Что спасло лондон от чумы в 1666. Чумные захоронения лондона. Упоминание в литературе

Великая чума (1665–66) была последней главной эпидемией бубонной чумы, которая произойдет в королевстве Англия (часть современного Соединенного Королевства). Это произошло в пределах периода долгого времени веков Второй Пандемии , длительного периода неустойчивых эпидемий бубонной чумы, которые начались в Европе в 1347, первый год Черной смерти , вспышка, которая включала другие формы, такие как легочная чума, и продлился до 1750.

Великая чума убила приблизительно 100 000 человек, или почти 25% населения Лондона. Чума вызвана бактерией Yersinia pestis , которая обычно передается через укус зараженной блохи крысы.

1664–66 эпидемий были в намного меньшем масштабе, чем более ранняя пандемия Черной смерти; это помнили впоследствии как «большая» чума, главным образом, потому что это была последняя широко распространенная вспышка бубонной чумы в Англии во время 400-летнего промежутка Второй Пандемии.

Фон

Лондон в 1665

Чума была повторяющейся проблемой в 17-м веке Лондон. Было 30 000 смертельных случаев из-за чумы в 1603, 35,000 в 1625, и 10,000 в 1636, а также меньшие числа в других годах.

В течение зимы 1664 года яркая комета должна была быть замечена в небе, и люди Лондона боялись, задаваясь вопросом, какое злое событие это предвещало. Лондон в то время состоял из города приблизительно 448 акров, окруженных городской стеной , которая была первоначально построена, чтобы не пустить группы совершения набега. Были ворота в Лудгейте , Ньюгейт , Aldersgate , Cripplegate , Мургейт и Bishopsgate и на юг кладут реку Темзу и лондонский Мост . Это был город больших контрастов, в пределах от больших зданий для богатых в Уайтхолле и Ковент-Гардене , нанимающем несколько дюжин слуг, в таунхаусы и тюдоровское проектирование зданий на деревянном каркасе по улицам, к арендуемым квартирам и каморкам, переполненным бедными людьми. Не было никакой санитарии, и открытые утечки текли вдоль центра вьющихся улиц. Булыжники были скользкими с экскрементами животных, мусором и помоями, брошенными из зданий, грязными и гудели с мухами летом и были наводненными сточными водами зимой. City Corporation использовала «грабли», чтобы удалить худшую из грязи, и это транспортировалось к насыпям вне стен, где это накопилось и продолжило разлагаться. Зловоние было подавляющим, и люди шли вокруг с носовыми платками или букетиками цветов, прижатыми к их ноздрям.

Некоторые предметы первой необходимости города, такие как уголь прибыли баржей, но большинство прибыло дорогой. Телеги, вагоны, лошади и пешеходы толпились, и ворота в стене сформировали узкие места, через которые было трудно прогрессировать. Лондонский Мост с девятнадцатью арками был еще более переполнен. Богатые используемые такси и портшезы, чтобы добраться до их мест назначения, не становясь грязным. Бедные шли, и могли бы быть расплесканы колесными транспортными средствами и пропитаны выбрасываемыми помоями и вода, падающая от нависающих крыш. Другая опасность была задыхающимся черным дымом, изрыгающим дальше от фабрик, которые сделали мыло из пивоваренных заводов и железных заводов и приблизительно из 15 000 зданий горящий уголь.

Вне городских стен пригород возник, предоставив дома мастерам и лавочникам, которые стекались в уже переполненный город. Они были трущобами с деревянными лачугами и никакой санитарией. Правительство попыталось управлять этим развитием, но потерпело неудачу, и более чем четверть миллиона человек жила здесь. Другие иммигранты приняли прекрасные таунхаусы, освобожденные Роялистами , которые сбежали из страны во время Содружества , преобразовав их в арендуемые квартиры с различными семьями в каждой комнате. Эти свойства были скоро разрушены и стали наполненными крысой трущобами.

Администрация Лондонского Сити была организована лорд-мэром, олдермены и общие члены совета, но не вся населенная область, обычно включающая Лондон, была по закону часть Города. И в Городе и вне его границ были также Привилегии , которые были областями переменных размеров, которым исторически предоставили права на самоуправление. Многие были связаны с религиозными учреждениями, и когда они были отменены в Роспуске Монастырей , их исторические права были переданы наряду с их собственностью новым владельцам. Окруженный стеной Город был окружен кольцом Привилегий, которые прибыли под его руководством, по-современному названным "Город и Привилегии", но они были окружены дальнейшим пригородом с переменными администрациями. Вестминстер был независимым городом со своими собственными привилегиями, хотя он был соединен с Лондоном городской застройкой. Лондонский Тауэр был независимой свободой, как были другие. Области к северу от реки не часть одной из этих администраций прибыли под руководством графства Миддлсекса , и к югу от реки под Сурреем .

В то время бубонная чума была болезнью, которой очень боятся, но ее причина не была понята. Доверчивые обвиненные испускания от земли, «пагубные испарения», необычная погода, болезнь у домашнего скота, неправильного поведения животных или увеличения чисел кротов, лягушек, мышей или мух. Только когда 1894, идентификация Александром Иерсеном ее причинного агента Йерсинии pestis была сделана и передача бактерии блохами крысы , стал известным.

Запись смертельных случаев

Чтобы судить серьезность эпидемии, сначала необходимо знать, насколько большой население было, в котором это произошло. Не было никакой официальной переписи населения, чтобы предоставить этому числу, и лучший современный подсчет прибывает из работы Джона Гронта (1620–1674), кто был одним из самых ранних членов Королевского Общества и одним из первых демографов , принося научный подход к коллекции статистики. В 1662 он оценил, что 384 000 человек жили в Лондонском Сити, Привилегиях, Вестминстере и-округах, основанных на числах в счетах смертности, издаваемой каждую неделю в капитале. Эти различные районы с различными администрациями составили официально признанную степень Лондона в целом. В 1665 он пересмотрел свою оценку к "не выше 460,000". Другие современники помещают число выше, (французский Посол, например, предложенный 600,000), но без математического основания, чтобы поддержать их оценки. Следующим самым большим городом в королевстве был Норидж с населением простые 30,000.

было никакой обязанности сообщить о смерти любому во власти. Вместо этого каждый округ назначил двух или больше "искателей мертвых", обязанность которых состояла в том, чтобы осмотреть труп и определить причину смерти. Искатель был наделен правом взимать небольшой сбор от родственников для каждой смерти, о которой они сообщили, и таким образом, обычно округ будет назначать на должность кого-то, кто иначе был бы лишен и будет получать поддержку со стороны округа плохой уровень. Как правило, это означало, что искатели будут старухами, которые были неграмотным, мог бы знать мало об идентификации болезней и кто будет открыт для непорядочности. Искатели, как правило, узнавали бы о смерти или от местного дьячка, которого попросили вырыть могилу, или от взимания пошлины церковного колокола. Любой, кто не сообщал о смерти их местной церкви, такой как Квакеры , анабаптисты , другие неангликанские христиане или евреи , часто не становился включенным в официальные документы. Искатели во времена чумы были обязаны жить кроме сообщества и оставаться в закрытом помещении кроме тех случаев, когда, выполнив их обязанности, из страха распространения болезней. Снаружи они должны избежать других людей и всегда нести белую палку, чтобы предупредить относительно их занятия. Искатели сообщили Ведущему церковные книги псаломщику, который делал возвращение каждую неделю в Компанию Ведущих церковные книги псаломщиков в Броуд-Лейн. Иллюстрации были тогда переданы лорд-мэру и затем Государственному министру, как только чума стала вопросом национального беспокойства. Числа, о которых сообщают, использовались, чтобы собрать Счета Смертности , которая перечислила смертельные случаи в мире в каждом округе и ли чумой. Система Искателей, чтобы сообщить о причине смерти продолжалась до 1836.

Graunt сделал запись некомпетентности Искателей при идентификации истинных причин смерти, заметив относительно частой записи "потребления", а не других болезней, которые были признаны тогда врачами. Он предложил чашку пива и удвоение их сбора двум крупам, а не каждый был достаточен для Искателей, чтобы изменить причину смерти на еще одно удобное для домовладельцев. Никто не хотел быть известным как имевший смерть из-за чумы в их домашнем хозяйстве, и Ведущие церковные книги псаломщики, также, потворствовали в покрывании случаев чумы в их официальной прибыли. Анализ Счетов Смертности во время чумы месяцев утвердился, показывает повышение смертельных случаев кроме чумой много больше среднего уровня смертности, который был приписан искажению истинной причины смерти. Поскольку чума распространилась, система карантина была введена, посредством чего любой дом, где кто-то умер от чумы, будет заперт, и никто не позволил входить или оставлять в течение 40 дней. Это часто приводило к смерти других жителей пренебрежением, если не от чумы, и обеспечил вполне достаточный стимул не сообщить о болезни. Официальная прибыль делает запись 68 596 случаев чумы, но приемлемая оценка предполагает, что это число 30,000 за исключением истинного общего количества. Дом чумы был отмечен с Красным Крестом на двери со словами «Господь, щадят нас», и сторож стоял на страже снаружи.

Профилактические меры

Сообщения о чуме по Европе начали достигать Англии в 1660-х, заставив Тайный Совет рассмотреть, какие шаги могли бы быть сделаны, чтобы предотвратить его пересекающийся в Англию. Изоляция судов использовалась во время предыдущих вспышек и была снова введена для судов, прибывающих в Лондон в ноябре 1663, после вспышек в Амстердаме и Гамбурге . Двум военно-морским судам поручили перехватить любые суда, входящие в устье Темзы. Суда от зараженных портов потребовались, чтобы пришвартовываться в Приюте Отверстия на острове Кэнви сроком на 30 дней прежде чем быть позволенным поехать вверх по реке. Судам от портов, свободных от чумы или завершения их карантина, дали справку о состоянии здоровья и позволили поехать на. Вторая инспекционная линия была установлена между фортами на противоположных берегах Темзы в Тильбюри и Грейвсенда с инструкциями только, чтобы передать суда со свидетельством.

Продолжительность карантина была увеличена до сорока дней в мае 1664, когда континентальная чума ухудшилась, и области, подвергающиеся карантину, изменились с новостями о распространении чумы, чтобы включать всю Голландию , Zeeland и Фрисланд (все области голландской республики), хотя ограничения на Гамбург были удалены в ноябре. Карантинные меры против судов, прибывающих из голландской республики, были положены на место в 29 других портах с мая, начинающегося с Грейт-Ярмутом . Голландский посол возразил при ограничении торговли с его страной, но Англия ответила, что это была одна из последних стран, вводящих такие ограничения. Инструкции были проведены в жизнь вполне строго, так, чтобы люди или здания, куда путешественники приехали на берег, не служа их карантину, были также подвергнуты карантину 40 дней.

Политика карантина обладала некоторыми преимуществами для правительства, в котором это получило списки товаров на всех судах и могло более легко взимать налоги импорта, но это стало в основном избыточным, когда война вспыхнула между Нидерландами и Англией в марте 1665. Обе стороны приказали, чтобы их торговые суда избежали другой и его военно-морские флоты из страха конфискации. Однако возможно, что ослабление карантина позволило зараженному судну входить в Лондон.

Вспышка

Чума была одной из опасностей жизни в Великобритании начиная с ее драматической внешности в 1347 с Черной смертью. Счета Смертности начали издаваться регулярно в 1603, в котором годе 33 347 смертельных случаев были зарегистрированы от чумы. Между тогда и 1665, только у четырех лет не было зарегистрированных случаев. В 1563 тысяча человек по сообщениям умирала в Лондоне каждую неделю, в 1593 было 15 003 смертельных случая, 1625 видел, что 41 313 мертвых, между 1640 и 1646 приехали 11 000 смертельных случаев, достигающих высшей точки в 3 597 на 1647. Вспышка 1625 года была зарегистрирована в это время как "Великая чума", до 1665 превзошел его. Эти официальные данные, вероятно, занизят сведения фактические числа.

Первые годы

Хотя чума была известна, это было все еще достаточно необычно, что у врачей, возможно, не было личного опыта наблюдения болезни; медицинское обучение изменилось от тех, кто сопроводил коллегию врачей аптекарям, которые также действовали как современные врачи простым шарлатанам. Другие болезни имелись в большом количестве, такие как вспышка оспы годом ранее, и эта неуверенность все добавленные к трудностям, определяющим истинное начало эпидемии. Современные счета предполагают, что случаи чумы произошли в течение зимы 1664/5, некоторые из которых были фатальными, но много, которые не показывали ядовитость более поздней эпидемии. Зима была холодной, земля, замороженная с декабря до марта, речного судоходства на Темзе, дважды заблокированной льдом, и может случиться так, что холодная погода сдержала свое распространение.

Эта вспышка бубонной чумы в Англии, как думают, распространилась из Нидерландов , где болезнь появлялась периодически с 1599. Неясно точно, где болезнь сначала поразила, но начальная инфекция, возможно, прибыла с голландскими торговыми судами, несущими товары на борту хлопка из Амстердама , который был разорен болезнью в 1663–1664 со смертностью, данной 50 000. Первыми областями, которые будут поражены, как полагают, являются области дока только за пределами Лондона и округа Св. Эгидия в Областях . В обеих из этих окрестностей бедные рабочие были переполнены в плохо сохраненные структуры. Два подозрительных смертельных случая были зарегистрированы в округе Св. Эгидия в декабре 1664 и другом в феврале 1665. Они не появлялись как смертельные случаи от чумы на Счетах Смертности , таким образом, никакие меры контроля не были взяты властями, но общее количество людей, умирающих в Лондоне в течение первых четырех месяцев 1665, показало заметный рост. К концу апреля только четыре смертельных случая от чумы были зарегистрированы, два в округе Св. Эгидия, но смертельные случаи в мире в неделю повысились с приблизительно 290 - 398.

Хотя было только три официальных случая в апреле, какой уровень чумы в более ранних годах не вызвал официального ответа, Тайный Совет теперь действовал, чтобы ввести домашний карантин. Мировым судьям в Миддлсексе приказали исследовать любые подозреваемые случаи и закрыть дом, если это было подтверждено. Вскоре после подобный заказ был выпущен Скамьей Короля в Город и Привилегии. Бунт вспыхнул в Св. Эгидии, когда первый дом был запечатан; толпа сломала дверь и освободила жителей. Мятежники поймали, были наказаны сильно. Инструкции были даны, чтобы построить здания вредителя, которые были по существу инфекционными больницами, построенными далеко от других людей, где о больном можно было заботиться (или остаться, пока они не умерли). Эта официальная деятельность предполагает, что несмотря на несколько зарегистрированных случаев, правительство уже знало, что это было серьезной вспышкой чумы.

С прибытием более теплой погоды болезнь начала брать более устойчивый захват. На неделе 2-9 мая было три зарегистрированных смертельных случая в округе Св. Эгидия, четыре в соседней St Clement Danes и один каждый в Св. Андрее, Холборне и Св. Марии Вулчерч Haw . Только последнее было фактически в городских стенах. Тайный Муниципальный комитет был создан, чтобы исследовать методы, чтобы лучше всего предотвратить распространение чумы, и меры были введены, чтобы закрыть некоторые пабы в зонах поражения и ограничить число квартирантов, разрешенных в домашнем хозяйстве. В городе лорд-мэр выпустил провозглашение, что все домовладельцы должны старательно убрать улицы вне своей собственности, которая была ответственностью домовладельца, не государственный (город нанял мусорщиков и грабли, чтобы удалить худший из беспорядка). Вопросы просто стали хуже, и олдерменам приказали найти и наказать тех, которые подводят их обязанность. Как случаи в Св. Джайлс начал подниматься, была предпринята попытка, чтобы изолировать область, и констеблям приказали осмотреть всех желающие поехать и содержать внутренних бродяг или подозревать людей.

Люди начали быть встревоженными. Сэмюэль Пепис , у которого было важное положение в Адмиралтействе , остался в Лондоне и обеспечил современный счет чумы через его дневник. 30 апреля он написал: «Большие страхи перед болезнью здесь в Городе это сказанный это два или три здания уже закрыты. Бог сохраняет нас всех!» Другой источник информации о времени - вымышленный счет, Журнал Года Чумы , который был написан Дэниелом Дефо и издан в 1722. Ему было только шесть лет, когда чума поразила, но использовала воспоминания его семьи (его дядя был шорником в Ист-Лондоне и его отцом мясник в Cripplegate), интервью с оставшимися в живых и видом таких официальных документов как были доступны.

Исход из города

К июлю 1665 чума была необузданной в Лондонском Сити. Король Карл II Англии , его семьи и его суда оставил город для Солсбери , идя дальше в Оксфорд в сентябре, когда некоторые случаи чумы произошли в Солсбери. Олдермены и большинство других городских властей решили остаться в их постах. Лорд-мэр Лондона , сэр Джон Лоуренс, также решил остаться в городе. Компании были закрыты, когда продавцы и профессионалы сбежали. Дефо написал, что «Ничто не должно было быть замечено, но фургоны и телеги, с товарами, женщинами, слугами, детьми, тренеры заполнились людьми лучшего вида и всадниками, сопровождающими их и весь поспешный уход». Поскольку чума бушевала в течение лета, только небольшое количество священнослужителей, врачей и аптекарей осталось справляться со все более и более большим количеством жертв. Эдвард Коутс, автор Ужасного Посещения Лондона , выразил надежду, что «Ни один Врачи наших Душ или Тел могут после этого в таких больших числах оставлять нас».

Более бедные люди были также встревожены инфекцией, и некоторые покинули город, но для них не было легко оставить их жилье и средства к существованию для неуверенного будущего в другом месте. Прежде, чем выйти через городские ворота, они были обязаны обладать свидетельством о хорошем здоровье, подписанном лорд-мэром, и они стали все более и более трудными получить. Поскольку время прошло, и число жертв чумы увеличилось, люди, живущие в деревнях за пределами Лондона, начали негодовать на это массовое бегство и больше не были готовы принять горожан из Лондона, с или без свидетельства. Беженцев возвратили, не разрешили пройти через города и должны были путешествовать через страну и были вынуждены жить грубо на том, что они могли украсть или очистить от областей. Многие умерли при несчастных обстоятельствах голодания и жажды жарким летом, которая должна была следовать.

Высота эпидемии

На прошлой неделе июля Лондон Билл Смертности показал 3 014 смертельных случаев, из которых 2,020 умер от чумы. Число смертельных случаев в результате чумы, возможно, было недооценено, поскольку смертельные случаи в других годах в тот же самый период были намного ниже, в пределах 300. Поскольку число жертв затронуло, возрос, места погребения стали переполненными, и ямы были вырыты, чтобы разместить мертвых. Водители мертвых телег путешествовали, уличный запрос «Производит Ваших мертвых» и увез груды тел. Власти стали заинтересованными, что число смертельных случаев могло бы вызвать общественную тревогу и приказало, чтобы удаление тела и погребение имели место только ночью. С течением времени было слишком много жертв и слишком мало водителей, чтобы удалить тела, которые начали складываться против стен зданий. Дневная коллекция была возобновлена, и ямы чумы стали насыпями разлагающихся трупов. В округе Aldgate большая яма была вырыта около кладбища, пятьдесят футов длиной и двадцать футов шириной. Рытье было продолжено чернорабочими в одном конце, в то время как мертвые телеги перевернулись в трупах в другом. Когда не было никакой комнаты для дальнейшего расширения, оно было вырыто глубже, пока грунтовые воды не были достигнуты в двадцати футах. Когда наконец покрыто землей это разместило 1 114 трупов.

Врачи чумы пересекли улицы, диагностировав жертв, хотя у многих из них не было формального медицинского обучения. Были предприняты несколько усилий по здравоохранению. Врачи были наняты городскими властями, и детали похорон были тщательно организованы, но паническое распространение через город и, из страха перед инфекцией, люди были торопливо похоронены в переполненных ямах. Средства передачи болезни не были известны, но размышление, что они могли бы быть связаны с животными, City Corporation заказала отходы собак и кошек. Это решение, возможно, затронуло продолжительность эпидемии, так как те животные, возможно, помогли контролировать популяцию крыс, несущую блох, которые передали болезнь. Загрязненный воздух размышления был вовлечен в передачу, власти приказали, чтобы гигантские костры были сожжены на улицах и пожарах, которые будут сохранены горящей ночью и днем в надеждах, что воздух будут чистить. Табак, как думали, был профилактическим , и было позже сказано, что никакой лондонский торговец табачными изделиями не умер от чумы во время эпидемии.

Торговля и бизнес полностью высохли, и улицы были пусты от людей за исключением мертвых телег и отчаянных умирающих жертв. То, что люди не голодали, было до предвидения сэра Джона Лоуренса и Корпорации Лондона , которая приняла меры, чтобы комиссия одного гроша была заплачена выше нормальной цены за каждую четверть зерна, посаженного в Порту Лондона. Другой источник пищи был деревнями вокруг Лондона, который, отрицаемый их обычных продаж в капитале, оставленном овощи в указанных областях рынка, договорился об их продаже, крича и взимал их плату после того, как деньги оставили затопленными в ведре воды, чтобы «дезинфицировать» монеты.

Отчеты заявляют, что смертельные случаи от чумы в Лондоне и пригороде накопились за лето от 2 000 человек в неделю к более чем 7 000 в неделю в сентябре. Эти числа, вероятно, будут значительной недооценкой. Умерли многие дьячки и ведущие церковные книги псаломщики, которые вели сам учет. Квакеры отказались сотрудничать, и многие бедные были просто свалены в незафиксированные братские могилы. Не ясно, сколько людей подхватило болезнь и сделало восстановлением, потому что только смертельные случаи были зарегистрированы, и много отчетов были разрушены в Великом лондонском пожаре в следующем году. В нескольких районах, где неповрежденные отчеты остаются, смертельные случаи от чумы, различные между 30% и более чем 50% общей численности населения.

Хотя сконцентрировано в Лондоне, вспышка затронула другие области страны также. Возможно, самым известным примером была деревня Эям в Дербишире . Чума предположительно прибыла с продавцом, несущим пакет ткани, посланной из Лондона, хотя это - спорный вопрос. Сельские жители наложили карантин на себя, чтобы остановить дальнейшее распространение болезни. Это препятствовало тому, чтобы болезнь переместилась в окрестности, но стоимость для деревни была смертью приблизительно 80% ее жителей в течение четырнадцати месяцев.

Последствие

К концу осени список убитых в Лондоне и пригороде начал замедляться, пока в феврале 1666 это не считали достаточно безопасным для Короля и его окружения, чтобы возвратиться к городу. С возвращением монарха другие люди начали возвращаться. Дворянство возвратилось в их вагонах, сопровождаемых телегами, заваленными высоко их имуществом. Судьи попятились из Виндзора , чтобы сидеть в Вестминстер-Холл , хотя Парламент , который был прерван в апреле 1665, сделал, ни собирается до сентября 1666. Возобновленная торговля и компании и семинары открылась. Лондон был целью новой волны людей, которые стекались в город в ожидании наживания состояние. Сочиняя в конце марта 1666, лорд Кларандон , лорд-канцлер , заявил, «что... улицы были так полны, Обмен, как очень переполненный, люди во всех местах, столь многочисленных, как они когда-либо замечались...».

Случаи чумы продолжали происходить спорадически по скромному уровню до лета 1666 года. Второго и третьего сентября в том году Великий лондонский пожар разрушил большую часть Лондонского Сити, и некоторые люди полагали, что огонь положил конец эпидемии. Однако теперь считается, что чума в основном прошла, прежде чем огонь имел место. Фактически, большинство более поздних случаев чумы было найдено в пригороде, и это был сам Лондонский Сити, который был разрушен у огня.

Согласно Счетам Смертности, были в полных 68 596 смертельных случаях в Лондоне от чумы в 1665. Лорд Кларандон оценил, что истинное число mortalities было, вероятно, дважды тем числом. В следующем году, 1666, видел дальнейшие смертельные случаи в других городах, но в меньшем масштабе. Доктор Томас Гамбл , священник Герцогу Albermarle , оба из которых остались в Лондоне для всей эпидемии, оценил, что полная смерть значит страну от чумы в течение 1665 и 1666, были приблизительно 200 000.

Великая чума 1665/1666 была последней основной вспышкой бубонной чумы в Великобритании. В 1679 последняя зарегистрированная смерть от чумы прибыла, и это было удалено как определенная категория в Счетах Смертности после 1703. Это распространилось в другие города в Восточной Англии и юго-востоке Англии, но меньше чем у десяти процентов округов за пределами Лондона было более высокое, чем средний уровень смертности в течение тех лет. Городские районы были более затронуты, чем сельские; Норидж, Ипсуич, Колчестер, Саутгемптон и Винчестер были ужасно затронуты, в то время как Запад Англии и области Мидлендса убежали в целом.

Население Англии в 1650 было приблизительно 5,25 миллионами, которые уменьшились к приблизительно 4,9 миллионам к 1680, придя в себя к чуть более чем 5 миллионам к 1700. Другие болезни, такие как оспа, взяли высокие потери на населении даже без вклада чумой. Более высокий уровень смертности в городах, и обычно и определенно от чумы, был составлен непрерывной иммиграцией от малых городов до больших и от сельской местности до города.

было никаких современных censuses населения Лондона, но доступные отчеты предполагают, что население возвратилось к его предыдущему уровню в течение нескольких лет. Похороны в 1667 возвратились к уровням 1663 года, Налоговые декларации Очага пришли в себя, Джон Гронт по-современному проанализировал отчеты крещения и пришел к заключению, что они представляли восстановленное население. Часть этого могла составляться возвращением богатых домашних хозяйств, продавцов и обрабатывающей промышленности, вся из которой должна была заменить потери среди их штата и предприняла шаги, чтобы ввести необходимых людей. Колчестер перенес более серьезное истребление, но производственные отчеты для ткани предположили, что производство пришло в себя или даже увеличилось к 1669, и общая численность населения почти возвратилась к уровням перед чумой к 1674. Другие города меньше успели: Ипсуич был затронут меньше, чем Колчестер, но в 1674 его население понизилось на 18%, больше, чем могло составляться одними только смертельными случаями от чумы.

Поскольку пропорция населения, которое умерло, лондонский список убитых, была менее серьезной, чем во многих других городах. Общее количество смертельных случаев в Лондоне было больше, чем при любой предыдущей вспышке за 100 лет, хотя как пропорция населения эпидемии в 1563, 1603 и 1625 были сопоставимыми или больше. Возможно, приблизительно 2,5% английского населения умер.

Воздействие

Чума в Лондоне в основном поразила бедных людей, в то время как богатые, и сделали, могли покинуть город и удалиться к их усадьбам или пойти, чтобы проживать с семьей в других частях страны. Большой Огонь, однако, разрушил много городских продавцов и собственников. В результате этих событий был в основном восстановлен Лондон, и Парламент предписал Восстановление лондонского закона 1666 . План города капитала был относительно неизменен, но улицы были расширены, тротуары были созданы, открытые коллекторы отмененные, деревянные здания и нависающие фронтоны, запрещенные, и проектирование и строительство зданий, которыми управляют. Использование кирпича или камня было обязательно, и были построены много добрых зданий. Мало того, что капитал омолодили, но и это стало намного более здоровой окружающей средой, в которой можно жить. У лондонцев было большее чувство принадлежности к коллективу после того, как они преодолели большие бедственные ситуации 1665 и 1666., научную группу, среди ранних участников которой были 1 679

Доктор чумы сокращает

Старый Св. Павел, Рассказ о Чуме и Огне , романе Харрисона Эйнсворта
Чума! Музыкальное , мюзикл, свободно основанный на чуме 1665 года
Звоните Кольцо o" Розы , детский стих, который, как обычно полагают, возник в это время

В настоящий момент мы не имеем никаких достоверных сведений о планах воюющих сторон – Франции и Англии – на летнюю кампанию 1348 года, однако можем выстраивать сравнительно достоверные предположения, основанные на итогах событий последних лет войны, а именно череды поражений Франции и взятия королем Эдуардом стратегически важной гавани-крепости Кале.

Во-первых, Англия получила несомненное преимущество, получив под контроль значительную часть побережья неприятеля как на севере, так и в Гаскони-Аквитании, отчего король Эдуард III имел возможность вести наступление вглубь Французского королевства одновременно с двух направлений, причём при оперативной свободе и господстве флота на море. Во-вторых, армия Франции была серьёзно ослаблена после сражения при Креси, когда погибло более 1200 дворян, составлявших ядро тяжёлой кавалерии – то есть, около трети от общего численного состава французской рыцарской конницы. Потерявший уверенность в себе Филипп VI де Валуа вместо того, чтобы дать англичанам в августе 1347 года решительное сражение под Кале, принял решение отступить и заключить с Эдуардом перемирие, а король Англии временно предпочёл укреплять Кале, новое владение на континенте, и накапливать силы – приближалась зима, а воевать в это время года в те времена было затруднительно. Видимо, новая кампания с наступлением на ключевые города Франции – на Париж со стороны Кале и на Орлеан от Гаскони – планировалась после весенней распутицы 1348 года, что представляется единственно разумной стратегией. Но…

Первый этап Столетней войны в XIV веке

Но с поздней осени 1347 года в Лувр и Тауэр начали приходить смутные известия о некоем моровом поветрии на юге – в королевстве Сицилийском, Генуе, на Корсике, Мальте и в Сардинии. Судя по хроникам, тогда ни один из конфликтующих королей не воспринял угрозу всерьёз – как мы уже упоминали, новости распространялись медленно, со скоростью хода конного гонца или парусника, а вскоре известия из Средиземноморского региона и вовсе перестали приходить, поскольку их некому стало отправлять.

Над Европой разразилась чудовищная гроза, общая численность жертв которой в процентном соотношении не сравнится даже с Первой и Второй мировыми войнами вместе взятыми. Никогда раньше и никогда в будущем человечество не переживало настолько сокрушительного удара – Чёрная Смерть прошла волной не только по Европе, но и практически по всем регионам Евразии, от Китая и Монголии, до арабского мира, Северной Африки, отдалённых регионов Скандинавии и Руси.

Череда кризисов XIV века

Надо сразу же отметить, что эпидемиологическая обстановка в Европе эпохи Высокого Средневековья была далека от идеала, но назвать таковую «неприемлемой» и уж тем более «катастрофической» никак нельзя. Существовал стандартный набор инфекций, часто встречающихся и в наши времена – тиф, коклюш, скарлатина, корь. Встречалась натуральная оспа – последняя крупная вспышка таковой была зафиксирована за целых пять столетий до пришествия Чёрной Смерти, в 846 году при осаде Парижа викингами, а серьёзные эпидемии оспы придутся уже на позднейшие эпохи, Ренессанс и Новое время.

Из «экзотических» инфекций была распространена проказа, занесённая крестоносцами с Ближнего Востока – болезнь теплолюбивая и отлично прижившаяся в Европе во времена Средневекового климатического оптимума, когда среднегодовая температура была значительно выше. Впрочем, за проказу могли принимать и невенерический сифилис, трепонематоз, передающийся не половым путём, а контактно – не путать с сифилисом, завезённым впоследствии из Нового Света. Масштабная эпидемия чумы (т.н. Юстинианова чума) произошла и вовсе в летописные времена – в 540–541 годах, и затронула в основном Византию и Восток, частично Италию; о ней успели давно и прочно позабыть.

Неслыханный, запредельный кошмар, начавший распространяться по Средиземноморью с 1347 года, аналогов не имел, а в свете религиозного и мифологического менталитета человека Средневековья выглядел не более и не менее, чем самым настоящим концом света. Фантастическая вирулентность штамма чумы, чудовищная скорость распространения эпидемии, невероятная скоротечность болезни и запредельная смертность до сих пор потрясают воображение – что уж говорить о наших предках, не способных ни сопротивляться эпидемии средствами медицины, ни осознать истинные масштабы происходящего!

Распространение Чёрной Смерти с 1346 по 1353 годы

Однако следует помнить о том, что Чёрная Смерть оказалась лишь наиболее масштабным из кризисов XIV века – пожалуй, самой скверной эпохи европейской истории. Вся первая половина столетия – беспрестанная цепочка сплошных несчастий, однозначно предрекающих Судный день. Про Великий Голод 1315–1317 годов мы уже писали, но за ним последовали и другие серьёзнейшие неприятности. Началось похолодание, ныне называемое Малым Ледниковым периодом. В 1342 г. – обилие снега зимой и беспрестанные дожди летом, поля Франции опустошены сильным наводнением, в Германии затоплено много городов. С 1345 г. по всей Европе начался период «особенной сырости», продолжавшийся ещё несколько лет, постоянные неурожаи, нашествия саранчи аж до Голштинии и Дании. Сокращаются посевные площади, в Германии и Шотландии погибает винодельческая отрасль.

Произошла и крупнейшая экономическая катастрофа Высокого Средневековья, имеющая прямое отношение к Столетней войне – а именно банкротство банковских домов Барди и Перуцци, в результате которого европейская экономика покатилась в пропасть и была окончательно добита Чёрной Смертью, выкосившей колоссальные людские ресурсы – прежде всего, трудоспособное население.

Эдуард III Плантагенет был авантюристом в хорошем смысле этого слова – он ввязывался в громкие аферы, лишь имея неплохие виды на успех. Другое дело, что удача ему не всегда сопутствовала – так произошло во время очередной войны с Шотландией 1327–1328 годов, в которой Англия потерпела поражение и признала шотландскую независимость. Кредиты на эту войну были получены у флорентийцев Барди, равно как и контрибуцию пришлось платить из предоставленных ими займов. Начинается Столетняя война. Долги английской короны выросли до совершенно запредельной суммы – почти 2 миллиона флоринов (900 тысяч семье Барди и 700 тысяч Перуцци), при доходе казны в 60–65 тысяч фунтов в год. Эдуард объявляет дефолт по долговым обязательствам в 1340 году, его примеру следует Филипп де Валуа (а чего мелочиться-то?! Если англичанам можно, почему нельзя французам – особенно в условиях войны?), дома Барди и Перуцци в 1344 году банкротятся, потянув за собой десятки менее солидных фирм, тысячи вкладчиков остаются без средств, что приводит к дефолту сразу нескольких королевств и даже папской курии, учреждения далеко не самого бедного.

В сухом остатке – почти моментальный коллапс экономики всей Европы, весьма напоминающий недавний кризис 2008 года и ныне существующий «пузырь деривативов»: экономические законы во все времена работают одинаково. Флорентийский политик, историк и банкир Джовании Виллани (кстати, умерший от чумы в 1348 году) оставил нам такую запись:

«…Для Флоренции и всего христианского мира потери от разорения Барди и Перуцци были ещё тяжелее, чем от всех войн прошлого. Все, кто имел деньги во Флоренции, их лишились, а за пределами республики повсеместно воцарились голод и страх».

Как известно, беда одна не приходит, а каждый новый катаклизм тянет за собой другой – после долгих веков благополучия, экономического процветания, стабильного роста населения и продовольственного изобилия всего за несколько десятилетий Европу посетили три всадника Апокалипсиса из четырёх: Война, Голод и Смерть: стремительно менялся климат, неурожаи следовали один за другим, началась Столетняя война, благодаря ей рухнула и финансовая система. А зимой с 1347 на 1348 годы прибыл и четвёртый – во всей своей мощи и необоримости…

Всадник на бледном коне

Предположительно, началось всё за десять лет до описываемых событий, в 1338 году, в районе озера Иссык-Куль – по данным исследователей, именно оттуда Чёрная Смерть начала долгую дорогу на Запад. За восемь лет она опустошила Центральную Азию, поразила Золотую Орду, разделилась на два смертоносных ручья, южный и западный, проникла через Кавказ на Средний Восток и в Византию, а также в район Крыма, где к тому времени имелось несколько генуэзских факторий – в частности, крепость Кафа, находящаяся в современной Феодосии. Из порта Кафа на кораблях Генуи весной 1347 года Чёрная Смерть попадает в Константинополь, незамедлительно вызвав огромную смертность – умер даже наследник трона, сын императора Андроник, заболевший на рассвете и скончавшийся к полудню. Общее число потерь подданных Византии в ходе эпидемии – более трети, Константинополь вымер почти наполовину.

«Человек, умирающий от чумы». Аллегория из рукописи монахов-картезианцев, начало XV века

Далее, как мы упоминали выше, шквал молниеносно распространяется по средиземноморским гаваням. Наконец, Чёрная Смерть приходит собственно во Францию – через Марсель в Авиньон, где тогда была расположена резиденция Римского папы и курия. Вот тут-то для ничего не подозревавших подданных Филиппа де Валуа и начинается настоящий кошмар. Достаточно сказать, что всего за одну (!) ночь января 1348 года в авиньонском монастыре францисканцев умерли около 700 монахов, а общая смертность в папской столице достигла показателя более 60%… Хоронить всех умерших не было никакой возможности, Римскому папе Клименту пришлось пойти на беспрецедентный шаг – он освятил воды реки Луары, куда массово сбрасывали трупы.

Но в чём же причина столь невероятной смертности и заразности Чёрной Смерти? Отсутствие гигиены? Это лишь один из малозначимых факторов – бани и ванны в те времена были широко распространены, особенно в монастырях . Большая скученность в городах? Уже теплее.

Дело в том, что в 1348 году европейцы столкнулись с весьма необычным течением чумы – болезнь лишь в незначительном числе случаев принимала бубонную форму, когда возбудитель Yersinia pestis концентрируется в поражённых лимфоузлах. Более распространялась септическая форма (сиречь возбудитель сразу проникал в кровь), разносился по всему организму, включая лёгкие, а после начала чумной пневмонии болезнь моментально передавалась воздушно-капельным путём, подобно гриппу. Заболевший лёгочной формой чумы умирал очень быстро, за время от двух-трёх часов до полутора суток, успевая за это время заразить всех окружающих – особенно ярко это проявлялось в городах, монастырских общежитиях-дормиториях, на рынках. Пока продолжался весьма краткий инкубационный период, человек мог выйти из дома к булочнику или к меняле, сходить в церковь, где находились десятки прихожан и монахов, заглянуть к своему юристу или родственникам. Практически все они оказывались обречены – чумная пневмония гарантировала скорую, но далеко не самую лёгкую смерть практически каждому.

Слово французскому медиевисту Жану Фавье, из книги «Столетняя война», гл. 47:

«…Земли и города, поражённые чумой, пострадали очень сильно. Не было семьи, которую бы она обошла, кроме как, может быть, зажиточных семей, которым иногда удавалось найти достаточно изолированные убежища. Где-то смерть уносила одного из десяти, где-то – восемь или девять. Эпидемия была тем более смертоносной, что в редком городе или области длилась менее пяти-шести месяцев. В Живри, в Бургундии, в июле она убила одиннадцать человек, в августе 110, в сентябре 302, в октябре 168 и в ноябре 35. В Париже она продолжалась от лета до лета. Реймс она опустошала с весны до осени.

Города и деревни были парализованы. Каждый забивался к себе в дом или бросался в бегство, движимый неуправляемым и бесполезным защитным рефлексом или просто страхом. <…> Самую большую дань заплатили города: скученность убивала. В Кастре, в Альби, полностью вымерла каждая вторая семья. Перигё разом потерял четверть населения, Реймс чуть больше. Из двенадцати капитулов Тулузы, отмеченных в 1347 г., после эпидемии 1348 г. восемь уже не упоминались. В монастыре доминиканцев в Монпелье, где раньше насчитывалось сто сорок братьев, выжило восемь. Ни одного марсельского францисканца, как и каркассонского, не осталось в живых. Бургундский «плач», возможно, допускает преувеличения для рифмы, но передаёт изумление автора:

Год тысяча триста сорок восемь –

В Нюи из сотни осталось восемь.

Год тысяча триста сорок девять –

В Боне из сотни осталось девять ».

Случись нечто подобное в Европе сейчас, из 830 миллионов населения умерло бы миллионов триста или больше – и никаких преувеличений, есть статистика: в США с 1950 по 1994 гг. зарегистрировано 39 случаев вторично-лёгочной и 7 – первично-лёгочной чумы. Летальность при них составила в общей сложности 41%, и это при всех современных достижениях в области гигиены, антибиотиков и медицины в целом. То есть, процент смертности вполне сравним с глобальным бедствием 1348 года.

«Триумф смерти», фрагмент картины итальянского художника Франческо Траини, 1350 год

Вернёмся, однако, в погибающую Францию. Разумеется, ни о каком продолжении Столетней войны с лета 1348 года и речи не шло – эпидемия распространялась с чудовищной быстротой. Если в январе Чёрная Смерть свирепствовала в Авиньоне, то к марту она добралась до Лиона и Тулузы, перевалила Пиренеи, направившись дальше в Испанию. 1 июля близ занятого англичанами Бордо от чумы умирает дочь короля Эдуарда Джоан, направлявшаяся в Испанию (большая часть её свиты тоже погибла от Чёрной Смерти). Париж пал в конце июня – Филипп де Валуа якобы бежал из города, но в действительности маршал Шарль де Монморанси изолировал короля в Лувре, куда посторонние не допускались. Королева Франции Жанна Бургундская умерла от лёгочной формы чумы в Нельском отеле 1 сентября – предположительно, заразилась на мессе в Нотр-Дам.

В Англии дела обстояли не лучше, а местами даже и хуже, чем у соседей и непримиримых противников – естественная преграда Ла-Манша Альбион не спасла. Первая вспышка Чёрной Смерти на островах датируется 24 июля 1348 года в Дорсете. В конце сентября эпидемия охватила Лондон и продолжила шествие на север и запад Англии, достигнув пика зимой на 1349 год. Причём если во Франции встречалась как бубонная, так и лёгочная форма чумы, то в Англии она протекала в основном в виде чрезвычайно заразной чумной пневмонии – что существенно повышало смертность, показатели которой были в среднем выше, чем на континенте. В относительно недавнем и весьма подробном исследовании норвежского учёного Оле Бенедиктоу от 2004 года «The Black Death 1346–1353: The Complete History» приводятся устрашающие цифры – 62,5% населения, то есть из 6 миллионов обитателей Альбиона всего за несколько месяцев умерли 3,75 миллиона… Более того, в 1349 году, по причине смерти огромного количества крестьян, поголовье скота в Англии осталось без присмотра и было сражено эпидемией ящура, сократившись в пять раз.

Общие безвозвратные потери в Первую мировую войну среди всех стран-участников (включая колонии) с общим населением в 1,47 миллиарда человек составляли 10 миллионов среди комбатантов и 11,5 миллионов среди мирных жителей, включая голод и болезни; всего, округляя, 21,5 миллиона – то есть, 1,46% от численности. Чёрная Смерть унесла минимум 30–35% населения – цифры разнятся в зависимости от региона: например, эпидемия почти не затронула Беарн, лишь краешком коснулась Фландрии и едва задела Брюгге, но в других областях число погибших доходило до астрономических цифр – более двух третей. Жан Фруассар в своей «Хронике» утверждает: «Треть людей умерли», и он недалёк от истины, хотя его понятия о статистике весьма далеки от совершенства…

Весьма показательны цифры смертности от чумы среди правящих семей – всего в Европе тогда было восемнадцать монархий и два орденских государства (мы не станем учитывать мелочь, наподобие крошечных сербских княжеств). Умерли королевы Франции (и жена дофина), Наварры и Арагона, умерла жена императора Священной Римской империи Бланка, дочери королей Англии и Дании, вымерла вся королевская семья Сицилии, от чумы скончались король Кастилии и Леона Альфонсо Справедливый, великий комтур Тевтонского ордена Людольф Кёниг. То есть, потери в королевских семьях составили практически 50 процентов – и это только ближайшие родственники монархов, без учёта племянников, дядь-тёть, шуринов, деверей и так далее. Никто не был защищён, ни монарх, ни крестьянин.

Французская королевская семья, миниатюра XIV века. В центре – королева Жанна Бургундская, умершая от чумы

Таким образом, в течение 1348–1350 годов, пока продолжалась эпидемия, на всей территории Европы наблюдалась системная катастрофа поистине библейских масштабов. Параапокалипсис.

Итоги

В последующие десятилетия Чёрная Смерть возвращалась тремя волнами. 1361 год – заболевших до половины, есть выздоравливающие. 1371 год – заболевших около одной десятой, многие выздоравливают. 1382 год – заболевших около одной двадцатой, выздоравливает большинство. В конце XIV – начале XV веков происходит серьёзный демографический взрыв – пускай так и не восстановивший численность населения, однако достаточный для того, чтобы можно было вести Столетнюю войну ещё семьдесят лет. Испанский историк Морешон указывает: «Множество вновь создаваемых семей оказались необычайно плодовиты – в таких браках очень часто рождались двойни».

Тем не менее, Чёрная Смерть, которую вполне можно считать разграничительной линией между «классическим» Средневековьем и ранним Новым Временем, совершила грандиозный переворот во всех областях жизни. Демографический провал и недостаток рабочей силы вызвал повышение ценности труда наёмных рабочих и крестьянства, в ранее закрытые цеха (ремесло передавалось по наследству) стали принимать «чужаков». Резко уменьшилось производство в зерновом сельском хозяйстве, вызывая хлебные кризисы, зато появилось больше пастбищ с увеличением поголовья скота; падает цена на землю и арендная плата. Постепенно восстанавливается финансовая стабильность, хотя последствия вышеописанного банкротства банков Барди и Перуцци ощущались ещё долгие десятилетия. Быстрее всего проблему безденежья решили в Англии – уже через восемь лет, к 1356 году, настырный король Эдуард изыскал средства для снаряжения новой крупной армии, способной вести боевые действия на материке.

Похороны жертв чумы в Турне. Миниатюра из рукописи «Хроники Гилля Майзета», 1349 год

Однако с 1348 по 1356 годы продолжать Столетнюю войну физически не могли обе стороны – чума нанесла по обеим сторонам конфликта настолько всесокрушающий удар, что последствий такового никто не мог просчитать. Настолько резкое и мгновенное по историческим меркам нарушение биосоциального равновесия подвело черту под созданным Римскими понтификами Pax Catholica – единой европейской католической общностью и дало толчок к Гуситским войнам и последующей Реформации, которые окончательно разделят Европу. Ренессанс и Новое время стояли на пороге разрушенного чумой здания Средневековья…

Впрочем, это никак не отразилось на упорстве Эдуарда Плантагенета: король Англии, невзирая на все потери, продолжал претендовать на французскую корону и не собирался отступать.

Продолжение следует

). Однако только в XVII веке бубонную чуму запомнили, как «великую» чуму, потому что это бедствие стало одним из самых заметных проявлений болезни в Англии в то время.

Предпосылки

Зимой 1664 года на небе была видна яркая комета , и лондонцы опасались, что она предвещает ужасные события. Лондон в то время представлял собой поселение в 448 гектаров, окружённых , которая изначально строилась для защиты от набегов. В стене имелись ворота , и , а с юга протекала , которую можно было пересечь по . Это был город резких контрастов, где в коттеджах и могло служить до 60 человек, за городом строились роскошные тюдоровские особняки, а чердаки и подвалы переполняла беднота. В городе отсутствовала санитария, сточные воды текли прямо по центру извилистых улочек. Булыжники были скользкими от выброшенного из домов мусора, навоза и помоев; летом на улицах роились полчища мух. пыталась убирать часть мусора, — его доставляли за пределы стен и оставляли разлагаться там. Повсюду стояло ужасное зловоние, люди ходили, закрывая носы платками .

Некоторые из товаров, необходимых Лондону, доставлялись на , как, например, уголь, но большинство привозилось по дорогам. Тележки, экипажи, всадники и пешеходы толпились около узких ворот, через которые было довольно сложно пройти в город. Лондонский мост был перегружен ещё больше. Состоятельные люди нанимали экипажи и , чтобы добраться до места назначения, минуя дорожную грязь. Бедным же приходилось идти пешком и попадать под брызги, летящие из-под колёс телег, и помои, сбрасываемые с верхних этажей зданий. Ещё одной опасностью было возможное удушье от дыма фабрик, производящих , и металлургических заводов, а также 15 000 домов, в которых топили углём .

За городскими стенами, в пригородах, проживали торговцы и ремесленники, также каждый день стремившиеся попасть в уже переполненный город из своих деревянных лачуг, — трущоб, где тоже полностью отсутствовала санитария. Правительство пыталось контролировать рост этой застройки, однако не слишком эффективно: там жило более четверти миллиона человек . Иные иммигранты присвоили себе большие и богатые городские дома, освобождённые , бежавшими из страны во время ; такие дома разбивались на мелкие квартиры и превращались в переполненные трущобы .

Великая эпидемия 1665 года стала последней крупной вспышкой в Великобритании. До этого вспышки наблюдались в 1603 году, когда от болезни умерло 30 тысяч лондонцев , в 1625, когда произошло 35 тысяч смертей, и в 1636 году, когда от чумы умерло около 10 тысяч человек . В период Великой эпидемии мало кто понимал истинную причину заболевания. В качестве вариантов предлагались: пары от земли, необычная погода, болезни у скота, увеличение числа мух, моли, лягушек и мышей . Причина не была известна до 1894 года, когда исследование показало, что болезнь возбуждала , переносимая .

Вспышка

Ранние дни

Считается, что в Англию эпидемия пришла из , где очаги бубонной чумы возникали периодически с 1599 года. Изначально заразную болезнь на территорию Великобритании завезли голландские торговые суда, которые перевозили кипы из (в 1663—1664 годах Амстердам был опустошён, умерло около 50 000 человек ). Портовые пригороды Лондона, включая приход ( St. Giles-in-the Fields ), который был битком набит нищими рабочими, живущими в ужасных условиях, первыми пострадали от чумы. Две первые подозрительные смерти в приходе были зарегистрированы в декабре 1664 и феврале 1665 годов. Эти случаи не были опознаны как чумные, и поэтому властями не было предпринято никаких мер по предотвращению эпидемии, но за первые четыре месяца 1665 года общая смертность сильно возросла. Несмотря на это, к концу апреля официально зарегистрированными в качестве именно чумных оказались только 4 смерти, и первым официально зарегистрированным случаем смерти от чумы стала кончина некой Ребекки Эндрюс, которая умерла 12 апреля 1665 года; в то же время общее число смертей в неделю возросло с 290 до 398 .

Зима была тяжёлой, но с приходом тёплой погоды болезнь начала распространяться быстрее. Первоначально были поражены приходы , церкви Сент-Джайлса на полях, и . Только последний из них относился к Сити, все остальные были расположены в пригородах. Среди населения началась паника. 30 апреля записал в своём дневнике: «Большие опасения по поводу болезни, говорят, уже 2 или 3 дома в Сити умерли. Господи, помилуй нас всех!» .

10 июня Пипс записал: «Вечером, за ужином, к величайшему своему огорчению, узнал, что чума пришла и в Сити (в городе-то онa уже четвёртую неделю, но до сего дня — за пределами Сити), и надо же было так случиться, что самой первой её жертвой стал мой добрый приятель и сосед доктор Бернетт с Фэнчерч-стрит. И то, и другое повергает меня в смятение» . Доктор Бернетт добровольно закрыл свой дом на карантин после того, как диагностировал у себя заболевание. Он оставался там 2 месяца, за которые умер его слуга, но сам доктор выжил. Выздоровев, он продолжил работать среди бедных слоёв населения, пока не заразился снова и не умер в конце августа того же года .

Эмиграция из города

К июлю 1665 года чума добралась до Лондона. Король Англии вместе со своей семьёй и свитой покинул Лондон и уехал в . Однако и большинство других представителей городской власти предпочли остаться. Сэр Джон Лоуренс, также решил остаться в городе, подвергнув самого себя карантину с помощью специально построенной витрины из стекла; таким образом, в результате, он вполне мог выполнять свои обязанности, но при этом ему не надо было иметь прямой контакт с заразой. Когда большинство богатых купцов покинули город, торговая деятельность приостановилась. Несколько (включая и Лондона), и также вынуждены были остаться, так как эпидемия чумы свирепствовала всё лето. Среди оставшихся были , занимавший важный пост в , и Генри Фой, проживавший в Ист-Энде. Пипс записывал события чумы в свой дневник, а племянник Генри Фоя в 1722 году опубликовал , возможно, основанный на дневниках Фоя.

Беднота была встревожена распространившейся заразой, и некоторые покинули город; однако в иных местах им негде было разместиться, не было средств к существованию, так что, пугаясь неопределённого будущего, многие всё же остались в городе. Покидая городские ворота, каждый должен был предъявить справку о хорошем здоровье, выданную лордом-мэром, получить которую становилось всё труднее. Шло время, количество жертв увеличивалось, и жители окрестных деревень начали возмущаться эмиграцией из Лондона, поскольку уже не было мест для размещения беженцев. Беженцы возвращались, их не допускали в города, и многим приходилось путешествовать по пересечённой местности и жить на собранное с полей или украденное. Многие умерли в пути от жажды или голода .

Пик эпидемии

В списке умерших в последнюю неделю июля значится 3014 смертей, из которых 2020 произошло от чумы (нормальная смертность в неделю в это время года составляла 300 человек). По мере увеличения количества жертв вырывались всё новые и новые ямы для трупов. Специально нанятые люди ездили на телегах по городу, призывая людей: «Выносите ваших мёртвых», и увозили груды тел. Власти забеспокоились, что лавинообразный рост числа смертей может вызвать среди населения панику, и приказали проводить вывоз и захоронение трупов только ночью . Скоро тележек просто перестало хватать, и трупы начали складывать вдоль домов. Были восстановлены дневные разъезды и рытьё ям, которые заполнялись уже разлагающимися трупами. Власти прихода Олдгейт вырыли возле кладбища масштабную яму 15 на 6 метров. Рабочие копали яму, в то время, как трупы складывались в уже прокопанную часть. Когда пришлось остановиться из-за того, что рабочие достигли грунтовых вод, глубина ямы составляла 6 метров. Всего в яме было похоронено 1114 человек .

Было предпринято несколько попыток создать систему мер общественного для эффективной борьбы с эпидемией. Городские власти наняли врачей и организовали тщательное захоронение жертв, однако из-за распространившейся по городу паники, люди, боясь заражения, хоронили трупы поспешно. Причина болезни была неизвестна, но многие считали, что её переносили животные, и, поэтому, Лондонская Корпорация приказала убивать кошек и собак . Вполне возможно, что это решение удлинило эпидемию, поскольку животные контролировали численность крыс, которые переносили блох. Власти также распорядились о том, чтобы огонь постоянно горел, и днём и ночью, в надежде на то, что он очистит воздух . Для того, чтобы отогнать инфекцию, жгли разные вещества, распространяющие сильные запахи, такие как , и . Жителей Лондона насильно заставляли курить .

По документам установлено, что смертность в Лондоне доходила до 1000 человек в неделю, затем — до 2000 человек в неделю, и уже к сентябрю 1665 года достигла 7000 человек в неделю. К концу осени смертность начала снижаться, и в феврале 1666 года сочли безопасным возвращение в город короля и его окружения. К этому времени, в связи с непрерывающимися торговыми контактами с континентальной Европой, вспышка чумы перекинулась во , где следующей зимой она и затихла.

Несмотря на то, что вспышка чумы сконцентрировалась в Лондоне, она также поразила и другие регионы страны. Возможно, самым известным примером стала деревня ( Eyam ) в английском графстве . Предполагается, что чума была завезена в деревню купцами, которые перевозили тюки ткани из Лондона, хотя этот факт не подтверждён. Для того, чтобы остановить дальнейшее распространение заразы, жители деревни добровольно подвергли себя карантину. Распространение чумы в ближайших районах замедлилось, но при этом в самой деревне умерло приблизительно 75 % жителей.

Последующие события

В конце осени, когда смертность уже начала уменьшаться, и особенно позднее, — за монархом, начали интенсивно возвращаться и другие жители города. Улицы были запружены повозками, возобновилась торговля. Лондон стал центром притяжения многих предприимчивых людей. В конце марта 1666 года записал: «… улицы полны народа, Биржа переполнена, люди столь многочисленны, как можно было когда-либо видеть…» .

Случаи возникновения очагов заболевания продолжались до сентября 1666 года, но уже значительно более медленными темпами. ( Great Fire of London ), который случился в Лондоне со 2 по 5 сентября, уничтожил дома в большинстве густонаселённых районов. Примерно в это же время вспышки чумы прекратились, вероятно, вследствие того, что большинство инфицированных блох погибло во время пожара вместе с крысами, которые их переносили.

Упоминание в литературе

О событиях чумы рассказывает исторический роман « » (1722) .
Атмосфера Великой чумы воссоздана в романе «Одураченный фортуной».
Роман Джералдин Брукс «Год чудес»/ Geraldine Brooks «Year of Wonders» (не переведён на русский язык)
Пьеса английского поэта «Чумной город» ( The city of the plague ) посвящена событиям Великой чумы в Лондоне.
Действие пьесы « » связано с событиями Великой чумы в Лондоне.
Роман Кетлин Уинзор «Навеки твоя Эмбер».
"Реставрация" (1989)

См. также

( Loimologia ) — первый медицинский трактат о чуме 1665 года.

Примечания

Pepys, Samuel. March 1st // . — 1665. — .
, pp. 12-13.
, pp. 14-15.
, pp. 18-19.
, pp. 24-27.
London and the Great Plague of 1665 (англ.) . Historylearningsite.co.uk (30 March 2007). Дата обращения 23 июня 2013. Архивировано 25 июня 2013 года.
The Great Plague of 1665 (англ.) . Mason.gmu.edu (13 July 2010). Дата обращения 23 июня 2013. Архивировано 25 июня 2013 года.

Специалист по средневековому искусству Татьяна Горбутович рассказывает о проекте шести студентов Университета ДеМонтфорт - полной трёхмерной модели Лондона накануне большого пожара 1666 года.

Трехмерную модель Лондона накануне Великого пожара 1666 года создали шесть студентов из университета DeMontfort University.

Лондон в то время представлял собой поселение в 448 гектаров, окруженных городской стеной. В стене имелись ворота Людгейт, Ньюгейт, Олдерсгейт, Крипплгейт, Мургейт и Бишопгейт, а с юга протекала Темза, которую можно было пересечь по Лондонскому мосту. По оценкам численность населения составляла около полмиллиона жителей.

Зимой 1664 года в небе над Лондоном была видна яркая комета, и горожане опасались, что она предвещает ужасные события. Так и случилось: вначале Великая чума, потом Великий пожар.

Благодаря великолепной студенческой работе каждый желающий за 3 минуты может прогуляться по допожарному Лондону 17 века.

Pudding Lane Productions, Crytek Off The Map

В 1665-1666 годах в Лондоне и Англии свирепствовала Великая чума, во время которой умерло приблизительно 100 000 человек, 20% населения Лондона. В 14 веке «Черная смерть» была суровей и масштабней, но как «великую» чуму запомнили именно бедствие 1665-1666 годов. Тогда случилась последняя крупная эпидемия чумы в стране. До этого вспышки наблюдались в 1603 году, когда от болезни умерло 30 тысяч лондонцев, в 1625, когда произошло 35 тысяч смертей, и в 1636 году, когда от чумы умерло около 10 тысяч человек.

По оценкам Джона Граунта, в 1665 году в Лондоне проживало около 460 тысяч человек. Граунт был демографом и выпускал оценки смертности за каждую неделю. Когда кто-либо умирал, звонил колокол и приходил «искатель смерти», чтобы осмотреть труп и определить причины смерти. Искатели в большинстве своем были невежественными старухами, которые за плату могли внести в официальные записи искаженную причину смерти. Когда человек умирал от чумы, подкупленный искатель называл иную причину смерти. Это происходило потому, что дома жертв чумы по закону должны были быть закрыты на 40-дневный карантин, при этом все члены семьи запирались в доме. Двери такого дома отмечались красным крестом и словами «Господи, помилуй нас», также около дверей ставился караульный.

По мере увеличения количества жертв вырывались все новые и новые ямы для трупов. Специально нанятые люди ездили на телегах по городу, призывая людей: «Выносите ваших мертвых», и увозили груды тел. Власти забеспокоились, что лавинообразный рост числа смертей может вызвать среди населения панику, и приказали проводить вывоз и захоронение трупов только ночью. Скоро тележек просто перестало хватать, и трупы начали складывать вдоль домов. Были восстановлены дневные разъезды и рытье ям, которые заполнялись уже разлагающимися трупами.

Было предпринято несколько попыток создать систему мер общественного здравоохранения для эффективной борьбы с эпидемией. Городские власти наняли врачей и организовали тщательное захоронение жертв, однако из-за распространившейся по городу паники, люди, боясь заражения, хоронили трупы поспешно. Причина болезни была неизвестна, но многие считали, что ее переносили животные, и, поэтому, Лондонская Корпорация приказала убивать кошек и собак. Вполне возможно, что это решение удлинило эпидемию, поскольку животные контролировали численность крыс, которые переносили блох. Власти также распорядились о том, чтобы огонь постоянно горел, и днем и ночью, в надежде на то, что он очистит воздух. Для того, чтобы отогнать инфекцию, жгли разные вещества, распространяющие сильные запахи, такие как перец, хмель и ладан. Жителей Лондона насильно заставляли курить табак.
В Лондон чума пришла в июле 1665 года. Король Англии Карл II вместе со своей семьей и свитой покинул столицу и уехал в Оксфордшир. По документам установлено, что смертность в Лондоне доходила до 1 000 человек в неделю, затем - до 2 000 человек в неделю, и уже к сентябрю 1665 года достигла 7 000 человек в неделю.

К концу осени смертность начала снижаться, и в феврале 1666 года сочли безопасным возвращение в город короля и его окружения.

Случаи возникновения очагов заболевания продолжались до сентября 1666 года, но уже значительно более медленными темпами. Великий пожар, который случился в Лондоне в начале сентября 1666 года, уничтожил дома в большинстве густонаселенных районов.

Примерно в это же время вспышки чумы прекратились, вероятно, вследствие того, что инфицированные блохи погибали во время пожара вместе с крысами, которые их переносили.

Великий пожар в Лондоне /Great Fire of London охватил центральные районы Лондона с воскресенья, 2 сентября по среду, 5 сентября, 1666 года. Огню подверглась территория лондонского Сити внутри древней римской городской стены. В пожаре сгорело 13500 домов, 87 приходских церквей, Собор святого Павла, большая часть правительственных зданий. Считается, что пожар лишил крова 70 тысяч человек, при тогдашнем населении центральной части Лондона в 80 тысяч. В литературе приводятся и другие цифры потерявших жилье. Точно неизвестно, сколько людей погибло при пожаре, есть сведения всего лишь о нескольких жертвах, но множество жертв осталось не зафиксированными.
Пожар начался в пекарне Томаса Фарринера на улочке Паддинг-лейн, вскоре после полуночи в воскресенье, 2 сентября. Огонь стал быстро распространяться по сити в западном направлении. Пожарные того времени, как правило, применяли метод разрушения зданий вокруг возгорания для того, чтобы огонь не распространялся. Это не сделали только потому, что лорд-мэр, г-н Томас Бладворт, не был уверен в целесообразности этих мер. К тому времени, когда он приказал разрушить здания, было слишком поздно.

В понедельник пожар продолжил распространяться на север, к центру Лондона. Во вторник пожар распространился на большей части города, разрушив Собор святого Павла, и перешел на противоположный берег реки Флит. Попытка потушить огонь, как полагают, увенчалась успехом из-за того, что стих восточный ветер, и гарнизону Тауэра с помощью пороха удалось создать противопожарные разрывы между зданиями для предотвращения дальнейшего распространения на восток.

Несмотря на многочисленные радикальные предложения, Лондон был восстановлен по тому же плану, что и до пожара.

Работа британских студентов над реконструкцией Лондона 17 века шла тщательно и не быстро.

Дополнительную информацию о проекте, об идеях, концепциях и процессе воплощения замыслов можно получить в коллективном блоге авторов (англ.):

Подробнее о Великих чуме и пожаре в Лондоне:

Изображения: puddinglanedmuga.blogspot.co.uk;
картинки: кадры видео с youtube

Татьяна Горбутович,
специалист по средневековому искусству

Еще в древнем мире не многие болезни вызывали такую же панику и разрушения, как бубонная чума. Эта страшная бактериальная инфекция обычно распространялась крысами и другими грызунами. Но когда она попадала в организм человека, то быстро распространялась по всему телу и часто оказывалась фатальной. Смерть могла наступить в считанные дни. Давайте рассмотрим шесть самых печально известных вспышек этого заболевания.

Чума Юстиниана

Юстиниана Первого часто называют самым влиятельным византийским императором, но его правление совпало с одной из первых хорошо задокументированных вспышек чумы. Предполагается, что пандемия возникла в Африке, а затем распространилась на Европу через зараженных крыс на торговых судах. Чума достигла византийской столицы Константинополя в 541 году нашей эры и уже очень скоро забирала 10 тысяч жизней в день. Это привело к тому, что непогребенные тела складывали внутри зданий и даже под открытым небом.
По рассказам древнего историка Прокопия, жертвы демонстрировали многие классические симптомы бубонной чумы, включая внезапное повышение температуры и увеличение лимфатических узлов. Юстиниан также заболел, но он смог поправиться, чего не скажешь о третьей части жителей Константинополя, которым не так повезло. Даже после того, как чума утихла в Византии, она продолжала появляться в Европе, Африке и Азии еще в течение нескольких лет, вызывая массовый голод и разруху. Считается, что погибло по меньшей мере 25 миллионов человек, но фактическое число может быть намного выше.

Черная смерть

В 1347 году хворь вновь вторглась в Европу с Востока, скорее всего, вместе с итальянскими моряками, которые возвращались домой из Крыма. В результате Черная смерть половину десятилетия разрывала весь континент. Население целых городов было уничтожено, и люди проводили большую часть своего времени, пытаясь похоронить всех умерших в местах массовых захоронений. Средневековые врачи пытались бороться с болезнью с помощью кровопускания и других грубых методов, однако большинство людей были уверены, что это божья кара за их грехи. Некоторые христиане даже обвинили во всем евреев и начали массовые погромы. Черная смерть утихла на Западе где-то в 1353 году, но не раньше, чем забрала с собой 50 миллионов человек - больше половины населения Европы. Несмотря на то что пандемия привела к разрухе на всем континенте, некоторые историки считают, что вызванная ею нехватка рабочей силы стала благом для низших рабочих классов.

Итальянская чума 1629-1631

Даже после того, как Черная смерть отступила, бубонная чума продолжала время от времени поднимать свою уродливую голову в Европе еще на протяжении нескольких столетий. Одна из самых разрушительных вспышек началась в 1629 году, когда войска, принимавшие участие в Тридцатилетнее войне, принесли инфекцию в итальянский город Мантую. В течение следующих двух лет чума распространялась по сельской местности, но поражала также такие крупные города, как Верона, Милан, Венеция и Флоренция. В Милане и Венеции городские власти отправили больных на карантин и полностью сожгли их одежду и имущество, чтобы предотвратить распространение болезни.
Венецианцы даже изгнали некоторых жертв чумы на острова соседней лагуны. Эти жестокие меры, возможно, помогли сдержать болезнь, но до того времени погибло 280 тысяч человек, в том числе и более половины жителей Вероны. Республика Венеция потеряла треть своего населения - 140 тысяч человек. Некоторые ученые утверждают, что эта вспышка подорвала силы города-государства, что привело к снижению его позиций в качестве основного игрока на мировой арене.

Великая чума в Лондоне

Чума осаждала Лондон несколько раз в течение 16 и 17 веков, однако наиболее известный случай произошел в 1665-1666 годах. Впервые она возникла в пригороде Лондона Сент-Джайлс, а затем распространилась на грязные кварталы столицы. Пик произошел в сентябре 1665 года, когда каждую неделю умирало 8 тысяч человек. Богатые жители, в том числе и король Карл Второй, бежали в деревни, и основными жертвами чумы оказались бедные люди. По мере распространения болезни власти Лондона пытались держать зараженных в их домах, которые отмечали красным крестом. До того как вспышка утихла в 1666 году, умерло, по разным оценкам, от 75 до 100 тысяч человек. Позже в том же году Лондон столкнулся с еще одной трагедией, когда Великий пожар разрушил большую центральную часть города.

Марсельская чума

Последняя в средневековой Европе крупная вспышка чумы началась в 1720 году с французского портового города Марселя. Болезнь прибыла на торговом судне, которое подобрало зараженных пассажиров во время поездки на Ближний Восток. Судно находилось на карантине, однако его владелец, который также оказался заместителем мера Марселя, убедил должностных лиц позволить ему выгрузить товар. Крысы, которые жили в нем, вскоре распространились по всему городу, что и вызвало эпидемию. Люди умирали тысячами, и груды тел на улице были настолько большими, что избавляться от них власти заставили арестантов. В соседнем Провансе была даже построена «стена чумы», чтобы сдержать инфекцию, однако она перекинулась и на юг Франции. Окончательно болезнь исчезла в 1722 году, но к тому времени умерло около 100 тысяч человек.

Третья пандемия

Первыми двумя пандемиями принято считать чуму Юстиниана и Черную смерть. Самая последняя, так называемая Третья пандемия, разразилась в 1855 году в китайской провинции Юньнань. В течение следующих нескольких десятилетий болезнь прошла по всему земному шару, и к началу 20 века зараженные крысы на суднах разнесли ее по всем шести континентам. Во всем мире эта вспышка убила 15 миллионов человек, прежде чем от нее сумели избавиться в 1950 году. Больше всего жертв было в Китае и Индии, но были также рассеянные случаи от Южной Африки до Америки. Несмотря на тяжелые потери, Третья пандемия привела к нескольким прорывам в понимании врачами этой болезни. В 1894 году врач из Гонконга Александр Ерсин определил, какие бациллы являются причиной заболевания. Несколько лет спустя другой врач наконец подтвердил, что укусы блох, которые переносились крысами, были главной причиной распространения инфекции среди людей.