Какие девушки нравятся григорию антипенко. Артист григорий антипенко - интервью. Сын Григория Антипенко – Фёдор Антипенко
Андрей Жданов – персонаж Григория Антипенко из сериала «Не родись красивой», по утверждению актера, его полная противоположность. Актер не любит играть в кино самого себя, предпочитая раскрывать свое истинное «я» только близким людям. В интервью порталу starstory.ru Григорий рассказал о дружбе, женском идеале и о том, насколько легко быть лидером в творческой профессии.
«Вообще, Андрей – это диаметрально противоположный мне человек по духу, по образу жизни и, вообще, по всему», – говорит Григорий
Григорий, почему обычно, когда журналист идет на интервью с актером, думает, что его сейчас начнут обманывать? Во время интервью актеры также успешно входят в роль, как в кино, или же остаются самими собой?
Я затрудняюсь говорить про всех. Лично мне самому легче жить в правде, по другому просто не интересно. Но у меня есть «замечательные друзья», которые настолько усовершенствовали это мастерство, что сами теряются в общении с прессой (улыбается).
Есть ли такое понятие как дружба на работе, на съемочной площадке?
Дружба для меня – очень высокое понятие. А работа настолько кратковременна, что её недостаточно для того, чтобы хорошо узнать человека, с которым познакомились во время съемок. У меня есть хорошие приятели, которые могли бы быть друзьями, но друзей, как таковых, у меня здесь нет.
Во время съемок с артистами все время случаются различные казусы... Ты можешь этим похвастаться?
Ярче, чем мой день рождения, я не могу вспомнить. Меня разыграл главный режиссёр Александр Назаров. Он устроил грандиозный скандал на площадке, съёмки были на грани срыва. На площадку были вызваны все: гримёры, костюмеры, сценаристы. Я подумал, что это очередной нервный срыв режиссёра. Сел спокойно в сторонку, выжидая окончания. В какой-то момент включился свет, заиграла торжественная музыка из «Талисмана любви» и вынесли торт со свечами. И только в этот момент я понял, что это розыгрыш. Мне было очень приятно.
«Обычные профессии меня не интересуют»
Актеру, наверное, трудно быть лидером. Профессия зависимая, основанная на подавлении самолюбия. Ты не согласен с этим?
Я, вообще, по натуре – лидер. И, позвольте, не соглашусь с вами. Наша профессия однозначно лидерская, здесь необходимо стремление. Если человек начинает прогибаться, то это всё начинает проявляться в работе. Я очень независимый человек и иду на компромисс с людьми, с которыми работаю, лишь в том случае, если им удалось убедить меня в своей правоте. В противном случае, я никому не даю спуску и веду себя так, как считаю нужным.
Хочешь сказать, ты совершенно бескомпромиссный человек?
Я раньше был очень компромиссным человеком, даже чересчур мягкотелым. И этим пользовались. Это плохо, в принципе. У каждого человека должен быть свой стержень, свои позиции. Сейчас у меня достаточно жёсткая своя позиция. Я очень категоричный человек.
Есть роль, которую ты никогда бы не согласился сыграть?
Мне не очень нравятся роли с сексуальными извращениями. Если это комедийный жанр, то ещё возможно. Но сыграть драматическую роль гомосексуалиста, скорей всего, отказался бы даже за большой гонорар. Это не по мне, я натуральный человек по своей природе.
А вспомни свой самый первый гонорар?
Это была реклама «Мегафона». Там абсолютно не было слов. Некая влюблённая пара – я был женихом. Бессловесная счастливая история. Правда, я уже не помню, сколько мне заплатили. Но, на самом деле, это не так уж важно. В эту профессию я пришёл не из-за денег, а, прежде всего, потому, что актерская деятельность мне нравится как профессия.
Сейчас многие актеры начали получать вторую резервную профессию. Одни идут в продюсеры, другие – в бизнес... Ты не думал о получении второго высшего образования?
Я ещё не наигрался (улыбается). У меня нет ощущения, что необходимо что-то где-то добирать, искать какие-то резервы. Не исключено, что в последствии я попробую себя в качестве режиссёра. В любом случае, я думаю, это будет связанно с театром и кино. Обычные профессии меня не интересуют. Я их достаточно перепробовал до того, как попал в актёрскую среду. Все профессии я старался узнать, познать, пощупать руками. Вернуться я мог бы в любую из них, другое дело, что мне этого не хочется делать. Уверен, что этого никогда не случится. Главное – все время двигаться вперёд, делать только то, чего я еще не пробовал. Я верю в то, что в одну реку дважды не войдёшь.
В вашей среде поговаривают, что актерская профессия немыслима без допингов. Как ты считаешь?
Я вообще очень плохо отношусь к любым допингам. Нас так воспитывали в Щукинской школе, что это неестественно, ненормально, неправильно. Человек, который не может без допинга выходить на площадку, – не профессионал. В жизни я не пью, либо делаю это крайне редко, и не курю. Я так воспитан.
Как ты себя ведешь, когда на улице тебя узнают поклонники? Общаешься с ними?
Я стараюсь избегать таких встреч на улице, я крайне закрытый человек. Никогда не тяготел к случайным знакомствам. Тем более, если инициатива исходит с другой стороны и это девушка, меня это даже отталкивает. Стараюсь избегать таких знакомств.
«Не люблю, когда люди ведут себя излишне бурно и нагло»
Многие мужчины опасаются состояния «вдвоем», некоторые боятся жениться. А ты никогда не боялся?
Вообще, женитьба – это очень серьёзный шаг. Я уже был женат. Всё это было достаточно сумбурно и неправильно, поперёк моего сознания. В молодости я совершил эту ошибку, но ни о чём никогда в этой жизни не жалею. Всё это было, это моя жизнь.
Какие выводы ты сделал для себя после первого брака?
Я извлёк для себя много полезного. Я никогда не пойду на этот шаг, хорошенько не узнав человека, не проверив его ситуациями. Что я буду делать? Раскрывать его полностью.
Как у тебя складываются отношения с бывшей супругой?
У меня с ней замечательные отношения. Слава Богу, всё в порядке. Никаких препятствий в общении с сыном, оно только приветствуется.
А как много времени ты проводишь с сыном?
К сожалению, очень мало – из-за насыщенного графика работы. Надеюсь, что в будущем эта ситуация изменится в лучшую сторону.
Сын очень похож на тебя. Желание многих родителей-актеров уберечь от этой профессии своих детей вполне обосновано. Если твой сын решит стать актером в будущем, ты его в этом поддержишь?
Театра и кино.
Энциклопедичный YouTube
1 / 5
✪ Анонс программы «Культура» актёр театра и кино Григорий Антипенко. 10.06.2018г.
✪ Григорий Антипенко и Мария Машкова в фильме Черная метка
✪ Григорий Антипенко: семья, роли, увлечения
✪ Васильки для Василисы, фильм (2012)
✪ "Мой любимый лётчик" 2016 2017 HD Премьера комедия,МЕЛОДРАМЫ НОВИНКИ 2017 Русские фильмы и сериалы
Субтитры
Биография
После окончания школы поступает в фармацевтическое училище по специальности аптекарь-фармацевт. Однако по профессии работает недолго, уставая от монотонности. Григорий искал себя в различных направлениях: закончил бухгалтерские курсы и подготовительные в юридический вуз, за недолгое время успел поработать в рекламном агентстве, социальным работником, менеджером, а также изготовителем факсимильных копий (копий музейных экспонатов) на «Мосфильме»: «Это был безумно интересный период, зарабатывал копейки, буквально экономил на еде», - говорит об этом периоде своей жизни Григорий. Но быстро понял, что все это не его: «Я считаю, что каждый человек должен искать себя, как говорится, до последнего. Лучше искать себя и не найти, чем успокоиться на чём-то посредственном и в результате не получать от жизни и работы никакого удовольствия».
Ещё в юности он занимался в театральной студии «Свеча» при ДК Савеловского района, но об актерской профессии всерьез не задумывался, пока в 22 года судьба не привела Григория в «Сатирикон », где он проработал 2 года монтировщиком сцены. Пересмотрев множество спектаклей и, увидев театральную кухню изнутри, Григорий постепенно пришёл к мысли, что нужно искать себя в творческой среде. Параллельно с этой работой начал заниматься в подготовительной группе при Школе-студии МХАТ , пробуя свои силы, как актёр. И в 1999 году поступил в Щукинское училище , мастерскую Родиона Овчинникова . Уже на четвёртом курсе Антипенко дебютировал в кино, снявшись в эпизоде сериала «Кодекс чести», некоторое время играл в «Классном театре», театре Маяковского . По окончании училища в 2003 году был принят в труппу театра «Et cetera », где задействован в спектаклях: «Парижский романс», «Тайны тетушки Мэлкин». За роли в спектакле «Парижский романс» в театре «Et Cetera» в 2004 году Антипенко был номинирован на ежегодную театральную премию «Московские дебюты». Участвовал в спектаклях: «Прекрасные люди», «Кони привередливые», «Старый сын с преогромными крыльями», «Дон Кихот из Ламанчи».
В это же время Григорий начал успешно сниматься в кино. Несмотря на то что, его герой Платон Амелин в сериале «Талисман любви» - персонаж отрицательный, у актёра появляются первые поклонники его творчества. Но всеобщая известность приходит во время съёмок в сериале «Не родись красивой », где он играет президента модного дома «Зималетто» - Андрея Жданова. Григорий и его герой не имеют ничего общего, тем не менее свою роль он исполнил просто блестяще, изучив и проработав все стороны своего персонажа. Как говорит актёр, эта роль стала для него настоящей школой мастерства: «Мне надо было понять моего персонажа, понять человека, у которого нет проблем. Поэтому мне было интересно „делать“ этого героя». В 2006 году за роль Андрея Жданова Григорию была вручена украинская народная премия «Телезвезда», как лучшему телеактёру года.
После завершения съёмок «Не родись красивой» Антипенко начинает активно сниматься в кино: в ироническом детективе «Человек без пистолета», в комедии «Луна-Одесса», в историческом фильме «Заговор», мелодраме «Разлучница», драме «Этим вечером ангелы плакали», за которую на фестивале имени Сергея Герасимова «Любить человека» в Челябинске Григорию был вручен приз за «Лучшую мужскую роль».
Помимо съёмок в кино, Григорий играет профессора Хиггинса в антрепризном спектакле «Пигмалион» реж. П. Сафонова по одноименному произведению Б. Шоу. За смелый творческий эксперимент спектакль был отмечен специальным призом жюри фестиваля «Амурская осень» в Благовещенске в 2007 году. Также участвовал в спектаклях «Результат налицо», реж. Житинкин и спектакле «Орфей и Эвридика», реж. П.Сафонов.
В 2012 году Антипенко стал слушателем Высших курсов сценаристов и режиссёров .
Летом 2013 Антипенко был зачислен в труппу театра им. Вахтангова .
Спектакли с участием Григория Антипенко неоднократно получали международную театральную премию зрительских симпатий «Звезда Театрала». В 2012 году в номинации «Лучшая антреприза» победил спектакль «Одесса 913», реж. Р. Ю. Овчинников . В 2013 году так же в номинации «Лучшая антреприза» спектакль «Двое на качелях», реж. А. А. Кирющенко . В 2014 году в номинации «Лучший музыкальный спектакль» - «Отелло», режиссёр-хореограф А.Холина .
Личная жизнь
Фильмография
| Год | Фильм/сериал | Название | Роль |
|---|---|---|---|
| 2002 | с | Кодекс чести | |
| 2002 | с | Кодекс чести 2 | |
| 2003 | с | Операция «Цвет нации» | |
| 2004 | с | Против течения | |
| 2004 | с | Голова Классика | Григорий |
| 2005 | с | Талисман любви | Платон Амелин, фокусник и мошенник |
| 2005-2006 | с | Не родись красивой | Андрей Жданов |
| 2006 | ф | Шекспиру и не снилось | Степанов / Разбойник / Белл |
| 2006 | с | Юнкера | Поручик Бек-Агамалов |
| 2007 | с | Человек без пистолета | Михаил Саблин |
| 2007 | ф | В ожидании чуда | Пассажир в самолёте |
| 2007 | ф | Заговор | Михаил Комиссаров, полковник жандармерии |
| 2007 | ф | Луна-Одесса | Борис |
| 2008 | ф | Этим вечером ангелы плакали | Иван Никитин |
| 2008 | с | Разлучница | Виктор Антонов |
| 2008 | с | Провинциалка | Константин Градский |
| 2008 | ф | Альпинист | Виталий Долинцев |
| 2008 | ф | Враг номер один | Геннадий |
| 2009 | ф | М+Ж | Роман Емельянов |
| 2009 | ф | Москва, я люблю тебя! | Сергей Александрович |
| 2010 | ф | Возвращение в "А" | Военврач |
| 2010 | ф | Допустимые жертвы | Максим |
| 2010 | д/ф | Военная контрразведка. Наша победа. Операция "След" | |
| 2010 | ф | Обратный путь | Пётр Фролов, геолог |
| 2010 | с | Сердце матери | Поляков |
| 2010 | м/ф | Рапунцель: Запутанная история | Флин Райдер (озвучка) |
| 2010 | с | Последняя минута | Федор Ситников |
| 2010 | с | Черная метка | Максим Ерошин |
| 2011 | с | Возмездие (телесериал) | Максим Третьяков |
| 2011 | с | Весна в декабре | Вадим Волков |
| 2011 | с | Спасти мужа | Сергей Князев |
| 2011 | с | Пуля-дура 4 | Сергей Волков |
| 2011 | с | Пуля-дура 5 | Сергей Волков |
| 2012 | ф | После дождичка в четверг | матрос Сашка |
| 2012 | с | Верю | Иван |
| 2012 | ф | Отдам жену в хорошие руки | Женя |
| 2012 | ф | Васильки для Василисы | Василий |
| 2012 | ф | 45 секунд | Андрей Матонин |
| 2012 | м/ф | Тэд Джонс и Затерянный город |
Григорий родился в интеллигентной семье в Москве. Его мама работала инженером на «Мосфильме» и, казалось бы, попасть в среду кинематографистов смышленому и артистичному мальчику не составляло труда. Однако до определенного возраста он вовсе не интересовался актерской профессией.
Несмотря на то, что мальчишка с удовольствием ходил в драмкружок при ближайшем к его жилью доме культуры, верить в себя, как в актера он начнет уже в довольно взрослом возрасте. Из внешкольных занятий ему больше нравилось каратэ, секцию которого он тоже посещал.
А вот всерьез увлекала Гришу биология. Еще совсем ребенком он упросил родителей купить энциклопедию и стал учить названия животных на латинском языке.
Вместе с биологией, он разбирался и в химии. Чтобы не терять времени, пытливый мальчишка заканчивает девять классов и подает документы в фармацевтическое училище.
Окончив его и устроившись фармацевтом, Антипенко был несколько разочарован выбором профессии: вместо интересных опытов и ярких открытий ему предстояло проводить дни за монотонной аптекарской работой. Чтобы не заскучать окончательно, молодой человек стал искать себя.
Следом шла должность в социальных структурах, а потом судьба привела его на «Мосфильм» — в качестве декоратора. Руками Григория сделано много снявшихся в фильмах копий музейных экспонатов.
Решение
М+Ж (2009)
Ему было 22, когда он впервые увидел театр с обратной стороны зрительного зала — устроился в «Сатирикон» работником сцены. Два года мужчина наблюдал за тем, как идут репетиции, готовятся спектакли, а насмотревшись, вспомнил свое детское увлечение и прошел подготовительные курсы в театр-студию МХАТа.
Переменам в жизни сына больше всего удивился его отец, считавший Григория человеком без эмоциональным. Но именно для того, чтобы раскрыть в себе новые качества и чувства, он и перешел на новый этап своей жизни.
Поступал Григорий в «Щуку». На этапе испытаний кто-то из приемной комиссии спросил, зачем же молодой человек в столь взрослом возрасте решился к ним прийти? Ведь, становясь актером, он фактически меняет свою жизнь. На что Антипенко ответил: «Мне мало одной жизни». Такое отношение комиссии понравилось.
Уже став известным, в одном из интервью Григорий признается, что на поиски своего призвания ему потребовалось время. Он советует всем людям не останавливаться на случайной работе и искать дело, которое будет насыщать и радовать. Пусть это случиться во взрослом возрасте и пусть для достижения этого придется чем-то поступиться.
Самому актеру в поисках призвания пришлось поступаться тем комфортом, который дают деньги. Это потом он прославится и будет получать хорошие гонорары. Но, для того, чтобы прийти в профессию, выучиться и приобрести опыт, ему с его маленькой семьей приходилось буквально экономить на еде.
Актер
Торгсин (2017)
А первая семья у актера появилась довольно рано. Еще в юности он влюбился в простую девчонку по имени Елена. Они сыграли свадьбу, а скоро на свет появился первенец Григория, маленький Саша. В официальном браке они прожили около семи лет. Но первая супруга так и не дождалась дня, когда муж проснулся знаменитым. Они развелись еще до его звездного часа.
Первая роль в кино досталась Григорию, когда он учился на четвертом курсе. Это был «Кодекс чести» — сериал, в котором персонаж Антипенко задействован в нескольких сериях. Однако, дебют состоялся.
Еще будучи студентом, Григорий попадает в театр имени Маяковского и сотрудничает с «Классным театром», а после выпускного его зачисляют в труппу столичного «Et cetera». В драматическом искусстве он преуспел. Москва замечает нового талантливого актера, но всероссийская известность к нему придет только после триумфального появления на телевидении.
Андрей Жданов
Не родись красивой (2005−2006)
Первые автографы на улице Григорий начал раздавать после роли злодея, блестяще сыгранной в «Талисмане любви». А роковым для него стал кастинг в сериал «Не родись красивой».
Удачная адаптация колумбийского сериала «Я — Бетти, дурнушка» с первых серий завоевала сердца зрителей и познакомила их с целой обоймой молодых и перспективных российских артистов. Среди исполнителей главных ролей был и Григорий Антипенко. Он сыграл безответственного молодого мужчину, которому в наследство от отца достался модный дом «Зималетто».
Актер не раз подчеркивал, что мало общего имеет со своим героем и для изучения образа ему потребовалось много времени. Зато Жданова Антипенко рассмотрел со всех сторон и смог передать те его черты характера, которыми сам не обладает.
Красавчика и сердцееда Андрея Павловича полюбила вся страна, а в Украине актер даже получил народную премию «Телезвезда» за воплощения неоднозначного героя. Григорий стал настоящим любимчиком зрителей на территории всего бывшего СССР.
Юля
Съемочная площадка «Не родись красивой» принесла актеру не только признание, но и любовь прекрасной Юлии Такшиной, которая сыграла недалекую и прохладную стерву, любительницу денег и красивой жизни, впрочем, порой очень обаятельно-комичную — секретаршу Андрея Жданова Викторию Клочкову.
Общественность шепталась еще во время съемок: у Гриши и Юли роман! Они ни от кого не скрывались и скоро стали жить вместе. Жениться пара не собиралась, им было и так хорошо. В гражданском браке родились двое сыновей — Иван и Федор.
После шести лет семейной жизни, пара разъехалась. Григорий, тем не менее, очень любит своих детей и продолжает с ними общаться. По признанию Такшиной, бывший гражданский муж участвует во всех значимых вопросах, касающихся мальчишек.
После крутого поворота в профессиональной судьбе, Антипенко звали работать во множество проектов. По началу он действительно соглашался на самые разные роли.
Но сегодня, спустя больше десятка лет после премьеры первой серии «Не родись красивой», актер отмечает, что хороших проектов, куда его зовут, стало совсем мало. Он почти не снимается в кино и посвятил себя театру.
Слава и всенародная любовь настигла Григория внезапно. Снявшись в сериале "Не родись красивой ", однажды он проснулся знаменитым. Сегодня у него есть все, о чем может мечтать любой актер: предложения от режиссеров, завидные гонорары, признание публики. А всего лишь год назад, подписывая контракт на роль Андрея Жданова, Григорий и предположить не мог, как круто изменится его жизнь…
Григорий, с чего все начиналось?
С проб, конечно же. Причем пробы именно для меня проходили в два этапа. Сначала меня утвердили. Потом позвонили, и сказали, что я по каким-то причинам не подхожу и на роль Андрея Жданова утвержден другой актер. Потом еще раз позвонили и еще раз позвали на пробы, после которых я был утвержден уже окончательно.
Говорят, что на решение продюсеров повлияла женская половина коллектива, которая за меня похлопотала. Не знаю, насколько это правда. Но если и миф, то весьма приятный (смеется) .
Полагаю, что после сериала предложения от продюсеров на вас посыпались как из рога изобилия. Где сейчас снимаетесь?
Краткий опросник.
Дружите ли вы с интернетом?
Нет.
Что для Вас непозволительная роскошь?
Если я чего-то захочу, то скорее всего добьюсь… По крайней мере, так было до сих пор.
С каким животным Вы себя ассоциируете?
С каким-нибудь ленивым, медведем, например.
Было ли у Вас в детстве прозвище?
Только производные от фамилии. Какого-то особенного не было.
Чем отличается мужчина от женщины?
Всем.
Вы сова или жаворонок?
Сова, но хотел бы быть жаворонком.
Есть ли у Вас талисман?
Нет. Ношу крестик, и мне этого достаточно.
Как вы снимаете стресс?
По-разному. Зависит от стресса.
Где провели последний отпуск?
На Кубе.
Какая мелодия стоит у Вас на мобильнике?
Что-то из джаза.
Любимый афоризм?
Сильный человек не может повелевать своими желаниями, но он должен быть господином своих поступков.
Ну, не совсем из рога изобилия. Новые предложения, конечно, появились. Сейчас я снимаюсь в 12-серийном фильме "Человек без пистолета".
Изменились ли вы после сериала "Не родись красивой"?
Абсолютно никак. Каким я был, таким я и остался (смеется) .
Как относитесь к своим поклонницам? К фан-клубам, которые растут, как грибы после дождя? В интернете таких великое множество.
С интернетом я не дружу, поэтому и оценить масштабы этих фан-клубов не имею возможности. А что касается обычной жизни, то я езжу на машине , а это в какой-то степени ограждает от чрезмерного внимания женщин… Да и мужчин, чего уж там! (смеется) .
Вас не смущает, что поклонницы-то любят не Григория Антипенко, а Андрея Жданова?
Нисколько. Это абсолютно естественный процесс. Зрителям симпатичен мой персонаж, и они пытаются увидеть во мне любимого героя. Но это абсолютно бессмысленное занятие. Андрей Жданов - это Андрей Жданов. А я - это я.
За что же можно полюбить Григория Антипенко?
На самом деле, я не считаю, что достоин этой всенародной любви, которая выпала на мою долю. Я самый обычный человек. Со своими недостатками и достоинствами. Очень ленивый, максималист…
Вы очень критично к себе относитесь.
А как иначе? Если бы я не был к себе так критичен, вряд ли бы я достиг того, что имею сейчас.
Возникает ощущение, что вы человек, живущий в гармонии со своим внутренним миром. Не ропщете на судьбу, не хнычете по поводу упущенных возможностей. Вы фаталист?
Не могу сказать, что я - фаталист… Я в Бога верю, а не в фатум. И ищу этой самой гармонии, о которой вы говорите.
Григорий, у вас опасное увлечение - скалолазание. Еще вы с парашютом с крыши здания хотели прыгнуть. Удалось?
С парашютом прыгнуть пока не удалось. Да и на скалолазание сейчас совсем нет времени. Надеюсь, что скоро оно появится.
Вам не хватает адреналина ? Ищете острых ощущений? Адреналин - это ведь наркотик. А вы, похоже, втянулись.
Скалолазание для меня - это не просто увлечение. Это способ восприятия жизни.
Пассивный отдых типа рыбалки, охоты, футбола не для вас?
Охота - это совсем не мое. Не люблю убивать животных. Рыбалка - может быть, иногда, но тоже не поклонник. Что касается футбола, то я абсолютно не футбольный фанат. Любой спорт по телевизору - это пустая трата времени.
Как вы себя поддерживаете в форме?
Абсолютно никак. Я уже говорил, что, во-первых, нет свободного времени, а во-вторых, я очень ленивый человек.
Как же так? У вас отличная фигура!
Это все из далекого прошлого. Когда-то давно я профессионально занимался различными видами спорта. Сейчас для поддержания формы ничего не делаю.
Известно о вашем трепетном отношении к Хэмингуэю. Я слышала такое мнение, что этого писателя понимают только счастливые люди. Вы можете себя назвать таковым?
Да, я счастливый человек.
А что, на ваш взгляд, человеку нужно для счастья? Деньги? Слава? Здоровье?
Для полного счастья всего должно быть в меру.
Вы неоднократно говорили, что нашли свой идеал женщины в лице Юлии Такшиной. Жениться не собираетесь?
Женитьба - это не цель любых отношений. Все браки совершаются на небесах, и об этом надо помнить. Если вдруг возникнет потребность поставить штамп в паспорте, то почему бы и нет?
Сейчас такой потребности нет, нас и так все устраивает.
Ваш любимый актер - Андрей Миронов. Наверняка вы хотите быть в чем-то похожим на него? Или нет?
Это бессмысленно. У нас с ним абсолютно разные амплуа. Он комедийный актер, а я… А я не определился еще, какой я актер (смеется) . Слишком мало ролей еще было сыграно. Слишком много хочется еще сыграть…
Григорий, вы патриот? Если бы вам предложили съемки за границей - согласились бы?
Да, я патриот. Безумно люблю свою страну, свою Родину. Сниматься за границей, может быть, и согласился бы. Но жить я хочу только в России.
Вы говорите о Родине, а сами даже в армии не служили…
Да, не служил. У нас в России, к сожалению, не та армия, в которой хотелось бы служить.
Вы считаете себя реализовавшимся человеком?
Скорее, востребованным. Надеюсь, что нынешняя востребованность выльется в ту самую полную самореализацию. Это случится тогда, когда я смогу сказать, что устал сниматься, и самое главное, я смогу позволить себе это сказать. А пока - нет.
Вы номинированы в этом году на ТЭФФИ как лучший исполнитель мужской роли в фильме/сериале. Как думаете, получите статуэтку?
Я ко всякого рода наградам отношусь с некоторой долей безразличия. Какая-то статуэтка у меня уже есть. Она валяется дома, возможно, запылилась. Вряд ли я замечу, если она потеряется. Может быть, она поспособствует новым ролям, но для меня она абсолютно бессмысленна. Я не люблю эти торжественные вручения, тусовки. Для меня главное - работа. Если она есть и я могу ее выполнять - я счастлив!
Так сложилось, что наша с вами беседа проходит в преддверии вашего дня рождения. Как будете отмечать праздник?
Вряд ли буду его вообще отмечать - очень плотный съемочный график. Никакого ажиотажа я из этого не делаю. День рождения и день рождения. Что в этом такого?
СТАХОВСКИЙ: Грядет день рождения «Маяка» очередной, 50 лет в этом году, большой юбилей.
КУЗЬМИНА: В августе.
СТАХОВСКИЙ: Да. Конечно, готовим мы всякие разные спецпроекты. И разговорились мы перед началом программы с нашим гостем Григорием Антипенко... Добрый день.
КУЗЬМИНА: Привет, Гриша.
АНТИПЕНКО: Здравствуйте, дорогие зрители.
КУЗЬМИНА: Разговорились, Гриша спросил: о, вы же доисторическая радиостанция? Еще раскопки показывают, что…
АНТИПЕНКО: Неправда, я такого не говорил.
СТАХОВСКИЙ: Как трилобиты.
КУЗЬМИНА: Примерно. И мы сказали: да. Да, Гриша, приглашаем тебя на наше 50-летие.
СТАХОВСКИЙ: Но сегодня не о нас.
АНТИПЕНКО: А о ком? Любопытно, мы кого-то ждем еще?
СТАХОВСКИЙ: Да, есть тут один товарищ, о ком сегодня поговорим. Григорий Александрович Антипенко, день рождения 10 октября 1974 года, место рождения - Москва. Российский актер театра и кино.
АНТИПЕНКО: Да, всё правда. Больше театра в последнее время, и слава богу, так приятно на самом деле.
СТАХОВСКИЙ: Да? Хочется театра больше в жизни?
АНТИПЕНКО: Да, потому что это творческая отдушина для любого актера. А в наше время, когда кинематографа почти нет нашего отечественного, это спасение уже, а не просто отдушина.
КУЗЬМИНА: А что ты думаешь о тех артистах, которые в своих интервью говорят, что нет, театральная сцена не для меня вообще?
АНТИПЕНКО: Послушайте, таких актеров было масса и в то время, когда и кино у нас было на должном уровне, и ничего здесь страшного нет. Просто кто-то выбирает для себя театр, кто-то кино, понимает, где он чувствует себя органичнее. У меня как-то так сложилось, что на театре мне легче, лучше, я больше там понимаю, больше успеваю понять и сделать для себя в плане развития творческого, поэтому театр.
СТАХОВСКИЙ: Ну, каждому свое, в конце концов. У нас та же история.
КУЗЬМИНА: Всё, мальчики, у меня был один вопрос всего.
АНТИПЕНКО: Ничего страшного в этом нет, правда, но просто здесь мне повезло, правда, повезло, некоторым не очень везет в этом смысле, а мне повезло именно в это время... Я радуюсь, я сегодня посмотрел еще один сериал по телевизору, от которого я отказался, и перекрестился мысленно, потому что храма не было поблизости, я просто мысленно перекрестился, что я почувствовал, что не надо, и отказался.
КУЗЬМИНА: И правильно сделал.
АНТИПЕНКО: Абсолютно. Вот просто никаких сомнений.
КУЗЬМИНА: Слушай, а когда ты соглашаешься и потом видишь на выходе уже эту работу, чаще ты расстраиваешься от того, что получилось, или все-таки есть хорошие работы, на твой взгляд?
АНТИПЕНКО: Ой, семьдесят пять процентов, восемьдесят - это расстройство тотальное, и где-то только двадцать процентов… и то, к сожалению, не по части всего кино зачастую, а каких-то отдельных сцен, каких-то удачных творческих встреч. Наверное, основа удовольствия сейчас в нашем кинематографе - это просто встретиться с какими-то людьми, с которыми не мыслил себе встретиться, а тут вдруг судьба подарила таких актеров, таких мастодонтов режиссеров…
КУЗЬМИНА: Ты нарываешься. Сейчас Стаховский будет просить называть фамилии конкретных людей, с кем не думал, не гадал, и тут - бах! - встретился.
АНТИПЕНКО: Ну да, врасплох меня поймали. Васильева Вера. Очень много, слушайте, но так вот просто навскидку…
СТАХОВСКИЙ: Одного уже имени достаточно, собственно. С Веры Васильевой начнем…
КУЗЬМИНА: Это имя десяти других стоит.
АНТИПЕНКО: Да, я буду просто по мере нашего интервью так выкидывать фамилии.
СТАХОВСКИЙ: Слушайте, давайте пойдем все-таки с самого начала. Поскольку у программы нашей есть такой приблизительный планчик, конспектик в двух страничках, то надо как-то по нему пойти, чтобы разобраться, с чего вдруг и почему ты вырос такой весь из себя распрекрасный.
АНТИПЕНКО: С чего начинается родина, да?
СТАХОВСКИЙ: Да. Какое у тебя первое воспоминание о себе?
АНТИПЕНКО: Первое воспоминание о себе… Вы знаете, всё смутно, всё смутно, и это было очень давно.
СТАХОВСКИЙ: Но что-то яркое первое?
АНТИПЕНКО: Очень давно было, где-то, наверное, в трехлетнем возрасте я себя еще помню, ну а в четырехлетнем точно совершенно. Я вчера проходил по Поварской улице, это моя фактически вторая родная улица, потому что меня туда возили в Гнесинское училище на педпрактику с четырех лет.
СТАХОВСКИЙ: Заниматься пианино?
АНТИПЕНКО: Пианино, хор, что там еще, сольфеджио, безусловно.
КУЗЬМИНА: А расскажи, интересно, инженеры родители, они хотели лучшей судьбы для тебя, или это просто было принято, чтобы дети были всесторонне развиты?
АНТИПЕНКО: Вы знаете, в то время было принято, и это очень хорошо было принято, как показывает время. Сейчас уже не принято детей отдавать в музыкальные школы, это делают только люди, более-менее с этим связанные. А раньше гремели дома от фортепианных гамм и еще от каких-нибудь инструментов.
КУЗЬМИНА: Подъезжали грузовики, грузившие…
АНТИПЕНКО: Да, это было на самом деле. Я помню, даже такие проблемы были, когда люди ссорились, имеются в виду соседи, потому что не могли унять какого-нибудь там специалиста по гаммам и по каким-то примитивным музыкальным упражнениям. Сейчас разве что громкая музыка и, да, перфораторы не дают спать людям. А это всё ушло, то есть рояли, пианино, всё стоит.
КУЗЬМИНА: Раньше были объявления «куплю пианино» или «отдам пианино», а теперь «куплю перфоратор» или «отдам…»
АНТИПЕНКО: К сожалению, как-то переквалифицировались мы все в строителей, в монтажников и прочее. Трагично.
СТАХОВСКИЙ: Ну, опять же, каждому свое. Трагично, да, конечно, в этом смысле.
АНТИПЕНКО: Для столицы трагично, понимаете. Это все равно культура. Мы здесь каким-то образом должны показывать пример, во всяком случае, стараться. А так получилось, что мы опустились.
КУЗЬМИНА: Подожди, но все же в наших руках. Евгений музицирует, например, у себя дома.
АНТИПЕНКО: Да вы что?
КУЗЬМИНА: Да.
СТАХОВСКИЙ: А куда же я денусь-то.
АНТИПЕНКО: Ну, так это прекрасно. Все мои друзья, с которыми я вырос, они все музицируют, все поют.
КУЗЬМИНА: А это значит, что детки, скорее всего, тоже подхватят, возможно.
АНТИПЕНКО: Дай-то бог. Это усидчивость нужна, сейчас у деток не хватает усидчивости, чтобы сделать примитивные уроки.
СТАХОВСКИЙ: Но у нас тоже не было никакой усидчивости, и все равно. Мне кажется, непоседливость детей другая.
АНТИПЕНКО: Не знаю, меньше было отвлекающих факторов на самом деле.
СТАХОВСКИЙ: Вот это да, это, пожалуй, да.
АНТИПЕНКО: Не было такого количества информации, телевизора и прочего, что бы отвлекало.
СТАХОВСКИЙ: Была улица, куда все равно хотелось, где пацаны, надо же бежать, играть в хоккей немедленно.
АНТИПЕНКО: Ну, я, видимо, начинаю стареть, я уже начинаю замечать какие-то негативные формы жизни, последствия вот этого массмедиа бесконечного. Ну, неважно, не об этом.
СТАХОВСКИЙ: Раз уж мы об этом заговорили, ты окончил музыкальную школу всю целиком?
АНТИПЕНКО: Нет, нет, я где-то лет пять, наверное, или шесть ходил туда. Сначала это был баян, потом подключилось фортепиано, то есть где-то года четыре точно был баян и года три было фортепиано. К сожалению своему…
СТАХОВСКИЙ: А почему это закончилось?
АНТИПЕНКО: …я всё забыл. Ну, как забыл, я могу вспомнить, все равно моторика осталась в пальцах, как мышечная память. Я думаю, что при необходимости это можно будет вытащить. Но театр победил окончательно, вообще актерское искусство как таковое, увлечение этими совершенно нереальными ходами в этом лабиринте, куда можно зайти один раз и не выйти никогда. Поэтому пока нет необходимости просто. Если вдруг в какой-то роли мне понадобится это вытащить из себя, я это вытащу. Это где-то на полках подсознания лежит.
СТАХОВСКИЙ: Понятно. А кем хотелось быть-то в детстве вообще? Театр, понятно…
АНТИПЕНКО: Биологом.
СТАХОВСКИЙ: Все-таки?
АНТИПЕНКО: Биологом, абсолютно. Я 8 лет занимался биологией во Дворце пионеров на Ленинском, это улица Косыгина, ну, фактически рядом с Ленинским проспектом. Потрясающее совершенно заведение. Я благодарен судьбе, что она меня просто туда привела каким-то образом, и я на 8 лет там остался.
СТАХОВСКИЙ: Биологом в какой-то специализированной области?
АНТИПЕНКО: В основном аквариумистика, но постольку, поскольку я увлекаюсь змеями, это моя просто любовь жизни, то, конечно, герпетология, она, в общем, тоже каким-то образом. А вообще - всё.
СТАХОВСКИЙ: А откуда взялось увлечение змеями? Ты как-то сам себе это объяснял?
АНТИПЕНКО: Я не знаю, это какая-то врожденная любовь. Здесь нету никакого логического объяснения. Примерно так же, как актерство, оно не имеет никакого логического объяснения, почему человек вдруг приходит в театр, заболевает - и на всю жизнь. Так же, как горы. Это какие-то такие вещи, которые и не надо, наверное, объяснять. Это просто любовь, любовь непостижима.
КУЗЬМИНА: Сейчас змеи присутствуют в твоей жизни? Я не знаю, может быть, какая-нибудь коллекция статуэток? Все же знают, что ты увлекался или увлекаешься, любишь.
АНТИПЕНКО: «Дискавери». Моя любовь к «Дискавери», потому что там замечательные совершенно есть передачи и которые достаточно подробно об этом показывают и рассказывают, ты буквально путешествуешь вместе с людьми, которые это делают. Вот, наверное, пока на таком уровне. Хотя были мысли съездить куда-нибудь в Шри-Ланку или во Вьетнам, где это просто Клондайк, копать не перекопать. И, может быть, когда-нибудь дозрею и действительно какую-то экспедицию себе устрою - на поиск, ловлю, наблюдение и прочее. Просто для души, не более.
СТАХОВСКИЙ: У меня почему-то ощущение, что это даже не хобби, то есть у тебя интерес-то такой не прикладной, а, может быть, местами вполне научный.
АНТИПЕНКО: Ну, постольку, поскольку я все-таки достаточно много об этом знал… Конечно, наука продвинулась значительно больше за это время, что я увлекался актерством. Вообще, мои детские книги - это были энциклопедии. Вот собрать, дай бог памяти, сколько ж там томов, девять томов «Жизни животных»… или одиннадцать, сейчас боюсь соврать…
СТАХОВСКИЙ: Много, в общем.
АНТИПЕНКО: Сам факт, что собрать вот этот многотомник - это была мечта жизни на тот период. Можете себе представить увлеченность? Я искренне надеюсь, что сейчас еще где-то остались такие дети, которые мечтают не о том, чтобы какой-то гаджет приобрести, игрушку очередную, а действительно найти какой-то очередной том… Ну, сейчас уже макулатуру не сдают, а тогда мы сдавали, потому что купить просто так такие книги было невозможно - только по неким карточкам, которые зарабатывались именно вот этой бесконечной макулатурой. Вот так.
КУЗЬМИНА: Если бы не было актерской профессии, возможно, мы бы приобрели научного работника в этой области.
АНТИПЕНКО: Ну, как приобрели, просто обо мне никто бы не знал. Я думаю, что я был бы каким-то аскетом, жил бы себе где-нибудь, может быть, в районах Средней Азии, где тоже в достаточных количествах всё это встречается, и спокойно занимался бы научной деятельностью.
КУЗЬМИНА: К тебе бы приезжало «Дискавери» и снимало бы фильмы о тебе, кстати говоря.
СТАХОВСКИЙ: Может быть, не исключено, конечно.
АНТИПЕНКО: Может быть. Но на самом деле я не испытываю такой прямо непереносимой необходимости…
СТАХОВСКИЙ: Ты не тщеславен?
АНТИПЕНКО: Я в меру тщеславен, безусловно, а как, в нашей профессии без этого невозможно. Но я не очень социален, я скорее даже асоциален. То есть, мне необходимо как-то выходить, как-то показывать себя, что-то говорить и что-то рассказывать, но большую часть времени я провожу в одиночестве и чувствую себя просто прекрасно.
КУЗЬМИНА: Если бы вы, друзья, знали, как мы затаскивали сюда Григория! Что нам стоило привести человека в студию «Маяка».
АНТИПЕНКО: Да, я несколько раз звонил и говорил, нужно машину за мной, не нужно машину за мной, в конечном итоге решился приехать на своей.
КУЗЬМИНА: Спасибо тебе большое.
АНТИПЕНКО: Решил сэкономить деньги «Маяка» перед такой серьезной юбилейной датой.
СТАХОВСКИЙ: Это хорошо, а то мы с Кузьминой из зарплаты обычно вычитаем вот эти все моменты.
АНТИПЕНКО: А то не на что будет справлять.
СТАХОВСКИЙ: Конечно, это тебе отдельное большое спасибо. Ты говоришь, что это всегда было одной из черт твоего характера - вовлеченность в себя, а не во внешний мир, да? Ты говоришь, что тебе нужно одиночество периодически, какое-то спокойствие.
АНТИПЕНКО: Нет, послушайте, это разные вещи. Я, безусловно, очень себя люблю и уважаю, но это никоим образом не… Разобраться в себе - да, но через окружающий мир. Я прежде всего наблюдатель, я не замыкаюсь в себе, как Гренуй, по-моему, в «Парфюмере», так звали этого человека?..
СТАХОВСКИЙ: Да-да-да, Жан-Батист.
АНТИПЕНКО: Я все-таки созерцатель, я могу сидеть и часами наблюдать за людьми. И я помню, что дикое удовольствие испытывал, читая книги и параллельно наблюдая периферическим зрением за всем, что происходит, в метро. До тех пор, пока у меня не появилась машина, такое увлечение у меня было, я просто регулярно прибегал к этому. Причем этот шум и всё, что происходило вокруг меня, эта суета, она мне абсолютно не мешала, у меня, наоборот, зрение выцепляло каких-то личностей, каких-то интересных персонажей, я за ними наблюдал как-то, для себя отмечал, видимо, не знаю. Видимо, актерское какое-то внутреннее чутье.
СТАХОВСКИЙ: Ну, это рабочие какие-то моменты.
АНТИПЕНКО: Хотя нет, это было задолго до актерства.
СТАХОВСКИЙ: А в школе-то не хулиганил?
АНТИПЕНКО: Вот это какие-то странные были хулиганства на самом деле. Я просто думаю, что это тоже какое-то странное явление. Сейчас я уже начинаю как взрослый человек это всё анализировать и думать, откуда вообще ноги растут. Мои хулиганства не были вот такие примитивные, как у нормальных детей. Я сейчас не пытаюсь себя как-то выделить в отдельную касту, я, скорее, соглашусь с тем, что я не совсем здоровый человек.
СТАХОВСКИЙ: А что это было?
АНТИПЕНКО: Я рисовал географию, допустим, по дороге из дома в школу. Для меня какая-то часть сугробов с правой стороны была Кордильерами, а с другой стороны Андами, и вот, ходя по этим «Андам» и «Кордильерам»… Я понятия не имел, что когда-то у меня появится увлечение альпинизмом серьезное! А сейчас я начинаю соотносить, как это странно, почему я в третьем, четвертом, пятом классе вместо того, чтобы бегать и бить девочек портфелем по голове, ходил по этим «Андам» и «Кордильерам» и испытывал какое-то странное удовольствие.
КУЗЬМИНА: Ты не первый человек, который к нам приходит в эту рубрику и говорит о том, что он в детстве делал что-то, что потом переросло в профессиональное или любительское, но дикое увлечение. Это говорит о том, что, когда родители видят, как развивается ребенок, что ему нравится, как он себе представляет эти сугробы, чем он их себе представляет - облаками или самолетами, можно понять, кем бы он хотел стать или кем он станет.
АНТИПЕНКО: Значит, я не один.
КУЗЬМИНА: Конечно. Всё с тобой хорошо.
АНТИПЕНКО: Слава богу, я не болен. Спасибо.
КУЗЬМИНА: Мы и должны были сегодня это выяснить как раз, что всё в порядке.
СТАХОВСКИЙ: Завалили всю драматургию программы! Ну ладно.
КУЗЬМИНА: Ты родился и жил на улице Мосфильмовской.
АНТИПЕНКО: Ой, прекрасная улица.
КУЗЬМИНА: И это каким-то образом повлияло? Потому что это может быть случайностью, а может, действительно, если рядом большая киностудия, огромная… Друзья, если не были никогда, обязательно сходите на экскурсию на «Мосфильм»!
АНТИПЕНКО: Попадите, да, попадите.
КУЗЬМИНА: Да, обязательно, пока не снесли все эти декорации к старым картинам.
АНТИПЕНКО: Ну, к старым, к сожалению, снесли.
КУЗЬМИНА: Ну да, наверное, это все-таки уже современная история.
АНТИПЕНКО: Эта площадка, так называемый «бутафорский городок», как мы ее называли. И лазили там детьми до бесконечности, и нас гоняли там охранники.
КУЗЬМИНА: У вас была какая-нибудь дырочка? Потому что на «Мосфильм» всегда был проход очень сложным.
АНТИПЕНКО: Слушайте, не было такого, чтобы там нельзя было перелезть через забор. Естественно, мы, дети, другого доступа на «Мосфильм» не имели. Ну, у меня мама работала 30 лет на «Мосфильме», дядя работал 40 лет на «Мосфильме». Конечно же, я по каким-то юбилейным праздникам и показам ходил туда по этим коридорам, я всё это видел, это происходило на моих глазах, вся эта бурлящая шедевральная жизнь, так сказать, эпохи нашего золотого кинематографа, это всё было на моих глазах, но не так часто. А большей частью я попадал так, через забор, сразу непосредственно в этот бутафорский городок, где еще дома со времен «Мэри Поппинс» и так далее, всё это стояло. Потом это всё погорело, и сейчас там стоят уже такие более серьезные строения, не помню, «Конь бледный» или что там, это уже немножко из другого кинематографа. Многие фильмы я не смотрел. Другая история уже, другая. Тогда было романтичнее, потому что детство было, естественно.
КУЗЬМИНА: Не удается нам сам «Мосфильм» связать с твоей актерской профессией напрямую. А что же случилось, что произошло?
АНТИПЕНКО: Я никогда не думал, никогда не думал, шагая по этим замечательным коридорам, что я вообще каким-то боком буду в дальнейшем в своей жизни прикасаться и к этому месту, и ко многим другим. Ну, в общем, это было для меня на самом деле откровением, для меня лично. Потому что я тогда был абсолютным биологом, и еще долгие годы после, после того как он развалился, я тоже оставался биологом. Я пошел на фармацевта учиться после 8-го класса, не потому что хотел стать фармацевтом, а потому что хотел подтянуть химию, поскольку в фармацевтическом училище пять химий, и как бы не выбрасывать эти два года. Это было связано с переездом в другое место, то есть мне в ту школу уже не хотелось идти, в новую переходить тоже не хотелось. И я эти 2,5 года потратил на фармацевтическое училище, которое окончательно меня привело к мысли, что что-то не так. Что-то со мной не так. Что-то с головой не так, по всей видимости, не могу усидеть на одном месте. И, в общем, на самом деле это тоже какие-то неслучайные вещи. Как только я сел за стол, я понял, что вот эта аналитическая работа (а это 70 процентов для любого биолога, пускай даже выездного, который выходит в поле) - это невыносимо для меня. Я страдаю клаустрофобией, я не могу усидеть в одном месте, я не могу сидеть в офисе, я не могу сидеть ни в одной комнате дольше двух-трех часов, если это, конечно, не мой дом, - дома я чувствую себя вполне комфортно. Работать в этих условиях я не могу. Это стало отчасти решающей отправной точкой, после которой я начал просто искать профессию.
КУЗЬМИНА: Где не нужно сидеть по три часа в одном месте.
СТАХОВСКИЙ: А можно туда-сюда немножко походить.
АНТИПЕНКО: Да, прийти и походить по павильону, например.
СТАХОВСКИЙ: Разобрались с вот этой непонятной историей? Хотя не очень, мне кажется, разобрались.
АНТИПЕНКО: Разобрались. Хватит уже обо мне, давайте о вас.
СТАХОВСКИЙ: Слушай, про нас все уже давно всё знают, мы уже вот где у всех стоим. Я к чему хочу вернуться. Ты говоришь, что твоими любимыми книгами в детстве были энциклопедии, в первую очередь которые касались, конечно, животного мира. А какая-то художественная, человеческая литература? Классика жанра?
СТАХОВСКИЙ: Что это вдруг?
АНТИПЕНКО: А вот не знаю, я настолько увлекся его словом, что не смог остановиться. Начал как-то очень просто, попробовал, а потом, пока всего не перечитал, не успокоился.
СТАХОВСКИЙ: Сейчас ты возвращаешься к нему?
АНТИПЕНКО: Да, конечно, слушайте, ну как можно не возвращаться к классику.
СТАХОВСКИЙ: Мало ли, может, он тебе настолько надоел тогда, что…
АНТИПЕНКО: Нет, это невозможно. Да и потом каждый раз, перечитывая в другом возрасте, взрослея, ты открываешь снова и снова.
СТАХОВСКИЙ: Новые грани.
АНТИПЕНКО: Ну, я здесь банален, конечно же, это все скажут, кто читает книжки вообще. Следующий замечательный писатель был Хемингуэй. Я тоже, пока не перечитал всего, я не остановился. Просто это невозможно, это взахлеб. Ну, и дальше там Достоевский, Толстой, как-то так. Если читаю, то читаю захлебом, то есть появляется какое-то наитие - и прямо всё, просто прерываешься на еду… Либо не читаю вообще.
СТАХОВСКИЙ: А были в жизни обратные истории? Допустим, ты понимаешь, что есть какой-то автор, который считается действительно глыбой, громадиной и приличным человеком, а у тебя, например, не пошел? Сталкивался ты с таким в жизни?
АНТИПЕНКО: Я сталкивался, перечитывая какую-то зарубежную литературу. Я понимаю прекрасно, что это зачастую и в основном связано с качеством перевода и талантом переводчика. И вот иногда бывали такие разочарования. Особенно после нашей классики невозможно читать какие-то переводные тексты, потому что это страшный язык, примитивный какой-то. Я понимаю мысль, о чем, так сказать, но это плоско. И это разочаровывает. Особенно каких-то американских, возможно, авторов. Сейчас я не буду приводить пример, чтобы никого не обидеть. Но вот такие разочарования были, когда я, допустим, что-то посмотрел, какой-то фильм, мне захотелось почитать. И вот я взял и читаю, и понимаю, что нет, я просто книгу откладываю, понимаю, что, скорее всего, и не возьмусь, лучше фильм пересмотрю.
КУЗЬМИНА: А скажи, пожалуйста, людям их простоту ты прощаешь? Охотно общаешься или терпишь?
АНТИПЕНКО: Я не вправе никого судить, и потом, я живу с точным совершенно пониманием и ощущением, что мы сюда приходим, на эту планету, с разной степенью взросления душ. Это мое личное ощущение, я в этом убежден. И поэтому нельзя всех под одну гребенку судить, ну нельзя. Есть люди, безусловно, умнее и мудрее нас уже по факту своего рождения, есть люди значительно проще и наивнее. Другое дело, что, конечно же, я избираю свой круг общения, и он очень узкий: несколько человек, с которыми я общаюсь раз в месяц, и чуть больше людей, с которыми я общаюсь раз в год. Таких, с которыми я общаюсь каждый день, нет, только по работе, если есть необходимость, да, я сталкиваюсь, общаюсь. И, слава богу, есть такие люди, с которыми мне не приедается общаться каждый день, но опять же это в рамках работы. А так я, конечно же, экстраверт конченый.
СТАХОВСКИЙ: Интроверт, наоборот.
АНТИПЕНКО: Скорее, да, конченый экстраверт и начатый интроверт, не законченный, видимо, до конца моих дней, вот так. Я чувствую себя очень органично в этом смысле.
СТАХОВСКИЙ: Но тем не менее у тебя же есть друзья, вот те люди, с которыми ты встречаешься раз в месяц?
АНТИПЕНКО: Вот я их и перечислил. Раз в месяц какое-то количество, раз в год - чуть большее, и все остальные - раз в столетие.
КУЗЬМИНА: В одном из интервью ты говорил, что у гор и театра много общего. Ты можешь в двух словах нам рассказать, что общее?
АНТИПЕНКО: Горы и театр это абсолютно волевая история. Можно готовиться до посинения, читая, перечитывая, уча и прочее. Но ты выходишь на сцену, и, если у тебя нет достаточно воли взять зал, взять себя в руки, заставить какие-то энергии шевелиться, которые не шевелятся в обычной жизни, ты - никакой актер, ты - нулевой актер. То же самое в горах. Можно быть суперспортсменом, но, если у тебя нет вот этой еще чайной ложечки воли, которая тебя заставит из какого-то совершенно разобранного состояния вдруг встать на ноги и делать хотя бы метр в час, но делать его по направлению к вершине, никаких вершин ты победить и взять не сможешь в своей жизни.
КУЗЬМИНА: Говорят, что под тобой пали семитысячники.
АНТИПЕНКО: Ну, я могу похвастаться, что все-таки три семитысячника уже в моем активе есть. Это горы нашего замечательного бывшего необъятного Отечества, которые находятся на юге нашей державы как бы, на сопредельной уже территории, в Казахстане, Кыргызстане, Таджикистане, это моя основная вотчина. Там находятся все наши семитысячники, пять штук, из них я покорил три, это пик Ленина, пик Корженевской и Хан-Тенгри, осталось еще два.
КУЗЬМИНА: Знатоки ахнули в нашей студии.
АНТИПЕНКО: Это приятно. Да, осталось еще два, но самых тяжелых, в этом году я иду на победу, и даст бог, ЕБЖ - если будем живы, как говорил Лев Николаевич Толстой, то, может быть, вернусь, я надеюсь, вернусь, хочу жить еще. И в следующем году, опять же если повезет, то закрою на 40-летие «барса» восхождением на пик Коммунизма.
СТАХОВСКИЙ: Это твоя главная цель сейчас?
АНТИПЕНКО: У меня много целей в жизни, но раз в год, как некоторые ходят в баню, я хожу в горы. Раз в год я просто не могу, случается что-то странное, какие-то химические реакции в организме, я не могу удержаться; мне снятся страшные сны, что это может закончиться трагически, организм всячески сопротивляется, он тебе говорит: сиди, ты уже нашел свое место в жизни, сиди ты в Москве, выходи ты на площадку театральную, съемочную, получай удовольствие, приноси удовольствие людям. Но где-то к концу, наверное, апреля…
КУЗЬМИНА: Причем это происходит, судя по всему, из года в год в это время.
АНТИПЕНКО: …каждый год начинаются какие-то странные реакции.
СТАХОВСКИЙ: Ломка.
АНТИПЕНКО: Да, и ты ничего с собой сделать не можешь. Самое большое удовольствие доставляет тебе съездить в магазин, купить какой-то очередной гаджет новый, какую-то легче на 100 граммов, допустим, кружечку, или какую-нибудь горелочку титановую новую, которая еще легче на 50 граммов, какой-нибудь спальничек, который тоже чуть-чуть стал легче, не менее теплый, и вот этим ты живешь, пока не пойдешь в горы.
КУЗЬМИНА: Это правда, что ты поднимаешься один? Или когда как?
АНТИПЕНКО: Ну, надо честно признаться, что все-таки пока я хожу на семитысячники, это горы, куда ходят люди. Хожу я один, потому что я люблю как бы восходить в одиночестве и люблю передвигаться в своем ритме и своим темпом, чтобы ни за кем не бегать, потому что я не той подготовки.
КУЗЬМИНА: И никого не ждать.
АНТИПЕНКО: И никого не ждать, я не люблю ждать и не люблю догонять, я люблю ходить. Люблю ходить сам, как я считаю нужным, как, чувствую, позволяет мне мой организм, и не собираюсь там ни за какие коврижки, медали ломаться. Я не суперспортсмен. Я подготовкой к горам занимаюсь ну максимум за месяц до гор. Всё остальное время меня поддерживает в форме мой спектакль, например, «Отелло». Я вынужден там двигаться, танцевать и производить какие-то невероятные над собой вещи. А так всё, в общем, на этом заканчиваются занятия спортом в моей жизни. Поэтому один, ровно потому, что я не люблю бегать и не люблю ждать.
СТАХОВСКИЙ: Встал и пошел. А есть главная гора для тебя?
АНТИПЕНКО: Не знаю, почему Эверест я ставлю предпоследним в своей жизни, наверное, но все-таки главная К-2. К-2 - это какая-то магическая вершина для меня, она всегда существует, она очень красивая, она почти неприступная, и, конечно, такие непрофессионалы, как я, туда редко заходят. Может быть, поэтому она совершенно будоражит мое сознание, и я с этим живу, с этой мыслью, что если уж чем-то завершать карьеру альпиниста, если это можно назвать карьерой, то такой немыслимой горой. А может быть, она на этом не завершится, потому что еще столько нехоженых гор, слава богу.
КУЗЬМИНА: Вот ты сказал, хотя бы метр в день, но сделать его. Были моменты, когда ну просто - всё?.. Если они были, что тебя вдохновляло, что тебе помогало?
АНТИПЕНКО: Послушайте, в горах вообще обостряются все чувства, какие существуют у человека, потому что там просто желание выжить. И оно настолько примитивное и простое, что там нету никакой логики, там просто желание жить. Вот хочу жить и всё. Иногда оно перекрывает всякое желание восходить. И это в горах происходит почти каждый раз. Ты просто садишься и понимаешь: простите, не могу, спускаюсь. И бывали такие случаи, что спускался и готов был улететь просто, говорю: жду первый борт и улетаю отсюда, я не могу, всё, больше не хочу. И как это ни парадоксально, иногда бортов не бывает, там в силу каких-то обстоятельств: погода, еще что-то. День нет, два нет, три нет. На третий день ты успокоился, пришел в себя и говоришь: господи, дай мне знак, идти наверх или спускаться вниз, потому что я слишком долго сейчас чего-то жду, это непонятно. В прошлом году, например, вернее, в позапрошлом (в прошлом году я, к сожалению, сорвался), в позапрошлом году я восходил на пик Корженевской и просто попросил: дайте мне знак, пожалуйста, хоть какой-нибудь! Вот в тот момент, когда я спросил, - такие вещи, я больше чем уверен, происходят крайне редко в горах, особенно там, где есть люди - появилось стадо баранов, в хорошем смысле баранов, диких…
СТАХОВСКИЙ: Нормальных баранов.
АНТИПЕНКО: …которые никогда не заходят, они где-то там в высокогорье, на них там охотятся вот эти сумасшедшие охотники за рогами.
КУЗЬМИНА: Браконьеры.
АНТИПЕНКО: Браконьеры я их называю, потому что это абсолютная глупость, они даже мясо не берут, они просто голову отрезают и вот этими рогами потом хвастаются между собой. И вот стадо таких красивейших диких животных вдруг между палатками, сквозь лагерь прорывается вверх, просто прорезает это всё - людей, палатки, никого, естественно, не трогая, просто мимо, и уходит куда-то в облака, туда, где высоко, где снега.
КУЗЬМИНА: Говорят тебе: эй, паренек, пойдем с нами наверх.
АНТИПЕНКО: Да, говорит, паренек, ты, по-моему, засиделся в этом лагере. Я на следующий день пошел и взошел на Корженеву. Притом, что у меня не было никаких уже ни моральных, ни физических сил. Я просто уже сидел и тупо ждал вертолета, чтобы меня отсюда вывезли к маме домой, где теплая постелька, где все хорошо.
КУЗЬМИНА: Где завтрак.
АНТИПЕНКО: Где безоблачно, где всё размеренно, где жизнь спокойная, с горячей водой, с хорошим питанием и проч. Поэтому это происходит постоянно. И зачастую подсознательно, не понимая зачем, но вот ты идешь за этим, за чудом.
КУЗЬМИНА: А ты с собой что-то берешь, у тебя есть какой-нибудь, не знаю, артефакт мирской, грубо говоря, жизни?
СТАХОВСКИЙ: Талисманчик?
АНТИПЕНКО: У меня есть иконка, которая уже много лет со мной, она прямо маленькая, совсем микроскопическая, святого Григория, и она как-то прижилась, она у меня, она не мешает, потому что маленькая совсем, веса никакого не весит, вот она со мной, а так, в общем, ничего. Там хватает артефактов, которые необходимы.
СТАХОВСКИЙ: А сувениры ты привозишь оттуда какие-то?
АНТИПЕНКО: Я перерос сувениры, я уже давно перерос.
СТАХОВСКИЙ: Нет? Ну, я не знаю, камень…
КУЗЬМИНА: Это только в Питере воздух в банке продается…
АНТИПЕНКО: Можно, конечно, кусок льда привезти с собой. Чтобы он растаял по дороге.
СТАХОВСКИЙ: Нет, ну я не в курсе, я же не знаю, что там происходит в горах, мало ли что, может, какая-то традиция есть на этот счет, бог его знает.
КУЗЬМИНА: Ощущения ты оттуда привозишь вместо сувениров.
АНТИПЕНКО: Нет ничего прекраснее, чем возвращаться, если ты взошел на вершину. Это что-то нереальное, это на грани, возможно, рождения. Это новый какой-то этап. Ты понимаешь, что ты прошел то, что не мог пройти и не можешь, наверное, но случилось чудо. И они, вот эти слезы, искренние совершенно слезы счастья, когда тебя борт увозит, это ни с чем не сравнимое ощущение. Вот, может быть, ради этого отчасти тоже туда идешь.
КУЗЬМИНА: А вот это преодоление, может быть, каких-то вещей, которых ты боишься или считаешь, что есть те, кто могут, но я точно нет, имеет место в твоей жизни, в каких-то других сферах кроме гор?
АНТИПЕНКО: Слушайте, это лейтмотив, наверное, жизни все-таки. Если уж человек выбирает такие вещи, такие средства отдыха, скажем так, как альпинизм, то, наверное, вся его жизнь так или иначе… Всё, что я ни делаю в последнее время, это всё некое преодоление. Мне интересно состязаться с собой. Мне интересно состязаться со своими слабостями. Ничего интереснее в этой жизни я пока еще не нашел.
СТАХОВСКИЙ: Быть лучше себя вчерашнего?
АНТИПЕНКО: Пускай даже на микрончик, пускай на чуть-чуть, но если тебе это удается, уже не зря день прошел.
СТАХОВСКИЙ: Остается время, желание, может быть, для путешествий другого порядка?
КУЗЬМИНА: Звездой на пляже.
СТАХОВСКИЙ: Например, да.
КУЗЬМИНА: С картой по Риму.
АНТИПЕНКО: Послушайте, я люблю своих детей. Конечно, там, где дети, там я и отдыхаю. То есть, единственное место, где я могу душой отдохнуть и не чувствовать какое-то угрызение совести, это горы. Всё остальное - это все равно там, где мои дети. Сейчас они у меня четвертый год в Черногории всё лето проводят, и поэтому я туда мотаюсь каждый раз, как только появляются деньги и время. На три дня, на пять, больше двух недель я на море не выдерживаю, меня начинает уже трясти, куда-то хочется лезть, даже дети не сдерживают.
СТАХОВСКИЙ: А в Черногории-то уж гор тоже немало.
АНТИПЕНКО: Я не могу. После семитысячников тяжеловато.
СТАХОВСКИЙ: Всё, уже не то?
АНТИПЕНКО: Не могу, как-то вот размениваться по мелочам не могу. Если уж масштаб, так масштаб. Следующая ступенька это понятно, что Гималаи, но только после «барса», «барса» закрою, будут Гималаи, опять же, ЕБЖ.
СТАХОВСКИЙ: Ну, понятно, это, безусловно, да. Эта трехбуквица у нас сегодня просто во главе.
КУЗЬМИНА: У тебя есть какие-нибудь коллекции? Любимый автомобиль, который ты холишь и лелеешь, возможно, доисторический, как у меня? Или что-то такое, чему ты, возможно, придаешь больше значения, чем все остальные люди?
АНТИПЕНКО: Не знаю.
СТАХОВСКИЙ: Змеи и горы. Тебе мало?
КУЗЬМИНА: Театр.
АНТИПЕНКО: Театр. Вы знаете, я настолько увлечен своей профессией, так по-настоящему увлечен, что вот если у меня есть какая-то роль, я даже понимаю, что дистанция несколько месяцев, но я ни о чем другом не могу думать. Я так или иначе занимаюсь делами и вещами, которые меня каким-то образом к этому подводят. Сейчас «Сирано де Бержерак», который, уже поставлены числа, даст бог, 17-18 октября…
СТАХОВСКИЙ: Это премьерные, да?
АНТИПЕНКО: Да, и я, безусловно, возьму с собой текст в горы, потому что там есть моменты, когда отдыхаешь перед акклиматизационными забегами и заняться абсолютно нечем, я буду стараться, если мозг позволит, потому что там, конечно, в бескислородной среде очень сложно заставить мозг что-то делать, но, если получится, и там буду учить, и там буду хотя бы по фразочке в день что-то пытаться, потому что мне это дико интересно. Это роли колоссального масштаба, это надо до них еще дорасти и сыграть. Какие сериалы после этого? На пробы зовут, я уже - со знанием нескольких монологов от Сирано де Бержерака - не могу даже читать то, что мне предлагают. Я говорю: извините меня, пожалуйста, я вас всех люблю, я никого не осуждаю, каждый занимается своим делом, я буду жить на кефире и на хлебе…
КУЗЬМИНА: «Я вам сейчас дам телефон Василия, он прекрасно сыграет эту роль, он прекрасно справится».
АНТИПЕНКО: Да. Вот вы смеетесь, а так и делается. Я говорю: «Вы серьезно? Я не подхожу, ну правда. По-моему, есть…» - и я несколько фамилий действительно называю.
КУЗЬМИНА: Слушай, а ты закончил высшие режиссерские курсы?
АНТИПЕНКО: Опять же никого не хочу обижать, я ушел в академ, мне было неинтересно. Но я надеюсь, что когда-нибудь у меня появится желание, и я вернусь. По большому счету то, что нужно было для себя - просто ощущение, могу я или нет, - я его получил. Могу, точно совершенно. Могу собрать компанию, если надо, людей талантливых, талантливей, чем я. У меня нет никаких в этом смысле амбиций, режиссер - это прежде всего человек, который собирает вокруг себя команду талантливых людей. И чем они талантливее самого режиссера, тем лучше. Их, главное, собрать и вдохновить. Это у меня получается делать. Получается объяснить им концепцию, получается заразить их своей идеей, что я хочу снять. Пускай там было в масштабах короткометражек каких-то малюсеньких, но я понимаю, что я могу это делать, мне это интересно.
КУЗЬМИНА: А ты следишь за, может быть, режиссерскими работами выпускников, они достаточно интересными бывают?
АНТИПЕНКО: Ну, я следил, когда учился, следил. У нас очень есть много талантливых людей, но, к сожалению, это сейчас не востребовано. Я прямо мечтаю, чтобы у нас появился наконец в стране, ну, не Вуди Аллен собственной персоной, потому что он и так себя там прекрасно чувствует, и то, что он делает, это гениально, а появились вот такого уровня режиссеры и продюсеры, которые будут ценить и понимать, что в этом-то по большому счету и есть русское кино, глубоко психологическое, актерское прежде всего, потому что всё, что мы делаем на уровне спецэффектов, это всегда такие легкие догонялки Запада. Мы их не догоним, они уже нас обогнали на много-много тысяч лет вперед. Поэтому чем мы можем брать? Нашей актерской школой и по-настоящему цельными личностями, которым нет цены. Сейчас их стало меньше, сейчас их вытравливают, просто вытравливают элементарным сериальным этим бизнесом. И даже хорошие актеры превращаются в штукарей, потому что они теряют смысл. Они приходят и считают, сколько им заплатят за съемочный день, а не занимаются творчеством. Это, к сожалению, убивает наш кинематограф. Поэтому если уж я вернусь в режиссуру, то только вот с этим подтекстом: снимать кино высокоинтеллектуальное, интересное, духовное кино, которое мне лично будет интересно. Когда я не буду соперничать с западными этими сумасшедшими новаторствами, на какую там снимать камеру. Снимите на телефон! Если талантливо снято и талантливые люди в кадре, это всегда будет интересно.
КУЗЬМИНА: Есть что-то, чему ты учишься или научился у своих собственных детей?
АНТИПЕНКО: Ой, смелости, наверное. Они замечательные. Когда человек маленький, он всегда смелее, он всегда импульсивнее, он может делать безрассудные поступки. Вот чему нам нужно, взрослым, у них учиться.
СТАХОВСКИЙ: Границ меньше.
АНТИПЕНКО: Меньше границ, нет вообще никаких границ. Потом уже, взрослея, начинаем их приобретать. Этому я пытаюсь научиться. Я, как Бенджамин Баттон, стараюсь помолодеть с возрастом. Не превращаться в старика, который брюзжит и всех там, условно говоря, обвиняет за то, что происходит в стране и в жизни. Дай бог, чтобы они были талантливее нас. И они сейчас по факту многие, вот эти поколения маленьких, трех-, четырех-, пятилетних, они уже талантливее. Просто по факту рождения. Они уже разбираются во всех этих гаджетах - откуда это всё в их мозгу?
СТАХОВСКИЙ: Уже генетически заложено, моментально всё.
АНТИПЕНКО: Вот странно. От кого заложено? Вот парадокс.
КУЗЬМИНА: Откуда? Ты яйца ловил в «Ну, погоди» генетически, а они делают то же самое, только уже…
СТАХОВСКИЙ: Правильно. А наши бабушки, когда появился этот волк, тоже не понимали, как надо жать на эти самые кнопки. Когда появился пульт от телевизора - господи, что с ним делать? И оборачивали его в целлофанчик, чтобы он, не дай бог…
КУЗЬМИНА: Многие до сих пор не снимают, Евгений, скажу тебе больше.
СТАХОВСКИЙ: В этом смысле всё понятно, совершенно всё понятно. Спасибо! Григорий Антипенко был у нас в гостях.
КУЗЬМИНА: Нам надо с тобой прощаться, мы тебя отпускаем.
АНТИПЕНКО: Ой, как приятно. Спасибо. Мы же помним, что я интроверт, поэтому надо прощаться, и это приятно.
КУЗЬМИНА: Всё, что у тебя будет, можно увидеть на твоем сайте, судя по всему, правильно, в Интернете? Или, по крайней мере, постараться подглядеть.
АНТИПЕНКО: Вы знаете, я не знаю, что происходит на моих сайтах, на чужих, я в этом абсолютный дилетант.
КУЗЬМИНА: Ищите в Интернете, на просторах. Спасибо тебе большое.
АНТИПЕНКО: Счастливо.
