Традиционный бал. Что одеть на бал: дресс-код на балу. Форма одежды на венском балу
Балы вчера, сегодня, завтра
Начало балов восходит к празднествам при французском и бургундском дворах. Первый бал, о котором имеются сведения в истории, был дан в 1385 г. в Амьене, по случаю бракосочетания Карла VI с Изабеллой Баварской. Но сомнительно, участвовали ли тогда сами принцы и приглашённое высшее дворянство в танцах.
Настоящую свою форму балы сохраняют со времён Людовика XIV, когда они привились и во всех немецких резиденция.
С тех пор балы составляют существенную часть большинства придворных празднеств.
Допетровская Россия
не знала балов. Начало им положено
Петром I
заведёнными тогда ассамблеями. Петровские балы всегда
открывались польским гавотом, за которым следовал менуэт и другие модные
в то время танцы. При Анне Иоанновне балы были в большом ходу. Любимая
поговорка императрицы Екатерины II
была:
«Народ, который поёт и пляшет, зла не думает»
, и в силу этого
она особенно поощряла балы с танцами, достигшими при ней значительного
развития. Екатерининские балы отличались особенным блеском и пышностью,
что свидетельствуют даже люди, видавшие великолепие Версаля. С тех пор
балы вошли в жизнь, как обычное увеселение.
Однако настоящей бальной столицей Европы принято считать Вену.
Балы в Венской государственной опере стали даваться ежегодно в последний четверг перед Великим постом. Исключением стала Вторая мировая война. Тогда балы были прерваны вплоть до 1956 года, когда бал вернулся в стены Венской государственной оперы. С тех пор традиция ежегодного проведения Венского оперного бала нарушалась лишь однажды. В 1991 году Венский Оперный бал был отменен из-за Войны в персидском заливе.
Сегодня Венский Оперный бал является одним из главных ежегодных светских событий в Европе и каждый раз собирает более 5000 гостей, которые ночь на пролет танцуют в государственной опере.
Сезон там начинается в новогоднюю ночь с роскошного Императорского бала и продолжается до конца февраля – по нескольку балов в день. Свой есть у каждой профессиональной ассоциации: Бал фокусников, Бал охотников, Бал фармацевтов... Билеты можно купить по Интернету, но побеспокоиться о них стоит заранее. Например, на знаменитый бал в Венской опере собирается весь цвет Европы и Америки, поэтому билеты стоит заказать за полтора-два месяца.
Балы в России
В русском обществе были
приняты
два типа балов - большой и малый.
На больших балах
танцевали в специальных залах и почти всегда под
военный оркестр. Особенностью большого бала было его позднее начало. В
столицах и губернских городах большой бал начинался после театрального
представления, т. е. около 12 часов ночи. Заканчивался такой бал к 8
часам утра.
Большой бал
типичен для официальных приемов (царского, губернаторского,
дипломатического). Если было известно, что на бал приедет
высокопоставленное
лицо, гости съезжались до его появления и не уезжали
с бала до тех пор, пока это лицо было на балу.
Костюмированный бал в Зимнем дворце при Николае I. Картина неизв. худ.
Начало 1830-х
На таком балу женщины и девушки были в парадных декольтированных светлых туалетах с большим количеством драгоценностей. Военные и чиновники в парадной форме, штатские мужчины во фраках. Если большой бал устраивался в частном доме, то хозяин и хозяйка встречали гостей в комнате перед залом. Хозяин здоровался с гостем рукопожатием или целуясь, целовал руку гостье; хозяйка, как правило, ограничивалась поклоном, иногда протягивала мужчине руку, с гостьей ликовалась (т. е. прикладывались щечками).
При входе в зал мужчина с хорошо знакомыми обменивался рукопожатием, с
мало знакомыми и дамами только раскланивался.
Если бальное платье женщины имело
трен
, то, танцуя, женщины подхватывали
его на руку; в конце XIX столетия на нижнюю сторону трена стали
пришивать специальную петлю, за которую женщина поддерживала подол юбки
во время танцев. Как только танец заканчивался, трен опускали на пол.
Офицеры
никогда не танцевали с
оружием
, его оставляли в передней.
Танцевать надо было в мундирах, но без шпор. Русское офицерство
игнорировало это правило, все танцевали в парадной форме и обязательно
со шпорами, которыми гордились и лихо звенели при танцевальных движениях.
Танцевать без перчаток считалось недопустимым
. В помещениях из-за
свечного или лампового освещения было очень жарко. Мужские фраки,
крахмальное белье и быстрый темп танцев делали руки потными, а влажные
руки быстро загрязняли светлые лифы дам. Притрагиваться к влажным рукам
также неприятно. Большой бал состоял из пяти отделений, в каждом
отделении было по четыре танца. Между танцами были промежутки для отдыха,
а затем
антракт,
во время которого помещение проветривалось, а общество
уходило в гостиные, где пили прохладительные напитки и ели мороженое.
После третьего отделения полагался ужин.
Подбор танцев был традиционен и менялся очень медленно. Это давало
возможность молодому человеку заранее письмом пригласить девушку на тот
или иной танец. Она письмом отвечала ему согласием или сообщала, какой
танец у нее свободен. Таким образом, кавалер мог заранее пригласить на
танец интересующую его девушку. Девушки также заранее знали, на какие
танцы они уже приглашены. Танцующей девушке было неприятно, если хотя бы
в одном танце у нее не было партнера
Неявка на бал
по болезни или из-за чрезвычайного происшествия
освобождала кавалера от его обязательств в приглашении на танец, но
требовала последующего письменного или личного извинения. Если же
кавалер, заранее пригласивший девушку на танец, не подходил к ней,
считалось, что он нанес оскорбление не только ей, но и членам ее семьи.
П
одобное оскорбление могло быть
поводом к дуэли
. За девушку и честь
семьи вступался ее брат, дядя и даже отец. Общество подвергало
оскорбителя общественному осуждению вплоть до отказа ему от дома.
Общественному осуждению подвергалась и девушка, если она, обещав тот или
иной танец определенному кавалеру, вдруг ему отказывала и принимала
приглашение другого. В этом случае оскорбленный считал своим
оскорбителем не девушку, а того мужчину, который нарушил этикет.
Возникала ссора, а иногда и дуэль.
Малый бал
состоял из трех отделений. Он начинался в 8-9 часов вечера и
заканчивался к полуночи. На таком балу танцевали под клавесин, позднее
под рояль, для чего приглашался музыкант-тапер. Люди среднего возраста и
пожилые вели беседы, играли в карты, мужчины часто уходили играть на
бильярде.
Малый бал походил на вечеринку; было принято в середине такого вечера
устраивать небольшой импровизированный концерт. В перерывах между
танцами разносили прохладительные напитки, мороженое и сладости. В
столовой устраивался буфет и ставились столики. На балах подобного типа
женщины могли быть в полуоткрытых платьях, мужчины во фраках, военные в
мундирах. Перчатки и тут считались обязательными. Хороший тон требовал,
чтобы в перерывах танцующие мужчины не садились, они стоя беседовали с
сидящими дамами и девушками. Если в танцевальном зале холостой мужчина
сидел, то общество за кавалера его уже не принимало.
По команде распорядителя мужчины направлялись к дамам, которых они
заранее пригласили на данный танец, кланялись им и, предлагая руку,
вводили в танцующий круг. Танцевали чинно, соблюдая очередность, не
толкались и выполняли распоряжение руководителя.
Во время танцев кавалер всегда старался начать беседу с девушкой. Балы
были местом, где молодежь могла познакомиться и относительно свободно
общаться. Танец прекращался, если дама изъявляла к тому желание, но все
же было принято танцевать, пока играет музыка. По окончании танца
кавалер провожал даму (девушку) к ее месту, благодарил и уходил, если не
следовало приглашения остаться для беседы.
Это приглашение могло исходить от лица, сопровождавшего девушку на бал,
или от самой женщины. В случае, если сопровождавшего девушку человека на
месте не оказывалось, кавалер оставался с ней пока не объявлялось о
начале следующего танца. Тогда он извинялся и направлялся к другой
приглашенной им даме. На вечеринках совершались новые знакомства,
возникало ухаживание, что часто приводило к желанному сватовству. Если
молодой человек в течение бала танцевал с одной и той же девушкой
несколько танцев, это давало повод ее родным думать, что кавалер -
будущий претендент на ее руку.
Если молодой человек был близок к сватовству или был уже помолвлен с
девушкой, то сопровождал ее и спутницу в переднюю, где помогал им
одеться, а иногда помогал сесть в экипаж. Так как девушка садилась
последней, это давало возможность передать ей записку, поцеловать руку.
James Hayllar 1829-1920
Бальный этикет
« В танцах проявляется и галантность кавалеров, и чарующая сдержанность дам...»
(
Выдержки из Ball Room Guide, "Правила
поведения на балах".)
§1 . Каждый танцор должен строго следовать установленному порядку танца.
§2. Перед каждым танцем несколько тактов музыки, исполненных по сигналу распорядителя, дадут понять танцорам, что пора занять свои места на паркете.
§3. Все указания распорядителя следует неукоснительно соблюдать.
§4. Танцуя по окружности зала, не следует разрывать круг и танцевать сбоку другой пары или прямо перед ней. Количество пар, танцующих одновременно должно соответствовать вместимости зала и составлять от 16 до 24. После нескольких туров пары должны отойти в сторону и дождаться, пока не придет их очередь.
§5. Недопустимо совершать более двух кругов танца.
§6. Круговой танец для небольшой компании займет 15 минут и до 20-30 для большого числа гостей. Между танцами следует делать перерывы по 8-10 минут.
§7. Только распорядитель должен давать указания оркестру.
§8. Конфликты, возникающие между джентльменами, должны улаживаться за пределами бальной залы.
§9. Распорядитель решает, будут ли допустимы дополнительные туры.
§10. Никому не должно быть дозволено танцевать в тяжелых ботинках и верхней одежде, также как и без перчаток.
Если переходить от общих слов к конкретным правилам балов, то, в первую очередь, мы должны отметить, что поскольку хороший вкус подразумевает чувство меры, размер бального зала должен быть соотнесен с числом гостей. Зал не должен быть ни слишком пустым, ни слишком тесным. Лучше всего, без сомнений, когда гости стоящие по периметру как раз охватывают зал.
Также мы расскажем немного о том, как следует одеваться к балу . Есть универсальное правило, как для джентльменов, так и для дам. Одежда должна быть как современной, хорошо пошитой из дорогого материала, и настолько простой, насколько возможно.
Для джентльменов это – черные костюмы, белые рубашки, желтые или белые перчатки, бальные туфли или кожаные ботинки. Одежда не должна стеснять джентльмена, поскольку если он не чувствует себя на балу также свободно как и у себя дома, то ему лучше дома и оставаться. Тем не менее, легкость не должна перерастать в нахальство, поскольку после паясничания, это – самый большой промах для любого пола. Не забывайте, легче хорошо танцевать, нежели хорошо себя вести.
Считается неприличным танцевать с одной дамой более трех-четырех раз, даже если вы находитесь в близких отношениях. Разговоры должны происходить на пониженных тонах и не затрагивать сложных или серьезных тем. Следует избегать любых проявлений шутовства. Кавалеры, которые находят удовольствие в том, чтобы вызывать смех в свой адрес, достойны сожаления.
В целом, джентльмен не может быть чрезмерно внимателен к своей партнерше, и должен помнить об этом, оставаясь рядом с ней после приглашения на танец. Приглашения задолго до начала бала на частных танцевальных вечерах считаются невежливыми и никогда не должны превышать трех танцев.
То, что мы сказали о выборе простого
костюма для джентльмена, в еще большей степени применимо к
дамским нарядам.
Также дамы не должны перегружать себя
украшениями, потому что ни что так не свидетельствует о дурном вкусе,
как танцующие цветочные клумбы. Особое внимание следует уделить
выбору
перчаток и платка
, которые всегда являлись эталоном хорошего вкуса.
Кроме того, даме следует
избегать любых проявлений дурного юмора,
который может вызвать неодобрение. Самый главный враг дамы на балу – это
ревность, которая заметна всегда. Дамам следует передвигаться мягко и
бесшумно как дома, так и в обществе, и оставлять впечатление мягких
шагов феи.Громкий смех, шумная склока, нескромные
взгляды и, в общем, все, что расходится с законами красоты должно быть
избегнуто с особым тщанием. Поведение дамы
по отношению
к джентльмену должно всегда быть размеренным и скромным, но дамы не
должны отказывать джентльменам, пригласившим их на танец – признание,
которого достойно любое внимание. Поведение дамы должно быть
доброжелательным, но ни в коем случае кокетливым, поскольку ничто так не
опускает оценку женщины или девушки в мужских глазах, если он не дурак,
как кокетливое поведение. Он решит, что ухаживания, обращенные к
незнакомцу – это ухаживания, обращенные ко всем, следовательно, не стоит
воспринимать это на свой счет.
Обязанности распорядителя
§1. Устроители бала должны собраться за 15 минут до начала бала.
§2. Они должны установить порядок танцев и распределить между собой обязанности.
§3. Когда дамы входят в залу, церемонемейстер должен ознакомить их с порядком танцев и сопроводить до кресел.
§4. Вежливость и предупредительность по отношению к дамам - первейшая обязанность распорядителей.
§5. Также в обязанности распорядителя входит представления незнакомых людей.
Распорядитель должен делать все, чтобы гости чувствовали веселье и удовольствие!
Бал - это, прежде всего, праздник, поэтому не случайно балы давались по случаю свадеб, дней рождений монархов, а также по случаю памятных дат и государственных праздников. Таким примером является возможно первый бал в истории - бал в честь бракосочетания Карла VI с Изабеллой Баварской в 1385 г. во французском городе Амьене. Широкое распространение и развитие балы получили во Франции во времена правления Екатерины Медичи и ещё более при галантном короле Генрихе IV. Со времён Людовика XIV балы постепенно привились во многих немецких резиденциях и стали составлять существенную часть большинства придворных празднеств.
В России балы появились при Пётре 1 с 1718 года. Первые русские балы назывались ассамблеями. На протяжении 18 - 19 вв. балы всё прочнее входили в русский обиход и вскоре проникли во все слои общества. К середине 19 века балы получили очень широкое распространение. К примеру, в Петербурге и в Москве проходили тысячи балов в год. Но и в небольших уездных городах балы были очень популярны. Например, в небольшом уездном городе - Ростове Великом в Ярославской области, проходило в то время порядка сотни балов в год.
Балы делились на 2 категории. Это придворные балы и общественные балы. Придворные балы были довольно чопорные и скучные, и считались официальными мероприятиями. Такие балы чаще всего проводились в Петербурге. На них часто присутствовала императорская свита и представители самых знатных семей Москвы и Петербурга. Московские балы несколько отличались от Петербургских. В зале Благородного собрания в Москве два раза в неделю устраивались балы, на которые собирались до пяти тысяч человек. На таких балах можно было веселиться от души, в отличие от чинных и церемонных придворных балов в Петербурге.
Общественные балы в России устраивались дворянством, купечеством, ремесленниками, художниками и даже артистами. Они имели довольно свободную форму проведения и очень широкий круг участников. Можно сказать, что бал в 19 веке был основной формой общения и просвещения для большинства городских жителей.
Тем не менее, существовали общие для всех балов правила проведения . Начинался любой бал с торжественного полонеза - марша. Полонез мог продолжаться около часа. Возглавляли полонез хозяин бала с самой важной гостьей бала, а также хозяйка с самым важным гостем бала. На великосветских балах это были император с императрицей. Затем шёл вальс. С вальса только начинался бал, а за ним шли другие танцы, в частности, танцевали венгерку, краковяк, падепатинер, падеспань, падекатр... На балах существовал определенный танцевальный порядок, и все знали, что за так называемыми мелкими танцами пойдет первая кадриль, затем, следуя распорядку, вторая, третья. После четвертой кадрили и мелких танцев, как правило, шла мазурка. Это уже особый танец. Он, как и кадриль, у всех дам заранее был расписан, и каждый кавалер, каждая дама знали, когда и с кем они танцуют. Следует отметить, что среди всех танцев мазурка и котильон являлись наиболее "важными" приглашениями на балу, по той причине, что после мазурки кавалер вел даму к столу на ужин, где можно было пообщаться, пофлиртовать и даже признаться в любви. Ужинали все в боковых гостиных, за небольшими столиками. За каждым столиком гости собирались своей компанией. Кроме того, на балах всегда был открыт буфет с разными яствами и напитками.
«История балов императорской России» - не только историческое исследование, но и первое в новейшей истории руководство по организации бала
Текст: Сергей Шулаков
Обложка и иллюстрации предоставлены издательством «Центрполиграф»
Первый бал в России устроил Лжедмитрий I: на его свадебном пиру играл оркестр Станислава Мнишка, а после трапезы гости танцевали. Но традиция не прижилась. Доктор исторических наук, профессор Оксана Захарова в исследовании «История бального церемониала в России», вошедшего в сборник «История балов императорской России», объясняет: «Уже само проведение самозванцем невиданных до этого при русском дворе церемониалов было вызовом обществу»
. Балы, или ассамблеи, Петру I пришлось вводить административным способом. Царь максимально упростил задачу, указ от 1718 года специально оговаривал: «Хозяин не обязан ни встречать, ни провожать гостей или чему-либо для них беспокоиться; но должен иметь, на чем их посадить, чем их подчевать и чем осветить комнаты…».
Сейчас мы сочли бы такое поведение человека, к которому пришли в гости, очень невежливым - но Петр так понимал «европейское обхождение»…
Позже балы развились в сложную систему. Популярностью пользовались так называемые тихие балы. Бывало, что именинница принимала решение устроить такой «тихий», то есть без объявления и приглашений, бал, и все, кто заезжал поздравить ее в течение дня, получали приглашение от камердинера. «Вечером на «тихий бал» к А. С. Небольсиной пожаловала вся Москва. Экипажи тянулись по обеим сторонам Поварской до Арбатских ворот. Именинница умела принимать гостей: будь то главнокомандующий или студент, каждому поклон, каждому ласковое слово. Делай что хочешь - играй, разговаривай, молчи, ходи, сиди, «только не спорь слишком громогласно и с запальчивостью; этого хозяйка боится»».
В 1840-х годах на петербургских балах, в подражание парижским, впервые прозвучало словечко «светская львица». Среди дам случались фанатичные поклонницы балов. Одна из них, в ответ на предостережение о том, что танцы ночами напролет могут сказаться на внешнем облике, отвечала: «А на что мне красота? Я замужем и прельщать никого не намерена. Годом прежде, годом позже, а все же надобно будет подурнеть… Пока время не ушло, напрыгаюсь и навеселюсь вдоволь, а там и примусь за нравоучения своим детям».
Светская и бальная жизнь в исследовании Оксаны Захаровой пересекается с литературной. Александра Кирилловна Воронцова-Дашкова, одна из львиц петербургского света, овдовев, вышла замуж за француза, барона де Пойли, и вскоре умерла. Передавали, что француз отравил богатую русскую княгиню, и Некрасов, не чуравшийся светской жизни, написал стихотворение:
…Тут пришла развязка. Круто изменился
Доктор спекулятор: деспотом явился!
Деньги, бриллианты – все пустил в аферы,
А жену тиранил, ревновал без меры.
И когда бедняжка с горя захворала,
Свез ее в больницу… Навещал сначала,
А потом уехал - словно канул в воду!..
Стихи эти едва не привели к дуэли поэта со «спекулятором». Целиком на балах разворачивался драматический роман Михаила Лермонтова и Екатерины Александровны Сушковой, о котором профессор Захарова повествует с прямо-таки душераздирающими подробностями. Любящий, как водится, беззащитен; после заверений в страстном чувстве перестал замечать влюбленную в него даму, а однажды мимоходом заявил: «Я вас больше не люблю. Да, кажется, и никогда не любил»
. Поведение малообъяснимое, но великий поэт объяснял его необходимостью подчиняться условностям света, ранг в котором зависит от того, сколько репутаций человек погубил…
При дворе устраивались костюмированные балы, последний был организован в 1903 году, и многие участники явились в костюмах своих предков времен царя Алексея Михайловича: так, костюм графа С. Д. Шереметева повторял одеяние фельдмаршала графа Б. П. Шереметева с портрета в усадьбе Кусково, были и другие наряды, точно реконструированные по старым изображениям. Этот бал стал большим событием, было сделано множество хорошо известных фотографий, и странно, что осведомленная профессор Захарова не указывает на Анну Ахматову и ее «Поэму без героя», появление таинственных масок в которой, конечно, отсылка к прежним, роскошным, полным скрытых смыслов бальным увеселениям. Ну и бал в тоже заслуживает как минимум упоминания.
Зато книга местами оказывается шире заявленной темы, касаясь былых досугов и развлечений. Оказывается, разведение голубей было исконно московским занятием - «не было купеческого дома без голубятни»
. Характер же москвичей за последнее время заметно испортился: в XIX веке «гостеприимством славились не только богатые, но и бедные граждане Первопрестольной».
Балы несли и политические функции. Последний официальный придворный бал Российской империи состоялся зимой 1904 года. Гости заметили, что посол империи Японской на нем отсутствовал. Дальше в Зимнем стало уже не до танцев, но аристократы и богатое купечество продолжали устраивать балы в своих особняках.
Книга дополнена вклейкой с красочными иллюстрациями, портретами светских дам, рисунками из модных журналов, изображениями вееров… Вторую ее часть составляют обширные приложения. Это хрестоматия «Балы в русской поэзии и прозе», в которую собраны не только известные отрывки из , стихи , но и несколько стихотворений много сочинявшей о балах Евдокии Ростопчиной, и стихотворение Блока «Явился он на стройном бале…»:
Он встал, и поднял взор совиный,
И смотрит - пристальный - один,
Куда за бледной Коломбиной
Бежал звенящий Арлекин…
Здесь же руководство к изучению танцев, положения бального этикета с описаниями фраков, галстуков к ним и дамских бальных платьев; то, что военные не должны являться в сапогах и при кортиках или другом парадном оружии, видимо, разумеется само собой. Есть даже «Нотный альбом», в котором можно найти танцевальные сочинения Гайдна, Шопена, композиторов конца XIX века… Книга собрана с фантазией, и даже «на злобу дня», однако добросовестный, серьезный справочный аппарат в ней повисает - ссылок в тексте нет, объяснений, откуда взяты цитаты, мало, и читатель волен догадываться об источнике в меру своей образованности или обратиться к преподавателю - сборник несет гриф: «Рекомендовано кафедрой Истории русской литературы ХХ века филологического факультета МГУ имени М. В. Ломоносова». Или, возможно, так реализуется расчет на светскую, а значит, по замыслу издателей, ученую читательскую аудиторию, на зубок помнящую, например, «Сочинения камердинера императрицы Марии Федоровны А. Степанова и о придворных балах во времена Александра III, присланные ».
Захарова О. «История балов императорской России. Увлекательное путешествие»
М.: Центрполиграф, 2016. – 510 с.
Императрица особенно любила маскарады. Кроме больших балов и приемов, в Эрмитаже маскарады давались при дворе каждую пятницу в особых залах для дворянства (в галерее) и для купечества. На этих балах собирались нередко около пятисот масок.
Роскошь эрмитажных праздников, по словам современников, напоминала нередко волшебные сказки. На знаменитом празднике «Азора, африканского дворянина», данном императрицей в честь рождения первого внука, в залах дворца были изображены громадные вензеля, буква «А» (Александр) из настоящих бриллиантов и жемчугов. Не следует полагать, что маскарады были настолько популярны в высшем обществе, что вытеснили другие празднества, в том числе и балы. При дворе бал устраивался каждое воскресенье. Интересным представляется замечание Л. Энгельгардта о том, что императрица следовала па празднество в таком же сопровождении, как и в церковь. Перед входом в зал Екатерине Алексеевне представлялись и целовали руку дамы.
Бал открывался менуэтом: великий князь с великой княгиней, за ними - придворные и офицеры гвардии в званиях не ниже полковника. Наиболее распространенными танцами были «польские» и контрадансы. «Дамы должны были быть в русских платьях, то есть особливого покроя парадных платьях, а для уменьшения роскоши был род женских мундиров по цветам, назначенным для губерний. Кавалеры все должны были быть в башмаках. Все дворянство имело право быть на оных балах, не исключая унтер-офицеров гвардии, только в дворянских мундирах» . Императрица садилась играть в карты с заранее выбранными партнерами, которых приглашали камер-пажи. Великий князь тоже играл, но за отдельным столом. Примерно через два часа музыка затихала. Государыня откланивалась и покидала бал, а после нее спешили разъехаться все приглашенные. Великий князь Павел Петрович давал балы по понедельникам в Петербурге, а по субботам - на Каменном острове. Придворный лакей развозил личные приглашения великого князя. Помимо этого, каждый полк гвардии отправлял на праздник по два офицера.
Несмотря на все великолепие балов императорского двора, праздники вельмож того времени зачастую не уступали последним. Причем не только балы, но и семейные вечера отличались роскошью и торжественностью. «Образ жизни вельмож был гостеприимный, по мере богатства и звания занимаемого; почти у всех были обеденные столы для их знакомых и подчиненных; люди праздные, ведущие холостую жизнь, затруднялись только избранием, у кого обедать или проводить с приятностью вечер» .
Апогея своего блеска достиг российский двор при Екатерине II. Роскошь, царившая при дворе, служила заразительным примером для столичного общества. Все высшее общество увлекалось театром, и молодежь охотно устраивала домашние спектакли. Образовывались целые группы великосветских любителей; известны театры княгини Долгоруковой, графини Головниной, в доме Апраксиных. С постройкой здания Благородного собрания Москва прославится своими балами по всей России. Каждый год накануне Рождества помещики соседних с Московской губерний со своими семействами отправлялись из деревень в Москву в сопровождении длинных обозов с поросятами, гусями, курами, крупою, мукою и маслом. Замоскворечье гостеприимно встречало долгожданных хозяев неприхотливо убранных, заросших садами домов, владельцы которых не стремились к тесному общению с соседями, если не принадлежали к одной губернии.
По четвергам все соединялись в большом кругу Благородного собрания: «Тут увидят они статс-дам с портретами, фрейлин с вензелями, а сколько лент, сколько крестов, сколько богатых одежд и алмазов. Есть про что девять месяцев рассказывать в уезде! И все это с удивлением, без зависти: недосягаемою для них высотою знати они любовались, как путешественник блестящей вершиной Эльбруса».
Московские праздники 1787 года, когда Россия отмечала двадцатипятилетие восшествия императрицы на престол, надолго остались в памяти современников. Бал в собрании превзошел все ожидания. Вот воспоминания Е.П. Яньковой: «Бал был самый блестящий и такой парадный, каких в теперешнее время и быть не может: дамы и девицы все в платьях или золотых и серебряных, или шитых золотом, серебром, камений на всех премножество; и мужчины тоже в шитых кафтанах с кружевами, с каменьями. Пускали в собрание по билетам самое лучшее общество; но было много. Императрица тоже была в серебряном платье, невелика ростом, но так величественна и вместе милостива ко всем, что и представить себе трудно» .
От двора не отставали и вельможи. Маскарады Нарышкина и приемы графа Шереметева поражали своим великолепием.
Поразить людей того времени чем-либо было непросто.
Тем примечательнее праздник светлейшего князя Потемкина, который он устроил в честь Екатерины Великой в Таврическом дворце. Тысячи художников несколько недель занимались подготовкой торжества, офицерам было поручено развезти три тысячи пригласительных билетов. К 9 мая все было готово. После представления в театре Потемкин предложил императорской фамилии последовать в Зимний сад.
Описание его столь фантастично, что стоит привести воспоминание очевидца этих событий: «Зеленеющий дерновый скат вел дорогою, обсаженною цветущими померанцевыми деревьями. Там видимы были лесочки, по окружающим которые решеткам обвивались розы и жасмины, наполняющие воздух благовонием. В кустарниках видимы были гнезда соловьев и других поющих птиц. <…> Печи, которых для зимнего сего сада потребно было немало, скрыты были за множеством зеркал, одинаковой величины и цены чрезвычайной. На дорожках сего сада и на малых дерновых холмочках видимы были на мраморных подножиях вазы из того же камня, но другого цвета <…>. В траве стояли великие из лучшего стекла шары, наполненные водой, в которых плавали золотые и серебряные рыбки».
Посредине сада возвышался храм, купол которого опирался на восемь столпов из белого мрамора. Ступени из серого мрамора вели их к своеобразному жертвеннику, служившему подножием к высеченной из белого мрамора фигуре императрицы, держащей рог изобилия, из которого сыпались орденские кресты и деньги. На жертвеннике имелась надпись: «Матери отечества и моей благодетельнице». За храмом находилась беседка, внутренние стены которой состояли из зеркал. В день праздника внешние решетки были украшены лампадами в форме яблок, груш и виноградных гроздьев. Все окна сада в день праздника были закрыты искусственными пальмовыми и померанцевыми деревьями, листья и плоды которых также представляли лампады. В различных частях сада находились светильники в форме дынь, арбузов, ананасов и винограда. Между храмом и беседкой находилась зеркальная пирамида, на верху которой блистало имя императрицы. Рядом стояли другие, меньшие по размеру пирамиды, на которых фиолетовыми и зелеными огнями горели вензеля наследника престола, его супруги и обоих великих князей. Современники указывали, что всего в этот вечер дворец освещали 20 тысяч восковых свечей и 140 тысяч лампад. Когда начался бал, императрица и великая княгиня сели играть в карты до половины двенадцатого ночи. Во время ужина, накрытого в театральном зале, все столы были освещены шарами из белого и цветного стекла, в других гостиных дворца были сервированы столы посудой из лучшего серебра и фарфора. Официанты, одетые в придворные ливреи и ливреи Потемкина, разносили изысканные угощения гостям. После ужина последовал бал, продолжавшийся до самого утра.
С течением времени потемкинский праздник станет своеобразным эталоном, которому многие будут подражать, но, как говорили современники, повторить подобное волшебство не удалось. Первый бал наследника Павла Петровича состоялся 11 декабря 1765 года. «Сегодня у его В-ва первый бал; прежде никогда еще не бывало. Одевшись, читал государь цесаревич с Его Преподобием о. Платоном Св. Писание; потом изволил пройтись в церковь. Возвратясь из церкви, сел кушать. После обеда, часу в шестом, съехались званые на бал. Открыть бал изволил его В-во с фрейлиной А.А. Хитровой. Танцовали в том покое, где на часах стоят Кавалергарды, потому что на половине его В-ва нет ни одной для того довольно просторной комнаты. В начале десятаго часу бал кончился; все разъехались, и государь цесаревич сел кушать. Весьма был доволен сегоднашним вечером; танцовал и говорил очень много со своей любезной…» - вспоминал воспитатель наследника С. Порошин. Прошло две недели, и 25 декабря, на Рождество, Павел Петрович был приглашен к императрице, у которой к шести часам собрались все фрейлины и множество кавалеров. После разнообразных игр начались танцы, сначала русский, затем польский, менуэты и контрадансы.
В это время из внутренних покоев императрицы вышли семь дам в очаровательных нарядах - на них были кофты, юбки, чепчики, лишь на голове одной из них косынка. Каково же было удивление собравшихся, когда таинственные незнакомки оказались: Г.Г. Орлов; камергер А.С. Строганов; камергер граф Н.А. Головин; камергер П.Б. Пасик; шталмейстер Л.А. Нарышкин; камер-юнкер М.Е. Баскаков; камер-юнкер князь A.M. Белосельский, чью голову и украшала упомянутая косынка. А что же наследник? «С Его В-ва пот почти капал: столь искренне принимал он в сих забавах участие!» Но жизнь вносит свои перемены в характер и образ мыслей человека. Через несколько десятилетий император Павел Петрович объявит жесточайшую войну круглым шляпам, запретит «вальсовать», или, как говорилось в полицейском предписании, «употребление пляски, называемой вальсеном».
В соответствии с романтическими идеалами эпохи выбрасывается лозунг «танец должен иметь душу, выражать неподдельную страсть, подражать естественности природы». Наступала эпоха вальса. Одно из первых упоминаний вальса в художественной литературе дал Гёте в романе «Страдания юного Вертера». В письме к другу Вертер рассказывает о знакомстве с Шарлоттой и о том, как во время загородного бала они танцевали менуэт, англез, контрданс и, наконец, вальс. «Танец начался, и мы некоторое время с увлечением выделывали разнообразные фигуры. Как изящн о, как легко скользила она! Когда же все пары закружились в вальсе, поднялась сутолока, потому что мало кто умеет вальсировать. Мы благоразумно подождали, чтобы наплясались остальные, и, когда самые неумелые очистили место, вступили мы еще с одной парой… Никогда еще не двигался я так свободно. Я не чувствовал собственного тела. Подумай, Вильгельм, - держать в своих объятиях прелестнейшую девушку, точно вихрь носиться с ней, ничего не видя вокруг…» В 1791 году «в Берлине мода на вальс и только на вальс».
В 1790 году вальс через Страсбург попадает во Францию. Один из французских писателей недоумевал: «Я понимаю, почему матери любят вальс, но как они разрешают танцевать его своим дочерям?!»
В первое десятилетие XIX века в Вене запрещалось вальсировать более десяти минут. Автор статьи в газете «Таймс» возмущен тем, что в программе Королевского бала 1816 года оказался этот «чувственный и непристойный танец». Запрет на вальс на балах во дворцах немецких кайзеров снял лишь Вильгельм II при вступлении на престол в 1888 году. Движения вальса считались непристойными, унижающими достоинство женщины. Вальс наносил своеобразный удар но кодексу рыцарской чести, составлявшему основу придворного этикета.
В начале XIX века мода на вальс сравнивалась с модой на курение табака.
Вальс стал выражением тенденций буржуазной культуры. Допустив его в свою среду, дворянство принимало тем самым и новые правила поведения, новый стиль общения. Следовательно, и нравственные принципы не могли остаться без изменений. «Современная молодежь настолько естественна, что, ставя ни во что утонченность, она с прославляемыми простотой и страстностью танцует вальсы» , - писала Жанлис в «Критическом и систематическом словаре придворного этикета».
Шли годы. «Безумное и мудрое» XVIII столетие близилось к своему завершению. Веселые балы и праздники Екатерининской эпохи заменили парады и смотры. Жизнь петербургского двора начала царствования Александра Павловича не могла соперничать с блеском конца XVIII века. Причиной этому были постоянные войны, частое отсутствие императора, уезжавшего то за границу, то в другие города России. В промежутках военного затишья веселье в столице пробуждалось. Наследники екатерининских любимцев устраивали празднества в присутствии императора и великих князей, стараясь не уступать своим отцам ни в роскоши, ни в изобретательности. Весна Александровского царствования - это возобновление пышных празднеств в обеих столицах - Петербурге и Москве. «Едва ли петербургское общество было когда-либо в такой сильной степени расположено к веселой и открытой жизни, как в начале царствования императора Александра I» , - вспоминал . Где-нибудь у Фельетта высшее общество позволяло себе освободиться от строгостей этикета и предавалось беззаботной веселости. Старшее поколение, протанцевав минут пять, собиралось за карточными столами философствовать и сплетничать, потешаясь вистом, рокамболем или игрой в ерошки, «хрюшки никитичны»… От популярной и очень азартной игры в юрдон пошло долго бытовавшее выражение «проюрдониться».
Какой была Москва до 1812 года? Совершим мысленное путешествие по Первопрестольной столице начала XIX столетия. Завершив государственную службу, многие знатные вельможи отдыхали в Москве, жизнь в которой была не только радушнее, но и значительно дешевле, чем в Петербурге. «Богатые в продолжение всей зимы поочередно давали великолепные балы, роскошью в жизни не уступали мелким германским князьям; при великолепных домах они имели церкви, картинные галереи, хоры певчих, оркестры музыкантов, домовые театры, манежи с редкими лошадьми, соколиных и собачьих охотников с огромным числом собак, погреба, наполненные старыми винами» , - вспоминал известный балетмейстер своего времени А.П. Глушковский. На гулянья вельможи выезжали в позолоченных каретах с фамильными гербами, запряженные шестеркой лошадей. Кучера и форейторы были в немецких кафтанах и треугольных шляпах, в одной руке кучер держал вожжи, а в другой длинный бич, которым пощелкивал по воздуху. На запятках кареты стояли егерь в шляпе с пером и араб в чалме (или скороход с высоким гусаром в медвежьей шапке). Как и во времена Екатерины Великой, на балы и купеческие свадьбы приглашали гайдуков (рост не менее трех аршин) в богатых ливреях. Их служба заключалась в том, чтобы без помощи лестницы поправлять восковые свечи в люстрах. Во время обеда или ужина, когда наступало время пить за здоровье гостей, гайдук появлялся с серебряным подносом, на котором стояли «серебряные вызолоченные бокалы» , дворецкий подходил к нему с бутылкой шампанского и наливал в бокалы вино, которое гости пили «под звуки труб и литавр».
С Екатерининских времен сохранилась в Москве традиция воспитывать в богатых дворянских семьях маленьких турчанок и калмычек, которых по достижении совершеннолетия выдавали замуж с хорошим приданым. Любимым местом прогулок московских аристократов был Тверской бульвар. По вечерам князь М.В. Голицын (чей дом находился на углу Бронной и Тверского бульвара) освещал его за свой счет разноцветными фонарями и шкаликами, свет которых, попадая на шлифованные металлические круглые щиты, стоявшие в обоих концах бульвара, отражался на все его пространство.
Эти щиты называли в народе «Oeil de boeuf», то есть «бычий глаз». Во время иллюминации москвичи прохаживались по бульвару под звуки музыки в исполнении музыкантов рогового оркестра князя Голицына. Московские жители того времени не любили пословицу «На брюхе шелк, а в брюхе щелк». Они придерживались другого правила: «Не красна изба углами, а красна пирогами». Гостеприимством славились не только богатые, но и бедные граждане Первопрестольной.
Что же касается домов московских аристократов, то у них для гостей каждый день был накрыт стол, и так что дворяне и талантливые артисты без всякой церемонии приезжали к ним в известные дни обедать и проводили весь вечер «в разных удовольствиях». Кулачные бои пользовались популярностью не только в среде простого народа. Не гнушались «гладиаторских игр» и некоторые московские аристократы. Так, граф А.Г. Орлов-Чесменский, известный своей необычайной силой (Алексей Григорьевич руками разгибал лошадиные подковы, свертывал в трубочки серебряные рубли), бился у себя дома на кулаках с известными в то время в Москве силачом-арабом. К особым увлечениям москвичей следует отнести также петушиные бои, разведение голубей (не было купеческого дома, где бы не было голубятни), а также слушание соловьиного пения в трактирах.
Московские жители любили оригинальничать.
Чтобы обратить на себя внимание, князь Волконский, к примеру, выезжал иногда из дома зимой в санях, сделанных наподобие продолговатой лодки, впереди которой находилась «вызолоченная птичья голова с длинным носом, наклоненным к передку саней, она служила местом для сидения кучера…».
В описываемое нами время в Москве за карточными столами выигрывались и проигрывались целые состояния. «Мне (А.П. Глушковскому. - Авт. ) случалось учить детей танцам у многих богатых картежных игроков: по тому случаю я бывал у них на всех вечеринках и балах. Нигде нельзя было лучше попить, поесть и повеселиться, как у них. Нередко на этих пиршествах бывали цыгане, фокусники и оркестр музыкантов; они платили всегда щедрою рукою. Однажды я сидел в кабинете у знакомого мне игрока Николая Ивановича Квашнина-Самарина, с которым я находился почти на приятельской ноге. Он метал банк всегда на огромные суммы. Я спросил его: «Я думаю, вчерашняя вечеринка вам дорого стоит?» - «Да, - отвечал он, - тысячи две». Тогда я решился сказать ему: «Вы имеете большое семейство, не лучше ли вам поберечь денежки на черный день?» - «Любезный друг, - ответил он, - ты не знаешь наших расчетов: чем роскошнее вечеринка, тем более на ней бывает понтеров, а это банкомету большая выгода; если понтер проиграет тысячу, другую, то говорит: «Зато я хорошо попил, поел и весело время провел», а у другого банкомета, где не допросишься и рюмки ерофеичу, жаль и рубля проиграть. Так, видишь ли, вечеринка стоила мне две тысячи, а приобрел я пять».
Летом народ любил гулять на Воробьевых горах. В то время горы были покрыты лесом, который спасал отдыхающих от летнего зноя. Здесь были раскинуты «палатки для цыган и торгующих местными и питейными продуктами…». Рано утром и вечером с соседних дач приезжали на Воробьевы горы отдыхающие для купания, прогулок и чаепития. «В летнее время помещики жили в своих подмосковных деревнях; туда приглашали они своих знакомых на пиршества, иллюминировали сады, жгли великолепные фейерверки, музыка гремела в обширных залах дома, молодежь до полуночи танцевала, все дышало весельем». Нельзя без улыбки читать в воспоминаниях современников о московских партикулярных балах начала столетия.
Москвичи отличались не только радушием, но и заметной оригинальностью в приглашении и приеме гостей. К примеру, вы пожелали поздравить соседку с именинами. В положенный день вы подъезжаете к ее дому, а швейцар вам объявляет, что вас покорнейше просят на вечер. «А много у вас будет гостей?» - «Да, приглашают всех, кто приедет утром, а званых нет; тихий бал назначен» . Вечером на «тихий бал» к А.С. Небольсиной (а именно к ней мы прибыли с поздравлениями) пожаловала вся Москва. Экипажи тянулись по обеим сторонам Поварской до Арбатских ворот. Именинница умела принимать гостей: будь то главнокомандующий или студент, каждому поклон, каждому ласковое слово. Делай что хочешь - играй, разговаривай, молчи, ходи, сиди, «только не спорь слишком громогласно и с запальчивостью; этого хозяйка боится».
В конце XVIII - начале XIX столетия бал открывал так называемый «длинный польский». Степенные старички и старушки щеголевато кланяются и приседают. Вот начинается так называемый «отбой»: не попавшие в польский мужчины один за другим останавливают первую пару и, хлопнув в ладоши, отбивают даму; кавалеры отвоеванных дам переходят к другой. Последний кавалер или идет к картам, или, сопровождаемый словами «Устал!», «В отставку!», «На покой!», бежит к первой паре и отбивает даму. Затем «длинный польский» превращался в «круглый», с попарными выходами и обходами, большими и малыми кругами, крестами, цепью и т. д. По окончании польского «рисуется» менуэт, выстраивается в два ряда экосез или англез, потом следуют кадрили с вальсом, за ними «манимаска или краковяк, пергудин или матрадура. В заключении горлица или метелица. После ужина - на тампет или полури». Особенность московских балов состояла также в том, что зачастую дам было больше, чем кавалеров, что вполне объяснимо: главные танцоры - военные, а гвардия стоит в Петербурге. Учитывая серьезность проблемы, во время подготовки одного из праздников графиня А.А. Орлова поручила знакомым дамам «вербовать хороших кавалеров».
Е.А. Муромцева обратилась с подобной просьбой к С.П. Жихареву, чтобы тот сопровождал ее на бал к Орловым. «Но я решительно танцевать не умею, - сказал я, - застенчив и неловок». «Purtant vous Werevkines et vous dansez souvent chez les Lobkoff, comme si je ne le savais pas» [И все-таки ты танцевал у Веревкиных и часто танцуешь у Лобковых; как будто я этого не знаю! (фр.)]. - «Это правда, но у Веревкиных был бал запросто, а у Лобковых я танцую pour rire [для смеху (фр)] в своем кружку, да и
Инструкция
Балы было принято давать круглый год. Официальное открытие сезона проводили в ноябре, когда представители высшего сословия вернулись из летних резиденций и начинали откровенно скучать в городах. На балы было принято ездить всю зиму, исключая время, когда шел пост. Зачастую глава семьи получал несколько приглашений на балы, назначенные на один и тот же день. Одни из них можно было проигнорировать, на других – появиться обязательно. Большинство балов заканчивалось ближе к утру. На следующий день после полудня необходимо было делать визиты, а затем готовиться к новым балам.
К бальным помещениям в доме относился зал, где и проходило основное действо, курительная комната, буфет и игровая. Бальный в XIX веке был настолько точно прописан, что малейшее отступление от него считалось неприличным. Регламентировано было все: и , и правила исполнения танцев, и этикет, и нормы общения, и оформление залов.
Балы были придворными, частными, купеческими, детскими, общественными, свадебными, именинными. Приглашение на бал было принято посылать заранее – как минимум за 7-10 дней до торжества. Это делалось для того, чтобы дамы смогли подготовить новое платье. Выходить в свет дважды в одном и том же считалось верхом неприличия и признаком финансовой несостоятельности. Если проводился тематический бал, например, монохромный, в приглашении указывалось, в костюмах какого цвета должны явиться приглашенные. К , иногда маскарадный туалет для дамы стоил ее мужу одной-двух деревень вместе с землями и крестьянами.
Молодым девушкам предписывалось являться на балы в пастельных тонов, иметь незамысловатые прически, надевать ограниченное число не слишком броских украшений. Дамы постарше могли позволить себе что-то более экстравагантное и яркое. В любом случае платье было открытым, размер декольте порой шокировал. На балы обували мягкие туфли, как правило, без . Из косметики полагалось пользоваться лишь пудрой.
После получения приглашения в течение двух дней полагалось отправить письменное согласие принять участие в торжестве. Отказывать не полагалось, если на то не было веских причин, например, смерти близкого родственника.
Балы давали в огромных залах, украшенных цветами и лентами и освещаемых тысячами восковых свечей. В середине зала танцевали. По двум длинным стенам обычно монтировали возвышения, где расставляли кресла и ломберные столы, на каждый из которых клали несколько новых колод игральных карт. За этими столами сплетничали, проигрывали состояния, затевали дуэли, обсуждали политику. Для музыкантов обычно ставили отдельный помост со скамейками, расположенными амфитеатром.
Приехав на бал, гости должны были засвидетельствовать свое почтение хозяевам дома. Если дама состояла в браке, она была обязана приехать на бал с супругом. Когда тот отсутствовал, можно было явиться с подругой и с ее мужем. Незамужние девушки сопровождались матерями или пожилыми родственницами, которые должны были зорко следить за соблюдением всех приличий. Девушки, не пользующиеся популярностью у кавалеров, все равно танцевали, так как партнеров для них выбирала мать или родственница. Даже если дама была откровенно дурна собой, с ней должны были заводить светский разговор, говорить комплименты. Она же, в свою очередь, должна улыбаться, флиртовать при помощи веера и выказывать симпатию кавалеру.
У каждой дамы была с собой бальная книжечка, называемая карне или агенд. Туда заранее вносился список танцев, а напротив уже на самом балу вписывались имена кавалеров, желающих с ней танцевать. Бальные книжечки были крошечными и обычно крепились к поясу платья. Дать обещание одного танца двум кавалерам считалось дурным тоном и могло спровоцировать дуэль. У красивых и свободных девушек и женщин агенд был расписан с первых же минут бала. Любопытно, что дама не должна была танцевать с одним и тем же кавалером более трех танцев за вечер. Если это правило не соблюдалось, то начинали поговаривать о скорой свадьбе.
Многие танцы раннего Нового времени (XVI - первая половина XVII века) достаточно подробно описаны в источниках и неплохо реконструированы. При этом, сведения о том, как эти танцы выбирались и чередовались на балах, достаточно отрывочны. Большинство источников лишь вскользь упоминают об этом. В этой заметке собраны современные представления о том, как проходили балы в западной Европе в указанный период. Кроме того, здесь представлены рекомендации и практические соображения по организации танцев на современных балах по данной эпохе.
Италия
Судя по имеющимся источникам, в Италии не было единой системы проведения балов и танцев. В разных городах в разное время танцевали по-разному, и местные учителя танцев могли оказывать значительное влияние на то, что и как было принято при том или ином дворе.
В «Nobiltà di dame…» Карозо дает множество советов кавалерам и дамам по поведению на балу. Кроме того, он неявным образом описывает, как различные баллетти встраиваются в Ballo del Fiore. Сюзан де Гвардиола реконструировала этот церемониал и представила его на ФСТ-2015.
Сам по себе Ballo del Fiore был, несомненно, широко распространен. В различных вариантах он упоминается во французских, итальянских и испанских источниках раннего Нового времени. Танец описывают следующим образом.
Начинает танец один кавалер, который держит в руке цветок (факел, свечу или другой предмет). Этот кавалер после начального реверанса, танцуя, подходит к выбранной им даме и реверансом приглашает ее на танец. Они берутся за руки и в паре танцуют определенные фигуры. Эти фигуры, судя по всему, выбирает кавалер, который ведёт танец. После этого, кавалер делает реверанс, передает даме цветок (целуя его, в варианте Карозо) и выходит из танца. Дама же продолжает танец, приглашая себе нового кавалера. Также Карозо описывает фигуры для Ballo del Fiore на 3 и 5 танцоров. В этом случае кавалер или дама с цветком по очереди приглашает всех танцоров, также по очереди выводя их на места. После передачи цветка оставшиеся кавалеры и дамы подают друг другу руки и парами выходят из танца.
В «Nobiltà di dame…», кавалер, оставшись с цветком, может заказать у танцмейстера (mastro da ballo) баллетто. Из текста неясно, могла ли это делать дама. Далее этот кавалер приглашает всех остальных танцоров. После исполнения баллетто, он передает цветок даме, и она продолжает Ballo del Fiore.
Карозо упоминает, что заказывать баллетти танцоры могут также во время Piantone. Piantone - это гальярда с таким же приглашением по цепочке, как и в Ballo del Fiore, но без цветка. В этом случае, когда после баллетто продолжают танцевать Piantone, то вначале танцуют приглашавший кавалер и его дама (или наоборот), и только после этого заказавший баллетто танцор выходит из танца.
Карозо отмечает, что если в танце было больше двух партнеров, то ведущий может передать цветок любому из них, хотя правила вежливости требуют передавать его первому из приглашенных.
Таким способом можно провести весь бал. Практика танцевального вечера на ФСТ-2015 показала, что опытные танцоры с большим удовольствием импровизируют в Ballo del Fiore. Также понятно, что на баллетти нужно приглашать тех, кто его знает и готовил к балу. Партнеры могут договориться заранее и, когда цветок попадет к одному из них, он пригласит остальных. Также нельзя исключать, что в достаточно ограниченном кругу знакомых, регулярно танцевавших друг с другом, всем было хорошо известно, кто помнит какие балетти, и решение о приглашении на него могло приниматься во время бала, а не заранее. При этом сомнительно, чтобы в активном репертуаре большинства танцоров было больше десятка баллетти. Также следует учесть, что музыкантам нужно было подготовить музыку этого баллетто заранее, если от них требуется исполнить ее на балу.
С учетом вышесказанного, на современном балу важно выделить тем или иным образом группу баллетти, музыку для которых будут готовить музыканты, и ограничить участников в заказе баллетти только этим списком. Это также позволит танцевать вместе участникам, которые не могут совместно репетировать танцы к балу.
Неизвестно, насколько распространен был такой вариант проведения бала. Нигде, кроме «Nobiltà di Dame…», не описан подобный принцип построения бала, хотя сам Ballo del Fiore, в различных вариантах и под разными названиями, был распространен весьма широко.
Еще одна группа танцев, которая заслуживает отдельного рассмотрения, - это общие танцы в колонну: Chiaranzana, Catena d’Amore и Caccia d’Amore. Для всех трех танцев Карозо и Негри описывают одновременное приглашение, когда все кавалеры одновременно спешат пригласить дам. Поскольку систему с вписыванием других танцев внутрь Ballo del Fiore Карозо описывает в другой книге, нежели Chiaranzana, мы не можем сказать, предполагал ли он, что Chiaranzana должна исполняться отдельно от Ballo del Fiore или внутри него. На современном балу можно использовать любой из этих вариантов. В случае, если какой-то из этих танцев заказывают во время Ballo del Fiore, кавалер или дама с цветком приглашает себе партнера и становится ведущей парой, а все остальные танцоры находят себе пару и выстраиваются за ведущей парой самостоятельно. Судя по тексту Карозо и Негри, дамы в этих танцах не приглашали себе партнеров.
Caccia d’Amore в группе этих танцев стоит немного особняком. После фигур в колонну в ней идут две игровые фигуры, после которых все выстраиваются в цепочку, образуют круг и танцуют внутри него Piantone в том порядке, в котором они стоят в цепочке.
Piantone, как было сказано выше, представляет собой гальярду с приглашением по цепочке, так же как в Ballo del Fiore, но без цветка. Негри пишет, что этот танец был популярен, поэтому могли запускать две цепочки приглашений так, что одновременно танцевали две пары, независимо друг от друга. Когда Piantone исполнялся как часть Caccia d’Amore, то приглашения должны были идти не в произвольном порядке, а в том порядке, как они стояли в цепочке.
Для всех трёх танцев указано, что существует множество других фигур, но авторы, чтобы не утомлять читателей, не описывают их. Поэтому, в контексте современного бала имеет смысл разрешать ведущей паре использовать фигуры из одного из этих танцев в другом (кроме специфичных для Caccia d’Amore игровых фигур и Il Piantone) и сочинять свои фигуры, по подобию исторических. Ведущей паре при этом следует подготовить эти фигуры заранее, если они планируют заказывать один из этих танцев.
Франция
Про балы во Франции в раннее Новое время нам известно следующее.
На регулярных королевских балах во времена Генриха III порядок танцев был таким: павана, аллеманда, бранли, куранта, вольта и гальярда. Последние два танца, видимо, иногда менялись местами. Арбо в 1589 году пишет, что павану в его время танцуют только на королевских балах, а танцами для начала бала служит первая сюита бранлей: Double, Simple, Gay, de Bourgogne. В 1612 году на бале, данном королевой Маргаритой в честь испанского посланника, танцевали сначала бранль (Premiere/Simple), затем куранты, затем канарио, затем гальярду с цепочечным приглашением. Завершился бал еще одним бранлем. Де Лоз (1623) и Мерсенн (1636) приводят немного различающиеся списки бранлей, которыми открывают бал, по-разному комментируя то, какие из них успели выйти из употребления. Первые три бранля, которые, по их словам, танцуют всегда, – это Simple, Gay и Poitou. Традиция начинать королевские балы бранлем и курантой, судя по всему, сохранялась в течение всего правления Людовика XIV. Французские источники упоминают также бранль de la torche, исполнявшийся так же, как Ballo del Fiore, но никаких указаний на его особую роль на балу нет. Кроме того, у нас нет никаких свидетельств об исполнении во Франции танцев с прогрессией в это время.
Другой важной особенностью королевских балов были строгая ранговая система. Королеве, например, разрешалось танцевать бранль только между двумя принцами крови. В танцах с цепочечным приглашением эти приглашения шли строго по знатности, по крайней мере первые несколько раз. Для самого короля, насколько можно судить, таких ограничений не было. Если король или королева-мать желали, они могли указать, кого именно на какой танец пригласить. Так, на балу королевы Маргариты, Мария Медичи приказала своей дочери станцевать канарио с маркизом д’Эльбёф, а королева Маргарита (первая жена Генриха IV, на тот момент покойного) попросила мадемуазель д’Ане пригласить господина д’Антибу, отличавшегося умением хорошо танцевать.
К сожалению, на текущий момент нет убедительной реконструкции ранней куранты и аллеманды, поэтому точное следование порядку танцев на современном балу невозможно. Английские паваны и аллеманды представляют собой отдельную линию эволюции этих танцев и, насколько мы можем судить, во Франции не исполнялись. Порядок танцев, также будет зависеть от реконструируемой эпохи и того, королевский бал или нет.
Для королевского бала можно предложить следующую схему:
- павана (до Генриха III включительно);
- бранли (Double, Simple, Gay, de Bourgogne до Генриха III включительно, Simple, Gay и Poitou до Людовика XIII включительно, далее можно оставлять только Poitou, хотя неизвестно, когда именно произошел переход);
- показательные танцы (канарио, баллетти);
- вольта (до Генриха III включительно);
- гальярда (начиная с Генриха IV с цепочечным приглашением, до того возможны оба варианта);
- другие бранли, например региональные или decoupé; бранли morgue, вряд ли были бы уместны на королевском балу.
Для менее официального бала нужно исключить павану, начав бал с бранлей, соответствующих эпохе. Далее можно чередовать вольту, гальярду и другие бранли, в том числе de la torche по желанию гостей и хозяев.
Англия
Хотя Елизавета I, по свидетельствам современников, любила танцевать и делала это довольно часто, у нас нет свидетельств о формировании определенных ритуалов на балах при английском дворе. Большая часть танцев, упоминаемых в источниках, совпадает с популярными во Франции танцами того времени. Это, в первую очередь, вольта, куранта, гальярда. Другие танцы, такие как бранли, пассомеццо или испанская павана, также встречаются в английских источниках. Павана и аллеманда позаимствовали из бассадансов принцип композиции и к последней четверти XVI века стали называться measures. В конце XVI века восемь таких танцев, известные как “old measures”, получили статус обязательных ритуальных танцев на праздниках в Inns of Court. Они исполнялись во время празднеств на День всех святых (1 ноября) и Сретение (2 февраля) в рамках Solemn Revels. После ритуальной части празднования, устраивались Post Revels, частью которых были танцы. популярные в то время. Традиция Solemn Revels существовала до 1730-х годов, с перерывом в 1649–1670 годах. Исполнение «old measures», вероятно, было элементом Solemn Revels на протяжении большей части их существования.
У нас есть свидетельства того, что ранние формы контрдансов могли исполняться в Англии начиная с последнего десятилетия XVI века, но о их месте в танцевальной культуре того времени практически ничего неизвестно.
На современном бале по Англии раннего Нового времени, большую часть танцев, таким образом, должны составлять танцы со схемой. Для времен Елизаветы I это разнообразные measures, для ранних Стюартов - контрдансы без прогрессии, после гражданской войны - контрдансы с прогрессией. Остальные танцы будут те же, что и в континентальной Европе того времени - бранли, вольта, гальярда и другие.
Другие страны
К сожалению, на данный момент у нас недостаточно источников для того, чтобы сделать подобный анализ для других стран Европы. Насколько можно судить, в Испании исполняли танцы из Франции и Италии, дополненные танцами местного происхождения, такими как испанская павана и сарабанда. Ситуация в немецких землях, видимо, была схожей, с той разницей, что местным танцем была аллеманда.
Заключение
Представленные выше сведения и рекомендации по организации балов в стиле раннего Нового времени не могут считаться исчерпывающими. По мере появления новых исследований об истории танца, анализа новых источников и переосмысления старых, стоит ожидать существенных исправлений и дополнений к изложенному выше материалу. Представленный материал может рассматриваться как отправная точка для тех, кто хочет реконструировать бальную культуру раннего Нового времени на практике.
