Подстрочный перевод ромео и джульетта. Какой перевод лучший по “Ромео и Джульетта”? Лоренцо, Джованни – францисканские монахи

УИЛЬЯМ ШЕКСПИР

РОМЕО И ДЖУЛЬЕТТА

Трагедия

Перевод Екатерины Савич

ДЕЙСТВУЮЩИЕ ЛИЦА

ЭСКАЛ, герцог веронский

ПАРИМ, молодой вельможа, родственник герцога.

КАПУЛЕТТИ главы двух домов, враждующих друг с другом

ДЯДЯ Капулетти

РОМЕО, сын Монтеки

МЕРКУЦИО, родственник герцога, друг Ромео.

БЕНВОЛИО, племянник Монтеки, друг Ромео.

ТИБАЛЬТ, племянник леди Капулетти.

ДЖОН францисканские монахи

БАЛТАЗАР, слуга Ромео.

ГРЕГОРИ слуги Капулетти

ПИТЕР, слуга няни.

АБРАМ, слуга Монтеки

АПТЕКАРЬ

Первый МУЗЫКАНТ

Второй МУЗЫКАНТ

Третий МУЗЫКАНТ

ПАЖ Париса; другой ПАЖ; ОФИЦЕР.

Леди МОНТЕКИ, жена Монтеки.

Леди КАПУЛЕТТИ, жена Капулетти.

ДЖУЛЬЕТТА, дочь Капулетти.

НЯНЯ Джульетты.

(Граждане Вероны; родственники обоих домов; ряженые, стражники и свита; хор).

ПРОЛОГ

(Входит хор)

Однажды две веронские семьи,

Во всем имея равные заслуги,

Умыли руки в собственной крови,

Храня предубежденье друг о друге.

Любовь соединила их детей.

Влюбленные покончили с собой,

И только после этих двух смертей

Их семьи помирились меж собой.

Трагических событий переплет

И прерванное смертью столкновенье

Любви с жестокой ненавистью - вот

Сюжет двухчасового представленья.

А то, что трудно выразить словами,

Мы лучше разыграем перед вами.

Хор уходит.

АКТ 1

Сцена 1

Верона. Площадь.

(Входят Самсон и Грегори, вооруженные мечами и щитами).

Самсон

Ей-богу, Грегори, упремся до последнего...

Грегори

И будем последними ослами...

Самсон

Уж я на этот раз маху не дам. Как размахнусь со всей силой -- только головы полетят!

Грегори

Конечно, если головой сильно размахивать, она может оторваться.

Самсон

Когда меня обижают, я же бешеный делаюсь!

Грегори

Пока тебя обидишь, самому взбеситься можно...

Самсон

Не скажи. Стоит мне почуять собаку из дома Монтеки -- и я готов броситься на нее!

Грегори

Не на нее, а от нее -- броситься и бежать куда-подальше. Не сдвинуться с места в минуту опасности -- вот истинная доблесть.

Самсон

Не сдвинусь -- не сойти мне с этого места! Стану стеной -- и никому из них проходу не дам, -- ни парню, ни девушке.

Грегори

Постучи по себе, и если звук гулкий, то горе побежденным...

Самсон

Ох, и отведу я душу: молодцам проломлю башку, а девиц поставлю к стенке!

Грегори

Ты это брось -- здесь чисто мужская ссора.

Самсон

Один черт: первым делом разделаюсь с мужчинами, потом примусь за девушек и навсегда покончу с ними в этом доме.

Грегори

Как это понимать?

Самсон

Понимай, как знаешь, но рано или поздно так оно и будет.

Грегори

Боюсь, когда они, бедняжки, поймут, будет уже слишком поздно...

Самсон

Понятное дело, ни одна не устоит перед таким симпатичным куском мяса, как я.

Грегори

Хорошо, что не рыбы, а то быть бы тебе воблой... Ну что ж, обнажай оружие -- вон идут двое из дома Монтеки.

(Входят Абрам и Балтазар)

Самсон

Уже обнажил. Затей с ними ссору, а я зайду сзади, и уж оттуда задам им жару!

Грегори

Если не задашь стрекача...

Самсон

Не бойся, не задам.

Грегори

Тебя бояться -- дураков нет. Я за тебя боюсь.

Самсон

Будем действовать в рамках закона. Надо, чтобы они напали первыми.

Грегори

Как подойдем к ним, я так сдвину брови, что они обидятся.

Самсон

Пусть только попробуют! А я буду грызть ногти прямо у них под носом -- ни один порядочный человек этого не вынесет!

Абрам

Чего-й-то вы грызете ноготь, сэр? Уж не хотите ли вы обидеть нас?

Самсон

Да вот, сижу, грызу ноготь, сэр...

Абрам

Еще раз спрашиваю, сэр, вы хотите нас обидеть?

Самсон

(Грегори ) Если я скажу да, закон - на нашей стороне?

Грегори

(Самсону ) Нет.

Самсон

Нет, сэр, я грызу ноготь не потому, что хочу вас обидеть, а просто так, сэр, сижу, грызу ноготь, прямо вам в лицо.

Грегори

Короче, сэр, вы требуете сатисфакции?

Абрам

Я, сэр? Нет, сэр...

Самсон

А жаль, сэр, я мог бы вам ее устроить. Между прочим, мой хозяин ничем не хуже вашего...

Абрам

Но и не лучше.

Самсон

Вообще-то...

Грегори

(Самсону ) Говори «Лучше!», здесь рядом кто-то из хозяйской родни...

Самсон

Много лучше, сэр!

Абрам

Это ложь.

Самсон

За шпаги, господа, будьте же мужчинами! Грегори, покажи свой коронный удар!

Дерутся.

(Входит Бенволио)

Бенволио

Сейчас же разойдитесь! Шпаги в ножны!

Болваны! Думать надо головой!

(Входит Тибальт)

Тибальт

Бенволио, и ты здесь, мальчик мой!

Гляди сюда: идет твоя погибель.

Бенволио

Помог бы лучше их остановить.

Здесь виноваты обе стороны.

По мне, так лишь бы не было войны!

Тибальт

Ты хочешь мира? Ты его получишь.

Одно упоминание о нем

Меня приводит в ярость. Точно также

Я ненавижу ад и всех Монтеки,

Особенно тебя. Умри же... с миром!

Дерутся.

(В драку включаются люди Монтеки и Капулетти; входят граждане Вероны с дубинами и алебардами)

Граждане Вероны

Народ! Ни тех, ни этих не жалейте!

Долой Монтеки вместе с Капулетти!

(Входят Капулетти в ночном халате и леди Капулетти)

Капулетти

О чем шумим? Подать рапиру мне!

Леди Капулетти

Милорд! Коcтыль вам подойдет вполне...

Капулетти

Молчи! Опять пришел старик Монтеки

По душу по мою. Он жаждет мести...

(Входят Монтеки и леди Монтеки)

Монтеки

Здесь дело чести. Старый Капулетти

Опять стоит мне поперек дороги.

Пусти, жена...

Леди Монтеки

Да ни за что на свете!

Ведь ты, мой друг, едва волочишь ноги...

(Входит герцог со свитой)

Герцог

О, граждане Вероны! Я не верю,

Чтоб вы так низко пали и дошли

До этой дикой уличной резни!

Не граждане Вероны вы, но звери,

У коих над душой не властен разум

И алой кровью истекает сердце...

Довольно, я сказал! Оружье наземь!

Послушайте теперь, что скажет герцог.

Мне безразлично, кто затеял спор:

Синьор Монтеки или Капулетти.

Я вас терпел обоих до сих пор,

Но есть, увы, предел всему на свете.

Наш славный город стал в который раз

Ареной кровной мести из-за вас.

Так знайте же, мятежные бароны!

Терпеть устали жители Вероны

И вас, и вашу ненависть друг к другу,

Но если все опять пойдет по кругу

И будет вновь гражданская война --

Вы жизнью мне заплатите сполна.

Покамест все свободны, так и быть...

Я попрошу синьора Капулетти

Последовать за мной без промедленья,

А вечером придет синьор Монтеки

Узнать, какое принято решенье

На виллафранкском княжеском совете.

Всем прочим разойтись, под страхом смерти!

Уходят все, кроме Монтеки, леди Монтеки и Бенволио.

Монтеки

Кто снова эту кашу заварил?

Скажи-ка мне, сынок, ведь ты там был...

Бенволио

Иду себе и вижу: двое наших

С противником уже вступили в бой.

Я только собирался их разнять,

Но тут явился Тибальт нас пугать.

Он тряс мечом у нас над головами,

Ругался нехорошими словами,

Но лишь ветрам удары наносил,

За что при всех освистан ими был.

Мы бились... А народ все подходил

И тут же в столкновение вступал,

Пока наш герцог им не помешал.

Леди Монтеки

Ты не видал Ромео моего?

Ведь с вами, к счастью, не было его.

Бенволио

В тот час, когда хранители Востока

Восходу солнца открывают двери,

За городом бродил я одиноко

И там, в тени платановых деревьев,

У западных ворот его я встретил,

Хотел позвать, но он меня заметил

И растворился в сумраке лесном.

Бывает так, случается и хуже:

Наедине с самим собой никто

Не нужен... И, оставив весь свой пыл,

Я воротился и о нем забыл.

Монтеки

Его там часто видят по утрам,

Когда с росой сливается слеза

И вздохи улетают к облакам,

Но только луч рассвета бьет в глаза

И день срывает дымную завесу

С постели у пленительной Авроры,

Наш бедный сын бежит от солнца прочь:

Он закрывает дверь на все затворы

И жаркий полдень превращает в ночь.

Так каждый день, и ночь, и вечер каждый,

И если срочно делу не помочь,

Все может плохо кончится однажды.

Бенволио

А в чем причина этого расстройства?

Монтеки

Не знаю. Оттого и беспокоюсь.

Бенволио

А вы об этом говорили с ним?

Монтеки

Пытался сам и поручал другим.

Но он настолько сам в себе замкнулся

И от всего земного отвернулся,

Что не раскроет рта. Уже давно

Таится в нем тоска, как червь в бутоне,

Которому расцвесть не суждено.

Бенволио

А вот и он! Ступайте, умоляю...

Я сам сейчас пойду и все узнаю.

Монтеки

Ну что ж, сынок, счастливо оставаться.

Дай бог тебе до сути докопаться.

Жена, пойдем...

Монтеки и леди Монтеки уходят.

(Входит Ромео)

Бенволио

Ромео, с добрым утром.

Ромео

А мне казалось, вечер...

Бенволио

Бог с тобой,

С утра как девять пробило.

Ромео

Отчаянья сойдет за вечность час...

С тобой отец мой говорил сейчас?

Бенволио

Да, точно, он. А все-таки скажи,

Что за тоска тебя, мой друг, снедает?

Ромео

Хочу того, чего мне не хватает.

Бенволио

Ромео

Бенволио

Ромео

Не угадаешь.

Бенволио

Мой бедный друг, так чем же ты страдаешь?

Ромео

Отсутствием взаимности.

Бенволио

Жестокая красавица, доколе

Ты будешь холодна к нему?

Ромео

Давно пора бы ей прозреть и боле

Уж не сопротивляться божьей воле!

Обедать будем? Стой!.. Здесь все в крови...

Молчи... Я сыт по горло этой кровью.

Ах, милый мой, здесь снова пахнет бойней

И никому нет дела до любви!

И счастья нет... И все, что нам осталось, --

Рожденная из пепла пустоты,

Дурная страсть, и ласковая ярость,

И легкость чувств, и важность суеты,

И совершенных форм мятежный хаос!

И в явственном бреду, в слепящей тьме,

В звенящей тишине ужели мне

Приснится наяву все тот же сон:

Я не любим, но как же я влюблен!

Тебе смешно?

Бенволио

Да нет же, я рыдаю!

Ромео

А ты о чем?

Бенволио

Я за тебя страдаю.

Ромео

Увы, таков любви нелегкий путь --

Зеленая тоска сдавила грудь,

Тихонько надрывая сердце мне.

Усиленная братским состраданьем,

Она мне будет тяжелей вдвойне.

Любовь взовьется дымом сладких грез,

И обожжет огнем влюбленных глаз,

И разольется морем горьких слез,

И исцелит, и искалечит нас,

И мудростью безумья наградит,

И боль утраты медом подсластит.

Счастливо оставаться...

Бенволио

Я с тобой.

Ты, брат, влюблен -- так не покинь же брата!

Ромео

Оставь меня, я сам теперь не свой.

Я не Ромео - он ушел куда-то...

Бенволио

А все-таки скажи мне, кто она?

Ромео

Не передать ни возгласом, ни стоном...

Бенволио

Зачем стонать? Скажи печальным тоном.

Ромео

Сказать? Тебе, насмешнику, доверить

Сердечную привязанность мою?

Ведь я, признаться, женщину люблю!

Бенволио

Я так и знал.

Ромео

Нет женщины прекрасней,

Чем та, что мне желанна.

Бенволио

Ясность цели

Облегчит попадание.

Ромео

Напрасно

Сжигаю сердце я. Стреле Амура

За умницей-Дианой не угнаться.

Условностями вооружена,

Не поддается нежности она!

В моих признаньях пылких проку нет

Бессмысленна игра влюбленных глаз,

И бесполезен даже звон монет --

Вся сила красоты, что ей дана,

В могилу канет, не оставив след.

Бенволио

А что, она дала обет безбрачья?

Ромео

Увы, впустую божий дар потрачен!

Возможно ли -- из самолюбованья

Потомкам отказать в существованьи!

Прекрасная, она достойна рая,

Но не ценой того, что я сгораю

От страсти к ней. Не в силах больше ждать,

Уж лучше я умру, чем так страдать!

Бенволио

Тогда забудь и думать о девице!

Ромео

Сначала нужно думать разучиться...

Бенволио

Расслабься, милый мой, глаза протри

И на других красавиц посмотри!

Ромео

Зачем? Чтоб убедиться лишний раз,

Что эта леди всех других прекрасней,

Что смотрит ведьма из-под женской маски,

В богиню заставляя верить нас.

Кто раз ослеп, тому уж не забыть

Ту, что украла свет его очей.

Ах, женщины такой не может быть,

Которая могла б сравниться с ней!

Прощай, мой друг, ты слишком прямо судишь...

Шекспир

... трагедии Шекспира («Отелло», «Гамлет», «Король Лир», «Макбет», «Ромео и Джульетта» ... «русского Шекспира» . Его переводы трагедий Шекспира считаются лучшими... От матери, Екатерины Алексеевны, ... химиком Павле Савичем в 1938 ... Уильям Генри Брэгг, Уильям ...

Наверное, во всей мировой литературе не найдется столь же известного и великого произведения, не теряющего своей актуальности на протяжении веков, как пьеса «Ромео и Джульетта». Кто написал это бессмертное творение, сегодня известно всем образованным людям. Одна из трагедий, прославивших Уильяма Шекспира, - «Ромео и Джульетта». Автор ее - известнейший и драматург - признан величайшей из гениальных личностей эпохи Возрождения. Его повесть о Ромео и Джульетте пронизана светлым чувством любви, побеждающем не только многолетнюю людскую вражду, но и смерть.

История создания

«Ромео и Джульетта»... Кто написал гениальное произведение? Известно, что до создания указанной пьесы уже существовало несколько легенд и новелл других авторов о любви двух представителей враждующих кланов. В основу трагедии Шекспира легли три новеллы. Самая ранняя была написана в 1562 году Артуром Бруком, известным драматургом. Она называлась «Трагическая история Ромеуса и Джульетты». Эту поэму считают непосредственным источником сюжета, на котором основано произведение «Ромео и Джульетта».

Кто написал еще один прототип пьесы Шекспира, также известно из истории литературы. Им стала новелла «Ромео и Джульетта», созданная одним из известных итальянских писателей XVI века, Маттео Банделло. Еще позже итальянский писатель и историограф Луиджи Да Порто написал новеллу «История двух благородных влюбленных», практически полностью повторявшую сюжет шекспировской пьесы.

Как известно, Уильям Шекспир только немного изменил предшествующие произведения, например, в ранних пьесах действие происходило на протяжении более длительного времени - около девяти месяцев. У Шекспира же по сюжету на все происходящее выделено пять дней.

«Ромео и Джульетта». Краткое содержание

В пьесе автор описывает события, которые происходят в итальянском городе Верона. Два враждующих клана, две семьи - Монтекки и Капулетти, долгое время соперничают между собой. Их вражда то затихает, то вновь возобновляется. Последняя вспышка начинается с перебранки слуг, потом переходит в настоящее побоище. Ромео Монтекки, наследник одной из семей, не участвует в кровопролитии, он занят размышлениями о завоевании благородной красавицы Розалины, сердце которой ему хотелось покорить. Его друзья - Меркуцио и Бенволио - всячески пытаются отвлечь его от тяжелых дум, но Ромео продолжает печалиться.

В это время в семье Капулетти намечается веселый праздник. Эти люди не имеют аристократических корней, но они очень состоятельные, а при помощи организуемых балов стремятся еще больше продемонстрировать свое богатство и роскошь. На их праздник приглашен родственник самого Герцога - граф Парис, который попадает под чары красавицы Джульетты и просит у главы семейства ее руки. Отец Джульетты дает свое согласие, несмотря на юный возраст дочери. Джульетте всего 13 лет.

В это время друзья Ромео предлагают ему надеть маску и проникнуть в дом Капулетти на бал, чтобы повеселиться. Ромео соглашается. Один из родственников семьи Капулетти - Тибальт - узнает в Ромео сына Монтекки, с которыми идет вражда. Но в это время Ромео видит Джульетту, влюбляется в нее с первого взгляда и забывает о своей прежней даме сердца Розалине. Джульетта тоже влюбляется в Ромео, они скрываются ото всех и дают друг другу клятву преданности.

Поздним вечером после бала Джульетта выходит на балкон и начинает вслух рассказывать о своих чувствах к Ромео, он слышит ее слова и признается ей в ответном влечении. Влюбленные планируют обвенчаться. Ранним утром в этом им помогает брат Лоренцо - служитель монастыря Святого Франциска.

В это же время случайно встречаются Меркуцио и Тибальт. Между ними вспыхивает ссора, и Тибальт убивает Меркуцио. Ромео вынужден отомстить за смерть своего друга, он убивает Тибальта. После этого молодой человек скрывается, чтобы не навлечь на себя гнев Герцога. Он вынужден бежать из города. Перед этим Ромео проводит ночь с Джульеттой, приближение рассвета означает их разлуку. Слушая утреннее щебетание жаворонков, они прощаются.

Семья Капулетти настроена выдать Джульетту за графа Париса, и родители невесты начинают подготовку к свадьбе. Девушка в отчаянии ищет утешения у брата Лоренцо, и он предлагает ей коварный план - выпить напиток, который погрузит ее в глубокий сон, похожий на смерть. Джульетта будет спать, тем временем все подумают, что она умерла, и таким образом удастся избежать роковой свадьбы. Ромео отправляют письмо, в котором предупреждают об этом плане. К несчастью, посланец не успевает предупредить Ромео из-за карантина по поводу чумы, и весть о смерти Джульетты приходит раньше. Ромео возвращается в Верону, чтобы проститься с любимой.

При виде умершей Джульетты, не зная о том, что она просто спит, Ромео выпивает яд, не в силах представить себе жизни без нее. Джульетта просыпается, когда Ромео уже мертв. Она в отчаянии считает себя виновной в смерти любимого, выхватив его кинжал, поражает себя в самое сердце. Когда соперничающие семьи Монтекки и Капулетти узнают о трагедии, они договариваются о мире - смерть любимых детей смягчает их сердца, вражда прекращается. Любовь Ромео и Джульетты становится искуплением за все зло кланов, причиненное друг другу.

Уильям Шекспир. «Ромео и Джульетта». Кто написал шедевр

О жизни талантливейшего английского драматурга У. Шекспира существует очень мало сведений. Он не вел дневник, не записывал свои воспоминания и практически ни с кем не переписывался. Все документы, имеющие его подпись или хоть какую-либо запись, сделанную его рукой, имеют огромную историческую ценность.

В маленьком английском городке Стратфорде, который расположен на берегу реки Эйвон, в 1564 году.

Его отец, состоятельный торговец, разорился, когда Уильяму было пятнадцать лет. С этого возраста он сам был вынужден зарабатывать себе на жизнь. В 1585 Уильям Шекспир отправился в Лондон. Там он сменил несколько профессий. К примеру, он караулил лошадей, пока знатные господа смотрели представления. Затем он поступил на службу в театр, где иногда заменял суфлера, переписывал некоторые роли и следил за тем, чтобы актеры вовремя вышли на сцену. Такая работа в будущем помогла ему ставить потрясающие пьесы, так как он знал закулисье очень хорошо.

Постепенно, прослужив несколько лет, он добился того, чтобы ему давали маленькие роли на сцене. Затем он и сам стал писать и ставить пьесы. Шекспир известен своими поэмами и сонетами. Помимо «Ромео и Джульетты» у него есть еще некоторые бессмертные творения - «Сон в летнюю ночь», «Макбет», «Укрощение строптивой», «Гамлет», «Король Лир»,«Двенадцатая ночь», «Много шума из ничего» и другие. Всего известно 37 пьес Шекспира, 154 сонета и 4 поэмы.

Многие свои тексты Уильям не придумывал, а просто перерабатывал реальные события - именно благодаря этому таланту его произведения известны своей правдивостью и жизненностью. Творчество Шекспира передает дыхание того времени - гуманистические идеи эпохи Возрождения. Его произведения глубокомысленны, его герои - люди одухотворенные и сильные, они борются с человеческими страстями и пороками.

Одна из основных идей гениального Шекспира: людей нужно оценивать не по статусам и титулам, не по уровню достатка или положению, а по мыслям, поступкам и человеческим качествам. Вклад Шекспира в мировую культуру сложно переоценить, его произведения и сейчас актуальны, они завоевывают сердца миллионов поклонников по всему миру.

Уильям Шекспир умер в возрасте 52 лет в 1616 году. Он похоронен в родном городе, Стратфорде. На его могилу до сих пор приезжают многочисленные поклонники и туристы. Возможно, жизнь в городке совсем замерла бы, если бы в нем не организовали «шекспировскую» промышленность - каждая вывеска города непременно указывает на гений Уильяма Шекспира. Толпы туристов ежегодно приезжают в Стратфорд, чтобы поклониться могиле великого писателя и драматурга.

Театральные постановки

Спектакль «Ромео и Джульетта» ставился тысячи раз на многих сценах мира. Пожалуй, эту пьесу можно назвать одной из самых популярных в репертуарах множества мировых театров. В России спектакль «Ромео и Джульетта» ставился в театре «Сатирикон» им. А. Райкина, в театре им. Пушкина и во многих других. Главных героев играют самые талантливые актеры, великие режиссеры берутся ставить эту пьесу.

Шекспир, «Ромео и Джульетта» - это та самая вечно актуальная нестареющая классика, постановку которой можно считать честью для любого театра. Мюзиклы на тему несчастных влюбленных постоянно обновляются, в трагедию иногда вносятся самые неожиданные детали, постановка интерпретируется талантливейшими людьми самым неожиданным образом. «West Side Story» - это одна из адаптаций классической пьесы Шекспира, мировая премьера которой состоялась впервые в 1957 году. Пьеса «Ромео и Джульетта» (автор - Шекспир) - достояние мировой культуры, она постоянно привлекает множество почитателей таланта великого мастера.

Ромео и Джульетта в кино

С 1900 года, практически с момента появления кинематографа, Шекспир («Ромео и Джульетта» в частности) был экранизирован огромное число раз. Чуть ли не каждый год в разных странах мира снимаются фильмы о трагедии влюбленных. Во Франции и в США, в Великобритании и Испании, в Мексике, Бельгии, Италии, Аргентине, в Бразилии и Португалии Ромео и Джульетту играют лучшие актеры мирового кинематографа. В СССР фильм-балет «Ромео и Джульетта» был снят в 1983 году, главные роли играли Александр Михайлов и Ольга Сирина. Последний фильм совместного производства США и Италии вышел на экраны в 2013 году. Он имел успех во многих странах мира и признан одним из лучших по итогам года.

Музыка

По мотивам бессмертной пьесы Шекспира было написано много академических произведений. В 1830 году появилась опера «Ромео и Джульетта» В. Беллини, в 1839 - симфоническая поэма в 1938 году вышел в свет балет на музыку Прокофьева.

Помимо оперных и классических вариантов существует множество композиций рок-групп и поп-исполнителей. Песни о Ромео и Джульетте исполняли В. Кузьмин, А. Малинин, С. Пенкин, Название пьесы используется в названиях альбомов разных групп.

Перевод в литературе

Произведение «Ромео и Джульетта» (перевод на русском языке и не только) переиздавалось многие сотни раз. По мотивам бессмертной пьесы были изданы новеллы Г. Келлера и роман Энн Фортье. Творение «Ромео и Джульетта» на русском впервые появилось во второй половине XIX века. Одним из лучших считается перевод И. Расковшенко. Пользовались популярностью у читателей переводы Грекова, Григорьева, Михаловского, Соколовского, Щепкиной-Куперник, Радловой. Произведение «Ромео и Джульетта» (на английском был оригинал) в переводе Б. Пастернака было встречено особенно тепло. Этот вариант - далеко не самый точный, зато самый красивый и поэтичный. Именно Пастернаку принадлежат строки «Но повесть о Ромео и Джульетте останется печальнейшей на свете…».

Любопытные факты

До настоящего времени туристам в Вероне предлагают посетить дома Ромео и Джульетты, и даже их могилы. На самом деле известно, что эти достопримечательности не имеют ничего общего с литературными персонажами Шекспира. Тем не менее, во дворе дома, где якобы жила Джульетта, стоит ее статуя, отлитая из бронзы. Местная легенда гласит, что любой, прикоснувшись к ее груди, обретет счастье и любовь.

Еще одним интересным фактом можно назвать тот, что в Италии, когда говорят о пьесе Шекспира и его героях, принято упоминать сначала имя девушки, а потом парня - Джульетта и Ромео. Для русского языка привычнее использовать имена в названии наоборот.

Балкон Джульетты - немаловажная деталь любой постановки или фильма о легендарных влюбленных. Однако известно, что в оригинальной версии у Шекспира речь идет не о балконе - Ромео слушал ее речь просто из окна. Тем не менее, балкон Джульетты со временем стал одной из значимых деталей всех постановок о влюбленных. Экскурсоводы Вероны и сейчас демонстрируют многочисленным туристам именно тот балкон, на котором стояла Джульетта.

Исторические личности или литературные персонажи?

История Ромео и Джульетты красива и очень трагична. Многих исследователей, историков и литературоведов волнует вопрос о том, жили ли герои пьесы Шекспира на самом деле. Известно, что некоторые личности действительно существовали - например, Эскала, упоминаемый Шекспиром, в реальности был герцогом Бартоломео I делла Скала. Примерно установлено, какой год описывается в пьесе - 1302-й.

Для Италии того времени действительно характерны различные конфликты, когда различные кланы соперничали за титулы и знатность рода. Американский историк Олин Мур посвятил изучению легенды о влюбленных несколько лет, и благодаря его исследованиям удалось выяснить, что именно в те годы, о которых идет речь, в Вероне действительно существовали два клана с очень похожими фамилиями - Даль Капелло и Монтиколи. Между ними на самом деле было противостояние, которое объяснялось разными партиями, чьими приверженцами были эти семьи. В истории города указывается, что на самом деле жила девушка, не ответившая взаимностью высокопоставленному лицу и обвенчавшаяся с бедным юношей, несмотря на давление со стороны родственников. отомстил им, и влюбленные умерли во время пыток, так и не признав за собой никакой вины и не расставаясь даже после смерти.

Вполне возможно, что история несчастных влюбленных, описанная Шекспиром в его трагедии, была основана на реальных событиях, но немного изменена автором и украшена художественными деталями для большей выразительности.

Символ вечной любви

Трагедия о двух несчастных влюбленных, принадлежащая перу великого У. Шекспира, уже несколько веков не теряет своей актуальности. История произошла более четырехсот лет назад, но тема живет до сих пор во многочисленных театральных постановках, в скульптуре и живописи, в музыке и кинематографе. Возможно, все человечество с его многообразной культурой заметно обеднело бы, если б Шекспир не написал свое гениальное творение.

История Ромео и Джульетты - самая трогательная и красивая повесть, известная миру. Молодые люди признаны символом высоких чувств, преданности и верности, вечной любви и ее власти над смертью и временем. У этой пьесы много поклонников - существует Музей любви, в котором представлены все экспонаты, свидетельствующие о правдивости истории Ромео и Джульетты. Действуют клубы поклонников легендарных влюбленных. Джульетте даже можно написать письмо - в одном из ее клубов работают специальные секретари, которые получают послания на разных языках, читают их и отвечают от имени Джульетты.

В 14 февраля, этот клуб выбирает самую трогательную и романтичную историю, а автор письма получает подарок от Джульетты. Тринадцатилетняя девочка, пострадавшая от глубоких чувств, почитаема поклонниками как та, которая может благословить влюбленных, придать им уверенность и принести настоящее счастье.

В Вероне легенда о влюбленных очень популярна и по сей день - там есть туристическое агентство и гостиница, названная в честь Джульетты, в кондитерских продают одноименные пирожные, гиды проводят экскурсии по особнякам, якобы принадлежавшим семьям Монтекки и Капулетти. Название «Ромео и Джульетта» дают шампанскому, кондитерским изделиям, мебели, цветам и ароматам - всему, что хочется считать романтичным и красивым. Вообще можно заметить, что промышленность также с удовольствием и выгодой поддерживает бренд Ромео и Джульетты - их история отлично продается, и производители не могут этим не пользоваться.

Не так уж важно, существовали ли герои Шекспира на самом деле, все равно люди хотят верить в сказку, не терять надежду и мечтать о таком же сильном и чистом чувстве, как у Ромео и Джульетты. Пока мы способны любить, история Ромео и Джульетты останется одной из самых популярных и самых романтичных в мировой культуре.

Сцена I13

Верона. Общественное место.

Входят САМСОН и ГРЕГОРИО, слуги Капулетти, с мечами и круглыми щитами.

Грегорио, клянусь, мараться мы не станем.

ГРЕГОРИО:

О, нет, ведь мы ж не рудокопы.

От злости роет пусть другой окопы14 , а мы – за меч.

ГРЕГОРИО:

Пока я жив, пахать не стану.

Меня задень – я быстр на расправу.

ГРЕГОРИО:

Да только быстро не задеть тебя.

Какой-нибудь из псов Монтекки меня заденет.

ГРЕГОРИО:

Задеть – спугнуть, быть храбрецом – стоять15 . Вот почему задетый убегает.

Задень меня собака из их дома, я встану. Застыну неприступною стеной я на пути у всех, кого зовут Монтекки.

ГРЕГОРИО:

Тем самым выкажешь ты слабость. Поскольку слабых припирают к стенке.

Ты прав. Вот почему девиц, что нас слабее, мы припираем к стенке. А раз так, то всех людей Монтекки я со стенки сброшу, а всех его служанок к ней припру16 .

ГРЕГОРИО:

Вражда затрагивает лишь хозяев наших и нас, их слуг.

Без разницы. Я буду сам тираном. Прикончив слуг, возьмусь и за служанок… уж наведу я страху!

ГРЕГОРИО:

Всего лишь страху?

«Страху», «траху»… как хочешь, так и понимай.

ГРЕГОРИО:

Они поймут тебя по ощущеньям.

Меня им ощущать придётся, покуда я стою, а плотью, как известно, я славен плотной.

ГРЕГОРИО:

Да уж хорошо, что ты не рыба. Иначе сморщился б на жаркой сковородке. Готовь свой меч! Те двое у Монтекки служат.

Входят АБРАМ и БАЛЬТАЗАР, два слуги Монтекки.

Свой меч я обнажил. Сражайся! Я твою прикрою спину.

ГРЕГОРИО:

Но как? Ты вздумал убежать?

Не бойся за меня.

ГРЕГОРИО:

Да нет же, я боюсь тебя!

Так заручимся помощью закона: пускай начнут они.

ГРЕГОРИО:

Когда мы будем рядом, я нахмурюсь, и пусть они решают, что хотят.

Ага, коли дерзнут. Я ж кукиш покажу17 им, а смолчат, так опозорятся они.

Это вы нам тут кукиш показали?

Я кукиш показал.

Я повторяю: нам?

САМСОН (в сторону ГРЕГОРИО):

Закон на нашей стороне, коль я отвечу «да»?

ГРЕГОРИО (в сторону САМСОНА):

Нет, кукиш показал не вам я, но показал.

ГРЕГОРИО:

Вы провоцируете драку?

Я? Нисколько.

А если да, то я к услугам вашим. Хозяин наш не хуже, чем у вас.

Но и не лучше.

ГРЕГОРИО (в сторону САМОСОНУ):

Скажи, что лучше. Вон идёт племянник господина.

Нет, лучше.

Подлый лжец!

К оружью, если вы мужчины! Грегорио, помнишь, омывающий удар18 ?

Сражаются19

Входит БЕНВОЛИО

БЕНВОЛИО:

Эй, разойтись, глупцы! (Отбивает их мечи своим) Меч в ножны! Подумайте, что вы творите.

Входит ТИБАЛЬТ

Что?! Ты решил сразиться с безголовым стадом20 ? Вот я, Бенволио, взгляни на смерть свою.

БЕНВОЛИО:

Я лишь мирю их. Убери-ка меч. Иль помоги мне им разнять их.

Сражаются

Входят слуги обоих семейств, присоединяясь к стычке; затем входят три или четыре ГОРОЖАНИНА с дубинами

ГОРОЖАНЕ:

Дубиной, пикою, копьём! Руби! Мочи их! Капулетти к чёрту! Смерть Монтекки!

Входит старик КАПУЛЕТТИ в мантии и его жена, Г-ЖА КАПУЛЕТТИ.

КАПУЛЕТТИ:

Что за шум? Подать мой длинный меч21 сейчас же!

Г-ЖА КАПУЛЕТТИ:

Костыль! Костыль! Какой там меч?!

КАПУЛЕТТИ:

Мой меч, я говорю! Идёт Монтекки,

Клинком он машет как на лесосеке.

Входит старик МОНТЕККИ и Г-ЖА МОНТЕККИ

МОНТЕККИ:

Презренный Капулетти! (жене) Прочь с дороги!

Г-ЖА МОНТЕККИ:

К врагу тебя несут больные ноги…

Входит правитель ЭСКАЛ со свитой.

Эй, бунтари, противники покоя,

Профаны22 стали в животах соседей!

Не слышите меня? Вы точно звери,

Раз тушите огонь слепого гнева

Пурпурными фонтанами из вен!

Под страхом пытки из кровавых рук

Безмозглое оружье отпустите

И выслушайте строгий приговор!

Из пустословья три гражданских ссоры,

Раздутые Монтекки с Капулетти,

Смущали трижды23 города покой

И заставляли пожилых веронцев

Снимать свои посмертные регалии24 ,

Чтоб копьями, заржавленными в мире,

Разнять мечи, разъеденные злобой25 .

Ещё хоть раз нарушьте мир в Вероне,

Расплачиваться жизнью вам придётся.

Теперь же все ступайте с глаз долой.

Ты, Капулетти, следуй-ка за мною,

А ты Монтекки вечером явись

Узнать решенье наше в этом деле

В Свободный город26 , где суды чиним мы.

Итак, под страхом смерти, по домам!

(Уходят все, кроме МОНТЕККИ, Г-ЖИ МОНТЕККИ и БЕНВОЛИО)

МОНТЕККИ:

Кто разбудил опять былую ссору?

Племянник, ты зачинщика заметил?

БЕНВОЛИО:

Здесь были слуги вашего врага

И ваши. Все дрались, когда я прибыл.

Вступился я, чтоб их разнять, и тут

Спешит Тибальт с мечом, готовый биться,

Бросает вызов шёпотом мне в ухо,

Клинком над головой взрезает ветер…

А ветер лишь презрительно свистит.

Пока мы колошматили друг друга,

Народ сбегался в помощь им и нам,

Когда пришёл правитель и разнял нас.

Г-ЖА МОНТЕККИ:

О, где ж Ромео? Ты его видал?

Я счастлива, что в драку он не встрял.

БЕНВОЛИО:

За час до той поры, когда светило

Являет лик в златом окне востока,

Смятённый ум повлёк меня гулять

И там, под сенью вековых платанов,

Что к западу от города растут,

Гляжу, идёт в такую рань ваш сын.

Кидаюсь я к нему, меня он видит

И прячется в укрытие леска…

Сличив его желанья со своими,

Стремившимися лишь к уединенью,

Когда ты сам себе уже не мил,

Я курс продолжил свой, а не его,

И разминулся с тем, кто рад был скрыться.

МОНТЕККИ:

Его там часто видят по утрам

Кропящим росы горькими слезами

И вздохами плодящим туч стада27 .

Но стоит только бравому светилу

С восточных далей потянуть за полог

Над хмурым ложем заспанной Авроры,

Спешит домой, во тьму мой мрачный сын,

Себя в покоях личных запирает,

Смыкает ставни, гонит солнце прочь

И создаёт искусственную ночь.

Зловеще выглядит его борьба со светом.

Унять причину можно лишь советом…

БЕНВОЛИО:

Мой благородный дядя, в чём причина?

МОНТЕККИ:

Не знаю, да и он не говорит.

БЕНВОЛИО:

А вы его хоть как-нибудь пытали?

МОНТЕККИ:

И сам, и через дружеские связи,

Но он – советник собственных страстей,

Себе он друг… не знаю, сколь любезный…

Но столь секретный, закадычный, близкий

И столь далёкий от самопознанья…

Он как бутон, что лепестки сжимает

И красоту не кажет никому,

Укушенный завистливым червём.

Когда б причину мы недуга знали,

Ему снадобье тотчас мы бы дали.

Входит РОМЕО

БЕНВОЛИО:

Вот он идёт. Спешите удалиться.

Я выясню, в чём хворь его таится.

МОНТЕККИ:

Надеюсь, посчастливится узнать

Тебе его недуг. Уходим, мать!

(МОНТЕККИ и Г-ЖА МОНТЕККИ уходят)

БЕНВОЛИО:

Ромео, с добрым утром!

День так молод?

БЕНВОЛИО:

Пробило только девять28 .

О боже! Время грусти бесконечно.

Не мой ли это батюшка ушёл?

БЕНВОЛИО:

Он самый. Что за грусть так медлит время?

Нехватка средства, что его торопит29 .

БЕНВОЛИО:

БЕНВОЛИО:

Вне любви?

В немилости30 у той, кого люблю.

БЕНВОЛИО:

Увы, любовь, что так нежна на вид, груба и склочна на поверку.

Увы, любовь на вид хоть и слепая,

Уверенно доводит нас до края.

Где перекусим?.. Боже, что стряслось?!

Не отвечай, не стоит, я всё слышал.

Винят во всём вражду. Но тут – любовь.

Враждебная любовь! Любовный гнев!

Из ничего создавшееся нечто!

Как тяжка лёгкость! Важность – в суете!

Уродлив хаос кажущихся форм!

Перо – свинцовый груз, туман – прозрачен,

В огне – мороз, в здоровие – болезнь!

Будящий сон как хочешь назови!

Любовь я чувствую, но без любви…31

Ты не смеёшься?

БЕНВОЛИО:

Нет, скорее, плачу.

О, добрая душа, зачем?

БЕНВОЛИО:

Затем, что и твоя душа в смятенье.

Любовь не видит в этом преступленья.

Печалей бремя мне сдавило грудь.

Твой плач его не облегчит ничуть,

А той любовью, что ты проявляешь,

Ты только масло в пламя подливаешь.

Любовь – лишь дым, что вздохи32 поднимают.

Расчистится – влюблённый взор сверкает;

Расстроится – влюблённых слёз река.

Она – безумство умного ума,

Нектар сладчайший тошного дерьма.

Прощай, кузен.

БЕНВОЛИО:

Постой! И я с тобою.

Не оставляй наедине с судьбою.

Я заблудился, я уже не тут,

А тот, кто тут, Ромео не зовут…

БЕНВОЛИО:

Скажи мне с горя, так кого ты любишь?

Мне что, то имя простонать тебе?

БЕНВОЛИО:

Стонать? Да нет же! Назови лишь грустно.

Больного понуждая к завещанью,

Тем самым множишь ты его страданья.

Признаюсь грустно: женщину люблю я.

БЕНВОЛИО:

Я не промазал. Ты влюблён. Я знал.

Стрелок отменный! И она прекрасна.

БЕНВОЛИО:

Прекрасна цель, что первой ты сбиваешь.

Вот тут ты, брат, промашку допускаешь.

Стрелой Дианин33 ум не напугаешь.

В доспехах целомудрия она.

Ей шутка Купидона34 не страшна.

Её в осаду не возьмёшь словами,

Глазами не прожжёшь в защите брешь,

Засов не совратишь соблазном злата.

Она красой богата, но бедна,

Ведь красота умрёт, как и она35 .

БЕНВОЛИО:

Она что, клятвой плоть свою связала?

Увы, и тем растрату оправдала.

Ведь красота, лишённая кормленья,

Лишает счастья жизни поколенья.

Своим умом она меня так мучит,

Что ввек благословенья не получит.

Её обет до гроба не любить

Обрёк меня на участь мёртвым жить.

БЕНВОЛИО:

Бери пример с меня: забудь её!

О, научи меня забыть, как думать!

БЕНВОЛИО:

Свободу дай своим глазам, приятель.

Узри красу в других.

Но я тогда

Тем чаще буду вспоминать её.

Те маски, что целуют дамам брови,

Нас соблазняют больше, чем скрывают.

Ослепший вряд ли позабудет прелесть

Всего того, что видел раньше он.

Мимо меня прошедшая красотка -

На самом деле лишь напоминанье

О той, что всех красоток превзошла.

Ты не научишь, как её забыть…

БЕНВОЛИО:

Нет, научу, чтоб должником не быть36 .

Входят КАПУЛЕТТИ, ПАРИС и СЛУГА.

КАПУЛЕТТИ:

Однако в наказание Монтекки

Поклялся точно так же, как и я.

Нам старикам, несложно помириться.

Вы оба уважаемые люди

И жаль, что в ссоре были до сих пор.

Каков же ваш ответ на сватовство?

КАПУЛЕТТИ:

Ответ мой будет тем же, что и прежде.

Моё дитя недавно в мир вошла,

Четырнадцати лет ещё ей нету37 .

Пускай два раза листья пожелтеют.

Тогда, невеста, думаю, созреет38 .

Её моложе много матерей…

КАПУЛЕТТИ:

Младая мать и старится скорей.

Земля пожрала все мои надежды39 ,

Кроме неё, последней на земле40 .

Но ты, мой друг, ищи расположенья

Её; ведь я лишь часть её решенья.

И если дочь тебе согласье даст,

Под вечер я, как и в былые годы,

Жду на пиру мне милого народа.

Тебя, Парис любезный, приглашаю

И в длинный список бережно включаю.

Мой скромный дом сегодня привечает

Земных созвездий в небо зрящих стаю42 .

Восторг, что в юности знавали мы,

Когда апрель сменял тоску зимы,

Средь нежных крошек нынче ждёт тебя.

Его наследуй, сердцем не скорбя.

Смотри на девушек, сличай и слушай.

Пусть лучшая твою затронет душу,

А та, что поразила большинство,

В твоих глазах не стоит ничего.

Идём со мной.

(СЛУГЕ, возвращая ему лист бумаги)

Обегай-ка Верону

И отыщи мне каждую персону,

Чьё имя ты увидишь в списке том.

Их пригласишь почтительно в мой дом.

(КАПУЛЕТТИ и ПАРИС уходят)

Отыскать всех, чьё имя в этом списке? Может, тут пишут, что сапожник должен заниматься своей линейкой, а портной – колодкой, рыбак – карандашом, а моляр – сетями. Меня послали найти тех людей, чьи имена тут записаны, а я не могу разобрать, какие имена написал этот грамотей. Нужно спросить учёных. Легки на помине!43

Входят БЕНВОЛИО и РОМЕО.

БЕНВОЛИО:

Один пожар другим пожаром тушат,

А приступ боли лечат болью новой.

Кружись обратно, коль круженье душит.

Грусть гложет грусть – и вот душа здорова!

Заразой свежей уязви свой глаз,

И старый яд слезой уйдёт тотчас.

Твой подорожник очень пригодится.

БЕНВОЛИО:

Но для чего?

Когда сломаешь ногу.

БЕНВОЛИО:

Ты рехнулся?

Нет, но в тисках смирительной рубашки,

Сижу один в темнице, без еды,

Измученный, избитый… Добрый вечер!

Свою судьбу несчастную по звёздам…

Видать, тому учились вы без книг.

Да, если знаю буквы и язык.

А вы честны! Прощайте, господа.

Постой, приятель! Дай-ка посмотреть.

(читает бумагу)

«Синьор Мартино, дочки и супруга; граф Ансельме с красавицами-сестрицами; вдова Витрувио; синьор Плаченцио и его милые племянницы; Меркуцио с братом Валентином; мой дядя Капулетти, его жена и дочки; моя племянница Розалина и Ливия; синьор Валентино и его кузен Тибальт; Луцио и весёлая Елена».

(возвращая бумагу)

Прекрасный выбор! И куда зовут?

Отужинать в наш дом.

Хозяйский.

Вот с чего я должен был начать…

Теперь я сам отвечу. Мой хозяин – великий и богатый Капулетти, и если вы не из гнезда Монтекки, прошу и вас прийти винца отведать. Желаю здравствовать! (уходит)

БЕНВОЛИО:

На этот древний пир у Капулетти

Придёт твоя красотка Розалина

В сопровожденье всех невест Вероны.

Сходи туда и безразличным взглядом

Сравни её с другой, что выбрал я.

Вороной улетит любовь твоя.

Когда бы божество очей моих

Предстало фальшью… Слёзы, на костер!

Я в них тонул, но не погиб от них…

С еретиками краток разговор!

Прекраснее возлюбленной моей

Не видел белый свет с начала дней.

БЕНВОЛИО:

Но как же можешь ты её любить,

Ни с кем доселе не посмев сравнить?

Доверь её любовь весам хрустальным44

И приготовься к проводам прощальным.

Ведь та, с кем я тебя свести готов,

Её затмит легко, без лишних слов.

Идём, но не новинкам поражаться,

А лишь затем, чтоб прежним наслаждаться.

Комната в доме Капулетти.

Входят Г-ЖА КАПУЛЕТТИ и НЯНЯ

Г-ЖА КАПУЛЕТТИ:

Где дочка, няня? Позови её.

Невинностью своей в двенадцать лет45

Клянусь: её звала. Ах, стрекоза!

О боже, где шалунья? Где Джульетта?

Входит ДЖУЛЬЕТТА

ДЖУЛЬЕТТА:

Ну что? Кто звал?

Тебя искала мать.

ДЖУЛЬЕТТА:

Г-ЖА КАПУЛЕТТИ:

Дело в том… Оставь-ка, няня, нас на время. Нам надо пошептаться. Нет, вернись. Я вспомнила, ты можешь нас послушать. Ты знаешь, как юна моя Джульетта.

Её я возраст знаю по часам.

Г-ЖА КАПУЛЕТТИ:

Ей нет четырнадцати.

Четырнадцать моих зубов готова… хотя, увы, осталось лишь четыре… отдать в заклад: четырнадцати нет. А сколько там до Ламмаса46 осталось?

Г-ЖА КАПУЛЕТТИ:

Недели две… чуть больше.

В ночь накануне Ламмаса минует

Четырнадцать годков ей, точно в срок.

Сузанна и она… господь, помилуй…

Ровесницы. Теперь Сузанна с богом47 .

Её не заслужила я. Однако

В ночь Ламмаса четырнадцать ей будет.

Я помню чётко, что землетрясенье

Одиннадцать случилось лет назад48 ,

Когда я от груди её отняла.

Мне не забыть вовеки этот день.

Полынь49 тогда к сосцам я приложила,

На солнце сидя возле голубятни.

В Мантуе с мужем были вы как раз.

Я с головой дружу. Однако крошке

Полыни вкус пришёлся не по вкусу,

От горечи его глупышка сразу

На грудь мою обиделась, я помню!

Тут голубятня дрогнула, и мне

Пришлось тикать.

Одиннадцать с тех пор прошло годов

Она стоять умела, я клянусь,

Умела бегать, ковылять вразвалку,

И даже накануне лоб разбила.

Тогда мой муж (да почиёт он с миром,

Забавник был большой) берёт ребёнка

И спрашивает: «Ты лицом упала?

Понятно, Джулька?». И клянусь богами

Дитя в слезах ему бормочет «Да».

Вот бы увидеть шутки воплощенье!

Хоть тыщу лет прожить мне суждено,

Я не забуду, как «Понятно, Джулька?»

Спросил он, а дитя кивает «Да».

Г-ЖА КАПУЛЕТТИ:

Достаточно. Прошу, утихомирься.

Да, да, мадам. Но это ведь умора,

Как вспомнишь, что она сказала «Да».

Клянусь, на лбу у ней вскочила шишка

Размером с петушиное яйцо.

Синяк болит, малышка горько плачет…

«Ты», муж мой говорит, «лицом упала?

С годами падать навзничь научись.

Понятно, Джулька?». Та смолкает: «Да».

ДЖУЛЬЕТТА:

И ты умолкни няня, я прошу.

Молчу, молчу. Господь тебя пометил!

Тебя прелестней деток не встречала!

Дожить до свадьбы я теперь мечтаю.

Г-ЖА КАПУТЕЛЛИ:

Вот-вот, про «свадьбу» я как раз хотела

Поговорить. Скажи-ка мне, Джульетта,

Как ты насчёт того, чтоб выйти замуж?

ДЖУЛЬЕТТА:

Об этой чести я и не мечтаю.

О чести? Каб не я тебя кормила,

Сказала б: ум впитала с молоком.

Г-ЖА КАПУЛЕТТИ:

Так начинай мечтать. У нас в Вероне

Тебя моложе девушки из знати

Детей рожают. По моим подсчётам

В твои года я жизнь тебе дала50 ,

А ты всё в девках… Так, короче, слушай:

В тебя влюбился доблестный Парис.

Какой мужчина! Да таких мужчин

На свете не сыскать! Он как из воска51 .

Г-ЖА КАПУЛЕТТИ:

Прекрасней всех цветов Вероны летом!

Да, он цветок! он истинный цветок!

Г-ЖА КАПУЛЕТТИ:

Что скажешь? Ты могла б в него влюбиться?

Сегодня на пиру его увидишь.

Вчитайся в облик юного Париса.

Найди восторг в витийствиях пера.

Исследуй смысл за каждою чертою,

Заметь согласие одной с другою,

И если книга чем тебя смутит,

Ответ в узорах глаз его лежит.

Сей том любви расхлябан лишь немножко.

Законченность ему придаст обложка.

Как рыба обитает в океане,

Так переплёт гордится содержаньем.

Для многих тем лишь ценен этот том,

Что скрыт роман под золотым замком.

Когда ты долю мужа разделяешь,

То ничего в итоге не теряешь.

Теряешь?! Нет, от этого полнеют!

Г-ЖА КАПУЛЕТТИ:

Ну, так рассмотришь ты его любовь?

ДЖУЛЬЕТТА:

Да, раз осмотры будоражат кровь…

Но лишь настолько вглубь войдёт мой взор,

Что б не наткнуться там на ваш укор.

Входит СЛУГА

Мадам, гости в сборе, ужин подан, вас зовут, дочь вашу спрашивают, няньку клянут в кладовке, всё вверх дном. Служить я убегаю. Спешите, умоляю!

Г-ЖА КАПУЛЕТТИ:

Идём, идём!

(СЛУГА уходит)

Джульетта, граф в гостях.

Ступай и радость дней ищи в ночах.

Входят РОМЕО, МЕРКУЦИО, БЕНВОЛИО с пятью или шестью другими МАСКАМИ и ФАКЕЛЬЩИКИ.

Какую речь предложим для прихода?

Или пройдём без лишних извинений?

БЕНВОЛИО:

Занудство это нынче не в почёте.

Мы не завяжем Купидону глазки

И не дадим ему татарский лук52 ,

Чтоб этим пугалом стращать девиц.

И никаких прологов не промямлим

Мы за суфлёром только ради входа.

Пускай оценят нас как им угодно,

А мы оценим их – и в путь-дорогу.

Эй, факел мне! Я чужд их реверансам.

Пускай моею ношей будет свет.

МЕРКУЦИО:

Ромео, милый друг, сплясать ты должен.

Не я, поверь. Подошвы ваших туфель

Проворны, а моя душа свинцом

Меня вжимает в землю – шаг не сделать.

МЕРКУЦИО:

Влюбленный – ты. На крыльях Купидона

Витать ты можешь в выси запредельной.

Я слишком уязвлён его стрелой,

Чтобы витать, и столь определённо,

Что мне к пределам грусти не взойти.

Под бременем любви я лишь тону…

МЕРКУЦИО:

Любовь обременяя, ты утонешь.

Она слаба для тяжести такой.

Любовь слаба?! Увы, она могуча,

Груба, шумлива и остра, как шип.

МЕРКУЦИО:

С любовью грубой обращайся грубо.

За остроту коли её и бей.

Дай мне футляр закрыть лицо моё.

Личина на личину! Нет мне дела

До тех уродств, что взгляд чужой увидит.

Пусть маска покраснеет за меня.

БЕНВОЛИО:

Стучите и пошли. А как войдём,

Все сразу же отплясывать начнём.

Эй, факел мне! И пусть огонь сердец

Камыш бездушный топчет каблуками53 .

Укроюсь я за древней поговоркой54 ,

Держать свечу, взирать – вот мой удел.

Снискал победу – так уйди от дел.

МЕРКУЦИО:

«Уйти от дел»? Так говорят констебли!

Коль по уши завязнул ты в трясине

Как бы любви, мы вытащим тебя.

Идёмте, мы палим напрасно Солнце!

Нет, всё не так.

МЕРКУЦИО:

В задержке прока нету,

Как не помочь свечой дневному свету!

Поверь сужденью разумов пяти.

Пять чувств едва ль дадут к нему прийти55 .

Сюда пришли мы, следуя уму,

Но неразумно…

МЕРКУЦИО:

Правда? Почему?

Мне снился сон.

МЕРКУЦИО:

Представь, мне снился тоже.

О чём был твой?

МЕРКУЦИО:

Что верить снам негоже.

В постели сны – предвестники судеб.

МЕРКУЦИО:

В твою закралась королева56 Меб57 ?

Что феям служит бабкой повивальной

И ростом с мелкий камушек агата

На пальце указательном вельможи.

Командой мелких атомов58 влекома

Вдоль по носам всех тех, кто крепко спит.

В колёсах спицы – из паучьих ножек,

Покров – из лёгких крыльев саранчи,

Вся упряжь – из тончайшей паутинки,

Хомут – из водянистых бликов лунных,

Хлыст – это нить на косточке сверчка,

Возница – гнус, одетый в серый плащ,

В два раза меньше круглого червя,

Добытого из пальца девки ленной59 .

Пустой орешек ей каретой служит,

А плотниками были жук иль белка,

Что мастерят для фей с былых времён.

Вот так она и странствует ночами

Челом влюблённых – снится им любовь,

Ногой льстеца – и снятся реверансы,

Юриста пальцем – снится денег звон,

Губой девицы – снятся поцелуи,

Когда ж дыханье сладостями пахнет,

Меб злится и вздувает волдыри.

Вот мчит она по носу подхалима,

И снится запах выгоды ему.

А иногда священника ноздрю

Хвостом почешет десятинной свинки60 ,

И снится соне новенький приход.

А то по шее пролетит солдата,

И видит он, как режет вражье горло,

Засады, бой, испанские клинки,

Бездонность кубков… Барабанов дробь

Бьёт по ушам. Он вскакивает резко,

Сквернит61 в испуге несколько молитв,

И снова в сон. Коням же эта Меб

Под кровом ночи заплетает гривы,

И колтуном62 нечистый метит волос,

А как расчешешь – сразу жди беды.

Она та ведьма, что лежащим девам

Вжимает животы, уча терпенью,

И превращая женщину в сосуд.

Нет-нет, Меркуцио, довольно!

Ты пустомелишь.

МЕРКУЦИО:

Да, мелю о снах,

Которые в мозгу родятся праздном,

Как горький плод несбывшихся надежд,

Которые прозрачнее эфира,

Изменчивее ветра, что ласкает

Снежные глади северного лона,

А завтра разозлённый дует прочь,

Навстречу югу, влажному росою.

БЕНВОЛИО:

Боюсь, что рано. Чувство мне пророчит

Последствия, затерянные в звёздах.

Начнётся горько страшное свиданье

С ночных веселий, но закончит срок

Действующие лица

Эскал, герцог Веронский.

Парис, молодой патриций, его родственник.

Монтекки, Капулетти – главы двух враждующих друг с другом фамилий.

Дядя Капулетти.

Ромео, сын Монтекки.

Меркуцио, родственник герцога, друг Ромео.

Бенволио, племянник Монтекки и друг Ромео.

Тибальдо, племянник жены Капулетти.

Лоренцо, Джованни – францисканские монахи.

Бальтазар, слуга Ромео.

Самсон, Грегорио – слуги Капулетти.

Пьетро, слуга кормилицы Джульетты.

Абрамо, слуга Монтекки.

Аптекарь.

Трое музыкантов.

Офицер.

Паж Меркуцио.

Паж Париса.

Синьора Монтекки.

Синьора Капулетти.

Джульетта, дочь Капулетти.

Кормилица Джульетты.

Веронские граждане, родственники и родственницы обеих враждующих фамилий, маски, стража и слуги.

Место действия – Верона, одна сцена V акта – Мантуя.

Пролог

Входит Хор.

Хор

Две знатные фамилии, равно
Почтенные, в Вероне обитали,
Но ненависть терзала их давно, –
Всегда они друг с другом враждовали.
До мщенья их раздоры довели,
И руки их окрасилися кровью;
Но сердца два они произвели,
На зло вражде, пылавшие любовью,
И грустная двух любящих судьба
Старинные раздоры прекратила.
Фамилий тех свирепая борьба,
Влюбленных смерть, любви их страстной сила, –
Вот то, что мы вам здесь изобразим,
Прося у вас на два часа терпенья,
И если что пропустим, то дадим
Мы к действию на сцене объясненья.

Акт I

Сцена 1

Городская площадь в Вероне. Входят Самсон и Грегорио, вооруженные мечами и щитами.

Самсон

Грегорио, я ручаюсь, что мы не позволим плевать нам в лицо!

Грегорио

Еще бы! Лицо – не плевальница.

Самсон

Я хочу сказать, что когда нас рассердят, мы живо выхватим мечи из ножен.

Грегорио

А покуда ты жив – не лезь на рожон.

Самсон

Когда меня выведут из себя, я скор на удары.

Грегорио

Да только не скоро тебя можно вывести из себя – для ударов.

Самсон

Всякая собака из дома Капулетти выводит меня из себя.

Грегорио

Выйти – значит двинуться с места, а быть храбрым – значит стоять крепко; поэтому, если ты выйдешь из себя, то струсишь и убежишь.

Самсон

Собака из дома Капулетти заставит меня стоять крепко; я точно в стену упрусь, отбиваясь от каждого мужчины или девки из этого дома.

Грегорио

Ну вот и видно, что ты – слабый раб: к стене припирают только слабейших.

Самсон

Верно; поэтому женщин, как более слабые сосуды, всегда припирают к стене. Я буду отталкивать слуг Монтекки от стены, а служанок прижимать к стене.

Грегорио

Но ведь ссорятся-то наши господа, а мы – только их слуги.

Самсон

Это все равно. Я выкажу себя тираном: поколотив мужчин, не дам пощады и девкам: я сорву им головы.

Грегорио

Сорвешь головы девкам?

Самсон

Ну да, или их девственность, – понимай как хочешь.

Грегорио

Понимать должны те, которые почувствуют.

Самсон

Меня-то они почувствуют; я постою за себя; я, как известно, здоровый кусок мяса.

Грегорио

Хорошо, что ты не рыба; будь ты рыбой – ты не годился бы ни к черту. Вынимай свой инструмент: вон идут люди из дома Монтекки.

Входят Абрамо и Бальтазар.

Самсон

Мое оружие обнажено. Начинай ссору, а я буду сзади и тебя поддержу.

Грегорио

Да ты убежишь!

Самсон

Обо мне не беспокойся.

Грегорио

Да я не беспокоюсь о тебе, черт возьми! Беспокоиться о тебе!

Самсон

Пусть закон будет на нашей стороне: пусть начнут они.

Грегорио

Я нахмурю брови, когда они будут проходить мимо нас; пусть они принимают это как хотят.

Самсон

То есть как смеют. Я закушу на них палец, и будет им срам, если они стерпят это.

Абрамо

Это вы на нас закусили палец, синьор?

Самсон

(обращаясь к Грегорио )

На нашей стороне будет закон, если я скажу «да»?

Грегорио

Самсон

Нет, синьор, не на вас, я просто закусил палец.

Грегорио

Вы хотите затеять ссору, синьор?

Абрамо

Ссору? Какую ссору? Нет, синьор.

Самсон

Если желаете, то я к вашим услугам, синьор. Я нахожусь в услужении у господина, который не хуже вашего.

Абрамо

Да и не лучше.

Самсон

Хорошо, синьор.

Вдали показывается Бенволио.

Грегорио

Признайся, что лучше. Вот идет один из родственников моего господина.

Самсон

Да, лучше, синьор.

Абрамо

Самсон

Вынимайте мечи, если вы мужчины. Грегорио, вспомни свой знаменитый удар.

(Дерутся. )

Входит Бенволио.

Бенволио

Прочь, глупцы! Вложите свои мечи в ножны; вы сами не знаете, что делаете.

(Выбивает мечи у них из рук. )

Входит Тибальдо.

Тибальдо

С мечом в руке, средь этих слуг негодных!
Поворотись, Бенволио, взгляни
На смерть свою.

Бенволио

Я водворяю мир,
Не более. Вложи свой меч в ножны,
Иль помоги разнять мне эту сволочь.

Тибальдо

Ты вынул меч – и говоришь о мире!
Я ненавижу это слово так же,
Как ад, как всех Монтекки и тебя.
Трус, защищайся!
(Дерутся. )

Входят разные приверженцы обеих фамилий, затем сбегаются граждане, с палками и бердышами.

Первый гражданин

Эй! алебард, дубин и бердышей!
Бей их! Долой Монтекки, Капулетти!

Входят Капулетти в халате и синьора Капулетти.

Капулетти

Что тут за шум? Подайте длинный меч мой!

Синьора Капулетти

Костыль, костыль! Зачем тебе твой меч?

Капулетти

Меч, говорю! Идет старик Монтекки,
Своим клинком размахивает он,
С угрозой мне.

Входят Монтекки и синьора Монтекки.

Монтекки

Негодный Капулетти!
(Жене. )
Пусти меня!

Синьора Монтекки

Не ступишь ты ни шагу;
Не допущу, чтоб лез ты на врага.

Входит герцог со свитой.

Герцог

Мятежники, спокойствия враги,
Свои мечи позорящие кровью
Сограждан! Эй! – не слышат?.. Люди, звери,
Гасящие огонь своей вражды
Губительной пурпурными струями
Из жил своих! Под страхом пытки, бросьте
Оружье из окровавленных рук,
И слушайте разгневанного князя.
Три раза уж междоусобной распрей,
Из пустяков, ты, старый Капулетти,
И ты, Монтекки, нарушали мир
На улицах Вероны, заставляя
Ее граждан, степенный сняв наряд,
За бердыши старинные схватиться,
Чтоб во вражде закоренелой вашей
Участие принять, когда же снова
Осмелитесь нарушить тишину
На улицах, то вы своею жизнью
Ответите за возмущенный мир.
На этот раз все остальные пусть
Уходят прочь; ты, старый Капулетти,
Иди со мной, а ты, Монтекки, в наше
Судилище явись к нам, пополудни,
Чтоб выслушать дальнейший наш приказ.
Все – прочь отсель, под страхом смертной казни!

Герцог, его свита, Капулетти с синьорой Капулетти, граждане и слуги уходят.

Монтекки

Кто поднял вновь старинную вражду?
Ты был ли здесь, когда возникла ссора?

Бенволио

Нет; вашего врага и ваши слуги
Уж собрались, когда я подошел;
Я их хотел разнять, но в тот момент
Запальчивый Тибальдо появился,
С мечом в руке; он оскорблял меня,
Над головой своей мечом махая
По воздуху, который лишь свистел
В ответ ему, как будто бы с презреньем.
Меж тем как мы обменивались с ним
Ударами; все более стекалось
Народа с двух враждующих сторон,
Чтобы принять участье в общей свалке,
Покуда их не рознял герцог наш.

Синьора Монтекки

Не видел ли сегодня ты Ромео?
Как рада я, что не было его
При этой драке! Где же он?

Бенволио

Синьора,
За час пред тем, как в золотом окне
Востока лик свой солнце показало,
Взволнованный, я вышел побродить
И в фиговой той роще, что на запад
От города лежит, я увидал
В столь ранний час бродившего Ромео.
Направился к нему я, но, меня
Заметивши, он скрылся в чаще леса.
Я понял, по себе судя, что он
Находится в том состояньи духа,
В котором мы желаем тем сильней
Уйти от всех, чем более нас ищут;
И, занятый самим собой, не стал
Мешать ему, своим отдавшись думам.
Я рад был сам избегнуть встречи с тем,
Кто от меня бежал, желая скрыться.

Монтекки

Уж много раз его видали в роще,
В часы утра; холодную росу
Слезами там усиливал Ромео
И новых туч он к тучам прибавлял
Туманами своих глубоких вздохов.
Но только лишь востока дальний край
Осветится всерадующим солнцем,
Едва оно тенистые покровы
Приподнимать начнет с одра Авроры,
Мой грустный сын спешит уйти домой, –
И в комнате своей один запрется;
Он свет дневной оттуда гонит вон,
Все окна там он плотно закрывает
И создает искусственную ночь.
До мрачного отчаянья Ромео
Уныние такое доведет,
Коль кто его советом не спасет,
Не устранит его тоски причину.

Бенволио

Вы знаете ее, мой милый дядя?

Монтекки

Не знаю и узнать я не могу
От самого Ромео.

Бенволио

Вы пытались
Настойчиво расспрашивать его?

Монтекки

Расспрашивал и сам, и чрез друзей,
Но в чувствах здесь он сам себе советник;
Хороший ли – не стану говорить,
Но только он так скрытен, недоступен,
Как почка, где сидит уже червяк,
Когда она еще не развернула
На воздухе прекрасных лепестков
И красоты не посвятила солнцу.
Когда бы нам узнать лишь – отчего
Тоскует он, спасли бы мы его.

В отдалении показывается Ромео.

Бенволио

А, вот он сам. Уйдите; постараюсь
Узнать его печаль, но не ручаюсь.

Монтекки

О если б ты добился – чем она
В нем вызвана! Идем, идем, жена.

Монтекки и синьора Монтекки уходят.

Бенволио

Кузен мой, с добрым утром!

Ромео

Бенволио

Ромео

Ах, печальные часы
Так тянутся! То не отец ли мой
Поспешно так отсюда удалился?

Бенволио

Да, то был он. Что за печаль так длит
Твои часы?

Ромео

Отсутствие того,
Что придает им быстрое теченье.

Бенволио

Ромео

Бенволио

Ромео

Лишен
Взаимности.

Бенволио

Подобная любовь,
Прекрасная по виду, быть должна
Так тяжела, мучительна на деле.

Ромео

Увы, любовь, хотя она слепа,
Без глаз найдет, какими ей путями
Дойти до нас и властвовать над нами.
Где будем мы обедать? – Горе мне!
Что тут была за драка? Впрочем, нет,
Не говори: я слышал все; с враждою
Сопряжено так много здесь тревог,
Но больше их с любовью… О, любовь
Жестокая! О, любящая злоба!
Из ничего создавшееся нечто!
О, грустное веселье, суета
Серьезная, бесформенный хаос
Красивых форм, свинцовое перо,
Блестящий дым, морозящее пламя,
Болящее здоровье, сон неспящий,
Которого и сном нельзя назвать!
Такую вот я чувствую любовь,
Не чувствуя в такой любви отрады.
Ты не смеешься?

Бенволио

Нет, скорее плачу.

Ромео

О чем же это, добрая душа?

Бенволио

О горести, твою гнетущей душу.

Ромео

Причина этой горести – любовь.
Мне тяжело от собственных печалей,
И хочешь ты свою прибавить к ним,
Избыток их усилить состраданьем.
Любовь есть дым, поднявшийся от вздохов;
Она – огонь, сверкающий в глазах
Любовников; в тревоге, это – море,
Которое питают слезы их.
Что далее? То – хитрое безумье,
Желчь горькая, которая нас душит,
И сладость, что поддерживает нас.
Прощай.

Бенволио

Постой, и я пойду с тобою, –
Обидно мне, когда ты так уйдешь.

Ромео

Я потерял себя, я не Ромео,
Его здесь нет, он где-то там…

Бенволио

Скажи
Серьезно мне: кто та, кого ты любишь?

Ромео

Потребуй-ка, чтоб человек больной,
В страданиях, составил завещанье:
Как слово то больного поразит!
Но, мой кузен, скажу тебе серьезно:
Я женщину люблю.

Бенволио

Своей догадкой
Я в цель попал.

Ромео

О, ты стрелок искусный! –
Прекрасна та, кого я так люблю.

Бенволио

Чем лучше цель – попасть в нее тем легче.

Ромео

Ну, тут, кузен, ты промах дал: в нее
Нельзя попасть стрелою Купидона, –
Дианы ум ей дан, невинность в ней
Защищена броней несокрушимой,
Ей детский лук любви не повредит.
Она к речам любовным равнодушна,
Нахальных глаз не может выносить,
Порой святых, ее не соблазнить.
О, красотой она богата, – вместе
Бедна она – тем, что когда умрет,
Богатство то напрасно пропадает.

Бенволио

Иль поклялась она остаться в девстве?

Ромео

Да; и к большой потере поведет
Бесплодное такое воздержанье:
Ведь целое потомство в ней умрет,
Заранее лишась существованья.
Она чиста, прекрасна и умна, –
Но для того ль все эти совершенства,
Чтоб, ввергнувши в отчаянье меня,
Тем в небесах ей заслужить блаженство?
Безбрачия обет она дала;
Я умерщвлен суровым тем обетом,
Хотя живу и говорю об этом.

Бенволио

Послушай, друг, забудь о ней и думать.

Ромео

О, научи, как это сделать мне!

Бенволио

Глазам дай волю, на других красавиц
Вниманье обрати.

Ромео

Вот средство – чаще
О красоте ее мне вспоминать!
Так маски, что лица прекрасных женщин
Касаются, наводят нас на мысль
О красоте, таящейся под ними.
Тот, кто ослеп, не может позабыть
Сокровища утраченного зренья.
О, покажи красавицу ты мне –
Из ряда вон – и красота ее
Послужит мне лишь памятною книжкой,
Где буду я читать черты другой,
Что красотой ее так превосходит.
Прощай; меня не можешь научить
Забвенью ты.

Бенволио

Я научу, иль буду
До гроба я в долгу перед тобой.

Сцена 2

Улица. Входят Капулетти, Парис и слуга.

Капулетти

Такой же штраф наложен на Монтекки,
Как на меня; и нам, двум старикам,
Я думаю, не трудно бы жить в мире.

Парис

Обоих вас глубоко уважают,
И очень жаль, что длится ваш раздор.
Но что же вы на сватовство мое
Мне скажете?

Капулетти

То, что сказал уж прежде:
Что дочь моя едва вступила в свет,
Ей нет еще четырнадцати лет;
Когда краса еще двух лет увянет –
Для ней пора невестой быть настанет.

Парис

Есть матери моложе, чем она.

Капулетти

Зато они и блекнут слишком рано.
Я все мои надежды схоронил,
Она – одна моя надежда в мире.
Но, милый мой Парис, понравьтесь ей,
Ее любви добиться постарайтесь:
Согласие мое заключено
В согласии и выборе Джульетты.
Сегодня пир вечерний я даю,
По старому обычаю семейства,
И множество гостей я пригласил
Из тех, кого люблю я; в том числе
Вы будете моим желанным гостем.
И я вас жду; придите в эту ночь
В мой скромный дом, чтоб на земные звезды
Там посмотреть, которых яркий блеск
Сиянье звезд небесных затмевает.
Вас у меня то наслажденье ждет,
Что юноши так чувствуют весною,
Когда она, цветущая, идет
За скучною медлительной зимою.
Там в цветнике из почек молодых
Вы видом их прекрасным насладитесь;
Прислушайтесь ко всем и присмотритесь –
И выберите лучшую из них.
И дочь моя там будет меж другими
Для счета лишь: она – ничто пред ними.
Пойдемте, граф;
(слуге )
а ты скорей ступай
По городу; ищи и приглашай
Всех, кто вот здесь записан в списке этом;
(отдавая записку )
Скажи, что жду их с лаской и приветом.

Капулетти и Парис уходят.

Слуга

Отыскать тех, чьи имена здесь записаны? А тут написано, чтобы башмачник принимался за аршин, а портной за шило; чтобы рыбак орудовал кистью, а живописец – неводом. Меня послали найти тех, чьи имена здесь записаны; но мне не отыскать – кто же именно записан тут. Я должен обратиться к ученым людям. А, вот они кстати!

Входят Ромео и Бенволио.

Бенволио

Один огонь теряется в другом,
Страдание страданьем уменьшится;
Коль голова твоя идет кругом,
Заставь ее обратно закружиться;
Одна печаль другою исцелится:
Пусть новый яд в глаза твои войдет –
И прежняя зараза пропадет.

Ромео

Пользителен тут подорожник твой.

Бенволио

Ромео

Для поврежденной кости
Твоей ноги.

Бенволио

Да ты сошел с ума?

Ромео

Нет, не сошел, а хуже, чем сошел:
Я заключен в тюрьму, лишен я пищи,
Истерзан я, измучен.
(Подходящему слуге. )

Здравствуй, милый.

Слуга

Здравствуйте, синьор. Скажите, пожалуйста, вы читать умеете?

Ромео

Мою судьбу в несчастии моем.

Слуга

Вы могли выучиться этому без книг, а я спрашиваю – умеете ли вы читать то, что написано.

Ромео

Да, если знаю буквы и язык.

Слуга

Вы отвечаете честно. Счастливо оставаться.

(Хочет уйти. )

Ромео

(Читает. )

«Синьор Мартино с женою и дочерьми; граф Ансельмо и его прекрасные сестры; вдова синьора Витрувио; синьор Плаченцио и его милые племянницы; Меркуцио и его брат Валентин; мой дядя Капулетти, его жена и дочери; моя прекрасная Розалина; Ливия; синьор Валенцио и его кузен Тибальдо; Лючио и веселая Елена».

Прекрасное общество. А куда оно приглашено?

Слуга

Ромео

Слуга

На ужин, в наш дом.

Ромео

Слуга

В дом моего господина.

Ромео

Мне следовало бы спросить прежде всего, кто твой господин.

Слуга

Я отвечу вам и без вопроса. Мой господин – знатный и богатый Капулетти; и если вы не принадлежите к фамилии Монтекки, то я прошу вас, приходите осушить стаканчик вина. Счастливо оставаться.

Бенволио

На вечере у Капулетти будут
И Розалина милая твоя,
И первые красавицы Вероны:
Иди туда и, беспристрастным взором,
Сравни ее с другими, на кого
Я укажу, и белый лебедь твой
Окажется вороною простой.

Ромео

Коль ересью подобной заразятся
Мои глаза, то пусть они умрут;
Пускай в огонь их слезы превратятся,
Еретиков, отступников сожгут!
Чтобы была красавица другая
Прекраснее возлюбленной моей?
Нет, – солнце, все на свете созерцая,
Не видело другой, подобной ей.

Бенволио

Ты не видал еще других с ней рядом,
Она одна твоим владела взглядом;
На чашечках кристальных глаз твоих
Взвесь вид ее с наружностью других –
И красоты найдешь ты очень мало
В той, что твой взор доныне чаровала.

Ромео

Пойду туда, но только не за тем,
Чтоб на других красавиц любоваться:
Я буду там своею восторгаться.

Сцена 3

Комната в доме Капулетти. Входят синьора Капулетти и кормилица.

Синьора Капулетти

Кормилица, где дочь моя? Зови
Ее ко мне.

Кормилица

Невинностью моей
В двенадцать лет клянусь, что я звала.
Ягненочек, порхающая птичка!
О Господи, да где ж она? – Джульетта!

Входит Джульетта.

Джульетта

Что там еще? кто кличет?

Кормилица

Джульетта

Я здесь. Что вам угодно?

Синьора Капулетти

Вот в чем дело…
Кормилица, оставь нас; нужно нам
Поговорить наедине. – Постой, вернись.
Я вспомнила, что следует тебе
Присутствовать при нашем разговоре.
Ты знаешь, что Джульетта подросла…

Кормилица

Ее года час в час я сосчитаю.

Синьора Капулетти

Ей нет еще четырнадцати лет.

Кормилица

Да, это верно. Я отдать готова
Четырнадцать зубов моих, что так.
(Четырнадцать тут только для прикрасы,
Их у меня всего четыре). Сколько
Осталось до Петрова дня?

Синьора Капулетти

Еще
Две с небольшим недели остается.

Кормилица

Ну, ровно две, иль с небольшим, а только
Четырнадцать исполнится ей лет
В канун Петрова дня; моей Сусанне
Ровесница она, – да упокоит
Все души христианские Господь!
Сусанна с Ним; была я недостойна
Иметь ее. Так вот, – я говорю,
Что в ночь перед Петровым днем Джульетте
Исполнится четырнадцать как раз.
Да, именно, я твердо это помню.
Теперь прошло одиннадцать годов
Со времени землетрясенья; мы
Тогда ее от груди отымали.
Век не забыть мне дня того; из всех
Он дней в году мне памятным остался.
Полынью я намазала соски –
И села с ней у стенки голубятни,
На солнышке. Вас не было в тот день:
Вы в Мантую уехали с супругом.
(Как хороша-то память у меня!)
Когда дитя попробовало груди,
С полынью, и почувствовало горечь, –
Бедняжечка, как сморщилась она!
Грудь бросила, и в этот самый миг
Вдруг зашаталась наша голубятня.
Я – прочь скорей, – давай Бог только ноги!
С тех пор прошло одиннадцать годов –
Она тогда стоять уже умела.
Нет, что я! и ходить могла, и бегать,
Цепляяся за что-нибудь. Она
Себе ушибла лобик накануне
Того же дня; а муж мой – весельчак
Покойник был – взял на руки ребенка
И говорит: «Ты личиком упала,
А вот, когда ты будешь поумней,

И дурочка, божусь вам, перестала
Тотчас же плакать и сказала: «Да».
Вот видите, как шутка помогает.
Хоть прожила б я тысячу годов,
Я этого б до гроба не забыла.
«Не так ли, детка?» – он спросил; малютка
Сдержала слезы и сказала: «Да».

Синьора Капулетти

Довольно уж об этом, перестань,
Пожалуйста.

Кормилица

Перестаю, синьора.
Но не могу от смеха удержаться,
Лишь вспомню – как, оставивши свой плач,
Она сказала: «Да», а ведь у ней
Большущая на лбу вскочила шишка –
Она ушиблась больно, зарыдала.
Он говорит ей: «Личиком упала,
Сегодня ты, – когда же подрастешь,
То будешь падать навзничь. Так ли, детка?»
Она сдержалась и сказала: «Да».

Джульетта

Сдержись и ты, прошу тебя.

Кормилица

Ну ладно.
Не буду больше. Бог тебя храни!
Из тех детей, которых я кормила,
Ты у меня была красивей всех.
Ах, если б мне твоей дождаться свадьбы.

Синьора Капулетти

Об этом вот предмете и хочу я
Поговорить. Джульетта, дочь, скажи мне,
Желаешь ли ты выйти замуж?

Джульетта

Мне
Не грезится об этой чести.

Кормилица

Чести!
Когда б не я кормилицей твоей
Единственной была, тогда б сказала,
Что разум ты всосала с молоком.

Синьора Капулетти

Так о замужестве теперь подумай.
В Вероне есть почтенные синьоры,
Уж матери, которые моложе
Тебя, Джульетта; да и я сама
Давно была уж матерью в те лета,
В какие ты в девицах остаешься.
Вот дело в чем: граф молодой Парис
Твоей руки желает.

Кормилица

Ах, Джульетта,
Вот человек! такой-то человек,
Что равного нельзя найти на свете!
Картинка, воск!

Синьора Капулетти

В веронских цветниках
Цветка такого летом не бывает.

Кормилица

Да, истинно цветок, как есть цветок!

Синьора Капулетти

Что скажешь мне, Джульетта? Можешь ли
Ты полюбить его? У нас сегодня
На вечере увидишь ты Париса.
Внимательно прочти тогда всю книгу
Его лица, всмотрись в его черты,
Что вписаны рукою красоты,
И примечай – как все они согласны
Одна с другой; а если в чем неясны
Покажутся, его глаза прочтешь –
Тогда ты все неясное поймешь.
Для полноты той книги драгоценной,
Не связанной, обложка ей нужна
Так точно, как для рыбы глубина,
И красота наружная должна
Дать вид красе, от взоров сокровенной.
Для большинства становится ценней
Вся книга от богатства переплета;
Достоинства тут разделяют с ней,
В глазах толпы, застежки, позолота;
Так точно все, чем обладает граф,
Разделишь ты, в союзе с ним, нимало
Не потеряв того, чем обладала.

Кормилица

Не потеряв! прибыток тут один –
Ведь женщины толстеют от мужчин.

Синьора Капулетти

Ну говори, Джульетта, поскорей,
Как, нравится тебе любовь Париса?

Джульетта

Я рассмотрю его, чтоб полюбить,
Когда любовь тем можно возбудить,
Причем, смотреть позволю я глазам,
Насколько лишь угодно это вам.

Входит слуга.

Слуга

Синьора, гости собрались, стол для ужина накрыт, вас ждут, спрашивают синьорину, кормилицу проклинают в буфетной. Суматоха страшная, я должен идти прислуживать. Ради Бога, идите скорее.

Синьора Капулетти

Сейчас идем. – Джульетта, граф уж там!

Кормилица

Иди, мой свет, к твоим счастливым дням,
Ночей тебе счастливых я желаю.

Следующие несколько недель пролетели довольно быстро. По выходным у нас не было иного занятия, кроме как учить слова, которое обычно заканчивалось пылкими ласками. Карлайл сдержал обещание, и к комнате Элис пристроили прекрасный балкон. Джейк звонил несколько раз, но всякий раз я была занята проектом или Эдвардом, впрочем, о последнем я ему не говорила. В школе всё наладилось, по крайней мере, сейчас Джессика от нас отстала.

Срок выполнения нашего проекта быстро подходил к концу, так что на этих выходных мы решили начать съёмки. Готовые костюмы вот уже несколько дней висели у Элис. Там же в безвыходном положении находилась сейчас и я сама.

«Ой, Элис! Знаешь, мне ведь больно!» – вопила я, стиснув зубы.

Я просидела в спальне подруги целый час, пока она делала мне причёску. На данный момент это была уже четвёртая попытка…

«Прости, Белла, мне просто необходимо сделать всё правильно, – Элис сильнее потянула мои волосы, сделав завитки, заколола их ещё одной чёрной шпилькой и отступила назад. – Готово! Думаю, эта причёска – единственная в своём роде. Взгляни».

В действительности меня это не заботило, особенно, когда подруга чуть не сняла с меня скальп. Но взглянув в зеркало, я была приятно удивлена.

«Мне нравится! По-моему, эта причёска идеально подойдёт для съёмок!»

Элис уложила мои волосы в тугие завитки, которые красиво ниспадали по спине, а обрамлявшие лицо волосы она изящно собрала назад (хотя они выглядели едва прихваченными, на самом деле были закреплены очень туго!). Я была рада тому, как уложены волосы.

«Отлично, пока не вставай, мне нужно сделать пару снимков на случай, если сегодня мы не успеем всё отснять».

Мои глаза округлились.

«Лучше бы нам закончить сегодня! Не хочется ещё раз проходить через такие мучения!»

«О, Белла, успокойся, давай наденем платье и сделаем макияж».

Элис помогла мне надеть платье и зашнуровала корсет, чуть приподняв груди так, чтобы была видна ложбинка между ними. Полчаса спустя я была одета и готова к съёмкам.

Когда Эммет с Эдвардом вошли в комнату, моё сердце взволнованно забилось. Я видела, как Эдвард примерял свой костюм на последней примерке, но сейчас его волосы были «укрощены», а сам костюм плотнее облегал его, подчёркивая сильное тело. Мне ничего не хотелось столь сильно, как прямо сейчас остаться с ним наедине. Позже , пообещала я себе.

Выражение лица Эдварда изменилось под стать моему, когда он ощупал взглядом каждый дюйм моего тела, задержавшись на ложбинке между грудями.

«Вау, Белла, сексуально выглядишь!» – сказал Эммет.

«Хм, спасибо, Эммет», – краснея, ответила я и переключила внимание на Элис.

«Окей, Карлайл уже ждёт нас внизу, он будет снимать Эдварда, а Эммет устроится на приставной лестнице, чтобы быть ближе к Белле, и будет снимать её. Ребята… – она посмотрела на нас с Эдвардом. – Не смотрите в камеру. Для съёмок у нас только время сумерек, мы не можем его упустить. Вы ведь выучили текст, да? Знаете, что делать? Эдвард, знаешь, когда взбираться на балкон…»

«Элис, успокойся! – перебил её Эдвард. – У тебя приступ паники. Всё готово. Медальон у Беллы, мы уже надели микрофоны, и мы знаем свои слова. Отдышись».

Она сделала глубокий вдох.

«Окей, идёмте. А ты, Белла, остаёшься здесь и ждёшь моей команды по смс».

Я кивнула, и Элис с Эмметом ушли. Эдвард подошёл ко мне и нежно поцеловал.

«Ты тоже, – прошептал он. – Отдышись, ты сыграешь безупречно. Просто сделай вид, что есть только ты и я. Ты ведь знаешь слова наизусть. У тебя всё получится».

Я улыбнулась его вере в меня.

«Спасибо, – сказала я. – Я люблю тебя».

«Я тоже тебя люблю. Покажем им высший класс!» – Эдвард поцеловал меня ещё раз и вышел из комнаты.

Я несколько раз глубоко вдохнула в ожидании сигнала Элис.

Вж-ж-ж – вот и сигнал.

Я сделала ещё один глубокий вдох и сосчитала до десяти, давая Эдварду достаточно времени, чтобы произнести первые слова. Затем я сделала первый шаг на балкон, прямо в закат, представляя, что не слышу свой голос, а слышу лишь его…

(ПРИМЕЧАНИЕ ПЕРЕВОДЧИКА: далее слова Эдварда-Ромео выделены жирным , слова Беллы-Джульетты – курсивом , текст «Ромео и Джульетты» приводится в переводе Д. Л. Михаловского)

Над ранами смеется только тот,
Кто не бывал еще ни разу ранен.
Но, тише, что за свет в ее окне?
Оно - восток, и в нем Джульетта - солнце.
Всходи, всходи, прекрасное светило,
И свет луны завистливой затми;
Она уже от скорби побледнела,
Завидуя, что ты, ее слуга,
Ее красой далеко превосходишь.
Не будь ее слугою; ведь она -
Завистница и девственная риза
Весталки - и бесцветна, и бледна, -
Безумным лишь носить ее прилично.
О, брось ее... Да, то моя любовь,
Владычица; когда б она то знала!
Вот говорит она, иль нет, еще
Не говорит; так что же? Говорят
Ее глаза, - я отвечать им буду.
Я слишком смел: не для меня их речь:
Две самые прекрасные звезды
Из сфер своих желают отлучиться
И просят, чтоб ее глаза, на время,
На небесах светили вместо их.
Что если бы и вправду эти звезды
В ее лице сияли вместо глаз,
Ее ж глаза сменили их на небе?
Ее лица сиянье эти звезды
Затмило бы, как лампу свет дневной,
А в небесах такой бы яркий свет
Ее глаза потоком изливали,
Что птицы, ночь приняв за светлый день,
Запели бы. Вот на руку щекой
Склонилася она... как я желал бы
Перчаткой быть на этой белой ручке,
Чтобы щеки ее касаться мне!

Трудно не улыбаться, слушая, как Эдвард цитирует Ромео, но мы репетировали столько раз, что к сегодняшнему дню я уже привыкла к этому. Я вздыхаю.

О, горе мне!

Затем жду.

Вот, говорит она.
О, продолжай, мой ангел лучезарный!
Ты в тьме ночной над головой моей
Сияешь, как небес крылатый вестник,
Когда в своем полете облака
В воздушном он пространстве обгоняет,
И смертные, вверх очи возведя
И запрокинув голову, глядят
На ангела оцепеневшим взором.

Внутренне я улыбаюсь, слушая, как Эдвард называет меня ангелом, как уже называл прежде. Готовая произнести свои следующие слова, я смотрю на звёзды.

Ромео! Для чего Ромео ты?
О, отрекись от своего отца,
От имени; а если не желаешь,
То поклянись лишь мне в своей любви -
И я тогда не буду Капулетти.

Ответить мне или еще послушать?

Лишь именем своим ты враг мне, но
Сам по себе ты вовсе не Монтекки.
Монтекки... но что значит это имя?
Оно ведь - не рука и не нога,
Оно - не часть какая-либо тела.
О, выбери себе другое имя;
Что в имени? Как розу ни зови -
В ней аромат останется все тот же:
Так и Ромео с именем другим
Останется все так же совершенным.
Расстанься же ты с именем своим,
Ромео, и, взамен за это имя,
В котором нет твоей и части, всю
Меня возьми!

Я слышу, как Эдвард забирается ко мне на балкон, и молюсь, чтобы он не упал. Я вскрикиваю, когда он неожиданно возникает передо мной со словами:

Ловлю тебя на слове.
Лишь назови меня своей любовью -
И заново я буду окрещен
И навсегда свое утрачу имя.

Мне нравится эта часть сцены – говорить напрямую с Эдвардом. Это заставляем моё сердце едва ли не выскакивать из груди.

Кто ты такой, сокрытый мраком ночи,
Подслушавший признания мои?

Не смею я сказать тебе, кто я
По имени, о милая, святая:
То имя мне, как враг твой, ненавистно.
Я б разорвал его, когда б его
Написанным увидел на бумаге.

Ты не сказал еще двух слов, как я,
По голосу, тебя уже узнала.
Ромео ты? Монтекки?

Не Ромео
И не Монтекки, если отвращенье
Ты чувствуешь к обоим именам.

Как ты сюда пробрался и зачем?
Как перелезть ты мог чрез стену сада
Высокую и гладкую? И смерть
Тебе, когда кто из моих родных
Тебя найдет здесь.

Через эту стену
Перелетел я на крылах любви.
Оградою из камня невозможно
Сдержать любовь, - она на все готова, -
Твои родные - не помеха мне.

Они тебя убьют, когда увидят.

Эдвард стоит передо мной и, взяв в ладони моё лицо, продолжает:

Твои глаза опасней для меня,
Чем двадцать их мечей; взгляни лишь с лаской -
И злоба их мне будет ни по чем.

Я ни за что б на свете не желала,
Чтобы они увидели тебя.

От взоров их я скрыт покровом ночи.
Но пусть они меня застанут здесь,
Лишь бы меня любила ты; пусть лучше
Жизнь кончится моя от злобы их,
Чем без твоей любви она продлится.

Кто показал тебе сюда дорогу?

Моя любовь: она меня вела
И подала совет мне; я за это
Снабдил ее глазами. Я - не кормчий,
Но если бы ты от меня была
Так далеко, как самый дальний берег
Неведомых морей, то за таким
Сокровищем я б смело в путь пустился.

Мое лицо покрыто маской ночи,
Иначе б ты увидел - как оно
Зарделось от стыда за те слова
Признания, что ты сейчас подслушал.
Желала б я приличье соблюсти,
Желала бы, желала бы отречься
От слов своих, - но прочь такая ложь!
Ты любишь ли меня? Вперед я знаю,
Что скажешь "да", и слова твоего
Довольно мне. Когда б ты в том поклялся,
То, все равно, ты мог бы обмануть, -
Ведь, говорят, над клятвами влюбленных
Смеется Зевс. О, милый мой Ромео,
Когда меня ты любишь, это мне
Ты искренно скажи; когда ж находишь,
Что слишком я поспешно отдаюсь,
То я приму сердитый вид, нахмурюсь
И на твои мольбы отвечу "нет".
Да, признаюсь, я слишком безрассудна,
И ветреной меня ты можешь звать.
Но верь ты мне, прекрасный мой Монтекки,
Что окажуся я вернее тех,
Которые искуснее умеют
Казаться неприступными; и я
Сама была бы менее доступна,
Когда б меня ты не застал врасплох
И истинной любви моей признанья
Не услыхал. Итак, прости меня
И не считай сговорчивости этой
За ветреность в любви: мою любовь
Лишь ночи тьма нежданно так открыла.

Клянусь луной, что точно серебром
Осыпала верхи деревьев этих...

Нет, не клянись изменчивой луной,
Меняющей свои образ каждый месяц,
Чтобы твоя любовь, подобно ей,
Изменчивой не оказалась.

Чем же поклясться мне?

Не нужно вовсе клятв;
Иль, если ты желаешь дать мне клятву,
То собственным прекрасным существом
Клянись; ты - мой божественный кумир,
И я тебе поверю.

Если сердца заветная любовь...

Нет, не клянись.
Хоть рада я твоей любви, но этот
Обет ночной не радует меня:
Он слишком скор, внезапен, опрометчив,
И слишком он на молнию похож,
Которая, сверкнув, исчезнет прежде,
Чем скажем мы, что молния блестит.
Мой дорогой, прощай, пусть эта почка
Любви в цветок прекрасный развернется,
Ко времени ближайшей нашей встречи.
Прощай, спокойной ночи! Пусть тот мир
И тот покой в твое вольются сердце,
Которыми наполнено мое.

И ты уйдешь, меня не успокоив?

Какого же успокоенья хочешь ты в эту ночь?

Твоей любовной клятвы.

Но я дала уж эту клятву прежде,
Чем ты просил о ней. А все же я
Желала бы иметь ее в запасе.

Ты хочешь взять ее назад?
Зачем, мой друг?

Чтоб щедрой быть и снова
Отдать ее тебе. Однако я
Хочу того, чем я уж обладаю:
Для щедрости моей пределов нет,
И глубока моя любовь, как море;
И чем тебе я больше отдаю,
Тем у меня их больше остается, -
Им нет конца.

Эсми, играющая кормилицу, зовёт меня из комнаты Элис.

Меня зовут. Прощай,
Мой дорогой. - Сейчас иду я, няня!..
Будь верен мне, Монтекки милый мой.
Постой еще минутку: я вернусь.

Я ухожу в комнату, дожидаясь, когда Эдвард скажет свои следующие слова, и делаю глоток воды – во рту пересохло от волнения.

Блаженная и сладостная ночь!
Но это все - не грезы ли ночные,
Столь сладкие и чудные, что им
В действительность нельзя преобразиться?

Я быстро возвращаюсь к Эдварду.

Ромео, два-три слова - и прощай.
Когда любовь твоя чиста и если
Намерен ты вступить со мною в брак,
То завтра мне ответ свой передай, -
Чрез того, кого к тебе пришлю я, -
Где и когда венчальный наш обряд
Ты совершить желаешь. Я тогда
Мою судьбу к твоим ногам повергну
И за тобой, властитель мой, пойду
В широкий мир.

Изнутри Эсми кричит: «Госпожа!»

Я иду!

Но если ты не искренен, то я
Молю тебя...

«Госпожа!» – снова кричит она. Я слегка поворачиваю голову, крича в ответ:

Я сейчас!

Молю тебя ухаживанье бросить -
И с горестью моей оставь меня.
Итак, пришлю я завтра.

Я блаженством моей души...

Прощай, спокойной ночи
Желаю я тебе сто раз.

Я снова ухожу в комнату, Эдвард спускается на землю со словами:

Мне ночь
Сто раз мрачней без твоего сиянья.
Как школьники спешат уйти от книг,
Так радостно любовь к любви стремится.
Как школы вид печалит взор их,
Так тяжко ей с любовью разлучиться.

Я опять врываюсь на балкон.

Ромео! тс-с! Зачем не обладаю
Я голосом сокольничего, чтобы
Мне сокола обратно приманить?
Не смеет громко говорить неволя,
Не то бы грот разрушила бы я,
Где Эхо спит; воздушный этот голос
Тогда бы стал слабее моего,
От повторенья имени Ромео.

Эдвард снова забирается наверх, достаточно высоко, чтобы мы оказались лицом к лицу.

То милая моя зовет меня...
Как сладостно звучат слова влюбленных
В ночной тиши, лелея нежно слух,
Как музыка!

Он перегибается через балконные перила и целует меня. Мне требуется вся сила воли, чтобы не продолжить поцелуй. Едва Эдвард начинает спускаться, я снова зову его.

Ромео!

Дорогая!

В котором же часу должна я завтра
Прислать к тебе?

Поутру к девяти.

Не пропущу назначенного часа.
Как долго ждать! как будто двадцать лет.
Забыла я - зачем тебя вернула.

Позволь же мне остаться здесь, пока
Не вспомнишь ты.

Желая, чтоб остался
Ты дольше здесь, я буду забывать
И думать лишь о том, как мне приятно
С тобою быть.

А я стоять здесь буду,
Чтобы продлить забвение твое,
Забыв, что есть места другие в мире.

Почти уж утро, и желала б я,
Чтоб ты ушел - не дальше, впрочем, птички,
Которую, как узника в цепях,
На ниточке из шелка выпускает
Мальчишка-плут из рук своих и вновь
Ее к себе за эту нитку тянет,
Ревнуя к воле пленницу свою.

Желал бы я твоею птичкой быть.

И я желала б этого, мой милый, -
Но ласками замучила б тебя.
Прощай, прощай; минуты расставанья
Исполнены столь сладкого страданья,
Что я тебе до самого утра
Готова бы желать спокойной ночи.

Я поворачиваюсь и в последний раз ухожу в комнату.

Пусть крепкий сон глаза твои закроет,
В твоей груди пусть водворится мир.
О если б я был этим сном и миром!
Теперь пойду к духовному отцу,
Ему свое я счастие открою
И попрошу о помощи его.

Произнеся свои слова, Эдвард выходит из кадра.

«И… СНЯТО!» – кричит Элис откуда-то снизу.

Я возвращаюсь на балкон.

«Слава Богу! Я уж думал, у меня руки отвалятся!» – восклицает Эммет. Мы все смеёмся над ним.

«Белла, Эдвард, ребята, вы были великолепны! Не могу поверить, что мы сняли сцену с первого раза! И не могу дождаться, когда же Джаз смонтирует видео», – подпрыгивая, выпалила Элис.

«Да, детки, вы действительно замечательно поработали. Итак, Элис, когда мы увидим окончательный вариант видео?» – поинтересовалась Эсми у меня из-за спины.

«Ну, я смогу показать вам видео, как только оно будет готово, но мне не хотелось бы, чтобы Эдвард и Белла видели его до того, как его увидит и наш класс тоже», – ответила она.

«ЧТО? Почему?» – воскликнула я.

«Потому что вы будете стараться найти в работе какой-нибудь изъян. Я хочу, чтобы это был сюрприз! Вот так!» – объяснила Элис и скрылась из поля зрения.

Я вздохнула и вернулась в спальню, Эсми последовала за мной.

«Я горжусь тобой, Белла, твоя работа окупилась с избытком, – она крепко обняла меня. – Спасибо тебе».

Я смутилась и, отстранившись, посмотрела ей в глаза.

«За что Вы меня благодарите?» – спросила я.

«То, как ты смотрела на моего сына, – это было не просто сценическое действие. Ты сделала его более счастливым, чем я когда-либо видела. Спасибо, – объяснила Эсми. Прежде, чем я смогла что-нибудь ответить, вошёл Эдвард. – Оставляю вас наедине», – она обняла Эдварда, сказала, что он проделал чудесную работу, а потом оставила нас одних.

«Я же говорил, ты будешь безупречна», – сказал он, подходя ко мне.

«Да и ты был не так уж плох», – улыбнулась я, сокращая расстояние между нами.

«Пойдём со мной, – Эдвард взял меня за руку и повёл в свою комнату. Он запер за нами дверь. – Мне не терпелось снять с тебя это платье, как только я тебя увидел», – произнёс он, сексуально растягивая слова.

Той ночью были только мы, медленно раздевающие друг друга и занимающиеся любовью до тех пор, пока не заснули от усталости.
________________________________________