Участник гражданской войны борис мокеевич думенко. Весёловская Межпоселенческая центральная библиотека Комкор думенко биография

Награды Российской империи:

Связи

Бори́с Моке́евич Думе́нко ( (1888 ) - 11 мая ) - командир конного корпуса Красной армии во время Гражданской войны , организатор кавалерийских частей .

Биография

Вернувшись с фронта, сформировал в начале 1918 года один из первых крестьянских конных отрядов , вступивших в борьбу против казаков за землю и установление на Дону советской власти . С апреля командовал батальоном Сводного крестьянского социалистического полка, с июля - первым кавалерийским крестьянским социалистическим полком. Хорошее знание конного дела, организаторские способности, личное мужество, отменная рубка с обеих рук и многочисленные победы быстро принесли Думенко популярность среди крестьянского населения Дона. Это позволило ему объединить мелкие конные отряды (командир одного из таких отрядов - С. М. Будённый - стал его помощником). Мстя Думенко, казаки убили его жену, после чего он прибавил к названию своего полка слово «карательный».

Подоплёка конфликта - противостояние Троцкого и Сталина. Думенко был выдвиженцем Сталина, замом его был Будённый. При создании второго конного корпуса Будённый стал командиром первого и на базе корпуса впоследствии развернул 1-ю Конную армию . А 2-й корпус Думенко был передан на Кавказский фронт , которым командовал выдвиженец Троцкого - Тухачевский .

По другому мнению, устранение Думенко - результат деятельности группы военной оппозиции в лице И. Сталина, К. Ворошилова и С. Буденного.

Напишите отзыв о статье "Думенко, Борис Мокеевич"

Примечания

Источники

на «Родоводе ». Дерево предков и потомков
Поликарпов В. Д. Трагедия комкора Думенко. - Дон, 1988, № 11
«Военно-исторический архив », 2001, № 1(16), с. 56-60.
«Известия», 24.05.1920. В городе Волгодонск Ростовской области Ул.Строителей переименована в ул.Думенко в начале 80-х

Проверить информацию.

Литература

Карпенко В. В. Комкор Думенко. - Саратов: Приволжское книжное изд-во, 1976.
Карпенко В. В. Красный генерал. - М.: Советская Россия, 1991.
Карпенко В. В. Тучи идут на ветер.

Отрывок, характеризующий Думенко, Борис Мокеевич

Так говорится в историях, и все это совершенно несправедливо, в чем легко убедится всякий, кто захочет вникнуть в сущность дела.
Русские не отыскивали лучшей позиции; а, напротив, в отступлении своем прошли много позиций, которые были лучше Бородинской. Они не остановились ни на одной из этих позиций: и потому, что Кутузов не хотел принять позицию, избранную не им, и потому, что требованье народного сражения еще недостаточно сильно высказалось, и потому, что не подошел еще Милорадович с ополчением, и еще по другим причинам, которые неисчислимы. Факт тот – что прежние позиции были сильнее и что Бородинская позиция (та, на которой дано сражение) не только не сильна, но вовсе не есть почему нибудь позиция более, чем всякое другое место в Российской империи, на которое, гадая, указать бы булавкой на карте.
Русские не только не укрепляли позицию Бородинского поля влево под прямым углом от дороги (то есть места, на котором произошло сражение), но и никогда до 25 го августа 1812 года не думали о том, чтобы сражение могло произойти на этом месте. Этому служит доказательством, во первых, то, что не только 25 го не было на этом месте укреплений, но что, начатые 25 го числа, они не были кончены и 26 го; во вторых, доказательством служит положение Шевардинского редута: Шевардинский редут, впереди той позиции, на которой принято сражение, не имеет никакого смысла. Для чего был сильнее всех других пунктов укреплен этот редут? И для чего, защищая его 24 го числа до поздней ночи, были истощены все усилия и потеряно шесть тысяч человек? Для наблюдения за неприятелем достаточно было казачьего разъезда. В третьих, доказательством того, что позиция, на которой произошло сражение, не была предвидена и что Шевардинский редут не был передовым пунктом этой позиции, служит то, что Барклай де Толли и Багратион до 25 го числа находились в убеждении, что Шевардинский редут есть левый фланг позиции и что сам Кутузов в донесении своем, писанном сгоряча после сражения, называет Шевардинский редут левым флангом позиции. Уже гораздо после, когда писались на просторе донесения о Бородинском сражении, было (вероятно, для оправдания ошибок главнокомандующего, имеющего быть непогрешимым) выдумано то несправедливое и странное показание, будто Шевардинский редут служил передовым постом (тогда как это был только укрепленный пункт левого фланга) и будто Бородинское сражение было принято нами на укрепленной и наперед избранной позиции, тогда как оно произошло на совершенно неожиданном и почти не укрепленном месте.
Дело же, очевидно, было так: позиция была избрана по реке Колоче, пересекающей большую дорогу не под прямым, а под острым углом, так что левый фланг был в Шевардине, правый около селения Нового и центр в Бородине, при слиянии рек Колочи и Во йны. Позиция эта, под прикрытием реки Колочи, для армии, имеющей целью остановить неприятеля, движущегося по Смоленской дороге к Москве, очевидна для всякого, кто посмотрит на Бородинское поле, забыв о том, как произошло сражение.
Наполеон, выехав 24 го к Валуеву, не увидал (как говорится в историях) позицию русских от Утицы к Бородину (он не мог увидать эту позицию, потому что ее не было) и не увидал передового поста русской армии, а наткнулся в преследовании русского арьергарда на левый фланг позиции русских, на Шевардинский редут, и неожиданно для русских перевел войска через Колочу. И русские, не успев вступить в генеральное сражение, отступили своим левым крылом из позиции, которую они намеревались занять, и заняли новую позицию, которая была не предвидена и не укреплена. Перейдя на левую сторону Колочи, влево от дороги, Наполеон передвинул все будущее сражение справа налево (со стороны русских) и перенес его в поле между Утицей, Семеновским и Бородиным (в это поле, не имеющее в себе ничего более выгодного для позиции, чем всякое другое поле в России), и на этом поле произошло все сражение 26 го числа. В грубой форме план предполагаемого сражения и происшедшего сражения будет следующий:

Ежели бы Наполеон не выехал вечером 24 го числа на Колочу и не велел бы тотчас же вечером атаковать редут, а начал бы атаку на другой день утром, то никто бы не усомнился в том, что Шевардинский редут был левый фланг нашей позиции; и сражение произошло бы так, как мы его ожидали. В таком случае мы, вероятно, еще упорнее бы защищали Шевардинский редут, наш левый фланг; атаковали бы Наполеона в центре или справа, и 24 го произошло бы генеральное сражение на той позиции, которая была укреплена и предвидена. Но так как атака на наш левый фланг произошла вечером, вслед за отступлением нашего арьергарда, то есть непосредственно после сражения при Гридневой, и так как русские военачальники не хотели или не успели начать тогда же 24 го вечером генерального сражения, то первое и главное действие Бородинского сражения было проиграно еще 24 го числа и, очевидно, вело к проигрышу и того, которое было дано 26 го числа.
После потери Шевардинского редута к утру 25 го числа мы оказались без позиции на левом фланге и были поставлены в необходимость отогнуть наше левое крыло и поспешно укреплять его где ни попало.
Но мало того, что 26 го августа русские войска стояли только под защитой слабых, неконченных укреплений, – невыгода этого положения увеличилась еще тем, что русские военачальники, не признав вполне совершившегося факта (потери позиции на левом фланге и перенесения всего будущего поля сражения справа налево), оставались в своей растянутой позиции от села Нового до Утицы и вследствие того должны были передвигать свои войска во время сражения справа налево. Таким образом, во все время сражения русские имели против всей французской армии, направленной на наше левое крыло, вдвое слабейшие силы. (Действия Понятовского против Утицы и Уварова на правом фланге французов составляли отдельные от хода сражения действия.)
Итак, Бородинское сражение произошло совсем не так, как (стараясь скрыть ошибки наших военачальников и вследствие того умаляя славу русского войска и народа) описывают его. Бородинское сражение не произошло на избранной и укрепленной позиции с несколько только слабейшими со стороны русских силами, а Бородинское сражение, вследствие потери Шевардинского редута, принято было русскими на открытой, почти не укрепленной местности с вдвое слабейшими силами против французов, то есть в таких условиях, в которых не только немыслимо было драться десять часов и сделать сражение нерешительным, но немыслимо было удержать в продолжение трех часов армию от совершенного разгрома и бегства.

25 го утром Пьер выезжал из Можайска. На спуске с огромной крутой и кривой горы, ведущей из города, мимо стоящего на горе направо собора, в котором шла служба и благовестили, Пьер вылез из экипажа и пошел пешком. За ним спускался на горе какой то конный полк с песельниками впереди. Навстречу ему поднимался поезд телег с раненными во вчерашнем деле. Возчики мужики, крича на лошадей и хлеща их кнутами, перебегали с одной стороны на другую. Телеги, на которых лежали и сидели по три и по четыре солдата раненых, прыгали по набросанным в виде мостовой камням на крутом подъеме. Раненые, обвязанные тряпками, бледные, с поджатыми губами и нахмуренными бровями, держась за грядки, прыгали и толкались в телегах. Все почти с наивным детским любопытством смотрели на белую шляпу и зеленый фрак Пьера.
Кучер Пьера сердито кричал на обоз раненых, чтобы они держали к одной. Кавалерийский полк с песнями, спускаясь с горы, надвинулся на дрожки Пьера и стеснил дорогу. Пьер остановился, прижавшись к краю скопанной в горе дороги. Из за откоса горы солнце не доставало в углубление дороги, тут было холодно, сыро; над головой Пьера было яркое августовское утро, и весело разносился трезвон. Одна подвода с ранеными остановилась у края дороги подле самого Пьера. Возчик в лаптях, запыхавшись, подбежал к своей телеге, подсунул камень под задние нешиненые колеса и стал оправлять шлею на своей ставшей лошаденке.
Один раненый старый солдат с подвязанной рукой, шедший за телегой, взялся за нее здоровой рукой и оглянулся на Пьера.
– Что ж, землячок, тут положат нас, что ль? Али до Москвы? – сказал он.
Пьер так задумался, что не расслышал вопроса. Он смотрел то на кавалерийский, повстречавшийся теперь с поездом раненых полк, то на ту телегу, у которой он стоял и на которой сидели двое раненых и лежал один, и ему казалось, что тут, в них, заключается разрешение занимавшего его вопроса. Один из сидевших на телеге солдат был, вероятно, ранен в щеку. Вся голова его была обвязана тряпками, и одна щека раздулась с детскую голову. Рот и нос у него были на сторону. Этот солдат глядел на собор и крестился. Другой, молодой мальчик, рекрут, белокурый и белый, как бы совершенно без крови в тонком лице, с остановившейся доброй улыбкой смотрел на Пьера; третий лежал ничком, и лица его не было видно. Кавалеристы песельники проходили над самой телегой.
– Ах запропала… да ежова голова…
– Да на чужой стороне живучи… – выделывали они плясовую солдатскую песню. Как бы вторя им, но в другом роде веселья, перебивались в вышине металлические звуки трезвона. И, еще в другом роде веселья, обливали вершину противоположного откоса жаркие лучи солнца. Но под откосом, у телеги с ранеными, подле запыхавшейся лошаденки, у которой стоял Пьер, было сыро, пасмурно и грустно.
Солдат с распухшей щекой сердито глядел на песельников кавалеристов.

Я тут в очередной раз поругался со сталинистами, причем ход дискуссии был такой, что, мол, 1937 год был необходим, потому что никак иначе нельзя было совладать с "вредными троцкистами", а Троцкий доказал свою вредоносную сущность еще во время Гражданской войны, расстреливая красных командиров, например знаменитого Думенко...

Ну и пришлось мне снова терять время на копание в интернете. Нашел ссылку на воспоминания военного шифровальщика А.И.Боярчикова. К сожалению, полного текста книги в сети сейчас нет из-за проблем с авторскими правами. Но из поисковых буферов извлечь еще можно. Вот глава о смерти Думенко.

Смерть комкора Думенко - преступление Сталина, Ворошилова и Буденного

1-й конный корпус, в котором я продолжал свою военную службу, состоял из трех кавалерийских дивизий: 2-й, 16-й и 21-й. Все три кавдивизии были грозной боевой силой на поле боя. Они крепко закалились в боях против Деникина и Махно.

Лучшей в корпусе считалась 2-я кавдивизия имени Блинова, которой до ноября 1919 года командовал рядовой донской казак станицы Капинской Усть-Медведицкого округа Михаил Федосеевич Блинов. Дерзкие налеты блиновской дивизии против белой армии принесли ее командиру большую славу. Очевидцы рассказывали, что начдив Блинов одним ударом сабли в бою с белогвардейцами срубал голову врага вместе с плечом. В жестокой конной атаке в районе Батурлиновки начдив Блинов в ноябре 1919 года был смертельно ранен в живот. После его смерти 2-ю кавдивизию назвали его именем.

Прежде чем продолжить описание 1-го конного корпуса, мне хочется сделать отступление и рассказать сначала о легендарном донском казаке из Сальщины — Борисе Мокеевиче ДУМЕНКО, первом организаторе и основателе 1-го конного корпуса, о котором в дни нашего прибытия в корпус бойцы разговаривали шепотом, рассказывая о его доблестях с гордостью и с оглядкой в сторону штаба.

Шел 1918 год. По всей Советской стране были расклеены плакаты с изображением российского рабочего, скачущего верхом на коне с обнаженной саблей в руке и с красной звездой на шапке. Под плакатом было крупным шрифтом выведено: «ПРОЛЕТАРИЙ — НА КОНЯ!». Эти плакаты появились в городах и селах нашей страны после известного обращения к партии, рабочему классу и беднейшему крестьянству, батракам России, Украины, Белоруссии народного комиссара по военным делам Троцкого, призвавшего советский народ создавать свою красную конницу для борьбы с внутренней и внешней контрреволюцией. Этот знаменитый лозунг Троцкого, поддержанный Лениным и партией, нашел свой могучий отклик в сердцах пролетариев России. Лозунг «Пролетарии — на коня!» имел огромное значение в создании первых конных подразделений для только что созданной Красной Армии. Как показал опыт Гражданской войны, кавалерия сыграла решающую роль в боях с противниками революции. Ее подвижность во время боя, способность наносить удары не только саблей или пикой, но и напором лошади, создававшей внезапные, совершенно неожиданные тяжелые ситуации для противника с тыла, с применением огнестрельного оружия (винтовки, карабина), приводили противника в состояние полного морального расстройства.

Малоземельное, иногороднее и деклассированное казачество приняло призыв Троцкого к пролетариям и на свой адрес, считая и себя членами пролетарской семьи.

Вскоре только что вернувшийся с фронта Первой мировой войны донской казак Борис Мокеевич Думенко начал по станицам Донской области формировать для защиты Советской власти первые конные отряды из числа казацкой голытьбы. К нему потянулись со всего Дона тысячи людей пролетарского казачества со своим вооружением и конями. Имя Думенко стало знаменем на Дону среди обездоленного казачества, и его популярность позволила ему использовать свои организаторские способности в деле сколачивания сильных отрядов в кавди-визионы и кавалерийские полки. А когда численность их достигла достаточных размеров для организации более крупных военных соединений, Думенко создал из них три кавалерийские бригады.

Думенко был честнейшим человеком, преданным Советской власти, искренне разделявшим ее программу и поддерживавшим все мероприятия. Он убежденно примкнул к пролетарской власти, любил казачью бедноту и готовился защищать ее от казацкого кулачества, поднимавшегося с оружием в руках против Советской власти.

Над страной нависла опасность Гражданской войны. Революция и контрреволюция готовились к смертельной схватке и собирали свои силы.

Генералы Корнилов, Краснов, Деникин на Дону и Кубани собирали тайно и открыто белогвардейское охвостье, бежавших из Центральной России царских офицеров и вкупе с монархически настроенными богатыми казаками создавали на Дону плацдарм русской контрреволюции.

Думенко создавал свои отряды вместе с Буденным.

Их совместная согласованная борьба с казацкой контрреволюцией, безусловно, предотвратила бы то трагическое кровопролитие, которое постигло донское казачество из-за совершенно неоправданных расхождений, начавшихся между этими двумя знаменитыми полководцами в начальный период Гражданской войны.

Но степень осознания всей опасности раскола красного казачества в те годы до горячих голов этих командиров не дошла до такого уровня, чтобы можно было обеспечить единство их действий.

Элементы своеволия и партизанщины, характерные для первого периода создания красноармейских регулярных и дисциплинированных частей, были свойственны и 1-й советской дивизии Щорса (Батько Боженко и др.), но ярче всего они отразились среди казачьих командиров, каждый из которых хотел главенствовать в боях, самовольничая и не подчиняясь единому командованию.

Думенко и Буденный скоро поняли, что вместе не смогут ужиться. Они не сошлись, как говорят, характером. Быстро поссорились и разошлись. Буденный взял себе один конный отряд и ушел с ним за пределы Дона. Среди нас, рядовых красноармейцев, в то время это событие преломилось в довольно туманном свете, и судить о нем могли только те люди, которые стояли во главе движения и у которых кругозор был гораздо шире, чем у нас, рядовых, еще очень молодых, зеленых бойцов.

Эта их ссора сыграла роковую роль во всей последующей судьбе 1-го конного корпуса и 2-й Конной армии, закончившись трагически для всех трех знаменитых командиров.

После разрыва с Буденным Думенко усиленно начал готовить свои кавалерийские части к походу за пределы Дона и Кубани в сторону Красной Армии. Но в это время контрреволюция Дона, воспользовавшись ослаблением, наступившим в результате раскола красного казачества, захватила власть в свои руки и отрезала Дон и Кубань от Советской России.

Конница Думенко оказалась запертой во вражеском тылу. На тайном совещании всех командиров конных частей было решено прорываться с боями в сторону Красной Армии.

В назначенный день и час Думенко со своим штабом поднимает в некоторых крупных станицах и населенных пунктах вооруженные восстания и захватывает в свои руки власть. Пополнив со складов белой армии свои части оружием, продовольствием, обмундированием и другим снаряжением, захватив у кулацкого казачества конское поголовье и у белых тачанки с фуражом, Думенко двинулся в тяжелый полуторамесячный путь на выход из белогвардейского вражеского окружения.

Преодолевая лишения и преграды, с боями пробиваясь по невероятно тяжелым местам голой степи, Думенко вывел свои конные части вместе с примкнувшим к нему революционно-настроенным гражданским населением, уходившим от репрессий со стороны белых, на соединение с частями Красной Армии.

Об этом героическом рейде конницы Думенко писали в то время все газеты Советской страны. Имя Думенко было у всех на устах. Кожух у Серафимовича как будто списан с Думенко...

От имени Советского правительства на имя Думенко прислал телеграмму нарком по военным и морским делам Троцкий, который поздравил всех бойцов и командиров конных частей с благополучным выходом из вражеского окружения.

В этой же телеграмме наркома сообщалось, что приказом по войскам Красной Армии вышедшие из окружения конные части Думенко объединялись в одну Особую сводную кавдивизию, которая включалась в состав действующей Красной Армии, а Думенко Борис Мокеевич назначался командиром этой Особой сводной кавдивизии.

К радости по случаю выхода из окружения присоединилась печаль: Думенко сообщили, что белое казачество расстреляло на Дону его жену и дочь, а также сожгло его дом в станице. Белые мстили храброму Думенко за его уход в Красную Армию.

Все крупные сражения против белых армий Деникина -под Царицыном, Курском, Орлом и другие — сводная кавдивизия Думенко провела блестяще. Потом в сентябре 1919 года Думенко формирует 1-й конный корпус. В состав корпуса вошли: сводная кавдивизия Думенко, стальная дивизия Жлобы и кавалерийские части нескольких стрелковых дивизий.

В первых же боях 1-й конный корпус Думенко покрыл себя неувядаемой славой. В приказах по войскам 9-й армии и в телеграмме на имя Ленина командарм Степин сообщал следующее: «Думенко — лихой боец и любимый командир. Своими победами не раз украшал страницы боевых действий на фронте нашей армии... В боях у ст. Алексеевская 2 ноября 1919 года одержана блестящая победа доблестными частями конного корпуса Думенко, взяты богатые трофеи: 1000 пленных, 50 пулеметов, 2 орудия, 500 подвод разного груза... У ст. Лихая 1 января 1920 года решающую роль в разгроме войск Деникина сыграл корпус Думенко. Его конница разбила врага наголову, взяв в плен 4500 человек, и был изрублен штаб 5-й дивизии противника... 7 января корпус Думенко нанес удар по 9 конным деникинским полкам и ворвался в Новочеркасск, захватив 5 танков, более 100 орудий и большое количество других трофеев...» «Противник в панике бежал на Ростов — Маныческая — Богаевская, оставив много человек убитыми. За 7 января во время боя противнику нанесен сокрушительный удар», — доносил командованию комкор Думенко.

После разгрома Деникина 1-й конный корпус Думенко был отведен на отдых и пополнение, где и начались неприятности для храброго и честного Думенко.

Из политотдела 13-й армии в 1-й конный корпус стали часто засылать все новых и новых комиссаров, из которых некоторые распространяли про Думенко нелепые слухи, подрывая его авторитет у красноармейцев, озлобляя Думенко против клеветников.

Сначала Думенко терпел таких «комиссаров», затем он созывал общее собрание бойцов эскадрона или полка и по их решению выгонял тех вон из состава корпуса. Но паломничество новых «комиссаров» все время продолжалось. Паутина лжи и клеветы против командира корпуса плелась открыто. Стало похоже, что кампанией по дискредитации Думенко руководит кто-то сверху. Это огорчало и оскорбляло командира корпуса, порой выводило его из равновесия.

Однажды после очередной перебранки «комиссара» с комкором кто-то ночью подкрался к комиссару и задушил его прямо в постели. Было подозрение, что убийца пришел в корпус со стороны. Что касается самого Думенко, то он, конечно, лично не имел никакого отношения к убийству комиссара. Возможно, что это мог сделать и какой-нибудь приближенный к командиру работник штаба в отместку за травлю любимого командира, а скорее всего это мог сделать провокатор, подосланный с целью создать против Думенко «политическое дело».

Вслед за убийством комиссара провокаторы и недруги Думенко пустили клеветнические слухи о том, что Думенко травил коммунистов, расстреливал комиссаров (точно такая же клевета, как известно из исторических документов, распространялась Сталиным и обласканными им на Царицынском фронте Ворошиловым и Буденным против Л.Д.Троцкого). Несправедливость этих провокационных слухов подтверждается хотя бы тем, что в 1-м конном корпусе было много коммунистов. Все начальники штаба корпуса, дивизий, комбриги были коммунистами, и никогда никто из них не имел с комкором вражды или трений. В эскадронах, дивизионах, кав-полках были свои партийные ячейки, которые никогда не ощущали отрицательного отношения к себе со стороны Думенко.

В кругу близких друзей и соратников по Гражданской войне комкор Думенко стал задумываться над вопросами: откуда на него подул ледяной ветер, с каких это пор и по какой причине? И с логической последовательностью он вспомнил свои расхождения и разрыв с Буденным, которого Сталин обласкал после Царицына. После создания из кавалерийского отряда Буденного 1-й Конной армии отношения 1-го конного корпуса с 1-й Конной армией сделались нетерпимыми, появились интриги, ненависть, соперничество, вражда. И все это направлялось рукой высокопоставленного интригана, который придумывал инсинуации, кляузы против председателя Высшего Военного Совета Советской республики Троцкого, поставленного на этот пост революцией, Лениным и партией. Интриган относился нетерпимо также и к тем военным деятелям Красной Армии, которые поддерживали Троцкого, и жестоко мстил им за это.

Думенко приказали вывести из боя и послать в далекий тыл. Однажды глубокой ночью в 1-й конный корпус прискакали конники Буденного с приказом расстрелять Думенко и уничтожить его штаб. Хорошо, что в эту ночь Думенко не было в расположении войск корпуса, что и спасло его от самосуда. После этой неудачи злобные противники комкора — Ворошилов и Буденный — оклеветали Думенко, написав письмо в ревтрибунал. Суд над Думенко состоялся с городе Ростове-на-Дону в начале 1920 года. Храброму комкору предъявили обвинение в «неподчинении Советской власти». Здание ревтрибунала, где шло судилище, было плотно опоясано солдатами-чекистами, не пропускавшими туда сторонников невинного Думенко. Ревтрибунал приговорил героя-командира корпуса к расстрелу. Это убийство знаменитого организатора казацкой красной конницы было заранее спланировано членами военной оппозиции в лице И.Сталина, К.Ворошилова и С.Буденного.

Через неделю в адрес ВЧК Дзержинскому пришло письмо Деникина, в котором белый генерал благодарил большевиков за смерть Думенко, видного военного противника белогвардейской армии. Однако время лучший из судей. Оно восстало против зла и без вины расстрелянный герой и полководец конных войск Борис Мокеевич Думенко на XX съезде КПСС был посмертно реабилитирован.

Борис Мокеевич Думенко (1888 - 11 мая 1920) - командир конного корпуса Красной армии во время Гражданской войны, организатор кавалерийских частей.

Биография

Из семьи иногороднего крестьянина-малоросса Донской области. С детства ухаживал за лошадьми, позднее работал табунщиком. Участник Первой мировой войны, служил в артиллерийских частях, с 1917 года в чине вахмистра.

Вернувшись с фронта, сформировал в начале 1918 года один из первых крестьянских конных отрядов, вступивших в борьбу против казаков за землю и установление на Дону советской власти. С апреля командовал батальоном Сводного крестьянского социалистического полка, с июля - первым кавалерийским крестьянским социалистическим полком. Хорошее знание конного дела, организаторские способности, личное мужество, отменная рубка с обеих рук и многочисленные победы быстро принесли Думенко популярность среди крестьянского населения Дона. Это позволило ему объединить мелкие конные отряды (командир одного из таких отрядов - С. М. Будённый - стал его помощником). Мстя Думенко, казаки убили его жену, после чего он прибавил к названию своего полка слово «карательный».

В беспрестанных боях с частями Донской армии во второй половине 1918 года Думенко активно пополнял и развёртывал свои части, вошедшие в состав Южного фронта регулярной Красной армии. В сентябре он был назначен командиром сформированной им 1-й Донской кавалерийской бригады, в декабре - начальником 1-й Сводной кавалерийской дивизии 10-й армии. 2 марта 1919 года стал одним из первых кавалеров ордена Красного Знамени, получив знак № 5. По другим данным пятым орденом награждён Ю. В. Саблин.

В январе 1919 года был назначен начальником формируемой им 4-й Петроградской кавалерийской дивизии, в апреле - помощником начальника штаба 10-й армии по кавалерии, в мае командовал «левой группой войск» 10-й армии. 25 мая 1919 года в крупном конном сражении на реке Сал был тяжело ранен (пуля пробила лёгкое) и эвакуирован в Саратов, где ему профессором С. И. Спасокукоцким было сделано несколько операций. В командование дивизией, развёрнутой вскоре в Конный корпус, вступил Будённый.

В июле после выписки Думенко поспешил вернуться в строй, несмотря на заключение Спасокукоцкого, что для восстановления «полной трудоспособности» требуется «не менее двух лет». К концу лета 1919 года вся Донская область оказалась под властью белых, 10-я армия оставила Царицын. 14 сентября Думенко был назначен командиром вновь сформированного Конно-сводного корпуса (в составе 1-й партизанской, 2-й Горской и 3-й Донской кавалерийских бригад), в который были сведены различные части войсковой конницы.

В сентябре-декабре 1919 года в составе Юго-Восточного (Кавказского) фронта этот корпус одержал несколько побед над конными корпусами Донской и Кавказской армий ВСЮР, захватив тысячи пленных и массу трофеев (сотни орудий и пулемётов, десятки бронеавтомобилей и танков) и сыграв решающую роль в занятии Донской области. Форсировав в середине декабря Дон, Конно-сводный корпус 7 января 1920 года взял столицу Всевеликого Войска Донского Новочеркасск. Впоследствии эти войска вошли в состав 2-й Конной армии.

По оценке генерала А. К. Кельчевского, начальника штаба Донской армии, части Думенко были «настоящей русской армией», а их командир - «народный самородок» - внёс много нового в тактику конного боя.

Самоотверженно борясь за Советскую власть и лично сформировав из иногородних крестьян и бедных казаков не одну конную часть, Думенко негативно оценивал политику Л. Д. Троцкого и всего военного ведомства по насаждению в Красной армии жёсткого контроля комиссаров над командирами, считая, что контролировать следует только бывших офицеров. Сам он неоднократно публично критиковал тех комиссаров, которые, по его выражению, «только сидят в тылу и пишут приказы», и требовал от них быть на позиции.

Смерть

Несмотря на то что в январе 1920 года Думенко вступил в партию большевиков, политотдел корпуса и вышестоящие политорганы обвиняли его в том, что он поощряет антибольшевистские и антисемитские настроения среди рядовых кавалеристов, препятствует работе военных комиссаров, недостаточно борется с грабежами, пьянством красноармейцев. В целях разрешения назревающего серьёзного конфликта между Думенко и политорганами в декабре 1919 года в Конно-сводный корпус был прислан новый военком В. Н. Микеладзе, который при невыясненных обстоятельствах был убит в феврале 1920 года. Личность убийцы следствием не была установлена. Несмотря на это, Думенко был арестован вместе с шестью ближайшими помощниками по обвинению в убийстве военкома и подготовке мятежа (основными источниками клеветы были командир одной из бригад Д. П. Жлоба и военкомбриг Г. Пескарев, а также комиссар Кравцов).

Подоплёка конфликта - противостояние Троцкого и Сталина. Думенко был выдвиженцем Сталина, замом его был Будённый. При создании второго конного корпуса Будённый стал командиром первого и на базе корпуса впоследствии развернул 1-ю Конную армию. А 2-й корпус Думенко был передан на Кавказский фронт, которым командовал выдвиженец Троцкого - Тухачевский.

В 1920 году газеты сообщили:

Комкор Думенко, начальник штаба Абрамов, начальник разведки Колпаков, начальник оперативного отдела Блехерт, комендант штаба Носов, начальник снабжения 2-й бригады конкорпуса Кравченко вели систематическую юдофобскую и антисоветскую политику, ругая центральную Советскую власть и обзывая в форме оскорбительного ругательства ответственных руководителей Красной армии жидами, не признавали политических комиссаров, всячески тормозя политическую работу в корпусе… Лишить полученных от Советской власти наград, в том числе ордена Красного Знамени, почётного звания Красных командиров и применить к ним высшую меру наказания - расстрелять… Приговор окончательный и обжалованию не подлежит.
Председатель А. Розенберг, члены А. Зорин, А. Чуватин.

Знаки отличия

Награждён:

полный Георгиевский кавалер
почётное звание краском
орден Красного Знамени № 5, возможно другой № (приказ РВСР № 26, от 1919 года).
именной шашкой
двумя золотыми часами
благодарность Председателя СНК

Память

В честь Бориса Мокеевича Думенко названы улицы в Ростове-на-Дону, Краснодаре, Новочеркасске и Волгодонске.

Литература

Карпенко В. В. Комкор Думенко. - Саратов: Приволжское книжное изд-во, 1976.
Карпенко В. В. Красный генерал. - М.: Советская Россия, 1991.
Карпенко В. В. Тучи идут на ветер.

Стоявший у самых истоков создания красной кавалерии, Борис Мокеевич Думенко был одним из самых популярных и харизматичных советских военачальников времён Гражданской войны. Один из бойцов его отряда вспоминал: «Его сверхчеловеческая храбрость придавала бойцам гигантскую силу. Я лично знал многих командиров, но такой силы влияния на массу, какой обладал Б.М. Думенко, не встречал».
Всего два года воевал он на фронтах Гражданской войны, был расстрелян в возрасте 32-х лет, но на протяжении вот уже более чем 90 лет его яркая, неординарная судьба неизменно привлекает внимание потомков.
Сведения о детстве и юности Бориса Мокеевича Думенко крайне скупы. Известно, что он родился 15 августа 1888 года в слободе Большая Мартыновка 1-го Донского округа области Войска Донского в семье иногороднего крестьянина Мокея Анисимовича Думенко. В 1889 году в поисках лучшей доли семья Думенко переехала на Маныч, в хутор Казачий Хомутец.
Ещё в детстве Борис в полной мере познал нужду и горе: его мать умерла рано от тяжёлых родов, оставив в семье, кроме Бориса, сестру Арину и двойняшек - Лариона и Полину.
Рос Борис пытливым, работящим парнем. Несколько замкнутый, он в то же время с радостью откликался на теплоту и дружбу, которой был верен до конца своей короткой, но яркой жизни.
В 13 лет смышлёный подросток был отправлен к помещику Королькову, чтобы тот приучил его к конному делу, к которому Борис тянулся с раннего детства.
Из этого же имения его и призвали в 1908 году на военную службу. Женился Борис Мокеевич рано и, уходя по призыву в армию, оставил на руках жены Марфы Петровны дочь Марию, родившуюся 26 июня 1905 года.
Служил он в батарее ездовым, умело руководил ездой и подкатом орудий. За отличие в службе был произведен в максимальный в кавалерии унтер-офицерский чин вахмистра. Воевал на фронтах Первой мировой войны, и воевал храбро, ибо с войны вернулся полным Георгиевским кавалером.

С военной службы Думенко возвратился в декабре 1917 года и сразу окунулся в бурные революционные события. Как говорилось в одной из статей, посвящённых 90-летию со дня рождения Б.М. Думенко, «победу Великой Октябрьской социалистической революции вахмистр бывшей царской армии принял всем сердцем». Прибыл Борис Мокеевич в родной хутор не один, а с неким товарищем Красносельским, «человеком развитым и политически подкованным». Прибывшие стали агитировать хуторян на борьбу с контрреволюцией, и к февралю 1918 года у них уже был собран отряд, насчитывающий 28 добровольцев.

Три недели занимался Думенко с бойцами. Набрав ещё 10 человек и достаточное количество верховых коней, он двинулся к станице Великокняжеской, ныне г. Пролетарску, где, по его сведениям, находились отряды Григория Шевкоплясова. Продвигаясь, отряд Думенко увеличивался. Когда в начале марта он проходил мимо станицы Егорлыкской, то в нём было уже 180 человек.
Не доходя до Пролетарской, Думенко встретился с большим отрядом красных партизан, шедших из Ставрополья также к Великокняжеской. Отряды решили объединиться. Командиром объединённого отряда был избран Борис Мокеевич Думенко, а его помощником - Семён Михайлович Будённый. Вскоре отряд уже насчитывал 1000 бойцов.
На станции Куберле был сформирован 5-ый крестьянский социалистический полк. 25 июня 1918 года деникинцы заняли станцию Торговая (Сальск), а затем и станицу Великокняжескую. Краснопартизанские отряды вместе с населением отступили в Куберле и соединились с действовавшим там Крестьянским полком. В июле объединили всех кавалеристов в кавалерийский дивизион. Командиром был назначен Б.М. Думенко, его заместителем - С.М. Будённый. А всех пеших из этих отрядов объединили в 3-й Крестьянский Социалистический Полк.
Таким образом, в конце июля на станции Куберле впервые произошло объединение мелких отрядов самообороны в регулярные воинские части. Здесь впервые произошло разъединение пеших частей и конников и впервые конники объединились в самостоятельное подразделение - кавалерийский дивизион. Этот дивизион и положил начало формированию первой Конной армии. Затем после отхода от Куберле к Зимовникам был сформирован 1-й Донской крестьянский социалистический карательный кавалерийский полк, командиром которого был назначен Б.М. Думенко, а его заместителем - С.М. Будённый.
За лето 1918 года Думенко делает стремительную карьеру. Он командует сначала батальоном, потом полком, затем бригадой и наконец, дивизией. Думенко - заядлый рубака и прирождённый партизан. Он мастер маневра и короткого удара, его неожиданно проявившимся военным даром восхищаются не только красные, но и враги: «Бывший вахмистр одного из хороших боевых кавалерийских полков, сам лихой наездник, честолюбивый Думенко сумел создать из своих кавалеристов настоящую регулярную часть. Кроме того, конная часть у Думенко была поставлена великолепно». В его отрядах нет воинской дисциплины в её обычном понимании, но они сплочены личной преданностью к командиру - тридцатилетнему бывшему вахмистру, которого даже пожилые бойцы уважительно называют «батька». Воевавшие вместе с ним в своих воспоминаниях о Думенко отмечали его сверхчеловеческую храбрость, преданность делу, ради которого он не щадил головы, огромный авторитет среди товарищей. Его земляк и соратник И. Киричков вспоминал впоследствии: «Мы любили его за храбрость и полководческий талант. Он учил нас натиску, инициативе. Предупреждал, что в бою каждый из нас может погибнуть. Но если ударить дружно и всем вместе - сама смерть отступит. Его влияние на красногвардейцев было исключительным».

Отменной храбрости командир, Думенко был не из тех, что «берут крепости на ура». Рискуя в бою ежеминутно своей головой, он, как зеницей ока, дорожил каждым бойцом. Выходец из народа, он обладал незаурядным военным талантом. Конный состав его отряда всегда был отличным и в форме. Это давало возможность маневра, смелого обхода во фланг или тыл. В условиях бескрайних просторов юга России искусство маневрирования имело значение первостепенное. Борис Думенко являлся одним из выдающихся военачальников, мастеров кавалерийского манёвра. Он умел воплощать свои дерзкие замыслы в практику в сложнейшей обстановке. Заботясь о тылах своих и людях, он не давал пощады мародёрам, если таковые вдруг появлялись в отряде. В одном из своих приказов Думенко писал: «Разъясняю товарищам, что по военным правилам и верховным приказам нашей трудовой армии воспрещены всякие личные присвоения не только у жителей занимаемых нами сёл, но также и у пленных врагов. Такие самовольные захваты или присвоения чего-либо для себя лично без донесения об этом своим командирам считаются, наравне с грабежом или кражей, позором всей нашей Красной Армии».
Военная обстановка на царицынском направлении летом 1918 года продолжала обостряться. Крупные силы белых рвались к Волге, рассчитывая взять Советскую республику в кольцо. В этих условиях большие надежды возлагались на кавполк Б.М. Думенко, показавший свою исключительную подвижность и боеспособной. Он готов был к любому броску в то место, где создавалось особенно напряжённое положение, и выручал не раз в трудные моменты. В информационном бюллетене ВЦИК в августе 1918 года сообщалось, что незаурядной «храбростью отличается крестьянский полк под командой Думенко. С 1000 всадников он держит 80-вёрстный фронт, наводя панику на кадетские банды».

Вскоре полк был развернут в бригаду, а та — уже осенью, под Царицыном — в первую на юге кавдивизию. В январе 1919 года Сводная кавалерийская дивизия была переформирована в Отдельную кавалерийскую дивизию 10-й Красной Армии. При всех этих переформированиях командиром кавалерийского соединения оставался Б.М. Думенко, а его помощником неизменно назначался С.М. Будённый.
В конце 1918 года белые развернули особенно яростное наступление на красный Царицын. Ситуация создалась критическая. 16 января 1919 года командование Южным фронтом отдало приказ: «Удержать Царицын!». Командарм 10-й армии А.И. Егоров бросает Думенко на самые горячие точки, в самые сложные рейды. В результате был обеспечен красным стратегический перевес.
28 февраля 1919 года Реввоенсовет 10-й армии направил в РВС Южного Фронта, в Реввоенсовет Республики и в ЦИК телеграмму, в которой сообщал о крупных боевых успехах Отдельной кавалерийской дивизии и ходатайствовал: «За указанные доблестные действия просим о награждении Отдельной кавалерийской дивизии 10-й Красной Армии почётным Красным знаменем, а руководителей её: начдива Думенко, комбригов Будённого и Булаткина и комполка Маслакова - знаком Красного ордена». Приказом Реввоенсовета Республики дивизия была награждена Почётным знаменем, а все указанные командиры - знаком ордена Красного Знамени (Б.М. Думенко был вручён орден за № 5).
В удостоверении, которое Думенко получил вместе с орденом, написано: «Начальник дивизии тов. Думенко за непрерывную самоотверженную работу на фронте, в огне, награждается почётным революционным отличием - орденом Красного Знамени, в удостоверение чего ему выдаётся настоящее свидетельство». Датирован документ 7 марта 1919 года.
В начале марта 1919 года 10-я армия пошла в победоносное наступление. Дивизия Думенко двигалась по левобережью Дона, преодолевая яростное сопротивление белых войск. Разгром белых под Курмояровской и Романовской дал возможность для нанесения смелого кавалерийского удара по Великокняжеской (ныне Пролетарск), являвшейся тогда важной тыловой базой снабжения и накопления резервов белой армии, ведущей оборонительные бои возле Ремонтного. Стремительным ночным рывком конники Думенко подкатились лавой к Великокняжеской и на рассвете атаковали станицу.
4 апреля 1919 года Председатель Совета народных комиссаров В.И. Ленин посылает в штаб 10-й армии телеграмму: «Передайте мой привет герою 10-й армии товарищу Думенко и его отважной кавалерии, покрывшей себя славой при освобождении станицы Великокняжеской от цепей контрреволюции».
Вскоре Думенко был назначен на должность помощника начальника штаба армии по кавалерийской части.

25 мая 1919 года, руководя боевыми действиями конницы 10-й армии в крупном сражении против кубанской и терской конницы Добровольческой армии на реке Сал, у хутора Плетнёва, Думенко был тяжело ранен: пуля прошла через лёгкое, перебив два ребра. В Саратове профессор С.И. Спасокукоцкий, патриарх российской хирургии, сделал ему более десятка операций, удалив три ребра и половину правого лёгкого. Жизнь коннику сохранил, но выписал из клиники инвалидом.
Вернувшись в сентябре в строй, Думенко обнаружил, что сформированные им две кавдивизии уже сведены в корпус и командует им бывший его помощник Семён Будённый. На основе этого корпуса 19 ноября 1919 года организовывается Первая Конная Армия. Думенко же получает новое назначение: приказом № 1102 от 14 сентября Реввоенсовет 10-й армии поручил ему формировать Сводный конный корпус из кавалерийских бригад трёх дивизий. Естественно, что он назначался и командиром корпуса.
За полгода с одной здоровой рукой и одним лёгким провел Думенко свою новую конницу по тысячевёрстому пути боёв: от Царицына вверх по Медведице и Хопру, от Богучара вниз по Дону. Закончился поход взятием 7 января 1920 года столицы Белого Дона - Новочеркасска. Операция была блистательная. «Правда» в те дни писала: «Осиновый кол вбит в самое сердце контрреволюции. Её главной опоры - Донской армии - не существует; остатки её бегут, гонимые нашими частями. Наши войска неудержимой лавиной двигаются на Кавказ...». Думенковская тактика кавалерийского боя, описанная ещё белыми генералами, которых бил сам Думенко, оставалась доминирующей в нашей армии вплоть до Великой Отечественной войны.
Одновременно со взятием думенковцами Новочеркасска 1-я конная армия Будённого берёт Ростов. Это, по сути, переломный момент Гражданской войны. Красными заняты города, являющиеся центрами белого движения на юге России. Красное командование подгоняет Будённого и Думенко - срочно форсировать Дон, занять крупный железнодорожный узел Батайск, не дать белым собрать свои силы. Но все впустую.
Отношения между двумя бывшими соратниками, Борисом Думенко и Семёном Будённым, омрачённые соперничеством, испортились окончательно, что не замедлило сказаться на ходе боевых действий. Думенко уходит в рейд, и попадает под сильный удар белых. Будённый выдерживает паузу, предоставив белым возможность посильней потрепать корпус Думенко. Но Борис Мокеевич, бросив артиллерию и пулеметы, уводит своих бойцов через Маныч. Теперь под удар белых попадает Будённый. И Думенко без приказа отходит в тыл, не принимая боя и оголяя будённовский фланг. 1-я Конная на грани разгрома. Тем временем ситуация становится почти катастрофической. 21 февраля белые снова занимают Ростов.
Командование Красной армии решило положить конец этому беспределу. Но из двух виновных военачальников пострадал тот, у кого не оказалось высоких покровителей - Борис Думенко. По приказу члена реввоенсовета 9-й армии Ивара Смилги командир 1-й бригады конно-сводного корпуса Дмитрий Жлоба арестовывает Думенко и его штаб. Впереди ждали суд и расстрел.
Процесс над Борисом Думенко и его штабом был, конечно, полностью политическим. Его подлинные причины были весьма далеки от рассматриваемых на процессе обвинений.
Чем громче становилась слава Думенко, тем большую опасность в его свободолюбии, крестьянской жажде работать на своей земле, недовольстве контролем окопавшихся в тылу комиссаров видели политотделы армий и фронта. Порочащие Думенко доклады, основанные на слухах и домыслах, быстро дошли до Pеввоенсовета Республики, его председателя Троцкого. Особенно усердствовал в «донесениях» некий Пескарёв, военком 2-й Горской бригады. Именно от Пескарёва и ушла наверх «информация» - сказал якобы Думенко, срывая с себя орден и швыряя его в угол: «Не надо мне его от Троцкого, с которым придётся ещё воевать».
Не складывались у комкора отношения с комбригом Дмитрием Жлобой. Именно комбриг Жлоба собрал вокруг себя недовольных комкором - «корпусную оппозицию». Их немного, но с каждым из них Думенко так или иначе сталкивался. От них шли доклады начальству, они распространяли порочащие слухи о комкоре.
«Корпусную оппозицию» поддержал приехавший в Новочеркасск поздравить Конно-Сводный корпус с победой член РВС 9-й армии Анисимов; он дал телеграмму в РВС армии, Белобородову: «Думенко - определённый Махно, не сегодня, так завтра он постарается повернуть штыки... Считаю необходимым немедленно арестовать его при помощи Жлобы... Через некоторое время будет поздно, он наверняка выступит. Поговаривают о соединении с Будённым...».
В момент наивысшего размаха клеветнической кампании против Думенко в корпус прибыл новый комиссар — В. Микеладзе. Тактичный и наблюдательный, партработник с опытом, он быстро разобрался в обстановке в корпусе. В РВС армии он сообщил, что контакт с Думенко наладил, и предложил Белобородову убрать из корпуса некоторых негодных политработников. С Думенко у Микеладзе сложились душевные отношения. Микеладзе, кстати, и вручал Думенко партийный билет. Последние дни января и начало февраля Конно-Сводный корпус вёл на Маныче, у хутора Весёлого, тяжелейшие бои; военком находился рядом с комкором, стремя в стремя. Тогда-то и случилась трагедия, так и остающаяся до сих пор тайной: в полутора верстах от хутора Маныч-Балабинки, в балке Солёной, был найден труп Микеладзе.
Расследование показало, что убийцей, скорее всего, был один из ординарцев штаба корпуса. Но кто это был, каковы были его мотивы или по чьему указанию он действовал, так и осталось неизвестным. Несмотря на это, следственная комиссия вынесла вердикт: «Подстрекателями и прямыми укрывателями убийцы являются комкор Думенко и его штаб. Полная картина убийства и контрреволюционных безобразий, производимых штабом внутри и посредством корпуса, может быть выяснена лишь немедленным личным арестом Думенко и его штаба».
Разрядившаяся было обстановка вокруг комкора и его штаба вновь накалилась. Арест Думенко производил член РВС 9-й армии А.Г. Белобородов (ранее «прославившийся» тем, что поставил свою подпись под смертным приговором царской семье). За эту «операцию» он был награждён орденом Красного Знамени. В представлении к награждению говорилось: «Ввиду того, что имя Думенко было слишком известно Республике, тов. Троцкий не решился на арест Думенко, награждённого орденом Красного Знамени. Это было ещё до убийства Микеладзе. Убийство тов. Микеладзе не оставляет тени сомнения в контрреволюционной организации в штакоре. Тогда тов. Белобородов по поручению тов. Троцкого едет в середине февраля в конкорпус, где и производит арест всего штакора во главе с Думенко».
Думенко судили в Ростове. Два месяца он и его штаб просидели в тюрьме на Богатяновском. Странное это было судилище. С уже известным приговором, под который надо было подогнать обвинения. В них, впрочем, недостатка не было. Грабежи, мародерство, убийства комиссаров, антисемитизм, неисполнение приказов командования - но в этом можно было обвинить почти любого красного командира. Желание увести корпус к белым - доказать это обвинение невозможно. Практически единственное обвинение, которое пытались серьёзно расследовать - виновность Думенко в убийстве комиссара Микеладзе.
Защиту Думенко по собственной инициативе взял на себя бывший член РВС 10-й армии, председатель Донисполкома А. А. Знаменский. Участвовали в суде в качестве защитников и два беспартийных адвоката — Бышевский и Шик.
Защита начисто опровергла выдвинутые против подсудимых обвинения, пока¬зав, что эти обвинения не имеют под собой сколько-нибудь убедительных фактов, тем более что суд проходил без участия свидетелей и основывался только на материалах предварительного следствия, требовавших дополнительного анализа, который при отсутствии свидетелей сделать было невозможно. Потерпев банкротство, обвинение в лице обвинителя Колбановского заявило: «Мне не нужны никакие свидетели, ибо политкомы, Будённый дали показания, собственноручно написанные, и если Ворошилов написал что-либо, то отвечает за свои слова». Поддержка такого обвинения членом РВС 9-й армии А. Г. Белобородовым, являвшимся тогда кандидатом в члены ЦК партии, решила участь Думенко и его штаба.
Защита отмечала в своих выступлениях, что дело создано искусственно, покоится на мифах. «...Процесс протекает исключительно в тяжёлых условиях. Живых свидетелей нет. Никто не явился. Нет Будённого, нет Ворошилова, нет Жлобы. Перед нами мёртвый материал: письменные свидетельские показания» (из выступления адвоката Бышевского).
И, наконец, апофеоз советского правосудия образца 1920 года. А. Знаменский потребовал от обвинения фактов: «Для того чтобы бросить такие обвинения человеку, нужно иметь более конкретные данные, нужно свои слова закрепить какими-нибудь фактами.
И вот, не имея фактических данных, не имея прямых доказательств, обвинитель строит свои выводы на каких-то предпо¬ложениях».
Вот что смог ответить ему Белобородов: «Здесь защита в своём возражении пыталась, разбив шаг за шагом, доказать нам, что нет фактических данных, указаний на преступление лиц, посаженных на скамью подсудимых.
Но, товарищи, я хотел бы обратить вни¬мание не на эти отдельные факты, не на эти отдельные частные стороны дела, не на отдельные, взятые из общего положе¬ния доказательства, я хотел бы обратить внимание на значение того развала, который имелся у Думенко. Если мы нач¬нём разбирать отдельные факты, то, мо¬жет быть, можно будет их опровергнуть... Здесь защита апеллировала к совести. Я хотел, товарищи судьи, обратить вни¬мание, что в эпоху диктатуры пролета¬риата, в эпоху, когда все ценности объ¬являются низложенными, в этот момент апелляция к совести ничего собой не представляет».
Таким образом, участь Бориса Думенко и его штаба была решена. Приговор: за участие в заговоре против Советской власти - пятерых, включая Думенко к расстрелу, еще двоим - Носову и Ямковому - длительные сроки заключения.
Между тем бойцы думенковского корпуса, требуя освобождения Бориса Мокеевича, собирались даже штурмовать ростовскую тюрьму, но сам Думенко из окна камеры их от этого отговорил. 4-я кавалерийская дивизия (бывшая думенковская) в составе 1-й Конной армии во время парада на Ростовском ипподроме, окружила трибуну, где сидело командование, и также потребовала освобождения своего бывшего командира. От ипподрома до тюрьмы всего-то пара-тройка кварталов, раздавались призывы идти на штурм, но слово взял Будённый и сумел убедить бойцов в том, что с Думенко обойдутся по справедливости.
В своём последнем слове на суде Борис Думенко сказал: «...Мне как старому революционеру, борющемуся за Советскую власть, было очень больно слышать обвинение в контрреволюции, было больно такое обвинение читать, когда сидел там за решётками, было больно мне смотреть из-за решёток, как мои кони моих всадников уносят на фронт. Я плакал, когда это видел, но я утешал себя, что пролетариат вернет мне честное имя, а армии - солдата».
11 мая 1920 года, ночью, командир корпуса Борис Макеевич Думенко (32 года), начальник штаба корпуса Михаил Никифорович Абрамов (26 лет), начальник оперативного отдела штаба корпуса Иван Францевич Блехерт (26 лет), начальник разведки корпуса Марк Григорьевич Колпаков (23 года), начальник снабжения 2-й бригады корпуса Сергей Антонович Кравченко (29 лет) были вывезены на северную окраину Братского кладбища Ростова (по другой версии - в Кизитериновскую балку) и расстреляны.
Одна из легенд Гражданской войны гласит, что через неделю после расстрела председателю ВЧК Ф.Э. Дзержинскому было доставлено письмо Главнокомандующего вооружёнными силами Юга России А.И. Деникина, в котором белый генерал благодарил большевиков за смерть Думенко, видного военного противника белогвардейской армии.
Массовая реабилитация жертв сталинских репрессий, начавшаяся в конце 1950-х годов, воскресила в близких Б.М. Думенко и его соратниках веру в возможность восстановить справедливость. В феврале 1962 года Анастасия Думенко, вторая жена и вдова комкора, и ветераны Гражданской войны Кучеренко и Дятлук обратились к Н.С. Хрущеву с просьбой о пересмотре дела. Центральный комитет коммунистической партии дал указание Главной военной прокуратуре основательно проверить «дело Думенко».

Полтора года военные юристы изучали сохранившиеся в архивах документы: тысячи приказов, докладов, сводок, телеграмм. Были восстановлены биография и боевой путь комкора Думенко, скрупулезно проверены материалы следствия и суда. Вывод: состава преступления нет. Не виновен ни комкор, ни его подчинённые. 27 августа 1964 года Военная коллегия Верховного Суда СССР определила: приговор в отношении Думенко и его подчинённых «отменить и дело о них в уголовном порядке производством прекратить за отсутствием в их действиях состава преступления».
Память о Борисе Мокеевиче Думенко бережно сохраняется его земляками. Несколько районов Ростовской области считают его своим земляком и гордятся этим. Борису Думенко, незаурядной личности, легендарному герою Гражданской войны посвящены стихи, песни, романы. В его честь совершались автопробеги, конные марши. Его именем названы улицы в Ростове-на-Дону, Новочеркасске, Ерзовке, Большой Мартыновке, Волгодонске, Весёлом и других населённых пунктах.
В слободе Большая Мартыновка - районном центре Мартыновского района, где родился Борис Думенко, его именем назван переулок, установлен памятник комкору и мемориальная доска, на которой есть надпись: «Широко разнеслась по степям слава отважного сына Дона Бориса Думенко. Он стоял у колыбели красной конницы. Под его начальством первые конные полки и бригады, не зная поражений, бросались в смертельные схватки с бандами белых атаманов, с красновскими и деникинскими войсками. Из этих полков и бригад выросли потом красные корпуса, и, в конце концов, - две конные армии».
В городе Волгодонске, где жил и работал писатель Владимир Карпенко, автор дилогии «Комкор Думенко», по его инициативе в 1985 году установлен памятник комкору.
Наш Весёловский район - это место, где Борис Мокеевич прожил большую часть жизни и откуда начал свой боевой путь. В посёлке Весёлый бывшая улица Проездная в 1967 году решением Весёловского сельского Совета была переименована в улицу Думенко. В год столетия комкора, в 1988 году у хутора Казачий Хомутец возведён памятник Думенко и его собратьям по оружию (скульптор - М.А Дементьев, архитектор - И.А. Жуков).

Борис Мокеевич Думенко был и остаётся одной из самых трагических фигур периода Гражданской войны.
Писатель Владимир Карпенко сказал о Думенко: «Фигура конника сама по себе несложная. Сложно время, в каком ему пришлось жить и действовать. … Думенко, сын иногороднего крестьянина, - очень цельный и очень собранный. Его натура - здоровая крестьянская натура человека от земли, с пелёнок познавшего цену куску насущного хлеба, добытого собственными руками, рано, с воспитанием, постигшего простую мудрость бытия - работать на земле и пользоваться плодами своего труда». (1888 ) Место рождения

хутор Казачий Хомутец

Дата смерти Принадлежность

Россия

Род войск Командовал

1-я Донская советская кавалерийская бригада
4-я кавалерийская дивизия
Конно-сводный корпус

Сражения/войны Награды и премии Связи

Бори́с Моке́евич Думе́нко ( (1888 ) - 11 мая ) - военный деятель Советской России, участник Гражданской войны .

Биография

Из семьи иногороднего крестьянина-украинца Донской области. С детства ухаживал за лошадьми, позднее работал табунщиком. Участник Первой мировой войны, служил в артиллерийских частях, с 1917 в звании вахмистра.

Вернувшись с фронта, сформировал в начале 1918 год один из первых крестьянских конных отрядов, вступивших в борьбу против казаков за землю и установление на Дону советской власти. С апреля командовал батальоном Сводного крестьянского социалистического полка, с июля - первым кавалерийским крестьянским социалистическим полком. Хорошее знание конного дела, организаторские способности, личное мужество, отменная рубка с обеих рук и многочисленные победы быстро принесли Думенко популярность среди крестьянского населения Дона. Это позволило ему объединить мелкие конные отряды (командир одного из таких отрядов - С. М. Буденный - стал его помощником). Мстя Думенко, белоказаки убили его жену, после чего он прибавил к названию своего полка слово «карательный».

В беспрестанных боях с частями Донской армии атамана П. Н. Краснова во второй половине 1918 года Думенко активно пополнял и развёртывал свои части, вошедшие в состав Южного фронта регулярной Красной армии. В сентябре он был назначен командиром сформированной им 1-й Донской кавалерийской бригады (Конно-сводный корпус РККА в составе 1-я партизанская, 2-я Горская и 3-я Донская кавалерийские бригады), в декабре - начальником 1-й Сводной кавалерийской дивизии 10-й армии. 2 марта 1919 года стал одним из первых кавалеров ордена Красного Знамени, получив знак №5.

Источники

Думенко, Борис Мокеевич на «Родоводе» . Дерево предков и потомков
Поликарпов В. Д. Трагедия комкора Думенко. - Дон, 1988, № 11
«Военно-исторический архив », 2001, № 1(16), с. 56-60.
«Известия», 24.05.1920. В городе Волгодонск Ростовской области Ул.Строителей переименована в ул.Думенко в начале 80-х

Литература

Карпенко В. В. Комкор Думенко. - Саратов: Приволжское книжное изд-во, 1976.
Карпенко В. В. Красный генерал. - М.: Советская Россия, 1991.
Карпенко В. В. Тучи идут на ветер.

Примечания

Категории:

Персоналии по алфавиту
Родившиеся в 1888 году
Умершие в 1920 году
Кавалеры ордена Красного Знамени
Умершие 11 мая
Военачальники России
Участники Первой мировой войны
Участники Гражданской войны в России
Погибшие в Гражданскую войну в России

Wikimedia Foundation . 2010 .