Портретная характеристика иудушки. Иудушка головлев. Сочинение на тему Иудушка

Головлев Порфирий Владимирович (Иудушка) — один из главных героев романа «Господа Головлевы». Отдельные черты его характера — елейное многословие, лицемерие, таимая до времени алчность — ранее были намечены в образах Фурначева («Смерть Пазухина», 1857), Яшеньки (героя одноименной повести, 1859), Сенички и Митеньки (рассказ «Семейное счастье», 1863). Как эпизодическое лицо фигурировал в очерке «Непочтительный Коронат» из цикла «Благонамеренные речи», куда первоначально входили главы будущего романа. Прототипами Иудушки в определенной мере послужили отец писателя Е. В. Салтыков и в особенности старший брат Дмитрий Евграфович по прозвищу Иудушка. «Ужели, наконец, не противно это лицемерие, эта вечная маска, надевши которую этот человек одною рукою Богу молится, а другою делает всякие кляузы?» — писал Салтыков матери, О. М. Салтыковой, незадолго до начала работы над романом, 22 апреля 1873 г.

Порфирий Владимирович — средний сын Владимира Михайловича и Арины Петровны Головлевых. Накануне его рождения юродивый Порфиша-блаженненький на вопрос матери, кого ей Бог даст, «пробормотал: — Петушок, петушок! востер ноготок! Петух кричит, наседке грозит; наседка — кудах-тах-тах, да поздно будет!». Еще в детстве герой был прозван братом Степаном Иудушкой, кровопивушкой и откровенным мальчиком (то есть наушником). Был любимцем матери, несмотря на возникавшие у нее иногда подозрения на его счет, и сумел добиться, чтобы она лишила Степана наследства, а ему выделила лучшую часть имения — Головлево. В дальнейшем, сохраняя личину крайней почтительности, «петушок» выжил «наседку», а после смерти брата Павла унаследовал и его Дубровино, став одним из богатейших помещиков в округе.

Однако здесь, на вершине преуспеяния, обнаруживается, по выражению автора, «пустоутробие» Иудушки из романа «Господа Головлевы», обретшего «полную свободу от каких-либо нравственных ограничений», лишенного естественных человеческих чувств, привязанностей и во всем соблюдающего лишь формальность. Примечательна сама его речь, изобилующая приторными и лживыми заверениями в добрых чувствах и намерениях, умиленными восклицаниями и уменьшительно-ласкательными словечками: «Лежи себе хорошохонько... я водички подам... и лампадочку поправлю, маслица деревянненького подолью». Мнимый святоша, он всего лишь «отлично изучил технику молитвенного стояния», но дух и суть христианства ему глубоко чужды. Призывая близких жить и поступать «по-родственному», он безжалостно обирает их, отказывает в помощи даже собственным детям, фактически становясь виновником их гибели. Разглагольствуя о морали, сожительствует с экономкой Евпраксеюшкой, а ребенка от нее спроваживает в воспитательный дом; делает недвусмысленное гнусное предложение племяннице, кощунственно ссылаясь при этом на «веление свыше».

На тридцатилетней службе в петербургском департаменте Порфирий Владимирович «приобрел все привычки и вожделения закоренелого чиновника, не допускающего, чтоб хотя одна минута его жизни оставалась свободна от переливания из пустого в порожнее». Его деятельность после отставки по-прежнему имела лишь «внешние формы усидчивого, непосильного труда» (таково было заведение «очень сложной отчетности»). И это стремление довольствоваться формой, минуя существо дела, постепенно уводило «прочь от действительной жизни на мягкое ложе призраков», удовлетворявших его «болезненную жажду стяжаний» и доходивших до бреда наяву (разговор с воображаемым мужиком Фокой) и «какой-то неистовой фантастической оргии» цифр мифических доходов и картин ловких финансовых и хозяйственных операций. «Запой праздномыслия» в конце концов сменился настоящим запоем, когда возвратившаяся в Головлево после краха своей артистической карьеры Аннинька стала донимать дядю напоминаниями обо всех «головлевских умертвиях и увечиях», виновником которых он оказался.

При всей беспощадности к герою автор показывает мучительность и трагизм происходящего в его душе «пробуждения одичалой совести», страшного прозрения итогов жизни, осознания полнейшего одиночества. Иудушка впервые чувствует и чужую боль («Бедная ты! бедная ты моя!»), и свою вину перед всеми. В смятении и запоздалом раскаянии он, полуодетый, отправляется зимней ночью на материнскую могилу и по дороге замерзает. В его образе, написанном в отличие от героев многих других щедринских произведений в строго реалистической манере, отразились не только черты, типичные для пореформенного русского дворянства (неумение приспособиться к изменившимся обстоятельствам, упования на возврат «старого доброго времени», фантастические проекты обогащения), но далеко выходящие за пределы конкретной социальной среды и эпохи. Так, в одних мемуарах о Крымской войне 1854—1855 гг. говорилось, что «император Николай... вел ее на бумаге. Бумага говорила ему о составе армии и распорядительности командующих, бумага платила продовольствие и жалованье. Эта бумажная система вытеснила действительную». Образ получил самое широкое хождение в последующей отечественной публицистике разных направлений — от Вл. С. Соловьева (см его статью «Порфирий Головлев о свободе и вере») до В. И. Ленина, также прибегавшего в полемике к использованию фигуры щедринского героя.

Образ Иудушки Головлева в романе М.Е. Салтыкова-Щедрина "Господа Головлевы"

"Где нет равенства, там неизбежно должно быть лицемерие" (Уильям Мейкпис Теккерей).

Роман М.Е. Салтыкова-Щедрина "Господа Головлевы" можно назвать историей выморочной семьи, обреченной на гибель из-за поразившей ее жажды стяжания, из-за утраты человеческих связей между людьми. Последнее особенно касается Порфирия Владимирыча Головлева. Иудушка попадает в паутину собственного пустословия, порвать которую он не в силах. Салтыков-Щедрин создает достаточно сложный и трагический образ. Жизненный путь Иудушки - это путь постепенной утраты связи с реальностью, с живыми людьми; это путь мучительного прозрения буквально на пороге смерти.

Порфирий Владимирыч Головлев - один из членов многочисленного семейства, один из "извергов" как называла мать - Арина Петровна - своих сыновей. Детство Иудушки проходит в затхлой атмосфере выморочного семейства. Рано проявляется в Порфирии способность приспосабливаться к обстоятельствам. "Порфирий Владимирыч известен был в семействе под тремя именами: Иудушки, кровопивушки и откровенного мальчика", - эта исчерпывающая характеристика дана автором уже в первой главе романа. Эпизоды, в которых описывается детство Иудушки, показывают нам, как формировался характер этого лицемерного человека: Порфиша, в надежде на поощрение, становился ласковым сыном, заискивал перед матерью, ябедничал, лебезил, одним словом, становился "весь послушание и преданность". "Но Арина Петровна уже и тогда с какою-то подозрительностью относилась к этим сыновним заискиваниям" подсознательно угадывая в них коварный умысел. Но все же, не устояв перед лживым обаянием, искала для Порфиши "лучшего куска на блюде". Притворство, как один из способов достижения желаемого, стало основополагающей чертой характера Иудушки. Если в детстве показная "сыновняя преданность" помогала ему добывать "лучшие куски", то впоследствии он получил за это "лучшую часть" при разделе имения. Иудушка стал сначала полновластным хозяином поместья Головлевых, затем - имения брата Павла. Завладев всеми богатствами матери, он обрек эту ранее грозную и властную женщину на одинокую смерть в заброшенном доме.

Во время гражданской службы в Петербурге Иудушка регулярно посылает письма "милому другу маменьке". Даже прозаическая просьба прислать денег выдержана в елейных тонах: "Следует мне еще шесть с полтиной дополучить, в чем и прошу вас мне почтеннейше извинить". Узнав о смерти сестры Анны, Иудушка по-прежнему "вертит языком". Он пишет: "Известие о кончине любимой сестрицы и доброй подруги детства Анны Владимировны поразило мое сердце скорбию, каковая скорбь еще более усилилась при мысли, что вам, милый друг маменька, посылается еще новый крест, в лице двух сирот-малюток".

Поведение и внешний облик Иудушки могут ввести в заблуждение любого: "Лицо у него было светлое, умиленное, дышащее смирением и радостью". Глаза его "источали чарующий яд", а голос, "словно змей, заползал в душу и парализовал волю человека". Лицемерная сущность Кровопивушки, сравниваемого писателем с пауком, распознается далеко не сразу. Все его близкие - мать, братья, племянницы, сыновья, все, кто с ним соприкасался, чувствовали опасность, исходящую от этого человека, скрытую за его добродушным " празднословием".

Иудушка - пустозвон, изображенный с обличительной ясностью. Создавая роман "Господа Головлевы", Щедрин ставил целью показать, как рушатся семья и семейные устои. В произведении этому процессу способствовал Иудушка. Порфирий Головлев меняется на протяжении всего романа, т.е. это образ динамичный.

Прозвище "Иудушка" дается Порфирию в начале романа и остается с ним до конца. Это прозвищ прекрасно отражает внутреннюю суть героя. Есть в звучании этого имени что-то подлое и скользком что соответствует образу персонажа. "Иудушка" стало именем нарицательным и значит то же, что и лицемер. Прозвище это пошло от имени апостола Иуды Искариота, который предал Христа. Оно обозначает человека, который скрывает какой-то грех или порок. И прозвище, данное Щедриным своему герою, вполне оправданно. Иудушка Головлев - это открытие писателя, ранее в литературе ничего подобного не было. Конечно, в произведениях Ф.М. Достоевского, Н.В. Гоголя были персонажи, напоминающие Иудушку, но образ, созданный Щедриным, не повторялся, ни до, ни после него.

"В Иудушке, в его духовном облике, в его характере и поведении Салтыков стремился образно обобщить свои раздумья, свои наблюдения над жизнью господствующих классов современного ему общества. Острый и глубокий ум сатирика отметил как одну из самых ярких черт господствующей идеологии эпохи - тщательно маскируемое разительное противоречие между благонамеренным словом и резко расходившимся с ним грязным, циничным делом. Все это плодило и узаконивало в нравах, в понятиях, в поведении людей ложь, двоедушие, пустословие". "Лицемерные лгуны, - писал Салтыков, - суть истинные дельцы современности. Они лгут, как говорилось когда-то, при крепостном праве, "пур ле жанс", нимало не отрицая ненужности принципа обуздания в отношении к себе и людям своего круга".

Постепенно изводит Иудушка своими речами домочадцев. Не обладая ни знаниями, ни желанием, увидеть что-то дальше собственного носа, Иудушка любит поговорить о семье и хозяйстве. "Если вы позвоните мне, милый друг маменька, выразить мое мнение, - сказал он, - то вот оно в двух словах: дети обязаны повиноваться родителям, слепо следовать указаниям их, покоить их в старости - вот и все. Что такое дети, милая маменька? Дети - это любящие существа, в которых начиная от них самих и кончая, последней тряпкой, которую они на себе имеют, - все принадлежит родителям. Поэтому родители могут судить детей; дети же родителей - никогда. Обязанность детей - чтить, а не судить. Вы говорите: судите меня с ним! Это великодушно, милая маменька, великолепно! Но можем ли мы без страха даже подумать об этом, мы, от первого дня рождения облагодетельствованные вами с головы до ног? Воля ваша, но это будет святотатство, а не суд! Это будет такое святотатство, такое святотатство.".

"Салтыков воссоздает духовную атмосферу, в которой живет и дышит его герой. По глубокому убеждению революционного просветителя, слово - это могучее средство общения и взаимопонимания людей, содержательный знак умственного человеческого опыта, орудие культуры и созидания. Со словом надо обращаться честно. Первый признак, заявляет сатирик, по которому мы сознаем себя живущими в обществе, есть живое слово, живая человеческая речь. Автор головлевской хроники должен был подать слово в совершенно им свойственной ему функции разобщения людей, тиранического истязания их. Сатирик обнаружил великое умение образно раскрыть диалектику пустого, обманного слова. Он создал классический тип пустослова. Читатель знакомится с Порфирием Головлевым как пустословом уже с начальных страниц хроники. Упоминание об "откровенном мальчике", с детства умевшем "приласкаться" и "слегка понаушничать", кладет первый выразительный штрих на складывающийся портрет Иудушки. И дальше, развертывая повествование, шаг за шагом, сатирик приковывает внимание читателей к Иудушке - самому речистому персонажу романа. Скудость содержания и однообразие речей Иудушки - этим прежде всего разоблачается духовный мирок героя. Излюбленными мотивами словесных упражнений Иудушки являются три предмета. Во-первых, бог и "божья милость", во-вторых, семья и родственные отношения, в-третьих, хозяйственная рачительность и усадебный уют, помещичье изобилие. Писатель реалистически верен правде жизни, ограничив этими понятиями, этими верованиями и интересами кругозор своего героя. Они плоть от плоти, кость от кости фамильных преданий, казенного воспитания, дворянской службы, поместного быта и вообще жизненного положения Порфирия Головлева - в недавнем прошлом чиновника, и теперь помещика. "

Непременный атрибут иудушкиного пустословия - разного рода афоризмы, пословицы, религиозные изречения: "все мы под богом ходим", "что бог в премудрости своей устроил, так нам с тобой переделывать не приходится", "всякому человеку свой предел от бога положен". Слова "бог", "божья милость" не сходят с языка Иудушки. О чем бы ни зашел разговор, он уснащается хвалебными обращениями к "создателю", "Христу", "царю небесному", "господу богу", "ангелам-хранителям", "божьим заступникам" "угодникам". И это выражается не только в бесчисленных рассуждениях Иудушки о "панихидках", "лампадках", "сорокоустах", "молебнах", угодных и неугодных богу "молитвах", "иконах" и прочей церковно-обрядной мишуре. С тонкой психологической проникновенностью Салтыков показывает, что в представлениях Иудушки бог чаще всего выступает в роли богатого родственника, благоволящего к нему, Порфирию Головлеву, либо в роля грозного небесного начальства - вроде исправника или мирового, - ограждающего интересы примерного христианина, сурово расправляющегося со всеми недругами его ("Не любил меня брат. Я всем добра желаю! и ненавидящим, и обидящим - всем! Несправедлив он был ко мне - вот бог болезнь ему и послал, не я, а бог!"). Другой распространенной темой пустословных излияний Порфирия Головлева была тема семьи. В этой сфере взгляды Иудушки весьма элементарны. Домостроевская доктрина - "не ропщи", "повинуйся" старшим, не выходи из "родительской воли" утверждается и здесь. Иудушка переносит усвоенное им упрощенно иерархическое представление о мире, о жизни и на семью. Но, пожалуй, ярче всего духовное ничтожество Иудушки выявляется в разглагольствованиях на хозяйственно-гастрономические сюжеты. Предел головлевских мечтаний - круглый "капиталец", который надо умножать, а не транжирить, "хорошенькое именьице", обильные "запасы" ("Сколько одних погребов было и нигде ни одного местечка пустого!"), да чтобы в доме было "светлехонько", "теплехонько", "уютненько". Утробно-плотоядные вожделения Иудушки выражены в его пристрастии к разговорам о еде, о плодах земных. Любое высказывание приправлено смакующими толками о "карасях в сметане", "говядинке" и "телятинке" о "дубровских рыжичках", "вишенках" головлевских. "И поесть, и чайку попить, и вареньицем полакомиться - всего вдоволь есть! А ежели кушанье какое не понравится - другого спроси!. Щец не захочется - супцу подать вели! Котлеточек, уточки, поросеночка." Такого рода соблазны бесконечно варьируются в речах Иудушки, налагая на них печать откровенного дворянского тунеядства. Изредка щедринский герой принимается "калякать" на темы, выходящие за пределы религиозно-семейственных и усадебно-хозяйственных предметов. И в этом случае его рассуждения все так же необыкновенно плоски, невежественны, реакционны. Представления об отечестве исчерпываются фразой: "Вот тетерев, например. В России их множество". Государство, его политика ассоциируются у Иудушки с верноподданническими понятиями о "начальстве", "законе", которые охраняют собственность господ. "Бога чтить, это - первое, потом - старших, которые от самих царей отличие получили, помещиков например". Сведения о новых веяниях в жизни доходят до Иудушки в виде сплетен и слухов. Театральное искусство для него "скоморошничество" и бесовское, греховное дело. Анниньке он советует: "Ну, все-таки. актриса. обеденку бы тебе отстоять, очиститься бы!" К просвещению и наукам Иудушка относится резко отрицательно. "У меня вот нагловские (крестьяне - Е. П.): есть нечего, а намеднись приговор написали, училище открывать хотят. ученые!" Ни одного свежего понятия, ни одного живого слова и речах Иудушки не встречается. Запас его понятий скуден, он определен затхлыми, застойными началами усадебного быта. Слова Порфирия несут запах кухни, погреба, непроветренной барской спальни, запах лампадного масла из господской молельни.

Ни одной смягчающей или примиряющей ноты - таков расчет Салтыкова-Щедрина с головлевщиной. Не только конкретным содержанием, но и всей своей художественной тональностью, порождающей ощущение гнетущего мрака, роман "Господа Головлевы" вызывает у читателя чувство глубокого нравственного и физического отвращения к владельцам "дворянских гнезд".

Речи Иудушки даже на физическом уровне заставляют почувствовать угнетенность и бессилие. Сцена, где Порфирий "подбадривает" умирающего Павла, дает об этом четкое представление: "Ну, брат вставай! Бог милости прислал! - сказал он, садясь в кресло, таким радостным тоном, словно и в самом деле "милость" у него в кармане была. Павел Владимирыч наконец понял, что перед ним не тень, а сам кровопивец во плоти. Он как-то вдруг съежился, как будто знобить его начало. Глаза Иудушки смотрели светло, по-родственному, но больной очень хорошо видел, что в этих глазах скрывается "петля", которая вот-вот сейчас выскочит и захлестнет ему горло. - Ах, брат, брат! какая ты бяка сделался! - продолжал подшучивать по-родственному Иудушка. - А ты возьми да и прибодрись! Встань да и побеги! Труском-труском - пусть-ка, мол, маменька полюбуется, какими мы молодцам стали! Фу-ты! Ну-ты!" Иудушка, как паук, плетет паутину, в которую попадаются его жертвы, а потом он медленно, так же по-паучьи, высасывает все силы из них. Его племянница Аннинька, пытаясь вырваться из дома дяди, напоминает муху, попавшую в паутину.

Салтыков пишет о Порфирии Головлеве: "Для него не существует ни горя, ни радости, ни ненависти, ни любви. Весь мир, в его глазах, есть гроб, могущий служить лишь поводом для бесконечного пустословия". Обездоливая окружающих, лишаясь родственных, деловых и вообще человеческих связей, Иудушка все глубже погружался в тину праздного покоя. Себялюбец, эгоист, живущий особняком, он привычным говорением отгораживается от жизни, ее беспокойств, реальных ее требований и тревог. Он с головы до ног запутался в сеть словесных пустяков, насквозь прогнивших афоризмов и поучений, которые защищают его от любых толчков жизни, от любых ее притязаний. Особенно ярко эта корыстная защитительная функция головлевского пустословия раскрывается в двух эпизодах хроники: встрече Порфирия с Петенькой и рождении внебрачного сына. В свое время Иудушка без особых раздумий отказал в помощи сыну Владимиру, безучастно встретил известие о его самоубийстве. Порфирий чувствует, что приезд Петеньки необычен, с ним случилось что-то недоброе. Но единственным результатом ночных "переживаний" Иудушки было то, что в его голове выстроился частокол пословиц, которыми наутро он собирался прочно защитить себя от беспокойных требований сына.

Несмотря на внешнее проявление добродетельности, не случайно брат Павел "ненавидел Иудушку и в то же время боялся его. Он знал, … что голос его, словно змей, заползает в душу и парализует волю человека". Итак, Порфирий Головлев сравнивается также со змеем, символизирующим его осторожную хитрость и омерзительное коварство. Это сравнение возникает и в другом эпизоде, когда Иудушка приезжает к умирающей матери: "Порфирий Владимирович, … словно змей, проскользнул к постели матери…"

Салтыков-Щедрин определяет главную и самую страшную черту своего героя как "пустоутробие", "пустомыслие", то есть душевный вакуум, неспособность приносить пользу людям. Это слезно-лицемерное пустословие, "в котором звучала какая-то сухая, почти отвлеченная злоба ко всему живому, не подчиняющемуся кодексу, созданному преданием лицемерия".

Вся жизнь Порфирия Владимировича укладывается в смысл поговорки "переливать из пустого в порожнее". Если проследить деятельность этого героя романа - от его работы в департаменте до последних дней жалкого существования в Головлеве, то мы увидим лишь видимость деятельности, за которой сквозит особая форма безделия, прикрываемого прекраснодушными фразами.

Вывод автора в конце романа звучит жестким и справедливым приговором не только Иудушке, но и всему роду Головлевых. Щедрин выделяет три характерные особенности, присущие этому семейству: "праздность, непригодность к какому бы то ни было делу и запой". Особенности эти, переходившие из поколения в поколение, и воплотились наконец в образе Иудушки-кровопийца, соединившего в себе все самые неприглядные, отвратительные свойства головлевского рода. Не случайно поэтому сравнение Порфирия Владимировича не только с пауком, но и со змеем как олицетворением главных человеческих пороков.

Пожалуй, к этому герою романа вполне применимо гоголевское определение "прореха на человечестве" (характеристика Плюшкина их поэмы "Мертвые души"). Никчемное, жалкое, бесполезное существование Иудушки - своеобразная "дыра", куда утекли истинные добродетели, положительные человеческие качества, место которых заняли злоба, ложь и ханжество.

Однако было бы неправильно относиться к щедринскому герою как к посмешищу рода человеческого, олицетворению вырождающегося сословия, каким изображается Плюшкин у Гоголя.

Во-первых, отнюдь не все представители поместного дворянства были подобны Порфирию Владимировичу и разделяли его жизненную позицию. Например, противоположные образы помещиков, деятельных, энергичных, прогрессивных, исповедовавших принципы гуманизма, можно найти в произведениях А.И. Гончарова, И.С. Тургенева и других русских писателей XIX века. Во-вторых, не следует недооценивать значение таких "иудушек" в российской истории и в жизни вообще. Ведь духовный примитивизм обладает своеобразной, особой сложностью, как и внутреннее богатство.

"История умертвии" Не исчерпывается, разумеется, судьбами Арины Петровны и двух ее сыновей. Она включает в себя подробное описание трагического финала жизненного пути Аннинь-ки и Любиньки, Петеньки и Володеньки. И всякий раз роль Иудушки поистине роковая. На совести Порфирия Владимирыча смерти близких ему людей.

Каков же итог жизни Иудушки? Одиночество! Салтыков-Щедрин населяет головлевский дом призраками "умертвии", которые возникают в больном сознании спившегося Иудушки. "Отовсюду, из всех углов этого постылого дома, казалось, выползали "умертвия". Куда ни пойдешь, в какую сторону ни повернешься, везде шевелятся серые призраки".

В финале романа "Господа Головлевы" Салтыков-Щедрин рисует "пробуждение одичалой совести" Иудушки. "И вдруг ужасная правда осветила его совесть, но осветила поздно, без пользы, уже тогда, когда перед глазами стоял лишь бесповоротный и непоправимый факт. Вот он состарился, одичал, одной ногой в могиле стоит, а нет на свете существа, которое приблизилось бы к нему, "пожалело" бы его. Зачем он один?" В мартовскую метель Иудушка идет на могилу Арины Петровны и погибает в пути.

Судьба Порфирия Владимирыча Головлева трагична. Вот что пишет о нем Салтыков-Щедрин: "Не надо думать, что Иудушка был лицемер в смысле, например, Тартюфа или любого современного французского буржуа… Нет, ежели он и был лицемер, то лицемер чисто русского пошиба, то есть просто человек, лишенный всякого нравственного мерила и не знающий иной истины, кроме той, которая значится в азбучных прописях. Он был невежествен без границ, сутяга, лгун, пустослов… Все это такие отрицательные качества, которые отнюдь не могут дать прочного материала для действительного лицемерия". Иудушка - жертва собственного пустословия, собственного пустомыслия. Финал романа вызывает не только осуждение Порфирия Головлева, но и жалость к нему. Книга учит читателей ценить подлинные человеческие чувства, преодолевать мелочность и эгоизм.

Как это ни грустно, но в "Господах Головлевых" действительно подводятся итоги. Роман - не что иное, как история разрушения, распада одной семьи и проведение "финальной черты".

Собственно, подобного бесславного конца рода и следовало ожидать. Дело в том, что изначально, когда читатель только поверхностно знакомится с членами семейства, становится ясно, что они обречены на гибель. М.Е. Салтыков-Щедрин не выводит в своем произведении ни одного положительного героя, как это характерно для традиционных, несатирических, романов. Правда, иногда в сознании того или иного персонажа "Господ Головлевых" случаются "просветы". Примером может служить Степка-балбес. Когда он возвращается в Головлево, дорога его напоминает путь на каторгу. Может быть, из страха перед беспросветным будущим в мозгу его возникает какое-то светлое пятно, мысль о своей никчемности. Впрочем, мысль эта исчезает так же быстро, как появилась, поскольку Степка - Головлев до мозга костей.

Более-менее светлой личностью на фоне остальных предстает Аннинька. Она далеко не положительная героиня, но все же обладает несвойственными их роду понятиями о чести и порядочности. В голове ее даже теплится мысль о честном зарабатывании денег. Она совестлива и горда. Все это, к сожалению, обращается в прах при соприкосновении с реальностью, с насквозь прогнившим актерским бытом. Но Аннинька вызывает уважение хотя бы тем, что долгое время пыталась бороться с неизбежным.

Таким образом, Салтыков-Щедрин не рисует абсолютно беспросветной картины существования Головлевых.

Нет, на темном фоне мелькают иногда солнечные лучи, но и им не под силу осветить ту клоаку, которую представляет собою усадьба Головлево. Вся жизнь семьи - лишь подведение итогов, больше ничего. Дело в том, что в каждом жесте, в каждом поступке героев сквозит их обреченность. Они могут стремиться к накопительству, к богатству (в их приземленном понимании), не зная того, что известно читателю, - конец приближается неумолимо.

Какие же итоги подводят Головлевы? Самые ничтожные. Они не оставляют после себя даже памяти. Их забывают сразу же после смерти не только окружающие, но даже собственные родственники. Понятие "семья", вполне определенное для большинства людей, для Головлевых имеет странное звучание. Скорее всего, это слово является для них пустым звуком. Семейные ценности, естественные для любого человека, для Головлевых не имеют ровно никакого значения. Каждый член семьи проживает собственную жизнь, нимало не заботясь о родных и неизбежно стремясь к собственному концу.

Так, Арина Петровна, всю жизнь стремившаяся что-то сделать для семьи (в своем узком понимании), действует всегда довольно странным образом, еще больше разобщая членов семейства. В конце жизни она остается "у разбитого корыта", вряд ли сознавая, что пришла к этому финалу сама. Ради укрепления материального положения она частенько забывала, что ее дети - люди, что им нужны забота и тепло. "Постылым" детям она "выбрасывала кусок", пребывая в уверенности, что тем самым выполняет родительский долг и может отныне снять с себя всякую ответственность. В результате и выросли "нерадивая" дочь, Степка-балбес, бесхребетный Павел и Иудушка-кровопивец. Да и внуки приносят скорее не радость, а дополнительные проблемы. Смерть Арины Петровны плачевна, но вполне заслуженна с точки зрения критически настроенного читателя.

Точно так же "подводят итоги" дети Арины Петровны. Жизнь их прожита впустую, ничего не достигнуто. Вряд ли можно считать достижениями приобретения Иудушки. Увы, все это - закономерность для рода Головлевых. Пустота - практически синоним их существования. При слове "пустота" в голову в первую очередь приходит образ Иудушки. Это - наиярчайший тип пустозвона, пустослова, пустосвята. По сути дела, этот персонаж представляет собой "гроб, наполненный прахом" (излюбленный эпитет автора по отношению к герою, неустанно повторяемый).

Примечательно в романе то, что "подведение итогов" в большинстве случаев связано с "нехорошей" смертью. Умирают в результате самоубийства, от запоя, от изнурительной болезни и почти никто - от старости. Есть персонажи, которых автор "помиловал", но и у них мало шансов на удачу. Так, читатель не видит смерть Анниньки, но не питает ложных надежд на ее выздоровление. Также не знаем мы и том, что произошло с внебрачным сыном Иудушки, но нетрудно предположить, что жизнь его ожидает нелегкая и вряд ли продолжительная. Таким образом, "оставляя в живых" некоторых героев, автор не дает нам повода надеяться на то, что они избегнут участи всех остальных Головлевых.

Гениальный мастер речевых характеристик, Салтыков-Щедрин так соткал речь Иудушки, что она вызывает физическое ощущение липкой словесной паутины, "точащегося гноя" и "зудения", выматывающего душу.

Иудушка, как и все Головлёвы, - социальный и нравственный урод, и речь его - средство маскировки подлых мыслей и поступков, она прикрывает жестокие и низменные расчёты и желания. Грабя, притесняя и обездоливая, он не забывает при этом употреблять слова: голубчик, дружок, побожески, милый друг маменька, душенька, по-родственному, родная. Однако как ни ловко хищничает и предательствует Иудушка, и он не может уйти от рокового "расчёта", отделаться от вопроса: зачем он всю жизнь лгал, пустословил, притеснял, скопидомствовал? Его поражает страх перед действительностью, "какая-то смута, почти граничащая с отчаянием", овладевает им, он постепенно опускается и дичает, в его облике появляется что-то жуткое. "Запой праздномыслия" влечёт за собой подлинный запой: печать вырождения всё яснее проступает в его облике.

В образе Иудушки Щедрин собрал и с огромной художественной силой обобщил те черты, с которыми великий сатирик вёл непримиримую борьбу всю жизнь: предательство, жестокость, лицемерие, пустомыслие и пустоутробие. Образ Иудушки-лицемера и предателя - крайнее выражение пошлости и низости, до каких может скатиться человек. С огромной художественной силой вылеплен этот образ великим сатириком. В образе Иудушки нашли своё выражение безмерное презрение и ненависть писателя к предательству, двоедушию, хищничеству и лганью.

Итак, "семейные итоги" весьма плачевны. Никто не остался в живых, никто не оставил по себе доброй памяти, никто ни разу за всю жизнь не совершил сколько-нибудь достойного поступка. Своим романом Салтыков-Щедрин как бы говорит нам: не уподобляйтесь Головлевым, стройте свою семью на ином фундаменте, чтобы не ускорять "подведения итогов" для всего рода.

салтыков щедрин головлев иудушка

Список литературы

1. М.Е. Салтыков-Щедрин "господа Головлевы". Собрание сочинений в 20-и томах. Т.13. М.: Художественная литература, 1972;
2. Бушмин А.С. Сатира Салтыкова-Щедрина. - М. - Л., 1959;
3. Покусаев Е.И. "Господа Головлевы" М.Е. Салтыкова - Щедрина М., 1875;

Роман М. Е. Салтыкова-Щедрина «Господа Головлевы» можно назвать историей выморочной семьи, обреченной на гибель из-за поразившей ее жажды стяжания, из-за утраты человеческих связей между людьми. Последнее особенно касается Порфирия Владимирыча Головлева. Иудушка попадает в паутину собственного пустословия, порвать которую он не в силах. Перед нами отнюдь не лицемер. Салтыков-Щедрин создает достаточно сложный и трагический образ. Жизненный путь Иудушки - это путь постепенной утраты связи с реальностью, с живыми людьми; это путь мучительного прозрения буквально на пороге смерти.

Детство Иудушки проходит в затхлой атмосфере выморочного семейства. Рано проявляется в Порфирии способность приспосабливаться к обстоятельствам. «Порфирии Владимирыч известен был в семействе под тремя именами: Иудушки, кровопивушки и откровенного мальчика... С младенческих лет любил он приласкаться к милому другу маменьке, украдкой поцеловать ее в плечико, а иногда и слегка понаушничать». Впрочем, «загадочный взгляд» Порфирия вызывает смутную тревогу властной Арины Петровны. «Так вот и поливает ядом, так и подманивает»,- говорит она.

Во время гражданской службы в Петербурге Иудушка регулярно посылает письма «милому другу маменьке». Даже прозаическая просьба прислать денег выдержана в елейных тонах: «Следует мне еще шесть с полтиной дополучить, в чем и прошу вас мне почтеннейше извинить». Узнав о смерти сестры Анны, Иудушка по-прежнему «вертит языком». Он пишет: «Известие о кончине любимой сестрицы и доброй подруги детства Анны Владимировны поразило мое сердце скорбию, каковая скорбь еще более усилилась при мысли, что вам, милый друг маменька, посылается еще новый крест, в лице двух сирот-малюток».

Свое безразличие к спившемуся Степке-балбесу Иудушка также пытается скрыть за пустословием. Одновременно он добивается от Арины Петровны того, что она лишает нелюбимого сына его доли наследства. Смерть брата Степана незримо приближает Порфирия Владимирыча к роковому одиночеству, зияющей пустоте...

«История умертвии» находит закономерное продолжение в судьбе другого брата Иудушки - Пашки-тихони. Сцена свидания Порфирия Владимирыча с умирающим братом показывает всю внутреннюю пустоту Иудушки. За речами о религиозном смирении кроется меркантильный денежный интерес.

Отношение Порфирия Владимирыча к Арине Петровне также говорит о предельной мелочности богатого головлевского помещика. Завладев фактическими правами на имение, Иудушка отводит матери роль приживалки. Уязвленная гордость заставляет Арину Петровну переселиться в Дубровино.

«История умертвии» Не исчерпывается, разумеется, судьбами Арины Петровны и двух ее сыновей. Она включает в себя подробное описание трагического финала жизненного пути Аннинь-ки и Любиньки, Петеньки и Володеньки. И всякий раз роль Иудушки поистине роковая. На совести Порфирия Владимирыча смерти близких ему людей.

Каков же итог жизни Иудушки? Одиночество! Салтыков-Щедрин населяет головлевскии дом призраками «умертвии», которые возникают в больном сознании спившегося Иудушки. «Отовсюду, из всех углов этого постылого дома, казалось, выползали «умертвия». Куда ни пойдешь, в какую сторону ни повернешься, везде шевелятся серые призраки».

В финале романа «Господа Головлевы» Салтыков-Щедрин рисует «пробуждение одичалой совести» Иудушки. «И вдруг ужасная правда осветила его совесть, но осветила поздно, без пользы, уже тогда, когда перед глазами стоял лишь бесповоротный и непоправимый факт. Вот он состарился, одичал, одной ногой в могиле стоит, а нет на свете существа, которое приблизилось бы к нему, "пожалело" бы его. Зачем он один?» В мартовскую метель Иудушка идет на могилу Арины Петровны и погибает в пути.

Судьба Порфирия Владимирыча Головлева трагична. Вот что пишет о нем Салтыков-Щедрин: «Не надо думать, что Иудушка был лицемер в смысле, например, Тартюфа или любого современного французского буржуа... Нет, ежели он и был лицемер, то лицемер чисто русского пошиба, то есть просто человек, лишенный всякого нравственного мерила и не знающий иной истины, кроме той, которая значится в азбучных прописях. Он был невежествен без границ, сутяга, лгун, пустослов... Все это такие отрицательные качества, которые отнюдь не могут дать прочного материала для действительного лицемерия». Иудушка - жертва собственного пустословия, собственного пустомыслия. Финал романа вызывает не только осуждение Порфирия Голов-лева, но и жалость к нему. Книга учит читателей ценить подлинные человеческие чувства, преодолевать мелочность и эгоизм.

Как это ни грустно, но в «Господах Головлевых» действительно подводятся итоги. Роман - не что иное, как история разрушения, распада одной семьи и проведение «финальной черты».

Собственно, подобного бесславного конца рода и следовало ожидать. Дело в том, что изначально, когда читатель только поверхностно знакомится с членами семейства, становится ясно, что они обречены на гибель. М. Е. Салтыков-Щедрин не выводит в своем произведении ни одного положительного героя, как это характерно для традиционных, несатирических, романов. Правда, иногда в сознании того или иного персонажа «Господ Головлевых» случаются «просветы». Примером может служить Степка-балбес. Когда он возвращается в Головлево, дорога его напоминает путь на каторгу. Может быть, из страха перед беспросветным будущим в мозгу его возникает какое-то светлое пятно, мысль о своей никчемности. Впрочем, мысль эта исчезает так же быстро, как появилась, поскольку Степка - Головлев до мозга костей.

Таким образом, Салтыков-Щедрин не рисует абсолютно беспросветной картины существования Головлевых. Нет: на темном фоне мелькают иногда солнечные лучи, но и им не под силу осветить ту клоаку, которую представляет собою усадьба Головлево. Вся жизнь семьи - лишь подведение итогов, больше ничего. Дело в том, что в каждом жесте, в каждом поступке героев сквозит их обреченность. Они могут стремиться к накопительству, к богатству (в их приземленном понимании), не зная того, что известно читателю, - конец приближается неумолимо.

Какие же итоги подводят Головлевы? Самые ничтожные. Они не оставляют после себя даже памяти. Их забывают сразу же после смерти не только окружающие, но даже собственные родственники. Понятие «семья», вполне определенное для большинства людей, для Головлевых имеет странное звучание. Скорее всего, это слово является для них пустым звуком. Семейные ценности, естественные для любого человека, для Головлевых не имеют ровно никакого значения. Каждый член семьи проживает собственную жизнь, нимало не заботясь о родных и неизбежно стремясь к собственному концу.

Так, Арина Петровна, всю жизнь стремившаяся что-то сделать для семьи (в своем узком понимании), действует всегда довольно странным образом, еще больше разобщая членов семейства. В конце жизни она остается «у разбитого корыта», вряд ли сознавая, что пришла к этому финалу сама. Ради укрепления материального положения она частенько забывала, что ее дети - люди, что им нужны забота и тепло. «Постылым» детям она «выбрасывала кусок», пребывая в уверенности, что тем самым выполняет родительский долг и может отныне снять с себя всякую ответственность. В результате и выросли «нерадивая» дочь, Степка-балбес, бесхребетный Павел и Иудушка-кровопивец. Да и внуки приносят скорее не радость, а дополнительные проблемы. Смерть Арины Петровны плачевна, но вполне заслуженна с точки зрения критически настроенного читателя.

Точно так же «подводят итоги» дети Арины Петровны. Жизнь их прожита впустую, ничего не достигнуто. Вряд ли можно считать достижениями приобретения Иудушки. Увы, все это - закономерность для рода Головлевых. Пустота - практически синоним их существования. При слове «пустота» в голову в первую очередь приходит образ Иудушки. Это - наиярчайший тип пустозвона, пустослова, пустосвята. По сути дела, этот персонаж представляет собой «гроб, наполненный прахом» (излюбленный эпитет автора по отношению к герою, неустанно повторяемый).

Примечательно в романе то, что «подведение итогов» в большинстве случаев связано с «нехорошей» смертью. Умирают в результате самоубийства, от запоя, от изнурительной болезни и почти никто - от старости. Есть персонажи, которых автор «помиловал», но и у них мало шансов на удачу. Так, читатель не видит смерть Анниньки, но не питает ложных надежд на ее выздоровление. Также не знаем мы и том, что произошло с внебрачным сыном Иудушки, но нетрудно предположить, что жизнь его ожидает нелегкая и вряд ли продолжительная. Таким образом, «оставляя в живых» некоторых героев, автор не дает нам повода надеяться на то, что они избегнут участи всех остальных Головлевых.

Итак, «семейные итоги» весьма плачевны. Никто не остался в живых, никто не оставил по себе доброй памяти, никто ни разу за всю жизнь не совершил сколько-нибудь достойного поступка. Своим романом Салтыков-Щедрин как бы говорит нам: не уподобляйтесь Головлевым, стройте свою семью на ином фундаменте, чтобы не ускорять «подведения итогов» для всего рода.

Александр Ивановский

В поздних киноведческих работах можно прочесть, что фильм «Иудушка Головлев» был, мол, беднее романа, поскольку режиссер смог разработать лишь одну сюжетную линию, и вообще в картине удачна чуть ли не одна работа - Гардина. Фильм действительно беднее романа,- констатировать это можно, но в упрек ставить бесполезно. Бесполезно потому уже, что ни у нас, ни за рубежом еще не было фильма, сделанного на основе романа социально значимого и психологически сложного, который бы «не обеднял...». И поверим Достоевскому, что такого фильма, который во всем был бы равен экранизируемому роману, и быть не может.
Достоевский говорит в письме к Оболенской, что инсценировка романа может быть успешной, «... если вы как можно более переделаете и измените роман, сохранив от него лишь один какой-нибудь эпизод для переработки в драму... или, взяв первоначальную мысль, совершенно измените сюжет». Очевидно, подобного рода соображениями руководствовался и Ивановский, экранизируя роман Салтыкова-Щедрина: сохранив «первоначальную мысль», он переработал в драму важнейший «эпизод» книги - историю Иудушки. Рассказ Ивановского о поисках им исполнителя на роль Иудушки убедительно свидетельствует, что с самого начала фильм был задуман как история одного характера, как монодрама. Поэтому автор и обращался поочередно к И. Москвину, М. Тарханову, И. Певцову - у любого из этих великих актеров образ Иудушки был бы достаточно выразителен. (Тарханов, впрочем, очень удачно выступил в роли купца Дерунова.) Но разные причины помешали этим актерам принять предложение режиссера, и роль досталась Гардину. Успех Гардина, бесспорно, был не случайностью, а закономерностью, объясняемой не только талантом исполнителя, но и определенной чуткостью и точностью режиссерского замысла. Кстати, это ничуть не умаляет заслуги актера.
Гардин, следуя в основном толкованию образа, данного литературными критиками еще в прошлом веке, подчеркивает в Иудушке черты, характерные для вырождавшегося русского дворянства. «Голубая кровь», если она и была, давно уже выцвела, высокие понятия о чести и человеческом достоинстве утрачены, осталась мертвечина, мерзость. Эта драма целого сословия конкретна и своеобразна у Гардина. Не стоит проводить параллели между описаниями у Салтыкова-Щедрина и игрой Гардина, при всех совпадениях Иудушка из фильма по-иному гадок и страшен.
Впечатляют даже фотографии Иудушки - Гардина. При повторных же просмотрах фильма неизменно поражает актерское мастерство. Крупные планы лица, «словно маслом подернутого», глаза - пустые, мутные, опасные, как у гадюки, невозможно забыть. Иудушка - Гардин отнюдь не был единственной блестящей ролью в фильме. {} М. Тарханов, Н. Корчагина-Александровская, И. Зарубина создали интереснейшие, надолго запоминающиеся образы «темного царства». Удачным оказался и выбор молодых, одаренных и достаточно опытных актрис Т. Булах и Н. Латониной на роли Анненьки и Любиньки - двух странных и жалких созданий, одновременно являющихся и продуктом этого «царства» и его жертвами.

Ромил Соболев

«20 режиссерских биографий», Издательство «Искусство», Москва 1971 год (стр.124-125)

ИУДУШКА ГОЛОВЛЁВ - герой романа М.Е.Салтыкова-Щедрина «Господа Головлевы» (1875-1880). Порфирий Владимирович Головлев, прозванный Иудушкой и Кровопивушкой,- «последний представитель вымороченного рода». Прототипом героя явился «злой демон» семьи Салтыковых - старший брат Михаила Евграфовича, Дмитрий, который при возникшей тяжбе о наследстве, по словам писателя, «руководился только одною наклонностью к кляузам», у которого была «одна система: делать мелкие пакости».

И.Г. любил приласкаться к «милому другу маменьке», иногда, словно зачарованный, не сводил с нее глаз. А между тем, дождавшись, когда мать вложит в имение почти все свои деньги, вышел в отставку и поселился в родовом имении Головлеве, сделав все, чтобы завладеть наследством: денег пятнадцать тысяч рублей, тарантас, две коровы и проч. Жизнь И.Д. протекала в бесконечных кляузах: из-за малейшего пустяка затевал он судебную тяжбу. И.Г. знал множество молитв, и все свободное время отдавал молитвенному стоянию «без участия сердца». Доведя сына Володю до самоубийства, И.Г. отслужил по нему панихиду и только приговаривал: «Ах, Володя, недобрый ты сын! Видно не молишься Богу за папу!» К концу жизни И.Г. совсем одичал: то пьянствовал, то впадал в оцепенение. Так продолжалось до тех пор, пока однажды И.Г. вышел из дома в сырую мартовскую метель. Утром около дороги был найден его закоченевший труп.

Образ И.Г, этого «пакостника, лгуна и пустослова», обычно сравнивают с такими героями, как Шейлок, Тартюф, Плюшкин, Фома Опискин, Смердяков. По утверждению А.С.Бушмина, И.Г. «персонифицирует всякого рода предательство, двурушничество, лицемерие, замаскированное злодейство. Это лютый враг, прикидывающийся ласковым другом».

В.В.Прозоров считал, что герой Салтыкова-Щедрина «лицемер не по злому корыстному расчету, а скорее по самой своей натуре. С детства он послушно и глубоко усвоил неписанный жизненный принцип: быть как все, поступать как принято, чтобы «оградить себя от нарекания добрых людей».

Роман «Господа Головлевы» имел много инсценировок: первая, под названием «Иудушка», была написана режиссером Александрийского театра Н.И.Куликовым и в 1880-е гг. широко ставилась в провинции. Среди выдающихся исполнителей роли И.Г.- В.Н.Андреев-Бурлак (1880), И.Н.Берсенев (МХАТ Второй, 1931), И.М.Смоктуновский (МХАТ, 1987).

Лит.: Турков А. Салтыков-Щедрин. М., 1965; Бушмин А.С. Салтыков-Щедрин. Л., 1970.

- 1933, 94 мин., звуковой, ч/б, Ленсоюзфильм. жанр: драма...
Ленфильм. Аннотированный каталог фильмов (1918-2003)
- Депутат Государственной Думы Федерального Собрания РФ первого, второго и третьего созывов, являлся заместителем председателя Комитета по бюджету и налогам, членом фракции "Союз Правых Сил"...
Большая биографическая энциклопедия
- Из романа «Господа Головлевы» Михаила Евграфовича Салтыкова-Щедрина...
- Из статьи «О краске стыда у Иудушки Троцкого» В. И. Ленина. Иронически: о политике, предавшем интересы товарищей по партии...
Словарь крылатых слов и выражений
- ИУ́ДУШКА, -и, муж. Лицемер и ханжа...
Толковый словарь Ожегова
- Иу́душка м. Литературный персонаж романа М.Е. Салтыкова-Щедрина "Господа Головлевы"...
Толковый словарь Ефремовой
- И"удушка, -и, муж. и и"...
Русский орфографический словарь
- Иудушка Головлёв. Книжн. или Публ. Презр. О лицемере и ханже, прикрывающем жестокие и подлые поступки маской добродетели. /i>
- Книжн. или Публ. Презр. О лицемере и ханже, прикрывающем жестокие и подлые поступки маской добродетели. /i> По имени главного героя романа М. Е. Салтыкова-Щедрина «Господа Головлевы» . БМС 1998, 237...
Большой словарь русских поговорок
- ханжа,...
Словарь синонимов

"ИУДУШКА ГОЛОВЛЁВ" в книгах

Глава 2 «Иудушка Троцкий»

автора Пашинина Валентина

Глава 2 «Иудушка Троцкий» Кто же из них, Троцкий или Сталин, был более заинтересован в уничтожении Есенина?Факты свидетельствуют, что до конца 1925 года, до укрепления своих позиций, Есенин нужен был Сталину как союзник, как единомышленник против засилья евреев в советском

Глава 3 Иудушка Бухарин, или Неизвестное письмо

Из книги Неизвестный Есенин автора Пашинина Валентина

Глава 3 Иудушка Бухарин, или Неизвестное письмо Письмо Н. Бухарина, опубликованное Британом в 1924 году, имеет три эпиграфа: «Где стирается призрачная грань между «Wahrheit» и «Dichtung» (истиной и поэтическим вымыслом)? Там, где нет лжи». «Что такое правда? Это путь к Богу». «Если бы

Иудушка Головлев

Из книги Актерские тетради Иннокентия Смоктуновского автора Смоктуновский Иннокентий

Иудушка Головлев Талант есть некая плесень, которая разъедает и заставляет сомневаться, быть недовольным, хотеть еще чего-то. Тысяча вопросов Смоктуновского могли бы свести с ума, если бы у меня не было к нему встречных двух тысяч вопросов. Это соревнование создавало

«Иудушка Троцкий»

Из книги Сталин против Троцкого автора Щербаков Алексей Юрьевич

«Иудушка Троцкий» С 1910 года Троцкий стал предпринимать попытки вернуться в российскую политику. Эмигрантскую, разумеется. Ему удалось сколотить небольшую группировку своих сторонников. Из них интересны двое – Карл Радек (Собельсон) и Александра Коллонтай. Радек былИудушка Головлев Из книги 100 великих литературных героев [с иллюстрациями] автора Еремин Виктор Николаевич

Иудушка Головлев История человечества – история становления и развития ханжества. Из столетия в столетие подвижники привносили в мир светлые благородные идеи и страдали за них; затем на костях мучеников эти идеи становились всеобщими; после чего мелкие людишки

Иудушка Головлев в роли президента

Из книги Новая национальная идея Путина автора Эйдман Игорь Виленович

Иудушка Головлев в роли президента Этот текст я написал прошлой осенью, после встречи Путина с писателями. Сейчас уже понятно, что я тогда недооценил своего «героя». За это время он показал, что способен не только на «точечные», но и на вполне масштабные злодейства.