Страница 2 из 11

Культура как феномен.

Понятие “культура” относится к числу фундаментальных в современном обществознании. Трудно назвать другое слово, которое имело бы такое множество смысловых оттенков. Объясняется это прежде всего тем, что культура выражает глубину и необъятность человеческого бытия. В той мере, в какой неисчерпаем и разнолик человек, многогранна и сама культура.

В научной литературе встречается множество определений понятия культура. Иногда высказывается мнение, что найти полноценное определение, вбирающее все аспекты этого разностороннего понятия, невозможно. Это мнение отчасти подтверждено тем фактом, что в книге американских культурологов А. Кребера и К. Клакхона “Культура. Критический обзор концепций и определений” приведено более 150 определений культуры. Книга вышла в свет в 1952 году, и вполне понятно, что в настоящее время существует гораздо большее число определений. Российский исследователь Л.Е. Кертман насчитывает их более 400. Однако американские авторы наглядно показали, что все определения можно разделить на группы в зависимости от аспекта, на который делается акцент. Они выделяют пять основных групп, к одной из которых можно отнести практически любое из имеющихся определений:

1. Культура как особая сфера деятельности, связанная с мышлением, художественной культурой, нормами этики и этикета.

2. Культура как показатель общего уровня развития общества.

3. Культура как общность, характеризующаяся особым набором ценностей и правил.

4. Культура как система ценностей и представлений того или иного класса.

5. Культура как духовное измерение всякой сознательной деятельности.

Систематизация, приведенная выше, дает комплексное представление о том, какой смысл придается сейчас понятию культура. В наиболее обобщённом значении культура - совокупность осмысленной творческой деятельности людей; сложная, многофункциональная система, вбирающая в себя разнообразные аспекты человеческой деятельности.

Теперь попытаемся восстановить историю слова “культура”, выявить особенности его употребления в различные периоды истории человечества.

Слово “культура” латинского происхождения. Его употребляли в трактатах и письмах поэты и ученые Древнего Рима. Первоначально оно обозначало действие по возделыванию, обработке чего-либо. Например, римский государственный деятель и писатель Марк Порций Катон (234-149 до н.э.) написал трактат о земледелии, который назвал “Агрикультура”. Однако этот трактат посвящен не просто принципам обработки земли, но и способам ухода за ней, что предполагает особое душевное отношение к возделываемому объекту. Если его не будет, то не будет и хорошего ухода, т.е. не будет культуры. Слово “культура” уже в те времена означало не только обработку, но и почитание, восхищение, поклонение. Именно этим и объясняется родственность понятий “культура” и “культ”.

Римляне употребляли слово “культура” с каким-либо объектом в родительном падеже: культура поведения, культура речи и т.д. Римский оратор и философ Цицерон (106-43 до н.э.) использовал этот термин применительно к развитию человеческой духовности и ума с помощью изучения философии, которую определял как культуру духа или ума.

В эпоху средневековья слово “культура” употреблялось крайне редко, уступив место слову “культ”. Объектом поклонения стали прежде всего христианские, религиозные идеалы. Наряду с этим, весьма существенную роль играл и характерный для рыцарства культ доблести, чести и достоинства. В эпоху Возрождения происходит возврат к античному пониманию слова “культура”. Под ним стали подразумевать гармоничность развития человека и активное проявление присущего ему деятельного, творческого начала. Но, тем не менее, самостоятельное значение слово “культура” приобрело лишь в конце XVII века в трудах немецкого юриста и историографа С. Пуфендорфа (1632-1694). Он начал употреблять его для обозначения результатов деятельности общественно значимого человека. Культура противопоставлялась Пуфендорфом природному или естественному состоянию человека. Культура понималась как противостояние человеческой деятельности дикой стихии природы. В дальнейшем это понятие употребляется все чаще для обозначения уровня человеческой просвещенности, образованности, воспитанности.

Изменение отношения к пониманию культуры было связано с изменением условий жизни человека, с переоценкой им значимости результатов собственного труда. Ремесло становится лидирующим видом человеческой деятельности, что и даёт человеку право ощутить себя носителем культуры. Город превращается в доминанту жизненного пространства, а города-полисы еще в античности понимались как пространство обитания культуры.

Кроме того, наступила эпоха технического и промышленного переворотов, эпоха великих географических открытий, колониальных захватов и активного внедрения машинного производства. Очевидность определяющей роли человека во всех этих процессах и стала причиной переосмысления роли культуры. Её начали рассматривать как особую самостоятельную сферу человеческой жизни.

Особенно большое внимание стали уделять понятию “культура” мыслители Просвещения. Французские просветители XVIII века (Вольтер, Кондорсе, Тюрго) сводили содержание культурно-исторического процесса к развитию духовности человека. История общества понималась как постепенное его развитие от ступени варварства и невежества к просвещенному и культурному состоянию. Невежество - “мать всех пороков”, а просвещенность человека - высшее благо и добродетель. Культ разума становится синонимом культуры. На это понятие обращают все большее внимание как философы, так и историки. Появляются новые термины, связанные самым непосредственным образом с понятием “культура”: “философия истории”, “эстетика”, “гуманитарный”, “цивилизация”.

Просветители способствовали тому, чтобы и чувственное отношение человека к действительности стало предметом разумного, или научного, познания. Немецкий философ А. Г. Баумгартен назвал науку о совершенном чувственном познании “эстетика”. Этот термин некоторыми мыслителями стал позже употребляться как синоним культуры вообще.

Однако именно в XVIII веке возникают и предпосылки принципиально иного понимания значения культуры. Родоначальником критического отношения к культуре выступил французский мыслитель Жан-Жак Руссо. Культура легко превращается в свою противоположность, если в ней начинает преобладать материально-вещественное, массовое, количественное начало.

С точки зрения представителей немецкой классической философии, культура - это самоосвобождение духа. Средством освобождения духа называли: Кант – моральное; Шиллер и романтики – эстетическое; Гегель - философское сознание. Следовательно, культура понималась как область духовной свободы человека. Такое понимание было основано на признании многообразия типов и видов культуры, которые являются ступенями восхождения человека к свободе собственного духа.

Карл Маркс считал важнейшим условием духовного освобождения личности коренное изменение сферы материального производства. Развитие подлинной культуры связано в марксизме с практической деятельностью пролетариата, с революционными преобразованиями, которые он должен осуществить. В марксизме культура понимается как сфера практической деятельности человека, а также как совокупность природных и общественных результатов этой деятельности.

В многообразии определений культуры, по мнению Л.Е. Кертмана, три основных подхода, условно им названных антропологическим, социологическим и философским.

Суть первого подхода - в признании самоценности культуры каждого народа, на каком бы этапе своего развития он ни находился, а также в признании равноценности всех культур на земле. В соответствии с этим подходом любая культура, как и любой человек, уникальна и неповторима, являясь образом жизни отдельного человека или общества. В мире существует не один какой-то уровень культуры, к чему должны стремиться все народы, а множество “локальных” культур, каждая из которых характеризуется своими ценностями и своим уровнем развития. Для понимания сути данного подхода приведем определение, данное понятию культура Питиримом Сорокиным: культура – это все, что создано или модифицировано в результате сознательной или несознательной деятельности двух или более индивидуумов, взаимодействующих между собой или взаимообусловливающих поведение (П. Сорокин). Нетрудно заметить, что при антропологическом подходе культура понимается очень широко и по содержанию совпадает со всей жизнью общества в его истории.

Социологический подход старается выявить признаки связи между человеком и обществом. Подразумевается, что в каждом обществе (как и в каждом живом организме) есть некие культуротворческие силы, направляющие его жизнь по организованному, а не хаотическому пути развития. Культурные ценности создаются самим обществом, но они же затем и определяют развитие этого общества, жизнь которого начинает все больше зависеть от произведенных им ценностей. Таково своеобразие общественной жизни: над человеком часто господствует то, что рождено им самим.

В 1871 г. вышла в свет книга английского этнографа Э. Тайлора “Первобытная культура”. Этого учёного вполне можно считать одним из отцов культурологии. В данном им определении культуры просматриваются признаки как антропологического, так и социологического видения сути этого понятия: “С идеальной точки зрения на культуру можно смотреть как на общее усовершенствование человеческого рода путем высшей организации отдельного человека с целью одновременного содействия развитию нравственности, силы и счастья человечества”.

Философский подход к культуре характеризуется тем, что в жизни общества выявляются определенные закономерности, с помощью которых и устанавливаются как причины зарождения культуры, так и особенности ее развития. Философский подход к культуре не ограничивается описанием или перечислением явлений культуры. Он предполагает проникновение в их сущность. При этом культура понимается как “способ бытия” общества.

Культуру часто называют “второй природой”. Такое понимание было характерно еще для Демокрита, который называл мир человеческого творчества “второй натурой”. Но, противопоставляя природу и культуру, нельзя забывать, что культура – прежде всего природный феномен хотя бы потому, что ее творец, человек – биологическое создание. Без природы не было бы культуры, потому что человек творит на природном ландшафте. Он пользуется ресурсами природы, он раскрывает собственный природный потенциал. Но если бы человек не переступил пределов природы, он остался бы без культуры.

Культура, следовательно, есть прежде всего акт преодоления природы, выхода за границы инстинкта, сотворение того, что создается вне природы. Культура возникает потому, что человек преодолевает органическую предопределенность своего вида. Многие животные могут создавать нечто такое, что похоже на культуру. Пчелы, например, строят великолепное архитектурное сооружение – соты. Паук безошибочно мастерит орудие лова – паутину. Бобры строят плотину. Муравьи воздвигают муравейники. Выходит, животные создают нечто такое, чего в природе не было. Однако деятельность названных живых существ запрограммирована инстинктом. Они могут сотворить только то, что заложено в природной программе. К свободной творческой деятельности они не способны. Пчела не может выткать паутину, а паук не сумеет взять взяток с цветка. Бобер построит запруду, но не сможет изготовить орудие труда. Следовательно, культура предполагает свободный вид деятельности, преодолевающий биологическую предопределенность.

Природа и культура действительно противостоят друг другу. Но, по выражению русского философа П.А. Флоренского, они существуют не вне друг друга, а лишь друг с другом. Ведь культура никогда не дается нам без стихийной подосновы своей, служащей ей средой и материей. В основе всякого явления культуры лежит некое природное явление, возделываемое культурой. Человек как носитель культуры не творит ничего, но лишь образует и преобразует стихийное. Человеческие творения возникают первоначально в мысли, в духе и лишь затем объективируются в знаки и предметы.

Наиболее традиционным является представление о культуре как о совокупном результате деятельности человека. Некоторые авторы включают в понятие культуры и саму деятельность. Иные полагают, что культура – это не всякая деятельность, а лишь “технологическая” и ее основа – средства и механизмы. Одни ученые относят к культуре только творчество, другие же включают в нее все виды деятельности независимо от характера получаемого результата и т.д.

Посредством деятельности преодолевается противоречие между природой и культурой. Многие ученые отмечают, что культура как феномен стала возможной только благодаря способности человека к деятельности. С этой точки зрения представляет интерес определение культуры, данное французским культурологом А. де Бенуа: “Культура – это специфика человеческой деятельности, то, что характеризует человека как вид. Напрасны поиски человека до культуры, появление его на арене истории надлежит рассматривать как феномен культуры. Она глубочайшим образом сопряжена с сущностью человека, является частью определения человека как такового”. Человек и культура, отмечает А. де Бенуа, неразрывны, подобно растению и почве, на которой оно произрастает.

Результаты культуротворческой деятельности человечества принято называть артефактами. Артефакт – неделимая единица культуры, продукт культурной деятельности человека, любой искусственно созданный объект. В более широком смысле – воплощение результатов культурной деятельности в каком-либо материальном объекте, поведении людей, социальной структуре, информационном сообщении или суждении. Первоначально артефактами стали называть искусственно созданные предметы, обнаруженные в результате археологических экспедиций, чтобы отличать их от объектов природного происхождения. Затем это слово вошло в искусствоведение для обозначения произведений искусства. В культурологии данное понятие используется для противопоставления явлений культуры жизненной органике. Все природное – антипод артефакта. Но и здесь необходимо заметить, что культуротворческие процессы могут проходить и вне сферы артефактов. Если относить к культуре только все созданное зримо, то многие феномены культуры окажутся как бы несуществующими. Представим себе йогическую культуру. В ней нет никаких артефактов. Йог развивает собственные психологические и спиритуальные ресурсы. Ничего рукотворного при этом не возникает. Однако достижения йогов, несомненно, входят в сокровищницу культуры.

Но и человеческая деятельность не всегда выступает как проявление культуры. К таковой можно отнести лишь те виды человеческих деяний, которые имеют осмысленный, целенаправленный характер, наделены специфической смысловой установкой.

Отношение человека к миру определяется смыслом. Смысл соотносит любое явление, любой предмет с человеком. Как же трактуется понятие “смысл” в культурологии? Смысл – это содержание человеческого бытия (в том числе внутреннего бытия), выступающее посредником в отношениях человека с миром. Именно смысл определяет, насколько важно то, что мы ищем и что открываем в мире и в самих себе. Подлинный смысл адресован не только разуму, но и неконтролируемым глубинам души. На уровне подсознательном смысл передается через систему символов.

В последнее время культурология как наука о культуре пополняется новыми понятиями. Их достаточно много, и поэтому рассмотрим лишь некоторые, наиболее часто употребляемые.

В 1994 г. американские культурологи ввели понятие культурных ареалов. Культурные ареалы – зоны территориального распространения культурных типов и специфических черт. Целью введения этого понятия было стремление исследовать пространственное распространение тех или иных явлений культуры, а также выявить взаимосвязи в специфике культуры разных территориальных образований. Например, ареал распространения буддистской культуры, исламской культуры, или любой другой религиозно-этической культурной системы. Или ареал политической культуры, основанной на традициях римского права. В данном случае в определении специфики культурного ареала лежит общность социально-политических идеалов.

Другим важным понятием, связанным с изучением современного состояния культуры, является понятие “культурной динамики”. Культурная динамика – раздел теории культуры, в рамках которого рассматриваются процессы изменчивости в культуре и степень их выраженности. Этот термин появился в 30-е гг. ХХ столетия по инициативе Питирима Сорокина, который назвал свой глобальный труд по истории культуры “Социальная и культурная динамика”. Позже, уже в 60-е годы, французский исследователь Абрам Моль издаёт сочинение, называющееся “Социодинамика культуры”.

Понятие “культурная динамика” тесно связано с понятием “культурные изменения”, но не тождественно ему. Культурные изменения включают любые трансформации в культуре, в том числе и такие, которые лишены целостности, ярко выраженной направленности. Культурная динамика обозначает только те изменения, которые имеют целенаправленный и целостный характер, отражают определённые, ярко выраженные тенденции. Антонимом, антиподом, понятия “культурная динамика” выступает понятие “культурный застой”, состояние длительной неизменности и повторяемости норм и ценностей культуры. Застой следует отличать от устойчивых культурных традиций. Он наступает, когда традиции доминируют над инновациями, подавляют всякие попытки обновления. Процессы культурной динамики выступают как проявление способности культуры адаптироваться к меняющимся внешним и внутренним условиям существования. Побудителем культурной динамики является объективная необходимость адаптации культуры к меняющейся жизненной ситуации.

С понятием “культурная динамика” тесно связано понятие “культурогенез”. Культурогенез – один из видов социальной и исторической динамики культуры, заключающийся в создании новых культурных форм и их интеграции в существующие культурные системы. Культурогенез заключается в процессе постоянного самообновления культуры как посредством обновления и взаимодополнения уже существующих форм культуры, так и через создание новых, отвечающих культурной динамике времени направлений и феноменов.

“То, что люди делают с собой, с природой, как ведут себя по отношению к окружающим, есть культура, созданный ею мир. Широкое понятие культуры охватывает выраженный в языке, символах и представленный в человеке мир, противостоящий природе”, – такое определение дает культуре современный немецкий философ, автор книги “Культура постмодернизма” Петер Козловски. Определение дано на основе глубоких размышлений о сути культуры и ее роли в современном мире. Книга Козловски – это лишь одно из многочисленных доказательств того, что изучение феномена культуры еще далеко не закончено. Скорее, наоборот, в культуре многие ученые сейчас усматривают едва ли не единственную возможность преодолеть многочисленные кризисные явления, характерные для человеческой жизни конца ХХ века.

Слово "техника" - греческого происхождения. Первоначально оно означало "ремесло, мастерство, искусство" и было во многом близко латинскому слову "культура ", но без широкого обобщающего значения. Техника - это совокупность средств, создающихся людьми для осуществления производственной и непроизводственной деятельности. Техника представляет собой артефакт и учит достигать наибольшего результата при наименьшей затрате сил. Но техника - более емкое понятие . Это культурная человеческая деятельность, преобразующая материальный мир, изменяющая форму природной предметности. Основные функции техники - обеспечить взаимодействие человека между природой и обществом. Техника возникла практически вместе с человеком, а ее развитие означает процесс поиска оптимального взаимодействия человека и природы.

Уже очень рано у человека возникла потребность и осознание возможности изменять собственную природную данность - в интересах преодоления своих физических недостатков, избавления от болезней, совершенствования данных индивиду от рождения свойств, а также в интересах религиозных, эстетических, художественных. Техника как феномен обеспечивает взаимодействие между природой и обществом, центр этого взаимодействия - человек как Homo faber (человек создающий).

Техника - законное достояние всей культуры , каждый народ в той или иной степени создал соответствующие своим возможностям и потребностям технические средства. С точки зрения отношений "человек - техника" все многообразие существующих в мире культур может быть разделено на три основных типа: культуры, подчиняющие человека природе; культуры, идущие по пути подчинения природы человеку; культуры, стремящиеся к гармонизации отношений между природой и человеком. Техника обретает свое значение всеобщего и универсального средства развития в культурах второго типа.

Прогрессируя, техника определила культурный образ человека. Однако уже в древности обнаружилось, что исторический путь , на который вступил человек, извилист и полон риска. Создав технику, человек получил возможность менять условия своего существования и меняться сам. При этом он стал основоположником принципиально нового процесса - культурного, когда форма и материал оказались в разных руках (человека и природы), а произведения мастера обрели собственную основу и получили возможность функционировать наряду с человеком и в определенной степени дистанцироваться от природы. Таким образом, целью техники стало коренное изменение связи человека с природой, подчинение природы человеку. Все эти последствия технического прогресса не могли не стать предметом культурологического анализа, который следовал за изобретательством и стал особенно интенсивным, когда обозначился культ техники.

Западноевропейская культура обогатила себя культом техники. Культ техники готовился на протяжении ряда столетий. Философы, естествоиспытатели XVII-XVIII вв. сулили обществу и господство над природой, и материальное благополучие, и здоровое существование, если оно возьмет на вооружение формулу "знание-сила", познает законы природы и материализует их в разнообразных машинах. Культ техники укоренился в обществе в результате технической революции конца XVIII - начала ХІХ в. Машина стала идолом для западноевропейского политика и обывателя. Техническая грамотность стала вытеснять художественную литературу, живопись и музыку. В развитых странах появились мощные политехнические институты, ставшие своеобразными храмами культа техники. Так родилась техногенная цивилизация - современная цивилизация, которая характеризуется высокой степенью подчинения сил природы человеческому разуму. Научно-технический прогресс с самого начала, с XVII в. поставил европейскую культуру в конфронтацию к природе, что сразу увело ее от культуры восточных народов. В XX в. это противостояние достигло наибольшей степени.

Технические связи способствовали разрушению прежних политических и культурных границ, ускорению процессов общения, огромному влиянию мировых культурных центров на глобальную периферию. Появились новые коммуникации - масс-медиа, Internet. Массовое распространение техники потребовало принципиального изменения человеческого мышления. Уменьшилась роль антропоморфных образов, гуманитарных принципов. Их оттеснил естественно-научный подход к миру природы, обществу, человеческой деятельности. Общественные проблемы все более выражались в терминах естественных наук. Новые принципы социально-технологической организации деятельности охватили не только крупную индустрию, но и распространились на все сферы жизни. Транспорт, потребительская торговля, сфера услуг, ежедневный досуг и развлечения, туризм и даже всевозможные хобби стали превращаться в соответствующие отрасли массового производства, нацеливаясь на извлечение прибыли и действуя по принципам строго рационализированного, индустриального механизма. Этот процесс охватил и сферу духовной культуры. Из деятельности, где художник и мыслитель считают себя подотчетными лишь высшим принципам красоты, духовная культура превратилась в индустрию массового сознания.

Культ техники породил многочисленную философскую литературу, в которой нашло свое отражение противоречивое отношение общества к самой технике и ее культу. Оптимистические взгляды на технику основываются на вере в то, что развитие техники всегда благотворно влияло на человечество. Однако при этом забывается "цена прогресса" , те социальные и культурные последствия, которые связаны с научно-техническим прогрессом. Сторонники оптимистического взгляда на технику считают, что во всем виновата не техника, а сам человек. По мнению основателя теории единого индустриального общества французского социолога и культуролога Р. Арона, в современном мире существуют не разные социальные системы, а единое индустриальное общество, внутри которого имеются разные идеологии и различия между ними по мере индустриального развития будут все более незначительными. Противоречия в индустриальном обществе неизбежны, но они разрешимы на следующем этапе развития человечества - информационном. Разрешению этих противоречий будет способствовать и новая власть - технократия . Эта власть основана на знании, компетенции, достоверном научном предвидении развития технико-технологических параметров общества.

В противовес оптимистическим концепциям, пессимистические концепции развития техники рассматривают прежде всего ее влияние на душевный склад человека. Представляется, что техника убийственно действует на душу, вызывая сильную реакцию духа. От напряжения духа зависит, избежит ли человек гибели. При этом одна часть теоретиков предлагает в качестве единственного выхода возвращение к истокам, к традиционному, патриархальному обществу, другая (франкфуртская школа) считает, что человек должен протестовать против техники, не включаясь в современные отношения. Выражением последней точки зрения становится концепция контркультуры.

С широкоизвестной критикой техницизма выступил Э. Фромм. В своей книге "Иметь или быть" он показал, что техника промышленного общества подчиняет человека своим рациональным и дегуманизированным целям. Широкая технизация требует автоматизации, централизма и жесткой систематизации, что идет вразрез с антропологической сущностью самого человека. Он отмечал в 1968 году: "Призрак бродит среди нас. Это новый призрак - полностью механизированное общество, нацеленное на максимальное производство материальных благ и их распределение компьютерами. В ходе его становления человек, сытый и довольный, но пассивный, безжизненный и бесчувственный, все больше превращается в частицу тотальной машины".

Интересна позиция современного немецкого философа М. Хайдеггера. С его точки зрения, техника - вид раскрытия, обнаружения чего-то сокрытого в природных вещах. Человеку же свойственно добиваться раскрытия потаенного. В машине человек заставляет природу работать на себя, и это не остается безнаказанным. Атомная бомба изобретена, и она готова произвести разрушения. Техника, в свою очередь, обладает, по Хайдеггеру, сущностью захватывать человека и подчинять его себе. Человек сам оказывается затребованным и обезличенным машинной техникой. Так ведь и золото обретает свою цену в силу того, что ему придается смысл, что оно вовлекается в сферу меновых отношений. Существуя в самим же им построенном полуестественном, полуискусственном мире, человек уже не хозяин этого мира, а потому его человеческая сущность испытывает страх и беспокойство.

Поэтому главным итогом развития техники является парадокс: господство человека над природой угрожает культуре и человеку.

Техника зависит от уровня культуры общества, она является в этом смысле социальным феноменом. При этом культурное освоение обществом достижений технического прогресса зависит от его культурных традиций, готовности принять новые технологии, адаптировать их к собственным социокультурным реалиям. Технология - это совокупность методов обработки, изготовления, производства каких-либо предметов или вещей, артефактов культуры. Технология в современном смысле слова охватывает не только значения понятия «техника», но и включает в себя всю совокупность знаний, информации, необходимых для производства техники в определенных целях, знания правил и принципов управления технологическими процессами, совокупность природных, финансовых, человеческих, энергетических, инструментальных и информационно-интеллектуальных ресурсов, а также всю совокупность социальных, экономических, экологических и политических последствий реализации данной технологии в конкретной среде обитания человека, включая последствия применения произведенных продуктов и услуг. Нечего и говорить, что технология в таком понимании - довольно сложный феномен, неотъемлемым компонентом которого являются знания и информация, а следовательно, и культура в широком смысле, являющаяся их естественным органическим аккумулятором. Технологии опосредованы не только и не столько техникой, которая получает развитие в обществе, сколько господствующим в обществе типом культуры , системой ценностей. Именно с ними связан выбор обществом тех или иных технологий. Поэтому эволюция самой техники и особенно внедрение ноу- хау - новых технологий, обладающих "скрытым элементом", который известен определенному кругу разработчиков данного изобретения и недоступен большинству пользователей, - оказываются зависимыми от внешних по отношению к ним факторов. Из этого следуют два крайне важных принципиальных вывода: культура входит в состав технологии, влияет на нее; динамика, характер технологии, ее эффективность и при годность для общества зависят от культуры. В известном смысле культура ставит границы технологии, поскольку технология зависит от информации. Информация ставит предел технологии, а следовательно, и возможностям человечества в освоении мира и в дальнейшем прогрессирующем адаптивном развитии.

И хотя у техники нет моральной автономии, ее использование ставит целый ряд моральных проблем - ответственности ученых за свои открытия, приоритета ценностей культуры, принципов гуманизма над экономической эффективностью или даже технической целесообразностью.

Вопрос о технике - это вопрос о судьбе человека и судьбе культуры. Разрешение противоречий техногенной цивилизации видится в формировании новой технической культуры, которая позволяет понять технику в неразрывной связи с социальной деятельностью человека, включенной во вселенский контекст.

Цель данной статьи — показать, что в современном информационном обществе фигура начетчика является культурным феноменом прошлого. В связи с этим встает ряд проблем, которые автор ставит перед читателем, но не пытается решить их сразу, считая каждую темой для отдельной статьи. Одной из таких проблем является научное клише, что старообрядчество — это книжная культура. Ученые исследуют библиотеки и книжные собрания старообрядцев, круг чтения, типографии и скриптории. От внимания исследователей, занятых материальным носителем (книгой), ускользает главная цель данных собраний — отчет о собственной вере, своем уповании, проповедь и защита старой веры, которая является устным опытом христианства с многовековой историей.

***

Два типа культур — устная и письменная

Канадский философ и литературный критик Маршалл Маклюэн в монографии «Галактика Гутенберга» задает правомерный вопрос: почему до настоящего времени историки не попытались выяснить глубокие различия в организации устных и письменных обществ? Христианство формировалось как устное общество, основанное на постулате «в начале было Слово». С. С. Аверинцев отмечает, что если «Мухаммед писал свой Коран, то проповедь Иисуса Христа была от начала до конца только устной, только — живой голос» . Христос послал учеников со словами «идите и научите» народы, тем самым заповедав проповедь из уст в уста — «имеющий уши да слышит». Визуальные виды искусств, такие как иконопись, фресковая живопись, мозаика были поддержкой этой проповеди, имели прикладное значение, служили дополнением слову божию и не рассматривались в отрыве от богословия.

Парадокс заключается в том, что с возникновением книгопечатания появляются предпосылки для культурного конфликта между устным и письменным опытом человека. Маршалл Маклюэн считает рукописную книгу продолжением устного опыта, в то время как печатная книга принадлежит уже визуальной культуре. А. М. Панченко отмечал особое отношение старообрядцев к книге. Человек и книга представляли собой некое «двуединство», причем книга стояла выше человека . Она воспринимается не столько как предмет материальной культуры, сколько как авторитетный учитель. Причина сакрализации книги вполне очевидна — это следствие утраты духовных учителей после церковного кризиса, начавшегося с середины XVII века. Одной из интересных задач нам видится изучение отношения начетчиков к книге как живому человеку, наставнику и помощнику в деле защиты веры. Текст книги освящался именем, его написавшим, а начетчик выступал как голос того, кому принадлежит писание.

Начетчик как компромисс двух культур

Фигура начетчика носила в себе два вида опыта — устный и письменный, соединяя их в себе. Назревавший конфликт этих опытов хорошо виден в сложившейся практике религиозных диспутов. Диспут — яркое явление устной культуры. В ходе диспута (прений о вере) для подтверждения своих слов начетчик должен был не только ссылаться на конкретные сочинения святых отцов, законодательные акты и т. п., зафиксированные в книге, но и приносить на диспут сами книги. Их физическое присутствие было так же важно, как присутствие спорящих. При цитировании источника начетчик ссылался на конкретную страницу и абзац в подтверждение своих слов, подкрепляя их авторитетом книги. Наряду с этим начетчик был не просто начитанным в особого рода литературе человеком, но обладателем незаурядной памяти. Хорошая память и умение воспроизводить по памяти сложные тексты являлись достоянием дописьменной культуры древних славян, которую традиционно изучают фольклористы и этнографы.

Вплоть до середины ХХ века существовала особая группа людей — сказителей, способных удерживать в памяти и воспроизводить множество исторических и художественных по своему значению текстов. Михаил Пришвин в книге «В краю непуганых птиц» сделал интересное замечание, что сказители былин должны иметь не просто хорошую память, но обладать чем-то таким, что приближает их к «былинным временам золотого века», в том числе иметь строгие староверческие традиции. Влияние устного опыта в русской культуре Маршалл Маклюэн прослеживал вплоть до ХХ века: «Потому-то во время памятных "чисток" 1930-х годов в таком устном в своей основе обществе, как Россия, где шпионаж ведется с помощью уха, а не глаза, у многих на Западе вызывало недоумение то, что многие признавали себя полностью виновными не в том, что они совершили, а в том, что они подумали» . Инерционное влияние устного опыта в советское время нам видится, в том числе, в существовании не затихавшей религиозной полемики, когда за веру (фактически за образ мысли и высказывания) староверов преследовали вплоть до тюремного заключения.

Роль книгопечатания в церковной сфере

Возникновение книгопечатания постепенно вытесняло устное слово. Функция памяти перестает главенствовать в культурной коммуникации. Ее роль взяла на себя печатная книга. Книга породила иную социальную структуру общества, основанную на визуальном восприятии информации, где звук превратился в печатное слово. В старообрядческой среде начетчик пользовался уважением, сочетая начитанность и риторические приемы, уравновешивая до времени конфликт устного и письменного опыта, где механизмом уравновешивания все еще выступала память.

Риторика, на наш субъективный взгляд, занимает некое пограничное состояние: она учит правилам устной речи, но вместе с тем является производной письменной, печатной культуры, где мысль отделена от звука. Именно поэтому наследник устной культуры протопоп Аввакум отмежевывался от философии и риторики. Хотя «Житие протопопа Аввакума, им самим написанное» явилось образцом разговорной речи горожанина XVII века, владеющего специфическими приемами риторики, но не западной, а «доморощенной». Уже в XVIII веке риторика как наука становится помощницей защитников старой веры, использовавших приемы барочной культуры Нового времени для утверждения истины времени Старого. Н. В. Понырко уточняет, что в центре старообрядчества, в Выговской пустыни, риторики не читали, а именно учили . Деятельное чтение с пометками и приписками на полях переписываемых риторик свидетельствует о выработке навыков устной речи, богословской словесности. В дальнейшем появление института епархиальных начетчиков, съезды начетчиков, официальные отчеты о проведенных диспутах говорят о некоторой формализации процесса проповеди, когда роль начетчика (добровольного проповедника) превращается в должность (проповедь, как обязанность).

Несмотря на то, что интеллектуальный выбор сторонников как «старой», так и «новой» веры изначально был в рамках богословского просвещения, последующее развитие светских наук разделило их на две неравные части. Одна тяготела в сторону устного опыта человечества, буквально «Бого-словия», а другая стала сторонницей западной цивилизации, породившей «галактику Гутенберга», где «божье слово» — напечатанное слово. При этом искусство проповеди господствующей церкви больше связано, на наш взгляд, с печатным, письменным словом, нежели с устным. Попытки сочетать устную и письменную форму опыта в фигуре начетчика и тяготение к письменной культуре, гордившейся светским образованием, в фигуре церковного миссионера, ведущего диспуты со староверами, — это один из далеко не изученных современной наукой конфликтов культурной коммуникации.

Попытка возрождения диспутов и современные технологии

В 2000-х гг. в старообрядчестве наблюдалась тенденция к возрождению как самих диспутов, так и института начетчиков. Однако попытки носили формализованный характер, не соответствующий сложившейся исторической и культурной реальности. Маршалл Маклюэн одним из первых описал эту новую реальность. Он считал, что мы живем в эпоху электричества или постписьменную эпоху, превратившую человечество в «глобальную деревню». С появлением электронных средств связи земной шар сжался до размеров деревни. В век электроники и всякого рода «гаджетов», пришедших на смену печатному станку, не снившихся даже Маклюэну, люди сталкиваются с совершенно новыми формами самовыражения, с новыми видами коммуникации.

Все чаще термин «глобальная деревня» применяется к интернету, хотя понятие, введенное Маклюэном, было шире. Пространство и время уходят на второй план. Место собрания дискутирующих и слушателей перестало быть конкретно-географическим, а стало виртуальным. Сейчас не нужно куда-то специально ехать с возом книг, чтобы поспорить по вопросам веры. Достаточно в любое время зайти на соответствующий форум и иметь под рукой электронные книги или нужные сайты с архивом подобного рода книг. Технологическая революция фактически отменила функцию индивидуальной памяти, заменив ее электронными носителями. Тип ученого-самоучки из народной среды, выдвинувшийся благодаря хорошей памяти и большому объему прочитанных книг, стал достоянием прошлого. Современное старообрядчество поголовно грамотно: государственная структура среднего и высшего образования теперь доступна всем, независимо от религиозной принадлежности. Поэтому желание возродить институт начетчиков, базировавшийся на самообразовании в условиях государственного запрета на поступление старообрядцев в учебные заведения, видится как неосознанное желание вернуть былое.

Проповедь в век «сверхиндустриальной цивилизации»

Кардинальные изменения способностей и возможностей человека в связи с развитием науки и техники вовсе не отменяют главной задачи, поставленной Христом, — проповеди миру Его учения. Эволюция слова от устного к письменному, от письменного к печатному и от печатного к аудиовизуальному ставит перед христианским сообществом совершенно новые задачи. Сегодня стремительно меняется язык как средство коммуникации, технические носители информации, мышление человека, попавшего в информационный поток, нивелировавший не только авторитет книги как учителя, но и ценность получаемой информации. Автор концепции «сверхиндустриальной цивилизации» Элвин Тоффлер считал, что микроэлектронная революция, с одной стороны, увеличивает мощь человеческого интеллекта, но с другой — культура будущего основана на мелькании информационных образов. Идея «технических мутаций» Тоффлера получила признание в современной философии и социологии. Российский философ Федор Гиренок выдвинул понятие о «клиповом» сознании: «Клиповое сознание — это разрыв линии и хаос в сознании, допустимый обществом. Зачем нам этот хаос? Затем, чтобы поймать смысл, а не информацию» . Клиповое сознание визуализирует мир. Клип — это часть, которая не отсылает к целому, но требует развития фантазии, заменяющей целое. Ярким примером сказанного может быть современная компьютерная технология «дополненной реальности». Форма подачи информации становится важнее самой информации.

Проповедь в таком обществе является испытанием и вызовом для проповедника. Однако фундаментальные изменения мира должны быть осознанны старообрядчеством, приняты как данность. Тактическое использование клипового мышления имеет целью стратегическую задачу христианской проповеди. На смену религиозным диспутам приходит интернет-радио, видеоблоги, личные страницы в соцсетях и т. п. Это данность. Наряду с этим мы должны констатировать, что за три с половиной века две ветви некогда единой русской церкви сложились в самодостаточные структуры. Имея общую начальную историю, каждая церковь развивалась по своему историческому пути: каждая имеет свой сонм святых, свои обычаи, традиции, свои религиозные и культурные институции. Возрождение практики религиозных диспутов — это нарушение статус-кво, ведущее к дестабилизации российского общества, претерпевшего немало кризисных явлений (войны, революции, репрессии и т. д.).

Сказанное вовсе не означает, что наша религиозная жизнь должна быть устроена по типу индийских каст, имеющих непроницаемые стенки: в какой вере кто родился, в той и пребывай до смерти. Однако проповедь должна быть направлена не столько на общество в целом, сколько на отдельного индивида. С другой стороны, развитие современной светской культуры, значительно потеснившей религиозную культуру предков, — факт, который тоже надо учитывать. Поэтому проповедь возможна и нужна средствами современной культуры: через документальные и художественные фильмы, выставочные проекты, интернет-ресурсы и т. п. Роль начетчика может выполнять и грамотный библиограф, и литературный критик, режиссер и писатель, в чьих работах преследуется благородная цель христианизации современного цифрового сознания. Сегодня как никогда нужны талантливые популяризаторы достижений науки, особенно физики и биологии, свидетельствующих своими открытиями, что наша Вселенная имеет божественную природу .

Аверинцев С.С. Другой Рим: Избранные статьи. СПб., 2005. С. 282.
. Панченко А.М. Русская культура в канун петровских реформ//Из истории русской культуры. М., 1996. Том III (XVII - начало XVIII века). С. 206.

Маршалл Маклюэн. Галактика Гутенберга. Становление человека печатающего. Киев, 2003. С. 30.
. Понырко Н. В. Учебники риторики на Выгу // Труды Отдела древнерусской литературы. Л.: Наука. Ленингр. отд-ние, 1981. Т. XXXVI. С. 158.
. Гиренок Ф.И. Клиповое сознание: клипы в науке, клипы в философии, клипы в политике, клипы в искусстве, клипы в образовании, неклиповое. М.: Проспект, 2016. С.7.
. См. например: Липтон Брюс. Биология веры: Недостающее звено между Жизнью и Сознанием. М., 2008.

Введение

Часто пользуясь в речи терминами «культура» и «культурный человек» мы очень редко задумываемся над тем, как возникли эти термины, какую этимологическую основу имеют, вкладывая каждый индивидуально свой смысл и основываясь на личных представлениях о культуре. Тем не менее, обращаясь к письменным литературным источникам, мы отмечаем для себя, что и в философии не было однозначно правильного и истинного понимания и трактования этих понятий.

Независимо от того, какой подход к культуре выбирается критический или позитивный, нужно учитывать развитие всех наук философии культуры, социологии культуры, этнологии и других. Первый подход релятивистский. В философии культуры мы видим, как он сквозной линией тянется от софистов через Вико, Кассирера и других ученых до наших дней - до поструктуралистов, постмодернистов. Есть и другая линия, понимая культуры, называемая натуралистической, где культура с точки зрения ее происхождения и возможностей познания, рассматривается как продолжение природы, как область лишенная самодетерминаци и детерминируемая либо естественными процессами, либо божественной волей. Одним из первых натуралистов был Платон, затем томисты, затем К. Маркс, трактовавший культуру как «надстройку» в системе общества «как естественно-исторического процесса». В нынешней философии натуралистический подход к культуре представлен и теориями модернизации, и натуралистическим культуролизмом, основанном на понимании культуры как развития и продолжения природных процессов на новейших достижениях молекулярной биологии, химии, теории информации. Бессмысленно говорить о том, что одна из этих линий описания культуры ошибочная, а другая верная. Целесообразно предположить, что они будут существовать всегда, взаимно обогащая и дополняя друг друга, создавая вместе полный и всесторонний образ человеческой культуры.

Феномен культуры: общая характеристика

Весьма сложно и неоднозначно определяется термин «культура» в разных источниках и у разных авторов. К примеру, в философском словаре значение этого термина раскрывается следующим образом: «Культура - система исторически развивающихся внебиологических программ человеческой жизнедеятельности, обеспечивающих воспроизводство и изменение социальной жизни во всех основных проявлениях, сфера свободной самореализации личности» (с.170).

Далее имеет смысл говорить о культуре более предметно, то есть создать общее представление о том, что подразумевают ученые, употребляя в речи это понятие. «Если же мы обратимся к работам З. Фрейда, то найдем таким слова: «Термин «культура» обозначает всю сумму достижений и институций, отличающих нашу жизнь от жизни наших предков из животного мира и служащих двум целям: защите человека от природы и урегулированию отношений между людьми» (2;293).

1. Культуре свойственны все формы деятельности и ценности, которые приносят человеку пользу, способствуют освоению земли и защищают от сил природы. Первым деянием культуры были - применение орудий, укрощение огня, постройка жилищ. При помощи всех орудий человек усовершенствует свои органы - как моторные, так и сенсорные - или раздвигает рамки их возможностей, превращая свои мечты в реальность. Он создал фотокамеру, чтобы фиксировать мимолетные зрительные впечатления, при помощи телефона он слышит на таком расстоянии, которое кажется немыслимым даже в сказках. Все это достояние он может рассматривать как достижение культуры. Человек уверен в том, что неудавшиеся попытки создать что-то новое в той или иной области, будут воплощены в жизнь следующими поколениями, так как будущие времена принесут новый прогресс в этой области культуры.

Но не стоит забывать, что к культуре мы предъявляем и иные требования. Красота, чистоплотность и порядок занимают особое место в ряду этих требований. Фрейд отмечает, что мы требуем, чтобы культурный человек почитал красоту каждый раз, как он с ней сталкивается в природе, и чтобы он ее самостоятельно создавал в меру своих сил и возможностей. Но и это еще не все притязания к культуре. Мы хотим также видеть признаки чистоты и порядка, так как порядок обеспечивает человеку наилучшее использование пространства и времени и экономит психические силы. Но как утверждает Фрейд: «Человек в своей работе скорее обнаруживает врожденную склонность к небрежности, неупорядоченности, он ненадежен, и только с большим трудом его можно воспитать так, чтобы он стал подражать небесным образцам порядка» (2;287). Чистоты же требует гигиена, и можно предположить, что понимание этой зависимости не было полностью чуждо людям и до эпохи научного предупреждения болезней.

2. Уважение к высшим формам психической деятельности к интеллектуальным научным и художественным достижениям и забота о них, к ведущей роли, которую она отводит значению идей в жизни человека. Во главе этих идей стоят религиозные системы, затем следуют философские дисциплины и далее то, что называется формированием человеческих идеалов, то есть представления возможного совершенства отдельной личности, целого народа или всего человечества, и требования, выдвигаемые ими на основе этих представлений.

3. Способ регулирования отношений людей между собой (отношения с соседями, коллегами, сексуальные, семейные…). Роль культуры в данном аспекте неоспорима. Известно, что совместная человеческая жизнь возможна только когда образуется некое большинство, более сильное, чем каждый в отдельности, и стойкое в противопоставлении каждому в отдельности, но при условии, что власть отдельного человека заменяется властью коллектива. А это и есть проявление культуры. Следовательно первое требование культуры заключается в требовании к справедливости, то есть гарантии того, что раз установленный правовой порядок не будет вновь нарушен в чью-либо индивидуальную пользу. Далее очень важно следить за тем, чтобы право такого рода не стало волеизъявлением небольшого коллектива, приводящее к тому, что он займет позицию единоличного лидера. Таким образом, развитие культуры налагает определенные ограничения на индивидуальную свободу, противоречия первейшему требованию культуры - требованию справедливости. На данной почве может возникать некая враждебность к культуре.

Культурное развитие представляется Фрейду в виде своеобразного процесса, протекающего в среде человечества. Этот процесс можно охарактеризовать изменениями, вызываемыми им в сфере наших инстинктивных предрасположений, удовлетворение которых и есть задача психической экономии нашей жизни.

Сублимация первичных позывов - особо ярко выраженная черта культурного развития, именно она дает возможность высшим формам психической деятельности - научной, художественной и идеологической - играть в культурной жизни столь значительную роль.

З. Фрейд говорит о том, что человеческая культура имеет две стороны.

1. Охватывает все накопленные людьми знания, позволяющие им овладеть силами природы и взять у нее блага для удовлетворения человеческих потребностей.

2. Все институты, необходимые для упорядочения человеческих взаимоотношений и для дележа добываемых благ.

Оба эти направления культуры связаны между собой, во-первых, поскольку на взаимоотношения людей оказывает глубокое влияние мера удовлетворения влечения, дозволяемая наличными благами, во-вторых, поскольку отдельный человек сам может вступать в отношения с другими по поводу того или иного блага, когда другой использует его рабочую силу или делает его сексуальным объектом, а в-третьих, поскольку каждый отдельный индивид виртуально является врагом культуры, которая должна оставаться делом всего человеческого коллектива.

И, подводя итог, Фрейд приходит к выводу, что всякая культура вынуждена строится на принуждении и запрете влечений, а все люди имеют деструктивные, то есть антиобщественные и антикультурные тенденции и у большинства они достаточно сильны, чтобы определить собою их поведение в человеческом обществе.

Э. Кассирер утверждает: «Философия не может довольствоваться анализом индивидуальных форм человеческой культуры. Она стремиться к универсальной систематической точке зрения, включающей все индивидуальные формы» (3;148). Кассирер говорит, что в человеческом опыте мы не находит тех различных форм деятельности, из которых складывается гармония мира культуры. Наоборот, здесь существует постоянная борьба различных противоборствующих сил. Единство и гармония человеческой культуры представляются в качестве благих пожеланий, постоянно разрушаемых реальным ходом событий. И задачей человечестве является общую черту, характерную особенность, посредством которой все формы деятельности согласуются и гармонизируются. Это уже осуществляется. Это уже осуществляется некоторыми отдельными науками, такими как лингвистика, история искусств.

О. Шпенглер сравнивает культуру с пластом горной породы, который точит вода и разрушают вулканические явления, заполняя образовавшиеся пустоты новыми составами, кристаллизуясь и изменяя внутреннюю структуру. И этому пласту уже не дано образовать свою собственную форму. Используя понятие «исторические псефдаморфозы», Шпенглер говорит, что так и культура, молодая и родная для страны изменяется под влиянием чужой старой культуры. В пример он приводит культуру времен петровской России.

Н.А. Бердяев в своей работе «О рабстве и свободе человека» определяет термин «культура» как «обработку материала актом духа, победы формы над материей» (4;707). «Он сравнивает два родственных понятия «культура» и «цивилизация», утверждая, что между ними существуют определенные отличия. Во-первых, цивилизацией нужно обозначить более социально-коллективный процесс, культурой же - процесс более индивидуальный и идущий вглубь. Во-вторых, цивилизация означает большую степень объективизации и социализации, культура же более связана с творческим актом человека. Но культурная среда, культурная традиция, культурная атмосфера также основана на подражательности, как и цивилизация.

Существует вечный конфликт между ценностями культуры и ценностями государства и общества. Государство и общество всегда стремились к тоталитарности, делали заказы творцам культуры и требовали от них услуг.

По мнению Бердяева культура основана на аристократическом принципе, на принципе качественного отбора. Творчество культуры во всех сферах стремиться к совершенству, к достижению высшего качества. Аристократический принцип отбора образует культурную элиту, духовную аристократию, которая не может оставаться замкнутой в себе, изолированной от истоков жизни, иссякания творчества, вырождения и умирания, что неизбежно ведет к ее вырождению.

В своей работе Н.А. Бердяев говорит, что культура и культурные ценности создаются творческим актом человека и в этом заключается гениальная природа человека. Но тут же обнаруживается и трагедия человеческого творчества. Есть несоответствие между творческим актом, творческим замыслом и творческим продуктом. «творчество есть огонь, культура же есть уже охлаждение огня. Творческий акт есть взлет, победа над тяжестью объектированного мира, над детерминизмом, продукт творчества в культуре есть уже притяжение вниз, оседание. Творческий акт, творческий огонь находится в царстве субъективности, продукт же культуры находится в царстве объективности» (4;108).

Бердяев считает, что человек постепенно попадает в рабство культурных продуктов и ценностей. Культура не порождает нового человека, она возвращает творчество человека к тому объектированному миру, из которого он хотел вырваться. Также Бердяев утверждает, что культура со всеми своими ценностями - это средство для духовной жизни, для духовного восхождения человека, но она подавляет творческую свободу человека.

М.М. Бахтин также высказывал своей мнение о культуре. В своих литературно-критических статьях он писал: «Не должно представлять себе область культуры, как некое пространственное целое, имеющее границы, но имеющее и внутреннюю территорию. Внутренней территорией у культурной области нет: она вся расположена на границах, границы проходят повсюду, через каждый момент, систематическое единство культуры уходит в атомы культурной жизни, как солнце отражает в каждой капле ее. Каждый культурный акт существенно живет на границах, отвлеченный от границ, от теряет почву, становится пустым, заносчивым, выражается и умирает» (10;3).

Вводя понятие «автономная причастность», Бахтин говорит, что каждое явление культуры не возникает на пустом месте, оно имеет дело с чем-то уже оцененным и упорядоченным, по отношению к которому оно занимает свою ценностную позицию. Каждое явление культуры конкретно-систематично, то есть занимает какую-то существенную позицию по отношению к действительности других культурных установок и тем самым приобщается к заданному единству культуры.

Далее, заменяя термин «культура» термином «искусство» Бахтин отмечает, что искусство создает новую форму как новое ценностное отношение к тому, что уже стало действительностью для познания и поступка: в искусстве мы все узнаем и всех вспоминаем, но в познании мы ничего не вспоминаем и именно поэтому в искусстве такое значение имеет момент новизны, оригинальности, неожиданности, свободы. Узнаваемый и сопереживаемый мир познания и поступка выглядит и звучит по-новому в искусстве, деятельность художника по отношению к нему воспринимается как свободная. Познание и поступок первичны, то есть они впервые создают свой предмет: познание не узнано и не вспомянуто в новом свете, а впервые определено, и поступок жив только тем, чего еще нет. «Здесь все ново изначально, и потому здесь нет новизны и нет оригинальности». (10;4).