уже было рассмотрено выше. Теперь стоит обратить внимание на историю этого

Из-за того, что в старину суда строились из дерева, до сего дня сохранилось мало экспонатов, с помощью которых можно точно определить, какими именно кораблями пользовались в эпоху древнего мира. Несмотря на это, ученые предполагают, что на судах, похожих на галеры, активно плавали моряки еще во времена Древнего Египта и Финикии.

Намного больше информации сохранилось об использовании этих судов в Древней Греции. Принято считать, что галеры в этом государстве служили в качестве боевых кораблей еще за 800 лет до н.э. После греков моду на такие корабли переняли Римляне, а за ними все страны, имевшие выход к Средиземному морю.

Помимо греков, особенно прославились использованием галер турки. Благодаря высокой скорости и маневренности таких кораблей, они многие столетия могли удерживать первенство по военной мощи.

В Российской империи первые галеры появились во второй половине XVII в.

Создание их чертежей и постройка произошла благодаря влиянию Петра I. Он добился, чтобы корабли такого типа стали неотъемлемым атрибутом в военно-морском арсенале империи вплоть до конца XVIII в. Именно они помогли в будущих русско-турецких войнах. Но позже были вытеснены судами с паровыми двигателями.

Какие виды галер существовали в старину

Что такое галеры мы выяснили. Теперь узнаем, какие существовали виды этих кораблей:

• Галеры-бастарды были менее скоростными и маневренными. Зато из-за их объемного корпуса в них помещалось больше груза, нежели на обычных боевых кораблях. Благодаря этому свойству на таких галерах плавали в основном купцы еще со времен Древнего мира.
• Зензильные галеры - это были настоящие боевые судна. Они были менее вместительны, зато более скоростными. Такие корабли активно использовались для ведения боевых действий. Кроме того подобные судна были излюбленным средством передвижения пиратов.

Также галеры делятся на три вида по числу скамеек для гребцов.

• Бригантины насчитывали их восемь.
• Галеоты - от четырнадцати до двадцати.
• Фусты - от восемнадцати до двадцати двух.

Тяжелая жизнь гребцов на галерах: правда или вымысел

Поскольку главных движущим элементом галер были весла, то стоит уделить внимание тому, кто же сидел на них. По общепринятому заблуждению, каждый гребец на галерах - раб, жестоко истязаемый надсмотрщиком. На самом деле в разных странах и в разные времена к гребцам относились далеко не одинаково.

Так во времена и Римской империи на боевых кораблях гребцы чаще всего были специально обученными солдатами. Их труд уважался и неплохо оплачивался.

Та же практика применялась и во времена Средневековья. Ведь плыть на корабле приходилось довольно долго и опасно. Поэтому те, кто плавали на галерах, предпочитали доверять свою жизнь профессиональным гребцам. А они, в свою очередь, были заинтересованы в том, чтобы их работодатели благополучно доплыли до цели и оплатили их труд.

А вот ближе к началу XVII в., когда галеры понемногу начали вытесняться новыми более прогрессивными видами судов, появилась традиция использовать в качестве гребцов - каторжников и рабов. Причем на христианских кораблях гребли плененные мусульмане, а последователи пророка Мухаммеда превращали в рабов-гребцов православных и католиков.

С открытием Америки и началом эпохи торговли чернокожими, на галерах стали чаще использовать рабов из Африки.

При этом всем в любые времена к гребцам относились намного лучше, чем к рабам на суше. Поскольку от них зависело выживание экипажа корабля, то их довольно сытно кормили, следили за их здоровьем и давали время для отдыха. Ведь в случае смерти большинства из них, самому экипажу пришлось бы сесть на весла.

Стоит отметить, что многие каторжники предпочитали более быть гребцами на галерах, чем просто сидеть в тюрьме. Ведь капитаны кораблей чаще всего относились к ним намного лучше, чем тюремщики.

Современные «галеры»

В далеком прошлом остались галеры. Сегодня их можно встретить только в музеях. Однако в Турции есть весьма популярное место отдыха, чье название созвучно к слову «галера». Речь идеи о пятизвездочном отеле Galeri Resort («Галери Резорт»), расположенном на побережье Средиземного моря (город Алания). Несмотря на пресловутые 5 звезд, это заведение все же уступает многим среднеземноморским курортам, расположенным в других странах.

Если финансовые возможности не позволяют провести отпуск в пятизвездочном Galeri Resort, можно найти другой отель в Алании - «Галери» (Galeri 4), например. Он раположен в этом же городе и, хотя уступает всего в одну звезду вышеупомянутому Galeri Resort 5, является отличным местом для отдыха. Оно будет по карману для большинства отечественных туристов.

Помимо названий турецких отелей, созвучным к слову «галера» является имя целой коллекции сортов георгин - «Галери» (Gallery). Эта серия состоит из 17 сортов.

Каждый из них назван в честь какого-то известного художника, Например Gallery Pablo или Gallery Rembrandt. Особенностью сортов «Галери» является то, что они не только очень красивы, но и устойчивы к погодным невзгодам.

Антрополога Станислава Дробышевского «Гребцы Боспора - жизнь и смерть на античной галере», прочитанная им 28 января этого года в Тольятти.

При раскопках древнего Пантикапея (когда-то столица Боспорского царства, сейчас на этом месте Керчь) была обнаружена древняя свалка, а рядом с ней - канава, заваленная вперемешку телами мужчин и женщин (конечно, на момент раскопок тела уже полностью истлели, остались одни кости). Исследования скелетов дали интересные выводы.

Во-первых, поразительное расовое разнообразие, если на обычных кладбищах Патикапея в склепах и могилах лежат преимущественно европеиоиды обычного для древних греков типа, в этом захоронении представлены самые разные национальности и расы (есть даже негроиды). Во-вторых, все они молоды, средний возраст 25-30 лет, и лишь совсем немногие перешагнули сорокапятилетний порог. На кладбищах городов Боспорского царства средний возраст даже бедных жителей был значительно выше. Наконец, очень интересны деформации скелета, по которым можно сделать вывод о занятиях и условиях жизни захороненных.

Мужчины имели чудовищно развитую мускулатуру верхней части тела, особенно тех мышц, которые используются именно при гребле и дыхательных мышц. Физические нагрузки были настолько велики, что в местах прикрепления мышц к костям происходили даже обрывы, то есть мышца в местах присоединения тянула кость так сильно, что отрывала фрагменты. Часты удивительные переломы ребер со стороны спины и чаще всего с правой стороны, очень похожие на те, что может оставить палка правши-надсмотрщика, лупцующего недостаточно активно гребущих. На скелетах вообще много переломов и травм и никаких следов лечения. Если сломать человеку кость и затем иммобилизовать конечность, то кости срастутся, формируя при этом характерные следы. А вот если продолжать активно двигать конечностью, то образуется ложный сустав, обломки так и не срастутся. Есть и совсем удивительные переломы - многочисленные переломы отростков позвонков, возникающие только при сильном (с усилием) разгибании спины и в наше время бывающие только у гимнастов, делающих «мостики» и в других редких случаях. По костям также можно определить предполагаемый рацион - видимо, кормили этих людей в основном рыбой.

Детские скелеты тоже показывают следы необычно развитых для детского возраста мышц и необычно высоких нагрузок. При этом можно определить, что лет до семи или постарше дети жили более-менее в нормальных условиях. Также кости их черепа имеют характерные деформации (обычай деформации черепа был распространен у многих племен, в т.ч. у скифов).

Женские скелеты имеют совсем по-другому развитые мыщцы (предплечье) и чудовищный износ хрящей рук и коленей, вплоть до того, что хрящи полностью истирались и кости при движении терлись уже друг о друга.

Из всего изложенного Дробышевский делает вывод, что мужчины и дети были рабами на галерах, они постоянно надрывались, получали побои, их плохо кормили, не лечили и доживали они лет до тридцати. Происхождение их было самое разнообразное, в том числе из окрестных скифских племен. Женщины же скорее всего работали на зернотерках, стоя на коленях перетирали зерно на муку.

Давно хотел затронуть тему морских сражений с использованием галер между древними государствами Средиземноморья (и не только) и вообще эпоху гребного флота. По той причине, что я профессиональный моряк и 15 лет занимался греблей на ялах, у меня есть что сказать вам. А именно: галер в природе никогда не существовало.

Считаю их частью нашей вымышленной истории, которая десятилетиями поддерживалась исторической наукой.

Уверяю вас: никто из историков, имевших и имеющих отношение к этой теме, никогда не держал весла в руках. Это только на первый взгляд гребля выглядит простым делом, а в реальности на использование весла сама природа наложила ряд строгих ограничений, которые не обойти при всем желании. И здесь определяющий фактор-это размеры человеческого тела и его анатомия. Рассмотрим подробнее элементы, из которых состоит, собственно, процесс гребли:

1. Точка опоры.

Весло-это рычаг. Гребец не в состоянии использовать его, если у него не будет точки опоры. Для эффективного применения весла гребец должен иметь упор для ног, а потому гребля стоя, как нам показывают на многочисленных рисунках, отпадает сразу. Первое и главное условие: гребля возможна только сидя.

2. Количество гребцов на одном весле.

Чтобы гребец мог заносить весло максимально вперед (а без этого гребля просто имитация) и максимально протягивать его в корму, он должен сидеть у самого борта и для второго гребца места уже нет. То, что мы видим на картинках- утопия.

3. Длина весла.

Длина валька определяется длиной торса и рук гребца, который, не вставая с банки, наклонившись вперед и вытянув руки заносит весло, затем, уперевшись ногами в упор и, откидываясь назад и одновременно распрямляя тело, протягивает весло и в конце гребка, сгибая руки в локтях и поднимая весло из воды, возвращает торс в вертикальное положение. Оптимально эта длина составляет около метра.

Валек должен быть сбалансирован с лопастью и веретеном иначе веслом невозможно будет работать. Это делается при помощи свинцовых вставок. Во первых: чем длиннее, тем тяжелее весло, а значит тяжелее нужно делать валек, в итоге растет масса весла и усилие при работе с ним, а также время, затрачиваемое на один цикл. Во вторых: с увеличением длины весла уменьшается рычаг, а значит эффективность гребли и скорость судна. Оптимальная длина весла для человека составляет около 4-х метров (вместе с вальком).

4. Высота уключины над зеркалом воды.

Максимальная эффективность гребли достигается при расположении валька на уровне груди при опущенном в воду весле. Если уключина будет расположена низко, то валек при заносе весла будет упираться в колени гребца, а если высоко, то гребцу придется задирать вверх руки, а также наклонять торс в сторону борта при протяжке весла, что приведет к быстрой потере сил. Оптимальная высота уключины относительно воды при длине весла в 4 метра составляет около метра. А потому весла в три яруса не более чем художественный вымысел.

5. Гребля вслепую невозможна.

Мы видим что на галерах, имеющих 2 и более палуб, гребцы нижней палубы не видят своих весел. Гребля в таких условиях невозможна, т.к. если лопасть весла будет опущена в воду ниже оптимального уровня (3/4), то гребец не сможет его своевременно поднять и произойдет сбой в работе всего борта, а если выше, то весло просто скользнет по поверхности воды и также вызовет сбой. Гребец должен постоянно следить за лопастью весла.

6. Поворот весла во время гребли вокруг продольной оси.

Этот прием известен лишь тем, кто занимался греблей. Заключается он в следующем: перед погружением весла гребец поворачивает весло от себя так, чтобы оно вошло в воду под углом не 90 градусов к поверхности а около 60, иначе вторая половина рабочего хода весла будет неэффективной. При подъеме весла гребец снова поворачивает его но уже на себя и весло под углом легко выходит из воды, в противном случае оно будет прижато набегающим потоком воды к борту. Эти движения также требуют затрат энергии гребца.

На веслах, что мы видим на рисунке, подобный прием невозможен.

7. Практичность.

Кроме приведенных выше доводов против, непонятно, как такие длинные весла убирались внутрь закрытых палуб при непогоде или движении под парусами? А на открытых палубах как моряки передвигались среди банок и сложенных весел при управлении парусами и в штормовую погоду? К тому же рабов, прикованных к своим банкам, нужно было освободить и переместить в трюм. Почему-то историки скромно умалчивают: а как прикованные рабы справляли нужду? А это немаловажный вопрос в условиях ограниченного пространства на судне. Как все это происходило в жизни трудно даже себе представить.

8. Размер гребного судна.

Весла крайне неэффективны в качестве движителя на море, а при наличии даже небольшого ветра и волнения совершенно бесполезны. Они могут применяться лишь на небольших судах, примерно до 12-ти метров длиной в условиях закрытых морских акваторий и озер. При больших размерах аэродинамическое и гидродинамическое сопротивление формы и поверхности судна не оставляет веслам ни малейшего шанса.

9. Изготовление весел.

Изготовление длинных, легких и прочных весел было невозможно до появления эпоксидного клея. Поскольку весло изготавливается не из цельного куска древесины, а из нескольких, склеенных между собой реек.

Ни галер, ни трирем, ни им подобных гребных судов никогда не существовало в силу их бессмысленности. Имели место быть небольшие, длиной не более 15 метров, гребно- парусные суда. И значит в истории никогда не происходили морские сражения, и другие события с участием галер. А это уже совсем другая история...

2. Галерные рабы
Независимо от выходов казачьих судов в Средиземное море, для части казаков война продолжалась и за Босфором. Казаки-пленники, обращенные врабство, находились не только в Стам­буле и на Босфоре, но были разбросаны по всей громадной тер­ритории Османской империи, прилегавшей к морям Черному, Белому, Красному, Зеленому (Каспийскому), обоим Синим (Персидскому заливу и Азовскому морю) 6 . Запорожцев и дон­цов можно было встретить в Киликии, Сирии, Египте, Ливии, Тунисе, Алжире, Греции, Хиджазе, Йемене, Месопотамии и иных странах. Среди городов, в которых довелось побывать ка­закам, называют Мекку и Медину, Иерусалим и Багдад, и мно­гие другие.

Совершенно не случайно, а, напротив, на основе выстра­данных и очень широких политико-географических представ­лений казачества в знаменитом письме сечевиков османского султана называют не только «турецким стряпчим», «каменецким палачом», «подольским ворюгой (злодиюкой)», «москов­ским страшилищем», «татарским (казацким) сагайдаком», «цы­ганским чучелом», «армянской свиньей» или «лютеранским рем­нем лошадиным», но и «македонским бражником (пивоваром, колесником)», «ерусалимским калмыком (броварником)», «ва­вилонским поваром», «александрийским козолупом», «Велико­го и Малого Египта свинарем».

Именно казакам в первую очередь грозила опасность попасть на турецкие галеры в качестве рабов-гребцов («пайзенов»). Для их работы требовались физическая сила и выносливость, а у ос­манов, как и во всем Средиземноморье, сложилась своеобраз­ная градация нужных качеств в отношении представителей раз­личных народов - от «лучших» мавров до «худших» черноко­жих африканцев. Казаки же воспринимались турецкими властями как строптивые «проклятые гяуры», но одновременно и как очень сильные, крепкие и физически выносливые люди, закаленные в походах и к тому же имевшие навыки гребли на своих собственных судах. Возможно, какую-то роль играл и психологический момент, выражавшийся в желании заставить об­служивать флот империи ее непримиримых врагов.

Один из знаменитых донских войсковых атаманов XVII в. носил прозвище Каторжный (Иван Дмитриевич Каторжный), и из предложенного С.З. Щелкуновым двоякого объяснения это­го прозвания: «... казаки под его руководством взяли не один десяток громоздких турецких каторг 7 , а может быть... самому ему пришлось томиться на одной из них», - предпочтение сле­дует отдать второму предположению. Атаманам все же реже до­водилось пребывать в рабстве на галере, чем участвовать в захва­те турецких судов 8 .

«На всех военных кораблях турок, -писала 1660-х гг. Ю. Крижанич, - не видно почти никаких других гребцов, кроме людей русского происхождения». Турецкий информатор 1670-х гг. так­же утверждал, что в Стамбуле «на каторгах все неводники руские и малоросийских городов жители». По словам П.А. Толстого, относящимся к самому началу XVIII в., «болшая половина во всей армаде (в имперском флоте. - В. К.) было преж сего напол­нено гребцами русскими и казаками» 9 . Первых, конечно, насчитывалось там гораздо больше, но и вторые встречались не­редко.

Жизнь галерных рабов характеризуется всеми современни­ками как ужасная, причем не на одном только османском фло­те, но и на всех европейских. Прежде всего таких рабов ожидал тяжелейший и изнурительнейший труд. Ни один свободный человек, писал бывший галерный раб, не выдержал бы и часа пытки греблей, а «галерники-невольники продолжают эту рабо­ту иногда 10-12 часов без отдыха». Чешский дворянин Вацлав Вратислав, побывавший гребцом на турецкой галере, воскли­цал: «Невозможно представить себе и поверить нельзя, чтобы могла живая душа человеческая вынесть и вытерпеть такую ужас­ную страду...»

При этом османское военно-морское командование руко­водствовалось террористической системой управления и нака­зания, почему жесточайшее отношение к фебцам было нор­мой. В турецком морском уставе говорилось, что поскольку «не­вольники всегда хотят избежати от работы», следует «принуждати их к работе не токмо словом, но и жезлом, которым их страхом лутче может дело их управлено быть».

Гребцы группами по несколько человек сковывались между собой и за ноги приковывались к банкам или кольцам в палубе. Часто кандалы сковывали и руки, но так, чтобы не мешать гребле. Не покидая банок, рабы тянули паруса и по сменам ели и спали. Вовсе не преувеличением было описание страданий казаков-га-лерников в украинскихдумах: «Кайданы-зализо ногы поврывало, / Билэ тило козацькэ молодэцькэ коло жовтой кости пошмугляло»или «Кайданырукы-ногы позьидалы, /Сырая сырыця до жов­той кости /Тило козацькэе пройидала» (ноги и руки проедены до костей железными кандалами или сыромятным ремнем).

Галерный пристав и его помощники ударами ременных кну­тов по рукам и плечам рабов «управляли» их работой. Бич же служил «единственным средством против болезни», а падавших от изнурения выбрасывали за борт.

После осмотра в 1640 г. у Стамбула кораблей турецкой эс­кадры, направлявшейся против донских казаков под Азов, польский посол В. Мясковский написал:«... сердце наше очень щемило, когда мы видели братью нашу, подданных е[го] к[оро-левской] м[илости], столь многих, на галерах и лодках прико­ванных к веслам и тяжко и нагишом работающих».

Позже московскому паломнику И. Лукьянову, выходивше­му на галерах из османской столицы «на Белое море и на Чер­ное», удастся побеседовать с некоторыми соотечественниками-рабами, и его охватит ужас от их рассказов: «... как есть во аде сидят... Иной скажет: яде на катарге сорок лет, иной тридцать, иной двадцать... Уже на свете такой нужды нельзя больше быть!» А другой паломник, тоже поглядев на гребцов «наших русских и из других земель», запишет: «О, коль на тех каторгах многу нуж­ду претерпевают, ее же описати не вем...» 10

«Свободны они или подневольны, - писал о казаках М. Бо-дье, - они не перестают... беспокоить турок». Действительно, казаки и другие галерные рабы, даже крепко скованные, непре­станно находились под подозрением. Опасаясь отчаянных не­вольничьих бунтов, командование имперского флота и капита­ны галер предпринимали особые меры безопасности.

Гребцы круглосуточно находились под неусыпной охраной, распорядок которой определял морской устав. Капитаны, гово­рилось в нем, «должны смотрит, чтоб сторожа всегда была во дни и в ночи крепка, и ружья бы сторожа из рук не выпускали и стояли б с великим опасением, а в нужное время ставит сторожу вдвое и втрое или как належит по их рассмотрению». Ночью особо требовалось смотреть, «чтоб сторожа была добрая на кор­ме». Капитаны обязывались иметь песочные часы прежде всего для того, «чтоб по них познават, когда переменять сторожу». «...И где порох стоит, чтоб там отнюд не ходил нихто». «Когда увидится флота неприятельская, тогда должно невольников-християн крепчее приковат...»

На галерах внимательно следили за состоянием кандалов и цепей у рабов, сурово наказывали их за отклонение от допусти­мого маршрута передвижения, в особенности за появление у мест содержания оружия и, разумеется, за невыполнение или медленное выполнение распоряжений, попытку оказать сопро­тивление и тем более попытку побега - били по пяткам, отре­зали уши и носы и просто убивали. На случай общего возмуще­ния устанавливались упоминавшиеся «органы», стрелявшие вдоль корабля.

Казаки-галерники, как и прочие рабы, но с еще большей стра­стью мечтали о свободе и, согласно украинской думе, «Господа мылосердого прохалы та благалы (умоляли. - В.К.) ...: / Вызволь, Господы, всих бидных нэвольныкив / 3 тяжкой нэволи турэцькой, / 3 каторга бусурманськой...», - и просили, чтобы буря со­рвала эти галеры с якорей. В донской песне казак-невольник «Богу молится, низко кланяется: / "Создай нам, Боже, буйного ветра, / Вынеси наш корабличек из синя моря!"». В некоторых вариантах известной донской песни казаки-пленники мечтают об освобож­дении, находясь на османских кораблях в водах Эгейского моря («Как по морю-морюшку, / Морю Эгейскому/ Плыли-восплывали / Три корабличка... / Все турецкие»)".

На Черном море, пишет П.А. Кулиш, «могли ежеминутно показаться козацкие чайки», что и являлось «самой поэтичес­кой надеждой на освобождение», но на Средиземном море ка­зачьих судов не было. Оставалось надеяться на неудачное сраже­ние кораблей Турции с ее тамошними неприятелями и на их победу.

Немецкий ландскнехт на московской службе Конрад Буссов сообщал, что руководитель восстания 1606- 1607 гг. казак И. Бо­лотников в Диком Поле «был захвачен... татарами... и продан в Турцию, где он был прикован на галерах и несколько лет был принужден выполнять тяжелую и грубую работу, пока, наконец, его не освободили немецкие корабли, одолевшие турок на море, и не отвезли в Венецию, откуда он направился через Германию в Польшу (и затем в Россию. - В.К.)...»

В 1617 г. вице-король Королевства Обеих Сицилии герцог д"Оссуна передал представителю Речи Посполитой Т. Замой-скому рабов-галерников, освобожденных неаполитанской фло­тилией у берегов Греции. Упоминавшийся выше казак И. Баку-лин, состоявший гребцом на галере Исуп-паши, в 1681 г., вовре­мя похода турецкого флота на Флоренцию, в Тирренском или Лигурийском море был отбит флорентийцами в числе 250 дру­гих полонянников. «Грандука князь Флоренской» (великий гер­цог Тосканский) отпустил казака в «Цесарскую землю» (Авст­рию), откуда он через Польшу добрался до Москвы.

На освобождение можно было надеяться, попав в руки вене­цианцев, испанцев или ускоков - южнославянских корсаров Адриатики, которые, однако, потерпели разгром в 1616 г. 12 , но обычно отбитые рабы становились собственностью «освободи­телей». Мальтийцы, воевавшие с турками, таких рабов превра­щали в собственных невольников. Во второй половине XVII в. бывшие турецкие рабы, попадая во Францию, в большинстве случаев также не могли рассчитывать на свободу. В правление Людовика XIV на французских галерах находилось большое чис­ло русских невольников. Жан-Батист Кольбер, увеличивая мор­ские силы, приобретал множество рабов у Турции. «Неудачные набеги татар на Россию, - замечает в этой связи А.В. Фрейганг, - каждый раз отзывались крайне невыгодно для француз­ского гребного флота». Заметим, что торговля рабами-славяна­ми процветала в Марселе, Генуе, Венеции, Барселоне и иных центрах Средиземноморья. Таким образом, венецианцы и ис­панцы, предоставляя свободу вырвавшимся из турецких рук не­вольникам, как бы делали исключение из правил для героев.

Галерника еще могло спасти чудо вроде того, что произош­ло с костромитянином Василием Полозовым. «А на каторге, - рассказывал он, - был я... девять лет, руки и ноги были скова­ны... И божиею милостью каторгу разбило, и наши братья, не­вольники, и бусурманскиелюди все потонули, и я... [к] которо­му бревну был прикован, и на том бревне меня... и другова моего брата-товарища, обоих прибило волной к берегу. И оттоле я... пошел в Иерусалим» 13 . Однако надежды на такое счастье было ничтожно мало.

Чудовищной формой так называемого пассивного сопро­тивления каторжному рабству являлись самоубийства рабов. М. Нечаев писал, что многие невольники «от горести плачут и вопиют: «Лучше бы нам не родиться!», и что «многие себя в море сами бы пометнути готовы, но того они (турки. - В.К.) стерегут крепко: невольников приковывают». Если же самоубийство на галере все-таки случалось, то жестоко карали товарищей ушед­шего из жизни.

То же делали и в случае побега раба. В описанных условиях бежать с галеры было почти невозможно, но находились пленни­ки, которые, не падая духом и не ограничиваясь надеждой на Все­вышнего, упорно искали пути к свободе при малейшей оплошно­сти «басурман». Два случая побегас галеры упоминает Д.И. Эварницкий. Оба они относятся ко второй половине XVII в. и, к сожалению, не содержат подробностей. В одном из них удалось бежать украинскому казаку, в другом -дворянину из города Рыльска. Рассказ В.С. Моложавенко о том, как казак Михаил Сама­рин из Маноцкого городка, оказавшись в плену, был прикован «вместе с другими к галере... целых десять лет изнывал... на ка­торге», азатем «бежал в наручниках в Венецию, добрался оттуда в Запорожскую Сечь», предполагаем, сочинен самим автором.

Но Я.Я. Стрёйс подробно описал реальный случай, кото­рый произошел с ним самим и его русским товарищем. В 1656 г. голландец, находившийся на венецианской службе парусным мастером, у Дарданелл попал в плен к туркам. «Шесть недель, - писал он, - просидел я на галере не без тяжких наказаний пле­тью от надсмотрщика, который угощал ею мою голую шкуру... Мой товарищ, русский, часто уговаривал меня бежать... Этот русский уже несколько раз пытался бежать; но его каждый раз настигали, вследствие чего он потерял уже уши и нос. Это на­гнало на меня страх, однако он придал мне бодрости следующи­ми словами: "Что же, ты предпочитаешь навсегда остаться в ду­раках, чем отважиться потерять что-нибудь ради свободы? И если случится так, что нас сразу поймают, то вся вина падет на меня, а ты отделаешься ударами по пяткам; что же касается меня, то они поклялись, что сожгут меня в случае нового побега; но я скорее умру, чем позволю этим чертовым собакам мучать и пы­тать меня. Нужна большая решимость, если хочешь добиться чего-нибудь значительного, а разве существует более прекрас­ное и лучшее сокровище, нежели свобода?"»

Я.Я. Стрёйс поддался на уговоры, и счастливый случай пред­ставился: в том же 1656 г., накануне сражения турецкой эскадры с венецианской у входа в Дарданеллы, русский и голландец, при­чем первый - получив ранение, смогли выбраться со своей га­леры и проплыть две мили до венецианского корабля «Авраамо-во жертвоприношение». Адмирал Лоренцо Марчелло пожало­вал обоим 50 талеров и «велел приготовиться к бою», в котором голландец и принял затем участие. Я.Я. Стрёйс не говорит, что его товарищ был казаком, но он проявил силу воли, которая была присуща многим казакам, попавшим, казалось бы, в со­вершенно безвыходное положение 14 .

«Сухопутным» рабам, находившимся в заморских странах, бежать было также непросто, но все-таки удавалось чаще, чем галерникам. Кроме того, рабовладельцы иногда отпускали од­ного из невольников для сбора выкупа за себя и за другого или других. Напомним, что казачий «капитан» Иван, сообщивший интересные сведения о походе с Яхьей, просил милостыню в Италии, чтобы собрать деньги на выкуп самого себя и сына, ос­тавшегося у хозяина, - надо полагать, в каком-то из средизем­номорских владений Турции.

Но так или иначе вырывавшимся из «беломорского» рабства приходилось покрывать громадные расстояния, чтобы вернуть­ся на родину. Существовали две признанные «дороги свободы». Одна из них вела в Италию и из нее через земли Центральной Европы в польские владения и для сечевиков на Запорожье, а для донцов еще через Украину на Русь и далее на Дон. Другая дорога шла из Восточной Анатолии, Сирии и прочих восточ­ных земель османов через Персию в русские кавказские владе­ния или по Каспию в Астрахань, а затем уже домой. В первом варианте особую роль играла Венецианская республика, помо­гавшая беглецам и служившая для них своего рода сборным пун­ктом. К российскому послу Ивану Чемоданову, прибывшему в Венецию в 1656 г., явилось более 50 русских, освободившихся из турецкого плена и сообщивших, что другие их товарищи уже пошли разными государствами на Москву.

Из конкретных примеров бегства казаков, которые находились в рабстве в средиземноморских владениях, приведем случай с донским атаманом Никифором Половневым. Это дело отложилось в источниках потому, что он, добравшись до Моск­вы, получил «за выход... и за раны... только пять рублев» госуда­рева жалованья и, «живучи на Москве, проел» его, в результате чего оказался «без пристанища» и без денег для возвращения на Дон, а прибывшая тем временем в Москву донская станица ата­мана Осипа Лосева обратилась к царю с просьбой о новом пожа­ловании бывшего пленника.

Оказалось, что Н. Половнев в 1636 г. был послан в качестве атамана на Азовское море для захвата языков, так как при­ехавшему к казакам «государеву дворянину» Федору Олябьеву требовалась информация о положении дел в Крыму. Н. По-ловневу не повезло: «... был бой стотары, и на том... бою ево, Микифора, ранили и, ранив, взяли в полон», затем продали туркам, и атаман оказался «в полону в Турской земли на Бе­лом море». Но в 1637 или 1638 г. пленнику удалось уйти «ис полону... в немецкую землю на Виницею (Венецию. - В.К.) и на многие разные земли». После долгих скитаний он и по­пал в Москву, откуда в 1638 г. вернулся домой с упомянутой станицей О. Лосева.

Помимо пассивных форм сопротивления рабы по возмож­ности прибегали и к активным формам борьбы за свободу. Иног­да невольникам-гребцам хватало решимости, договорившись между собой, прекращать греблю в ходе сражения, в котором участвовал их корабль. Мы помним, что такое случилось в Кара-харманском сражении на галере самого капудан-паши. Возмож­но, подобные случаи бывали, причем не однажды, и в много­численных боях турок на Средиземном море.

Однако высшей формой сопротивления являлись прямые восстания, или, как часто говорят в морской истории, бунты рабов-гребцов на османских галерах. Б. Барановский утвержда­ет, что такие восстания являлись редкими событиями. У Н.И. Ко­стомарова же можно прочитать, что «не раз» казаки, «находясь в плену, успевали воспользоваться случаем, истребляли турок и, овладевши неприятельским судном, возвращались в отечество». Это действительно случалось не один раз, но все-таки из-за осо­бенностей содержания рабов успешные восстания на турецких галерах были чрезвычайно редки, и их можно привести напере­чет. При этом не исключается, что о некоторых возмущениях мы просто не имеем никаких сведений 15 .

Известные же по источникам восстания с участием казаков и других представителей восточнославянских народов произошли в разных морях Средиземноморского бассейна, в том числе и за Босфором. Два из возмущений невольников вспыхнули на среди­земноморских османских галерах, когда они сражались с неприя­телем или когда неприятельский флот находился поблизости, а рабы, очевидно, могли надеяться на помощь врагов Турции.

Об одном из этих восстаний, самом раннем из всех, о кото­рых сообщают источники, рассказал московский посол С. Протасьев, направленный в Стамбул в 1613 г. и находившийся там в апреле -июне 1614г. Будучи по пути на Дону, дипломат разго­варивал с четырьмя донскими казаками, которые вернулись из османского плена. Г. Кудинов, А. Иванов, Степан Степанов и Д. Ильин пробыли в неволе от 10 до 20 лет и состояли галерны­ми гребцами. По их словам, во время морского боя в Средизем­ном море между турецкой и испанской эскадрами 400 рабов-христиан из разных стран на двух османских галерах, в частно­сти и они, казаки, взбунтовались, одержали победу и сдали свои корабли испанцам. Последние предоставили рабам свободу. Произошло это, видимо, в 1613 г. 16 .

Вместе с товарищами-католикам и донцы прибыли в италь­янский порт Мессину, а оттуда в Рим к папе. Казаки далее по­следовали в Венецию, через чешскую землю добрались до Кра­кова и затем Варшавы. В польской столице они пытались уви­деться с митрополитом и будущим патриархом Филаретом, отцом царя Михаила Федоровича, находившимся в плену, но не смогли этого сделать, поскольку «стража оказалась зорка», а «за­поры крепкие». Тем не менее казакам удалось получить от вла­дыки «способие» (благословение). Выдав себя за запорожцев, они через Запорожье вернулись на Дон.

Может быть, это то же восстание, о котором известно из биографии Ивана Сулимы, бывшего впоследствии гетманом ук­раинских реестровых казаков 17 .

Князь А.С. Радзивилл сообщал, что И. Сулима, перейдя в католичество, перед казачьей морской экспедицией 1635 г. на Балтике против шведов обратился к папе Павлу IV с просьбой прислать его золотой портрет за значительную победу, одержан­ную им, просителем, над турками, когда он взял османскую гале­ру, а 300 плененных турок подарил в Риме папе. Здесь содержит­ся ошибка: Павел IV занимал римский престол в 1555-1559 гг., а в 1630-х гг. папой был Урбан VIII. По-видимому, речь идет о Пав­ле V, возглавлявшем католическую церковь с 1605 по 1621 г., и именно так понимают сообщение П.А. Кулиш и М.С. Грушев­ский. И. Сулима получил просимый портрет, с которым по жела­нию и был похоронен после казни, последовавшей в Варшаве за взятие казаками польской крепости Кодака на Днепре 18 .

«Судя по временам папы Павла УБоргезе, - пишет М.С. Гру­шевский, -...это (взятие галеры. - В. К.) могло случиться в один из морских походов, таких сильных и частых в середине второго десятилетия XVII в.; правда, из-за того, что со своими неволь­никами Сулима оказался в Риме, можно думать, что это не было результатом морской победы, как выходило бы из слов Радиви-ла (Радзивилла. - В.К.), а восстание украинцев-невольников на некой галере...»

Но значительно раньше к выводу о том, что речь должна идти именно о восстании на корабле, пришел П.А. Кулиш. «Был он (И. Сулима. - В.К.) в плену у турок, - замечал этот исто­рик, - и каким-то способом освободился от галерной каторги, овладел самой галерой... и положил триста турок 19 . Это случи­лось не на русском Черном, а на греческом Белом море - Архи­пелаге. Сулима направился с своей добычей в Рим и представил свой приз святому отцу Павлу V». «Не иначе можно объяснить подвиг Сулимы по ту сторону Босфора, как бунтом галерных невольников...»

В 1666 г. представитель московского правительства на Ук­раине дворцовый дьяк Евстратий Фролов, излагая собранные им сведения, сообщал, что узнал о новом восстании на турец­кой галере. По его словам, 27 апреля этого года вернулись на родину «турские полоненики, малоросийского города Кателвы (Котельвы, на Полтавщине. - В.К.) жители» Осип Михайлов и Роман Федоров. Они попали в плен «на Тору у соленого варенья тому пятой год», т.е. в 1662 г., были «проданы в турки» и оказа­лись на галерах. Находясь в Средиземном море и улучив мо­мент, украинцы вместе с невольниками «иных земель» «на дву каторгах турок повыкалали» (перекололи), после чего вышли в Венецию.

В «Тhеаtrum Еuropaeum» приводятся сведения о восстании славянских невольников на османской галере в 1665 г. Гребцы под предводительством поляка Самуэля Чарнецкого побили турок, захватили корабль и выдержали неравный бой с турец­ким военным судном. Затем они сумели уйти от погони и соеди­ниться с венецианским флотом, а несколько позже приняли участие в успешном сражении венецианцев против османской эскадры.

Ю.А. Мыцык считает, что среди восставших рабов были за­порожские и донские казаки, и это вполне вероятно. По наше­му мнению, немецкая хроника повествует о том же восстании, что и сообщение Е. Фролова 20 .

Жители Котельвы О. Михайлов и Р. Федоров «по отпуску с проезжими грамотами шли (из Венеции. - В.К.)... на Краков, на Варшаву, на Лвов, на Киев». Е. Фролов излагал вести, кото­рые «выходцы» слышали в Турции, Венеции и Польше, в част­ности о том, что «у венецыян с турки война по-прежнему».

Источники сообщают и о средиземноморских восстаниях рабов на османских галерах без упоминания о близости непри­ятельского флота, когда невольники могли рассчитывать только на свои силы и удачу.

Ю.А. Мыцык обнаружил в пятой части «Тhеаtrum Еuropaeum» под 1644г. известие, согласно которому «христианские рабы освободились и захватили 5 турецких галер», убив при этом 400 турок, потом «затопили 4 галеры, а на 5-й приплыли к ост­рову Кандии» (Криту) и далее благополучно пришли в Неаполь 21 . Историк полагает, что речь идет либо об отголоске рассматри­ваемого ниже восстания 1642 г., либо, возможно, об ином, не­известном возмущении рабов. Мы склоняемся к тому, что это «новое» восстание, поскольку заход победивших невольников на Крит не отмечен ни в одном из других случаев, но допускаем, что рассказ о восстании передан с преувеличением.

О восстании 1655 г. известно от донского казака Фильки Исаева сына Новокрешенова, вышедшего 19 или 20 июля 1656 г. из турецкого плена в Путивль, а затем отправленного в Москву и там расспрошенного в Разряде. Казак был родом из «казанского пригородка Алат, толмачов сын», и около 1646 г. ушел на Дон. В декабре 1651 г. в бою с 200 азовцами «под Черкасским город­ком на реке на Дону», при отражении их нападения, Ф. Ново­крешенова «взяли в полон и свезли в Азов, и продали его в Азове царыородскомужильцу, янычаруДелибаглиту. И янычар... свез его с собою в Царьгород и продал его в Царегороде на каторгу каторжному паше Касым-бею» (Касым-аге).

На галере Ф. Новокрещенов находился свыше трех лет, пока указом султана Касым-аги не было «ведено быть на Червонном (Красном. - В. К.) море, от Индии на границе... в городе в Се визе воеводою». Ага вознамерился взять с собой к новому месту служ­бы одну из своих галер - «каторгу небольшую, на которой был он, Филька», а с ним еще «полоняники русские и белорусцы, ли­товские люди, всего 12 человек». Команда состояла из 35 турок.

Летом 1655 г. 22 , когда эта галера шла Белым морем и находи-,. лась «под турским городом под Станковым», рабы восстали и, «тое каторги турских людей всех до одного человека побили». Ф. Новокрещенов без каких-либо подробностей о ходе дела и последующих действиях сообщает, что он «в то время ушел и пришел в Венецию, а из Венеции... шпанского короля немец­кие торговые люди свезли его на корабле шпанского ж короля в город в Мальту», куда казак прибыл 15 августа 1655 г. В феврале следующего года «немецкие торговые люди взяли его с собою во Флорентскую землю», и таким образом Ф. Новокрещенов обо­гнул весь Апеннинский полуостров.

Но на этом странствия казака далеко не закончились. Вес­ной из великого герцогства Тосканского он зачем-то пошел «один сухим путем папежа (папы. - В.К.) Римского землею», был в Болонье и, переправившись на остров Эльбу, в Портофер-райо, затем из папских владений направился на север, снова в Венецию, а оттуда в Австрию. В Вене видел римского посла, присланного папой склонить императора к оказанию помощи Польше в ее войне с Россией, и у этого дипломата «на дворе... для милостыни был».

Далее путешественник шел «на Венгры, а из Венгрии в Польшу, в город Стрый, именье Конецпольского. А из Стрыя на Соколов да на Сапегину маетность (владение. - В.К.), на Журавну... а из Журавны на Галич да на Подгальцы (Подгайцы. - В.К.)... маетность Миколая Потоцкого; на Теребовли (Теребовлю. - В.К.), на Старый Костантинов да на киевские города - на Поволочье, на Хвастово (Фастов. - В.К.), - да в Киев».

В Польше Ф. Новокрещенов обнаружил сильные антимос­ковские настроения и заметил, что черкасы правобережья Днеп­ра доброжелательствуют Речи Посполитой, тогда как левобе­режные - российскому государю. «А русским... государевым лю-дем и полоняником, откуда кто ни придет, живота поляки не дают, побивают. Да и он... Филька, будучи в Польше, сказывал­ся черкашенином, а только б... сказался русским человеком, и ему б... бытьубиту». Из Киева он пришел в Путивль, а в Москве рассказал о крупном сражении испанского и французского фло­тов 29 июня 1655 г. на Средиземном море, ватиканских, цесар­ских, польских и украинских новостях.

Далеко не все восстания, а может быть, и большинство из них заканчивались победой и прибытием освободившихся не­вольников к «берегам свободы», и о таких неудачах в историо-графин практически ничего не известно. Приведем редкое со­общение на этот счет М. Бодье, рассказывающего о событиях после «сидения» казаков в монастыре у Сизеболы (о самом «си­дении» у нас пойдет речь ниже).

В 1629 г., после захвата османскими галерами на Черном море восьми казачьих судов, пишет французский современник, тур­ки отправили часть пленников в рабство на свои корабли, а «ос­тальные были отвезены в Негропонт (на остров Эвбею у восточ­ного побережья Греции. - В. К.) с несколькими другими их со­отечественниками... товарищами по несчастью. Первис, бей Андроса и Сиры (островов из Кикладского архипелага; послед­ний ныне называется Сирое. - В. К.), имел таких в большом числе, его галера находилась в Наполи -ди-Романия (Неаполе. - В. К.). Здесь он обращался с несчастными русскими с той стро­гостью и суровостью, с какой турки обращаются с христианами, попадающими к ним в руки, и плохое обращение довело этих рабов до отчаяния и заставило их посягнуть на тиранию бея и благородно окончить свою жизнь и свои бедствия». По контек­сту изложения, это произошло в 1630 г.

«Бей, - продолжает рассказ М. Бодье, - повел их (рабов. - В. К.) в какой-то магазин, чтобы взять там продовольственные припасы и отнести их на галеру; тут они на него набрасываются и убивают. Приходят, чтобы взять их и покарать за убийство, они принимают бой, убивают нескольких нападающих и уми­рают с оружием в руках».

Французский автор вслед за тем говорит и о втором, парал­лельном восстании: «Другие русские рабы, бывшие в Негропон-те, берутся за оружие и стараются овладеть площадью, но, встре­тив более сильное сопротивление, чем ониожидали, они сража­ются до последнего дыхания, так что на площади насчитали восемьсот человек убитых - какрусских, так и турок».