Мирин Дажо. Неуязвимый человек или чудеса трюкачества? Мирин дажо - неуязвимый человек Арнольд геррит

Выступления Мирина Дажо, по словам наблюдавших за ним студентов медицинского университета, выглядели следующим образом: «Обнаженный до пояса, он тихо стоит посреди комнаты. Помощник стремительно приближается к нему сзади и вонзает рапиру в область почек. В зале стоит полная тишина. Наблюдающие сидят с раскрытыми ртами и не могут поверить собственным глазам. Это очевидно, что клинок прошел сквозь тело, а кончик шпаги виднеется спереди. Все происходящее кажется нереальным, так как на его теле нет ни одной капли крови…»

Мирин Дажо (в переводе с эсперанто Mirin Dajo — «чудесный», «удивительный»), настоящее имя Арнольд Геррит Хенске, родился 6 августа 1912 года в городе Роттердаме, в семье почтальона и дочери священника. Занимался рисованием и в 20 лет возглавил группу архитекторов в проектном бюро.

В детстве и юности с ним постоянно происходили странные происшествия. Однажды он написал портрет покойной тетки, которая всю жизнь прожила в Южной Африке и которую он никогда не видел. Он смог нарисовать ее с такой точностью, будто она стояла перед ним в комнате. Просыпаясь по утрам, он с удивлением обнаруживал, что руки и простыни испачканы краской, а в студии все перевернуто вверх дном. Он рисовал свои картины во сне, затем просыпаясь и ничего не помня…

Самые главные события в жизни Нола произошли на 33-м году жизни. В это время он понял, что его тело неуязвимо. После этого он бросил работу и переехал в Амстердам, где начал выступать в кафе, разрешая зрителям протыкать себя насквозь, проглатывая осколки и лезвия. Он утверждал, что они растворяются у него внутри. Тем не менее, обстоятельства его смерти на самом деле оставляют этот вопрос открытым. Вскоре о нем уже знал весь город.

Арнольд Хенске взял себе псевдоним не ради славы, а только по той причине, что на языке эсперанто Мирин Дажо значит «удивительный». Он, как и многие в тот период, полагал, что с помощью искусственного языка эсперанто удастся преодолеть барьеры в общении между разными народами.

Вскоре Мирин Дажо встречается с Яном Дирком де Гроотом который стал его единственным и верным помощником. Ян де Гроот со временем о том, что происходило за сценой, и каким он запомнил Мирина Дажо. Он утверждал, что у Дажо есть как минимум три ангела-хранителя, которые защищали его и давали понять каким испытаниям можно подвергать собственное тело. Многие испытания не показывались на людях, к примеру, обливание кипятком. Кожа Дажо при этом даже не покраснела, не говоря уже о том, что не было никакого ожога

Мирин Дажо стал популярен, его много раз осматривали врачи. Особенным его выступление было в Цюрихском кантональном госпитале, где он выступал в мае 1947 года. Раздевшись до талии, Мирин Дажо повернулся лицом к публике, а ассистент пронзил его сердце, почки и легкие шпагой! Однако, эти проколы, смертельные для обычного человека, не принесли Дажо никакой боли и вреда, при этом он не проронил ни капли крови. Рапира как будто даже не доставляла ему неудобств. Возникшее мнение о массовом гипнозе исчезло после того, как было сделано несколько рентгеновских снимков, на которых отчетливо были видны клинки, проходящие сквозь тело.

Конечно, было опасение, что после извлечения рапиры возникнет сильное внутреннее кровотечение. Доктора ожидали именно такого результата. Но когда рапиру осторожно вынули из тела Дажо, на коже остались маленькие пятнышки: в точке входа и выхода клинка. Крошечные ранки промыли и обработали, хотя Мирин Дажо заявил, что инфекция ему не грозит и можно этого не делать. Затем он полностью вверг в шок собравшуюся публику, спустившись в парк и пробежав со шпагой пару кругов.

Несмотря на то, что самому Дажо кинжалы и рапиры не причиняли никакого видимого вреда, сами зрители довольно часто падали в обморок. Во время одного из выступлений в Швейцарии у впечатлительной зрительницы случился сердечный приступ. На представлении в цюрихском «Корсо» острие шпаги задело кость. Услышав в абсолютной тишине характерный хруст, несколько человек упали в обморок. Завершилось все тем, что Дажо запретили проводить свои шоу в больших залах. Пришлось ограничиться маленькими кафе и барами. Впрочем, Мирин не жаловался. Ведь начинал-то он как раз с таких площадок…

Ян де Гроот говорит, что в день Дажо пронзали более 50 раз, и несколько дней более 100 раз. Острые спицы и рапиры проходили сквозь сердце, легкие и селезенку, иногда через несколько органов одновременно, кровь при этом отсутствовала. Время от времени лезвия посыпались ядом или вонзались преднамеренно заржавевшие. В одном выступлении в Цюрихе, чтобы доказать публике, что это не обман, Дажо пронзили тремя полыми 8-миллиметровыми трубками, через которые пустили воду.

Дажо любил говорить, что это не метал проходит сквозь него, а он проходит сквозь металл. Он дематериализовал тот участок тела, через которое проходило оружие. В одном из упражнений, де Гроот наблюдал, как Дажо стал полностью невидимым и материализовался, только когда нарушилось эмоциональное равновесие.

Однако, неуязвимость Мирина Дажо не была абсолютной, однажды на пробежке он сломал руку при падении. Однако, Грут, который присутствовал при этом, рассказал, что Дажо просто вправил кость и перелома как не бывало!

Однако, выступления Дажо не продлились и трех лет. В мае 1948 года Дажо по велению Ангелов Хранителей проглотил стальную иглу. Игла была в теле Дажо два дня, а потом ему сделали операцию по ее удалению. После удачной операции, Грут отправился в аэропорт для того, чтобы встретить жену. Вдвоем они увидели Дажо лежащим недвижимо в постели. Грут знал, что Дажо очень часто медитирует и покидает свое тело, он просто посмотрел его пульс, тот был вполне нормальным и ровным и удалился. Однако, Мирин Дажо не встал даже на следующий день и Грут забеспокоился, так как такого долгого транса еще не было. На следующий день Мирин Дажо умер.

При вскрытии была установлении причина смерти Мирина - разрыв аорты. Тем не менее, хирург, который оперировал Мирина и его друг Грут с этим заключением были не согласны. По словам Грута, Мирин знал о своей смерти. За несколько месяцев до своей смерти Мирин сказал Груту, что больше не увидит своей Родины, а перед финальным экспериментом отказался от помощи Грута, чтобы его не привлекли к ответственности.

Мирин Дажо. Имя известного голландского дизайнера и художника мало связано с его деятельностью. Этот человек прославился на весь мир сверхъестественными возможностями, в том числе прокалыванием насквозь собственного тела.

Удивлял с детства

Арнольд Геррит Хенске (так с рождения звали Мирина Дажо) появился на свет в 1912 году в Нидерландах (Роттердам). С детских лет мальчик любил рисовать, поэтому будущую жизнь решил направить именно по творческому пути. Помимо художественного таланта молодой человек чувствовал в себе способности, недоступные другим людям. Однажды юноша нарисовал портрет умершей племянницы, которую никогда в жизни не видел, а позже выявилось, что портрет был очень похож на свою хозяйку. Арнольд также обладал удивительной способностью рисовать во сне истинные произведения искусства. При утреннем пробуждении автор совершенно ничего не помнил и свое творение узнавал только по подписи на картине.

Со временем это дарование прошло, с лихвой компенсировавшись новыми необычайными способностями, обнаруженными Арнольдом совершенно случайно.

В новую жизнь с новым именем

Как-то молодой человек случайно поранился и понял, что не нанес себе совершенно никакого вреда. Впоследствии Арнольд специально травмировал себя и каждый раз убеждался в собственной неуязвимости. Веря в свою необычайность, Арнольд в 33-летнем возрасте оставил дизайнерские проекты и переехал в Амстердам, где начал заниматься совсем иной деятельностью. Собственное имя осталось в прошлой жизни, в новую он шагнул Мирином Дижо, что в переводе с эсперанто означает «чудо».

Молодой человек посещал городские бары, где за умеренную плату предлагал подвыпившей публике зарезать его любым оружием. Некоторые смелые особы, будучи подшофе, соглашались на опасный эксперимент и были очень удивлены неуязвимостью Арнольда.

Опасные эксперименты

Самореклама и сарафанное радио сделали свое дело: вскоре странный приезжий стал предметом обсуждения №1 в Амстердаме и успешно сменил пивные забегаловки на престижные концертные залы, собирая многочисленную публику. Для полной успешности мероприятия бывший голландский дизайнер Мирин Дажо нашел себе помощника, ассистента, партнера и друга в одном лице - Яна Дирка де Гроота, с которым работал все последующее время.

Впоследствии помощник утверждал, что Дажо имел трех ангелов-хранителей, подсказывавших, что можно делать с телом, а что нельзя.

После обследования в университете Лейдена Арнольд Хенске получил лицензию на свою необычную деятельность, а именно проведение сеансов в форме лекций (не шоу). Мирин тем временем вытворял вещи, в правдоподобность которых просто не верилось: прокалывал насквозь свое тело с помощью различных колющих предметов. И это без причинения какого бы то ни было вреда себе. Номер с участием шпаги выглядел следующим образом: оголенный до пояса Мирин Дажо стоял неподвижно на сцене. Его ассистент подходил сзади и внезапно вонзал метровую шпагу в область почек. Кончик орудия выходил спереди, на коже не проступало ни капли крови. Все это время Дажо сохранял полную невозмутимость.

Возможно, это массовый гипноз?

Можно было допустить мысль о массовом гипнозе, но камеры и фотоаппараты фиксировали то же самое, что видел зритель. Иногда бывший художник-дизайнер Мирин Дажо напоминал подушку для иголок, так как весь был утыкан ножами, стилетами, дротиками, шпагами. По словам Яна де Гроота, сверхчеловек протыкал себя самого около сотни раз за день, оставаясь целым и невредимым. Иногда, для большей зрелищности, использовались заржавевшие или отравленные шпаги.

Имели место и такие издевательства: ассистент паяльной лампой сжигал на груди Дажо волосы либо обливал последнего крутым кипятком; при этом от тела исходил пар, а кожа даже не краснела. Некоторые скептики пытались удостовериться в температуре кипятка, совали в него пальцы и больно обжигали их.

Сеансы необычного артиста люди воспринимали по-разному: многие теряли сознание и падали в обморок, имели место сердечные приступы. Действительно, созерцать, как кто-то издевается над своим телом и протыкает себя шпагами, мог лишь человек с крепкими нервами.

Мирин Дажо: загадка истории

Необычайные способности Мирина вызывали огромный интерес у мира науки; его пытались изучать профессиональные фокусники, медики, биологи. Тело Дажо просвечивали рентгеном и убеждались в действительном прохождении острых клинков через жизненно важные органы. При извлечении острых предметов на коже проявлялись едва заметные отметины, тут же исчезавшие. Окончательно Дажо сразил ученых мужей, совершив пробежку по парку с рапирой в теле.

Если зритель не мог объяснить происходившие на глазах чудеса, то у Мирина была собственная версия: существовали определенные запредельные силы, которые помогали ему. Дажо был убежден, что не лезвие пронзает его тело, а наоборот: тело движется сквозь лезвие, а сам он в это время теряет физическую сущность. Другими словами, Мирин переходил в иное измерение, сознательно изменяя свои физические характеристики.

Посланник нематериального мира

Являясь в жизни самым обычным человеком, во время представлений Мирин Дажо, разоблачение которого было мечтой всех профессиональных магов и фокусников, словно входил в некий транс, при котором происходила активизация его чрезвычайных способностей. Причем известность и богатство не являлись целью в жизни неординарного артиста; Мирин Дажо пытался до всего мира в целом и каждого человека в отдельности донести информацию о существовании другой реальности - нематериальной. Артист считал, что первым этапом на пути к ней является физическая неуязвимость, непоколебимая вера в существование высшей силы, работающей через Мирина и дающей ему неуязвимость, и отказ от материалистического пути развития, ведущего человечество к войнам, нищете и гибели.

Как умер Мирин Дажо

11 мая 1948 года во время одного из выступлений в гастрольном туре по Швейцарии артист намеренно проглотил иголку, чтобы потом без наркоза, путем хирургического вмешательства извлечь ее.

Через 2 дня, 13 мая была проведена, казалось бы, благополучная операция по извлечению острого предмета из тела фокусника, после которой Мирин заболел и слег. Ян де Гроот со спокойной совестью, предварительно убедившись в стабильности пульса и дыхания, оставил своего друга дома лежащим без движения на кровати. Ни малейшего подозрения не мелькнуло в мозгу помощника Мирина, ведь последний часто входил в подобные состояния. По возвращении домой на третий день Ян застал больного в том же положении, но уже без признаков жизни.

Нераскрытая тайна Мирина Дажо

26 мая 1948 года мир узнал о смерти загадочного Мирина Дажо. Официальная причина смерти - разрыв аорты. Однако ни оперировавший хирург, ни сам Ян с данным заключением согласны не были. Позже Ян говорил, что его друг предчувствовал свою скорую смерть. Перед гастролями он говорил, что больше никогда не увидит свою родину. Эксперимент с иглой, ставший последним в его жизни, артист проводил сам, без помощника.

К сожалению, феноменальные способности Мирина Дажо так и остались тайной для научного мира. Если он и являлся мошенником и манипулятором, то весьма и весьма ловким.

Ранние годы

Арнольд Геррит Хенске родился 6 августа в Роттердаме . Увлекался рисованием и в 20 лет стал руководителем дизайнерского бюро в «Beaux Arts».

В молодости с Арнольдом Хенске неоднократно происходили странные события. Однажды он написал портрет недавно умершей племянницы, которая всю жизнь прожила в Южной Африке и которую он никогда не видел. Он сумел изобразить её очень точно, что подтвердили позже фотографии этой женщины.

Часто бывало, просыпаясь по утрам, Арнольд обнаруживал, что руки и простыни испачканы краской, а в комнате беспорядок. Во сне он бессознательно рисовал художественные картины, даже не просыпаясь и ничего не помня утром.

Кардинальные жизненные перемены произошли у Арнольда в 1945 году , на 33-м году жизни. Именно тогда он поверил в то, что его тело неуязвимо. Арнольд решил показать всем, что он физически неуязвим, бросил работу и переехал в Амстердам , где ходил по кафе и барам и предлагал посетителям зарезать себя. Скоро о нём заговорил весь город.

Выступления

Хотя Арнольд прославился исключительно прокалыванием тела, на его первом выступлении он съел кусок стекла и шесть лезвий . Как признавался сам Арнольд, эти вещи никогда не покидали его тело, а дематериализовались внутри него.

Ян де Гроот подсчитал, что в день Дажо прокалывали более 50 раз, и несколько дней более 100 раз. Острые спицы и рапиры проходили сквозь сердце , лёгкие и селезёнку , иногда через несколько органов одновременно, кровь при этом отсутствовала. Время от времени лезвия посыпались ядом или вонзались преднамеренно заржавевшие . В одном выступлении в Цюрихе , чтобы доказать публике, что это не обман, Дажо пронзили тремя полыми 8-миллиметровыми трубками, через которые подавалась вода.

Несмотря на то, что самому Дажо кинжалы и рапиры не причиняли никакого вреда, зрители часто падали в обморок . Во время одного из выступлений у особенно впечатлительной зрительницы случился сердечный приступ . А на представлении в концертном зале «Корсо» в Цюрихе рапира задела кость . Услышав в абсолютной тишине негромкий скрежет, несколько человек упали в обморок . Это привело к тому, что Дажо запретили проводить свои выступления в больших залах. Ему пришлось ограничиться сценами кафе и баров, но это его не смущало.

Миссия

Мирин Дажо говорил, что физическая неуязвимость - это первый этап. Второй этап - донести всему миру сообщение, что люди должны отказаться от материалистического пути развития. Они должны понять, что существует высшая сила, источник, который работает через него и который дал ему эту неуязвимость, как ясный знак того, что существует нечто большее за пределами материалистической картины мира. Он утверждал, что доносит послание мира, а материалистический путь человека может привести к нищете и войне. Также Мирин Даже был вегетарианцем так как не любил мясо.

Гибель

Через 10 дней помощник де Гроот отправился в аэропорт встречать жену, а Дажо остался дома и лёг в постель. Приехав домой, де Гроот с женой застали Дажо по-прежнему лежащим в постели. Ян знал, что его друг часто медитирует или как он утверждал "покидает тело". Поэтому он, как обычно, проверил у него пульс и, убедившись, что пульс бьётся сильно и ровно, ушёл. Дажо не встал и на следующий день. Поскольку он никогда не впадал в столь длительный "транс", де Гроот забеспокоился, но Дажо продолжал глубоко дышать, и пульс у него был ровным.

Утром третьего дня де Гроот вновь заглянул в комнату друга. Ни пульса, ни дыхания у Дажо уже не было. Дажо был объявлен мёртвым 26 мая 1948 года. Вскрытие показало, что причиной смерти является разрыв аорты . Хирург, извлекавший иглу, и де Гроот с этим заключением не согласились.

Ян де Гроот рассказал о том, что Дажо знал о своей смерти, так как после отъезда из Голландии в Швейцарию он сказал, что больше не увидит Родину. Дажо отказался от помощи де Гроота при проглатывании иглы, ходит поверье, что это было сделано для того чтобы на него не легла ответственность за этот поступок.

Напишите отзыв о статье "Мирин Дажо"

Примечания

Источники

(Dutch) by Jan Dirk de Groot
by Philip Coppens
by Luc Bürgin

Ссылки

См. также

Отрывок, характеризующий Мирин Дажо

– Ростов, ты где?
– Здесь. Какова молния! – переговаривались они.

В покинутой корчме, перед которою стояла кибиточка доктора, уже было человек пять офицеров. Марья Генриховна, полная белокурая немочка в кофточке и ночном чепчике, сидела в переднем углу на широкой лавке. Муж ее, доктор, спал позади ее. Ростов с Ильиным, встреченные веселыми восклицаниями и хохотом, вошли в комнату.
– И! да у вас какое веселье, – смеясь, сказал Ростов.
– А вы что зеваете?
– Хороши! Так и течет с них! Гостиную нашу не замочите.
– Марьи Генриховны платье не запачкать, – отвечали голоса.
Ростов с Ильиным поспешили найти уголок, где бы они, не нарушая скромности Марьи Генриховны, могли бы переменить мокрое платье. Они пошли было за перегородку, чтобы переодеться; но в маленьком чуланчике, наполняя его весь, с одной свечкой на пустом ящике, сидели три офицера, играя в карты, и ни за что не хотели уступить свое место. Марья Генриховна уступила на время свою юбку, чтобы употребить ее вместо занавески, и за этой занавеской Ростов и Ильин с помощью Лаврушки, принесшего вьюки, сняли мокрое и надели сухое платье.
В разломанной печке разложили огонь. Достали доску и, утвердив ее на двух седлах, покрыли попоной, достали самоварчик, погребец и полбутылки рому, и, попросив Марью Генриховну быть хозяйкой, все столпились около нее. Кто предлагал ей чистый носовой платок, чтобы обтирать прелестные ручки, кто под ножки подкладывал ей венгерку, чтобы не было сыро, кто плащом занавешивал окно, чтобы не дуло, кто обмахивал мух с лица ее мужа, чтобы он не проснулся.
– Оставьте его, – говорила Марья Генриховна, робко и счастливо улыбаясь, – он и так спит хорошо после бессонной ночи.
– Нельзя, Марья Генриховна, – отвечал офицер, – надо доктору прислужиться. Все, может быть, и он меня пожалеет, когда ногу или руку резать станет.
Стаканов было только три; вода была такая грязная, что нельзя было решить, когда крепок или некрепок чай, и в самоваре воды было только на шесть стаканов, но тем приятнее было по очереди и старшинству получить свой стакан из пухлых с короткими, не совсем чистыми, ногтями ручек Марьи Генриховны. Все офицеры, казалось, действительно были в этот вечер влюблены в Марью Генриховну. Даже те офицеры, которые играли за перегородкой в карты, скоро бросили игру и перешли к самовару, подчиняясь общему настроению ухаживанья за Марьей Генриховной. Марья Генриховна, видя себя окруженной такой блестящей и учтивой молодежью, сияла счастьем, как ни старалась она скрывать этого и как ни очевидно робела при каждом сонном движении спавшего за ней мужа.
Ложка была только одна, сахару было больше всего, но размешивать его не успевали, и потому было решено, что она будет поочередно мешать сахар каждому. Ростов, получив свой стакан и подлив в него рому, попросил Марью Генриховну размешать.
– Да ведь вы без сахара? – сказала она, все улыбаясь, как будто все, что ни говорила она, и все, что ни говорили другие, было очень смешно и имело еще другое значение.
– Да мне не сахар, мне только, чтоб вы помешали своей ручкой.
Марья Генриховна согласилась и стала искать ложку, которую уже захватил кто то.
– Вы пальчиком, Марья Генриховна, – сказал Ростов, – еще приятнее будет.
– Горячо! – сказала Марья Генриховна, краснея от удовольствия.
Ильин взял ведро с водой и, капнув туда рому, пришел к Марье Генриховне, прося помешать пальчиком.
– Это моя чашка, – говорил он. – Только вложите пальчик, все выпью.
Когда самовар весь выпили, Ростов взял карты и предложил играть в короли с Марьей Генриховной. Кинули жребий, кому составлять партию Марьи Генриховны. Правилами игры, по предложению Ростова, было то, чтобы тот, кто будет королем, имел право поцеловать ручку Марьи Генриховны, а чтобы тот, кто останется прохвостом, шел бы ставить новый самовар для доктора, когда он проснется.
– Ну, а ежели Марья Генриховна будет королем? – спросил Ильин.
– Она и так королева! И приказания ее – закон.
Только что началась игра, как из за Марьи Генриховны вдруг поднялась вспутанная голова доктора. Он давно уже не спал и прислушивался к тому, что говорилось, и, видимо, не находил ничего веселого, смешного или забавного во всем, что говорилось и делалось. Лицо его было грустно и уныло. Он не поздоровался с офицерами, почесался и попросил позволения выйти, так как ему загораживали дорогу. Как только он вышел, все офицеры разразились громким хохотом, а Марья Генриховна до слез покраснела и тем сделалась еще привлекательнее на глаза всех офицеров. Вернувшись со двора, доктор сказал жене (которая перестала уже так счастливо улыбаться и, испуганно ожидая приговора, смотрела на него), что дождь прошел и что надо идти ночевать в кибитку, а то все растащат.
– Да я вестового пошлю… двух! – сказал Ростов. – Полноте, доктор.
– Я сам стану на часы! – сказал Ильин.
– Нет, господа, вы выспались, а я две ночи не спал, – сказал доктор и мрачно сел подле жены, ожидая окончания игры.
Глядя на мрачное лицо доктора, косившегося на свою жену, офицерам стало еще веселей, и многие не могла удерживаться от смеха, которому они поспешно старались приискивать благовидные предлоги. Когда доктор ушел, уведя свою жену, и поместился с нею в кибиточку, офицеры улеглись в корчме, укрывшись мокрыми шинелями; но долго не спали, то переговариваясь, вспоминая испуг доктора и веселье докторши, то выбегая на крыльцо и сообщая о том, что делалось в кибиточке. Несколько раз Ростов, завертываясь с головой, хотел заснуть; но опять чье нибудь замечание развлекало его, опять начинался разговор, и опять раздавался беспричинный, веселый, детский хохот.

В третьем часу еще никто не заснул, как явился вахмистр с приказом выступать к местечку Островне.
Все с тем же говором и хохотом офицеры поспешно стали собираться; опять поставили самовар на грязной воде. Но Ростов, не дождавшись чаю, пошел к эскадрону. Уже светало; дождик перестал, тучи расходились. Было сыро и холодно, особенно в непросохшем платье. Выходя из корчмы, Ростов и Ильин оба в сумерках рассвета заглянули в глянцевитую от дождя кожаную докторскую кибиточку, из под фартука которой торчали ноги доктора и в середине которой виднелся на подушке чепчик докторши и слышалось сонное дыхание.
– Право, она очень мила! – сказал Ростов Ильину, выходившему с ним.
– Прелесть какая женщина! – с шестнадцатилетней серьезностью отвечал Ильин.
Через полчаса выстроенный эскадрон стоял на дороге. Послышалась команда: «Садись! – солдаты перекрестились и стали садиться. Ростов, выехав вперед, скомандовал: «Марш! – и, вытянувшись в четыре человека, гусары, звуча шлепаньем копыт по мокрой дороге, бренчаньем сабель и тихим говором, тронулись по большой, обсаженной березами дороге, вслед за шедшей впереди пехотой и батареей.
Разорванные сине лиловые тучи, краснея на восходе, быстро гнались ветром. Становилось все светлее и светлее. Ясно виднелась та курчавая травка, которая заседает всегда по проселочным дорогам, еще мокрая от вчерашнего дождя; висячие ветви берез, тоже мокрые, качались от ветра и роняли вбок от себя светлые капли. Яснее и яснее обозначались лица солдат. Ростов ехал с Ильиным, не отстававшим от него, стороной дороги, между двойным рядом берез.
Ростов в кампании позволял себе вольность ездить не на фронтовой лошади, а на казацкой. И знаток и охотник, он недавно достал себе лихую донскую, крупную и добрую игреневую лошадь, на которой никто не обскакивал его. Ехать на этой лошади было для Ростова наслаждение. Он думал о лошади, об утре, о докторше и ни разу не подумал о предстоящей опасности.
Прежде Ростов, идя в дело, боялся; теперь он не испытывал ни малейшего чувства страха. Не оттого он не боялся, что он привык к огню (к опасности нельзя привыкнуть), но оттого, что он выучился управлять своей душой перед опасностью. Он привык, идя в дело, думать обо всем, исключая того, что, казалось, было бы интереснее всего другого, – о предстоящей опасности. Сколько он ни старался, ни упрекал себя в трусости первое время своей службы, он не мог этого достигнуть; но с годами теперь это сделалось само собою. Он ехал теперь рядом с Ильиным между березами, изредка отрывая листья с веток, которые попадались под руку, иногда дотрогиваясь ногой до паха лошади, иногда отдавая, не поворачиваясь, докуренную трубку ехавшему сзади гусару, с таким спокойным и беззаботным видом, как будто он ехал кататься. Ему жалко было смотреть на взволнованное лицо Ильина, много и беспокойно говорившего; он по опыту знал то мучительное состояние ожидания страха и смерти, в котором находился корнет, и знал, что ничто, кроме времени, не поможет ему.

Мирин Дажо (в переводе с еспер. Mirin Da?o - «чудесный», «удивительный»), настоящее имя Арнольд Геррит Хенске, родился 6 августа 1912 года в городе Роттердаме, в семье почтальона и дочери священника. Занимался рисованием и в 20 лет возглавил группу архитекторов в проектном бюро.

При вскрытии была установлении причина смерти Мирина – разрыв аорты. Тем не менее, хирург, который оперировал Мирина и его друг Грут с этим заключением были не согласны. По словам Грута, Мирин знал о своей смерти. За несколько месяцев до своей смерти Мирин сказал Груту, что больше не увидит своей Родины, а перед финальным экспериментом отказался от помощи Грута, чтобы его не привлекли к ответственности.

Ниже находится видео, которое слабонервным и впечатлительным смотреть не рекомендуется :

Шестого августа 1912 года в Роттердаме родился весьма необычный человек. И хотя первые тридцать лет Арнольд Геррит Хенске не считал себя необычным – с ним часто происходили необъяснимые события.

Например, однажды он нарисовал свою родственницу. И в этом, конечно, не было ничего необычного – Арнольд отлично рисовал и всегда любил кисти и краски… Вот только ни тетю, ни ее фотографии он не видел ни разу в жизни, что не помешало художнику нарисовать портрет с почти фотографической точностью.

Иногда Хенске жаловался на то, что просыпается, весь испачканный красками, а на мольберте – картины, которые он точно не рисовал днем. Но знаменитым Арнольда сделало не это, хотя картины (пусть и написанные во сне) были сделаны мастерски. Знаменитым Хенске стал в тот день, когда ему стукнуло тридцать три.

В тот самый день он получил серьезное ранение, которое не причинило ему ни боли, ни каких-либо неудобств и вообще осталось без последствий. С этого момента Хенске уверился, что он неуязвим. Он начал бродить по барам и кафе, предлагая любому желающему зарезать себя за деньги. Потом взял псевдоним Мирин Дажо и дал представление в концертном зале Цюриха. После удивительного представления о неуязвимом Мирине Дажо заговорил весь город.

По словам очевидцев, по пояс обнаженный Дажо сидел в центре сцены. Подходящий ассистент прокалывал тело Дажо 80-сантиметровой рапирой в области почек. При этом обман был исключен, потому что кончик рапиры высовывался из груди Мирина Дажо. Крови не было вообще.

За опытами Дажо-Хенске неоднократно наблюдали и врачи. А когда медики, подозревая вероятность гипнотического воздействия, предложили сделать рентген, Дажо с рапирой в груди дошел до рентгеновского кабинета, так как положить его на носилки вместе с проколовшим тело клинком было невозможно.

Снимки отчетливо показывали, что лезвие прошло через жизненно важные органы, однако судя по состоянию Мирина, не причинило повреждений. И хотя врачи опасались, что после извлечения клинка у Дажо начнется кровотечение, ничего такого не случилось: на теле Мирина остались только крохотные пятнышки, показывающие, куда вошел и вышел клинок. После рентгена Дажо вышел на улицу и пробежал несколько кругов вокруг клиники, чем несказанно удивил зрителей.

Время от времени лезвия посыпались ядом или вонзались преднамеренно заржавевшие.
В одном выступлении в Цюрихе, чтобы доказать публике, что это не обман, Дажо пронзили тремя полыми 8-миллиметровыми трубками, через которые подавалась вода. Его ассистент отмечал телепатические и целителькие способности Дажо, лечение людей происходило в присутствии врачей. На его выступлениях зрители часто падали в обморок от увиденного. Во время одного из выступлений у особенно впечатлительной зрительницы случился сердечный приступ.

Опыты Дажо становись все более жестокими: однажды рапира задела ребро. От раздавшегося в полной тишине скрежета несколько человек потеряли сознание, а представления Мирина были запрещены для показа в больших залах. «Неуязвимый человек» вновь перешел на бары и кафе.

Сам Мирин говорил, что у него есть ангелы-хранители, которые и сообщают ему, какие именно эксперименты он должен ставить над телом – ведь иногда Мирина за день протыкали несколько десятков раз! Клинок мог пройти через сердце или легкие, а иногда сразу через несколько органов. Мирин продолжал эксперименты, усложняя их раскаленным клинком или заржавленным кинжалом – но по-прежнему оставался неуязвимым. Дажо утверждал, в момент эксперимента его тело теряло «физическую сущность», а некоторые заявляли, что он вообще становится невидимым. По словам его единственного друга Гурта, однажды Дажо сломал руку. Но стоило соединить концы кости – и перелом исчез.

Для Мирина Дажо его выступления не были целью получения славы или богатства, он хотел показать миру, что есть нечто большее, чем реальность, и человек может существовать вне материального мира. Люди должны понять, что существует высшая сила, источник, Бог, который даёт эти способности, как ясный знак того, что существует нечто большее за пределами материалистической картины мира. Он утверждал, что доносит послание мира, а материалистический путь человека может привести к нищете и войне.

В один из дней «ангелы» сказали Дажо проглотить стальную иголку, которую потом должны были извлечь хирурги. Операция должна была проходить без наркоза. И хотя иглу Мирин-таки проглотил, врачи отказались оперировать пациента без наркоза. Игла была извлечена, а Мирин отправлен домой. Через несколько дней он все еще находился в постели, но так как многочасовая медитация была для Дажо нормой, Гурт лишь проверил пульс друга. Пульс оказался нормальным, и Гурт покинул Дажо. Через три дня тот скончался, а вскрытие показало, что неуязвимый человек умер не из-за операции или проглоченной иглы – знаменитый Мирин Дажо скончался из-за разрыва аорты.